«Вторая волна» рекрутирования в ДРИ

С ростом количества участников игры происходит постепенное обезличивание отношений – значительная часть участников движения не пересекается нигде вне рамок ролевых игр, исчезает «обратная связь» с большинством игроков у мастеров. Человеческие качества участников движения перестают существенно влиять на их положение в движении.

Здесь необходимо отметить несколько обстоятельств, объясняющих специфику этической составляющей субкультуры второй волны ДРИ:

•Во-первых – это увеличение количества участников, и, как следствие, невозможность проводить индивидуальную работу по проработке каждой роли (как это делалось в более ранний период). Необходимо было определенное упрощение, и оно было найдено в виде алгоритмизации повышения статуса, введении чисто технического процесса «набора очков». Это, разумеется, вычеркивало этическую составляющую как таковую – в ряде случаев было допустимо предать, или обмануть «своих», если в данной ситуации эти действия принесли бы «очки», т.е. индивидуальную выгоду. Эти факторы не могли определять взаимодействие участников движения только в рамках игры – здесь действовал тот же механизм, что и при воспитательно-педагогическом использовании ролевых игр при работе с подростками-дезадаптантами. Однако с обратным эффектом.

•Во-вторых, нужно отметить снижение уровня эскапизма во «второй волне», приближение морально-этических норм РИ к нормам социума, которые на тот момент достаточно точно можно было бы охарактеризовать термином «аномия».

Аномия – явление, возникающее периодически при нарушении общественного равновесия, которое может происходить как вследствие экономического бедствия, так и при резком возрастании благосостояния страны - сплоченность между людьми ослабевает, общество дезорганизуется. Термин «аномия», заимствованный из теологического лексикона, буквально переводится как «безнормативность».

Аномия понимается социологами как социальный факт, как такое состояние общества, при котором существенно ослабевает сдерживающее действие морали, и общество в течение какого-то времени не способно оказывать воздействие на человека.

Нужно отметить, что в наиболее влиятельных криминологических теориях аномия рассматривается как базовая предпосылка роста преступности.

Этот же термин очень хорошо подходит и для описания ситуации во «второй волне» ДРИ, в свете упомянутых фактов.

Образуется собственный нормоформирующий слой из участников движения, ориентированных только на субкультуру самого движения и не рассматривающих в качестве референтных сохранившиеся элементы околохипповской субкультуры.

В играх отчасти теряется этическая составляющая. Они зачастую начинают походить на разыгрываемые компьютерные игры – характеристики персонажей начинают носить исключительно внешний характер (превращаются в набор формальных показателей), этическая сторона поведения персонажа в игре игнорируется.

Это чисто рекреационно-утилитарное отношение. Сформировавшееся позже на базе ценностей и норм «второй волны» движение мы определяем как рекреационное движение ролевых игр.

У «первой волны», за счет изменения целевой основы проведения игр, базисом для объединения стала совместная творческая деятельность по проведению ролевых игр и сопутствующих мероприятий (балы, концерты и пр.). К этому времени в движение ролевых игр пришло значительное количество людей, разделяющих гуманистические ценности «первой волны», негативно относящихся к нормам «второй волны» и хулиганствующим группам. В то же время, эскапистские потребности уже теряют актуальность. Поэтому на смену «построению доброго красивого мира», живущего параллельно существующему социуму, приходит организация игр как художественных произведений. Фактически, ролевые игры в этой среде рассматриваются как интерактивный вид искусства. Такой подход не предусматривает наличия на игре не вовлеченных в творческий процесс участников.

Сформировавшееся к 2000 году движение на базе гуманистического мировоззрения и совместной творческой деятельности определяется как творческое движение ролевых игр.

Примечание: Названия движений - наши, поскольку до сих пор разделения на уровне формализованной самоидентификации не произошло.

73

Формирование протестных групп

Изменение «первоначальных норм» движения (норм прото-субкультуры) вызвало у ряда участников движения крайне негативную реакцию. Такая реакция усиливалась заметным усилением рекреационной составляющей ролевых игр в ущерб творческой.

Появляется крайне активная агрессивная группа, готовая последовательно воплощать недовольство части ролевиков «размыванием» субкультурных норм в форме деятельности.

Ниже проследим трансформацию методов и идеологии такой группы.

1993 год – Появление группы «Грибные эльфы»

1993 г. Группа «Грибные эльфы» возникает в форме «малой группы» за счет слияния нескольких более мелких. Группа не относилась к нормоформирующему слою, однако находилась в протосубкультурной зоне.

1995 г. Идеология «санитаров леса»

У группы формируется идеология «санитаров леса», группа добровольно накладывает на себя обязанности по «сохранению движения».

Не находясь в составе нормоформирующего слоя, «Грибные эльфы» пытаются реализовать себя за счет выполнения своего рода функций общественного цензора. Группой оказывалось давление на лиц, не следующих (как им кажется) групповым нормам движения. Прежде всего, это касалось вновь прибывающей молодежи. Давление оказывалось в достаточно уничижительной форме.

1996 г. Формирование собственных норм поведения. Создание «Коалиции».

1996 г. Резкое возрастание агрессивности группы. В качестве норм поведения начинают появляться порча турснаряжения и «гоп-стоп» (грабеж). Помимо несильных избиений подростков, группой начинают отрабатываться все более и более оскорбительные формы изощренного издевательства над подростками.

