4.1. Концепция комплексности науки о книге

Первая из названных концепций нашла свое выражение в предложенной ведущими советскими книговедами А.А. Сидоровым и Н.М. Сикорским формуле: «Книговедение – комплексная наука о книге и книжном деле». Обсуждение ее стало содержанием второй дискуссии (1964), внесшей существенный вклад в обобщение предшествующего опыта и в дальнейшее развитие теории книговедения и теоретических разделов отдельных дисциплин.

В выступлениях специалистов, принявших участие во второй дискуссии, был конкретизирован состав комплексной науки о книге. В качестве «законных» книговедческих дисциплин были названы: теория и практика редактирования, искусство книги, библиография, библиотековедение, история многонационального советского книжного дела.

Правда, дифференциация книговедческих знаний, вызванная ускоряющимися темпами развития практики книжного дела, автономизации частных книговедческих дисциплин, пока еще не приводит к выделению такого раздела в составе и структуре науки, как общее книговедение, поскольку содержание этого раздела есть синтез теоретического знания, полученного в частных книговедческих дисциплинах. Речь идет лишь о возможности появления на «стыках» книговедческих наук нового знания или даже новых научных дисциплин на «общей базе».

Концепция комплексности является несомненным достижением теории науки о книге, потому что именно в ней реализовалась объективная тенденция к объединению всех книговедческих знаний. Комплексный характер многодисциплинарной науки аргументировался пониманием самого объекта науки как комплекса «книга и книжное дело». В некоторых более поздних теоретических работах объект «книга и книжное дело» был расширен до формулы «книга – книжное дело – читатель», в связи с чем наметилась еще одна дисциплина – читателеведение.

Подобное понимание объекта было закреплено определением книговедения в БСЭ: «Книговедение – комплексная наука о книге и книжном деле, изучающая процессы создания, распространения и использования произведений письменности и печати в обществе». А это означало переход от традиционного изучения только книг к изучению также и процессов книжного дела, которое здесь же, в БСЭ, определено как «совокупность отраслей культуры и производства, связанных с созданием и изготовлением книги, ее распространением, хранением, описанием и изучением».

Концепция комплексности предопределила исторические особенности процесса развития науки о книге в последующее десятилетие. Основным содержанием этого процесса в организационном плане стала консолидация сил ученых-книговедов различных специализаций и координация прежде достаточно разрозненных научно-исследовательских направлений.

В теоретическом плане концепция комплексности способствовала дифференциации и интеграции книговедческого знания, его самоопределению. Заметно оживились исследования в области истории книговедения, восстановившие искусственно прерванные в конце 30-х гг. традиции в развитии науки о книге; интенсивнее стали разрабатываться научные основы частных книговедческих дисциплин и относительно самостоятельных областей книговедческого знания (книгоиздательского, книготоргового, библиотечного, библиографического), осознававших себя тем не менее составными частями единого комплекса. Это привело к накоплению частнодисциплинарного и специально-книговедческого теоретического знания и к осознанию необходимости его обобщения на междисциплинарном и наддисциплинарном уровнях.

Однако идея комплексности не была разработана до уровня обоснованной, непротиворечивой и систематически изложенной методологии книговедения. Поэтому в книговедении 60-х гг. преобладали тенденции дифференциации, и каждая дисциплина общетеоретические и методологические проблемы, на которые неизбежно выходила в своем развитии, пыталась решать в своих границах и своими средствами.

Важнейшей из таких проблем была интерпретация содержания и определение фундаментальной книговедческой категории «книга», которая является объектом исследования для всех книговедческих дисциплин как целостность, часть либо форма существования.

Характерным для всех частнодисциплинарных определений было традиционное отождествление категории «книга» с материальной, предметной формой ее существования – «книжным изданием», рукописным или печатным.

Наиболее общим из частнодисциплинарных подходов представлялся редакционно-издательский, позволяющий приблизиться к пониманию сущности книги. Ведь именно в редакционно-издательских процессах книга становится реальной, действительной, потому что редакционно-издательское дело и есть способ превращения литературного произведения, записи текста музыкального произведения или копии текста изобразительного произведения в книжное издание. И здесь нужны критерии, управляющие процессом этой организации, ибо одно и то же произведение может быть организовано в различные издания с заданными характеристиками, обеспечивающими прогнозируемый социальный эффект и соответствующие функции будущего книжного издания.

В конечном итоге книговедческая определенность издания (его тип и вид) обусловливаются читательским адресом (или типом читательского восприятия). Иными словами, произведение организуется в книжное издание с учетом реального или предполагаемого читателя, т.е. функционально.