В) Правомерность объекта и цели договора

Как говорилось выше, понятие действительности международного договора включает его международную правомерность. Последняя означает, что международный договор, чтобы быть действительным, должен иметь правомерные объект и цель. Необходимость этого признают и многие западные юристы, хотя среди них встречаются и такие, которые считают, что международные договоры могут иметь любое содержание, лишь бы были надлежащие стороны и действительное соглашение между ними*(636).

Основным критерием при определении правомерности или неправомерности объекта и цели международного договора являются основные принципы международного права как наиболее важные, общие и общепризнанные его нормы, обладающие высшей юридической силой и носящие императивный характер. Этот критерий должен применяться и в отношении международных договоров с участием международных организаций, поскольку эти нормы обязательны не только для государств, но и для других субъектов международного права. Сомнения, которые иногда высказываются на этот счет*(637), с нашей точки зрения, неосновательны.

Международные организации создаются на основе договоров между государствами, и было бы неправильным считать, что государства путем создания международных организаций могут избегать соблюдения основных принципов международного права и других его императивных норм.

О необходимости соблюдения международными организациями таких принципов, как неприменение силы и равноправие при заключении международных договоров, выше уже говорилось. Но то же можно сказать и о других основных принципах современного международного права. Международные организации (а не только государства), заключая договоры, должны строго соблюдать такие, например, принципы, как невмешательство во внутренние дела и уважение суверенитета государств, право народов на самоопределение, мирное разрешение международных споров, добросовестное выполнение международных обязательств, и др. Было бы необъяснимым и не оправданным с точки зрения международного права и интересов обеспечения международного мира, если бы международные организации не были обязаны соблюдать эти принципы. Ведь за этими организациями стоят государства, и игнорирование данных принципов означало бы предоставление государствам возможности отходить от них под прикрытием международных организаций. К сожалению, в прошлом такие случаи имели место. Нельзя допустить, чтобы они повторились в будущем.

Конечно, только государства как суверенные образования и главные субъекты международного права могут создавать его императивные нормы и основные принципы, а также общие нормы поведения для международных организаций. Но это другой вопрос.

Итак, если международные организации заключили, например, договор о подготовке агрессии, о вмешательстве во внутренние дела государств, об установлении колониального режима и т.п., то такой договор не будет обладать качеством действительности, поскольку он имеет противоправные цели и объект, несовместимые с действующими принципами международного права.

Вот почему Комиссия международного права совершенно правомерно полностью распространила ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров на договоры с участием международных организаций. В соответствии с данной статьей "договор является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме общего международного права". Кроме того, в ст. 64 Конвенции 1986 года предусматривается, что "если возникает новая императивная норма общего международного права, то любой соответствующий договор (в том числе и международной организации. - А.Т.), который оказывается в противоречии с этой нормой, становится недействительным и прекращается".

Из этих статей вытекает недействительность всех противоправных договоров с участием международных организаций, как могущих быть заключенными в будущем, так и заключенных в прошлом, независимо от того, когда они были заключены.

При решении вопроса о законности, правомерности объекта и цели международного договора, заключенного международной организацией, есть еще один дополнительный момент, на который указывалось в юридической литературе: они должны соответствовать уставу данной международной организации*(638). Дело в том, что международные организации, в отличие от государств, не обладают универсальной компетенцией в заключении международных договоров, иначе говоря, они не вправе заключать международные договоры по любым, пусть даже законным с точки зрения международного права, объектам. Их договорная правоспособность, как известно, гораздо уже, специальнее, она определяется прежде всего уставом, а также другими правилами международной организации. Поэтому объект и цель международного договора с участием международной организации должны соответствовать как основным принципам международного права, так и ее уставу. В противном случае международный договор как противоправный будет недействительным. Недействительность здесь может быть следствием сочетания двух оснований; внеуставного объекта и ненадлежащей стороны.

Рассматривая вопрос о недействительности международных договоров, противоречащих императивным нормам международного права, необходимо остановиться на понятии последних, как оно определено в ст. 53 Конвенции 1986 года. Как уже отмечалось, оно полностью было заимствовано из ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года. В ней сказано, что для целей конвенции "императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер".

При обсуждении этого определения в Комиссии международного права в 1979 году возник вопрос, следует ли расширить понятие международного сообщества, включив в него международные организации. Некоторые считали, что нужно, другие - нет*(639). В конце концов было решено оставить формулировку Венской конвенции, где международное сообщество определяется в узком смысле как сообщество государств, поскольку, как сказано в комментарии Комиссии к этой статье, на современном этапе развития международного права установление или признание императивных норм является функцией государств*(640). В Конвенции 1986 года такой подход был подтвержден.

Представляется, что такое решение является правильным. Бесспорно, что понятие международного сообщества можно понимать и в широком смысле как включающее не только государства, но и международные организации и другие субъекты системы международных отношений*(641). Однако для определения императивных норм международного права необходимо использовать понятие международного сообщества в узком смысле, то есть "сообщества государств", поскольку только государства создают императивные нормы современного общего международного права. Международные организации их не создают, и эти нормы не нуждаются в принятии или признании международными организациями. В то же время созданные государствами императивные нормы общего международного права являются обязательными и для международных организаций, в том числе при заключении ими международных договоров.

Таковы условия действительности и основания недействительности договоров с участием международных организаций. Что касается формы, то и здесь она не влияет на их действительность и, следовательно, юридическую силу. Выше были показаны особенности формы договоров международных организаций. Ее выбор зависит от воли не только государств, но и договаривающихся организаций. Хотя среди таких договоров имеются более или менее формальные соглашения, пока не заключалось договоров устных в прямом смысле, так что вопрос об их юридической силе не вставал; не вставал также вопрос о действительности и юридической силе незарегистрированных договоров, заключенных между международными организациями, поскольку Устав Организации Объединенных Наций не предусматривает их обязательной регистрации.