Происходит формирование собственных групповых норм, отличных от норм движения. Нормы движения ролевых игр перестают рассматриваться в качестве референтных по сравнению с внутригрупповыми. Одновременно с этим, внутригрупповые нормы начинают приобретать крайне нестандартные девиантные формы. Эти нормы представляют собой странную совокупность противоречивых норм поведения, взятых из субкультур гопников, наркотической субкультуры и радикальных околополитических субкультур. Материалы, публиковавшиеся самими «грибными», указывают на наличие у представителей их лидерского состава диагностированных психических отклонений. Можно предположить, что специфика поведенческих аномалий, характерных для представителей группы, во многом определялась влиянием лидерского состава, девиации которого имели психопатологический характер.

Для того чтобы обосновать (в том числе в собственных глазах) свои хулиганские действия, они начинают приписывать своим жертвам самые невероятные негативные качества (вплоть до откровенно фантастических).

Таким образом, они сформировали собственную картину мира, специфика которой объясняла и оправдывала причинение вреда объектам их агрессии. Примерно схожие проявления имелись у так называемых «дивных» - ролевиков, поведение которых полностью строится на основании норм фантастической, вымышленной реальности (в случае «дивных» - ролевой игры)

Объектами агрессии становятся не только нереферентные слои, но и представители «ядра» движения – нормоформирующего слоя.

В этот же период «Грибные эльфы» завязывают тесный контакт с неонацистской группировкой «Русский кулак». В лидерском составе происходит перестановка, в группу вливаются лица, слабо соответствующие первоначальным нормам группы.

Параллельно, начиная с 1996 года, происходит формирование групп-сателлитов «Грибных эльфов» («Коалиции»). Происходит отработка методик сплочения новичков с использованием болезненнопатологических методов.

Возникает идеология социальной ксенофобии. Вот, к примеру, выдержка из «Теории ненависти», опубликованной группировкой «Моргиль».

74

«И разве не хулиганами в системе РИ является команда “Моргиль”? Видя эти бессмысленные лица ролевиков, этаких “ушедших от системы”, разве не очевидно, что они променяли одну систему на другую? И чем меньше “винтик”, тем меньше его значимость для системы, и тем меньше ненависти он вызывает. А вот те престарелые функционеры от РИ, почитающие себя, куда там винтику, по меньшей мере несущей конструкцией. Разве не вызывают они желания переебать по этой “несущей”? Обрушить к такой-то матери эту хлипкую, покосившуюся конструкцию?...

К чему это? Да, нет отыгрыша, просто потому, что он на хуй не нужен. Потому что мы здесь не для этого. Мы пришли к вам сломать вашу хлипкую систему. Порвать на британский флаг ваш мирок. Открыть вам глаза на то, в каком дерьме вы плаваете. Заставить вас почувствовать этот запах дерьма

итления, которое вы жрете ложками и радуетесь этому со счастливыми улыбками идиотов…»

Споявлением идеологических материалов, обосновывающих хулиганские действия по мотивам неприязни к конкретной социальной группе, в действиях «Коалиции» появляются признаки экстремизма.

«Коалиция» начинает выступать в качестве нормоформирующего фактора. Особенно сильно это заметно на примере рекреационного движения. Под влиянием «Коалиции» изменения там происходят в двух направлениях.

Во-первых, происходит отход от гуманистических и этических норм поведения, унаследованных еще от про-хипповской прото-субкультуры. Отказ от данных норм происходит легко, так как рекреационному движению хипповские нормы поведения были чужды.

Во-вторых, ускорился переход «игровых команд» в категорию «боевых команд», которые могли бы оказать силовое сопротивление хулиганам. Последствиями подобной «оборонной позиции» стали наличие боевого взаимодействия как обязательного (а, часто - главного) элемента игры и изменение структуры иерархической лестницы в группах на приоритете силовой составляющей.

1997 г. Конфронтация со всем ДРИ

Агрессивные позиции и деятельность «Грибных эльфов» вызывают явное недовольство среди нормоформирующего слоя РИ. Происходит серия нападений «грибных» на лиц, относящихся к «ядру» движения. Одновременно «грибные эльфы» начинают противопоставлять себя движению ролевых игр (как таковому), создают сайт «анти-РПГ», начинают специализироваться на «разгоне» игр.

НАЧАЛО ТРЕТЬЕЙ ВОЛНЫ РЕКРУТИРОВАНИЯ

К 1997 году произошел приход в движение в массовом порядке дезадаптированных и социально дезориентированных подростков. К этому времени произошло сильное снижение общего образовательного и воспитательного уровня в школах. Это сказалось и на общем снижении культурного и интеллектуального уровня, а также социальной адаптированности новых членов движения. Ряд культурных и социальных потребностей у подростков, приходящих в это время в движение, зачастую отсутствует. В то же время отсутствуют также предпосылки как для социокультурного эскапизма – нет соответствующего личного опыта смены общественно-политической формации, так и для экономического – ситуация в стране постепенно стабилизируется.

Вдвижении начинается конфликт поколений.

Впервую очередь, это культурный конфликт. С одной стороны, развитая субкультура привлекает молодежь старшего возраста и взрослых, не происходит ротация поколений, как в субкультурах низкого уровня развития. С другой – в разрастающееся движение начинают приходить дети и подростки, в том числе и с задержкой психического развития. Многие из новичков привносят с собой нормы дворовой среды. На играх и в общении возникает приоритет силовых решений.

Вто же время, конфликтная ситуация из-за различия норм и направленности социальных институтов внутри движения привела к выделению «первой волны» фактически в самостоятельное движение. Декларируемые нормы, выраженные, например, в «манифесте гильдии мастеров», четко выделяли отдельные категории, как игроков, так и мастеров. Одновременно это привело к тому, что экстремистское крыло могло рассматриваться как часть движения только с позиций «второй волны».

Таким образом, в рамках формально единого движения, возникает два устойчивых нормоформирующих слоя, две несовместимые системы норм и ценностей, две различные поведенческие

75