Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Муромцев Гражданское право древнего Рима.doc
Скачиваний:
113
Добавлен:
23.02.2015
Размер:
2.91 Mб
Скачать

IV. Падение формальной оценки юридических актов

215. Решительный успех теории договора заключался в том, что юристы признали договором каждую двустороннюю сделку, не исключая сделок старого права. По словам Педия (нач. II в.), нет контракта, нет обязательства, в котором не было бы договора (conventio), - все равно, как бы ни установлялось обязательство, re или словами, ибо и стипуляция недействительна, когда она не основана на соглашении (conseusus).*(781) Точку зрения договора Гай*(782) и за ним составители Юстиниановых институций*(783) применили даже к объяснению таких отношений, которые не имели ничего общего с договором. Сюда относится теория "как бы договоров" (quasi-contracla). Как бы на договоре основывались отношения по ведению чужих дел без уполномочия (мандата) на то (negotiorum gestio), далее - взаимные отношения опекуна и опекаемого, наследника и легатария, получившего и уплатившего не должное (indebitum), наконец - отношения невольных сособственников (напр., сонаследников или получивших одну вещь в общий легат, или собственников двух слившихся жидкостей и т. д.*(784) Вообще действовала тенденция оценивать формальные акты по их действительному существу, но не по форме. Вследствие этого изменилось значение контестации иска. Контестация иска была теперь не более как утверждение составленной судебной формулы, формула же содержала воспроизведение актов и отношений, до нее существовавших между тяжущимися; судья обязывался раскрыть эти акты и отношения в том виде, как они, действительно, были, и, не стесняясь буквальным содержанием формулы, смотрел на дело с точки зрения действительных событий. Стало быть, контестация, в противоположность старому порядку, теперь не отменяла первоначальных отношений тяжущихся и не устанавливала взамен их новых, по смыслу судебной формулы. Такое отменяющее действие сосредоточилось теперь исключительно в судебном решении: это последнее, однажды постановленное, отменяло прежние отношения тяжущихся и заменяло их новыми, по смыслу судебного решения. Подобно этому изменился взгляд на некоторые другие формальные акты: акцептиляцию и очистительную присягу ответчика (insiurandum in iure); в них перестали усматривать удовлетворение кредитора ответчиком, равное действительной уплате долга. Это, в свою очередь, отразилось на строе корреальных обязательств. В корреальных обязательствах нового образования (так называемые солидарные обязательства), о которых мы знаем преимущественно от Ульпиана и которые имели место главным образом в случае совершения преступлений несколькими лицами (все соучастники в преступлении, что касалось до имущественного вознаграждения за причиненный вред, отвечали корреально, т. е. один за всех и все за одного) три названные акта не имели того значения, которое принадлежало им прежде. Потому, напр., если пострадавший от преступления принимал присягу от одного из преступников, то эта присяга не освобождала других соучастников от их обязательства. Корреалитет нового образования погашался только при действительном удовлетворении одного из кредиторов одним из должников. Между прочим, этот же характер приняло поручительство. Наконец новые влияния сказались и в том, что в некоторых случаях корреалитета или так наз. солидаритета (при поручительстве и друг.) был до некоторой степени подорван самый его принцип. Императоры (Адриан, Юстиниан и др.) и юристы дозволили каждому из многих корреальных (солидарных) содолжников (напр., поручителей) требовать поголовного раздела долга (beneficium divisionis), или одному из содолжников отсылать кредитора с его требованием к другому, напр., поручитель мог отказаться от уплаты долга, если кредитор не потребовал ее предварительно от самого должника (ben. excussionis); наконец содолжнику, который уплачивал весь долг, было дозволено потребовать от кредитора передачи его иска против других содолжников (ben. cedendarum actionum), напр., поручитель мог потребовать в таком случае от кредитора передачи его иска против главного должника. Что касается до поручительства, то применение к нему этих мер отличило положение поручителей от положения главного должника и сделало поручительство, в отличие от корреалитета вообще, институтом sui generis.

Впрочем, содержание настоящего параграфа только косвенно относится к индивидуализму. Чтобы не уклониться более от этой темы мы ограничимся кратким указанием еще на одно важное явление императорского права. Манципация, цессия, традиция, однажды совершенные, переносили право собственности бесповоротно; как только вещь была передана одним в собственность другому, то этот последний становился собственником и, в свою очередь, мог бесповоротно передать свое право третьему лицу. Случалось однако, что первая передача произошла вовсе без основания, или по неправомерному основанию, напр., один платил другому потому, что ложно считал себя его должником (indebitum solutum), или для того, чтобы удержать его от преступления (datum ob causam turpem); или один платил другому, хотя и на правомерном основании, но получивший не осуществлял этого основания (datam ob causam honestam), напр., один давал другому с тем, чтобы и он дал что-либо, и получивший не исполнял этого. Тем не менее, отдавший не мог предъявить виндикацию для того, чтобы потребовать отданное обратно, так как с передачею вещи он перестал быть ее собственником, виндикация же принадлежала собственнику. Но, оценивая совершившееся по его действительному значению, а не по форме, практика допустила для достижения сделанной цели применение кондикции. Мало-помалу установился такой порядок, что обогатившийся (как бы обогащение ни произошло: через получение ли какого-либо вещного права, или через приобретение обязательства, или иным путем) неправильно (sine causa) на чужой счет обязывался возместить соответствующим образом противную сторону. Три главные случая выделялись из числа остальных: обогащение в виде получения не должного (indebitum solutum), в виде получения за что- либо неправомерное (datum или proraissum ob rem turpetn) и в виде получения за что-либо правомерное, но неисполненное (datura или promissum ob rem honestam). Юстиниан видоизменил эту систему.*(785)