6. Международный контроль за соглашениями в области разоружения

В настоящее время особенно большое значение приобрел вопрос о международном контроле в такой жизненно важной области, какой является разоружение. От того, как он будет решен, зависит само существование человеческой цивилизации, предотвращение мировой ядерной войны - главной общечеловеческой проблемы современности.

Советский Союз был и остается последовательным сторонником установления эффективного международного контроля над разоружением, о чем свидетельствуют советские проекты по вопросам разоружения и запрещения ядерного и других видов оружия массового уничтожения.

В проблеме международного контроля за разоружением имеется два принципиально важных вопроса: вопрос о месте контроля в системе договорных обязательств по разоружению и вопрос о соотношении контроля с некоторыми важными принципами международного права, в особенности с принципом уважения суверенитета государств.

Если говорить о месте, которое занимает международный контроль в проблеме разоружения, то он всегда является дополняющим и подчиненным главной задаче - обеспечению выполнения обязательств договора, которые он призван гарантировать. Несмотря на всю важность вопроса о международном контроле над разоружением, он не является самодовлеющим, а подчинен задаче обеспечения выполнения обязательств по договору о разоружении, когда он будет заключен. Совершенно очевидно, что само по себе установление международного контроля над вооружением без взятия государствами обязательств по разоружению не может автоматически привести ни к разоружению, ни к запрещению ядерного оружия.

Абсурдно придумывать правила контроля, а потом подгонять под них объем и характер обязательств по разоружению. Объем контроля должен соответствовать характеру и объему этих обязательств. Контроль, оторванный от конкретных мер по разоружению и ограничению вооружений, теряет свой смысл, он может стать лишь средством разведки.

Проблема международного контроля затрагивает также такой важный вопрос, как вопрос о государственном суверенитете. Как справедливо заметил С.А. Малинин, международный контроль - это такой институт, малейшее злоупотребление которым немедленно приводит к нарушению суверенных прав государств*(187).

Международный контроль в области разоружения должен строиться таким образом, чтобы его эффективность сочеталась с уважением суверенитета и невмешательством во внутренние дела государств. Огромные преимущества советской позиции, в отличие от западной, в отношении международного контроля над разоружением заключаются в том, что советские предложения о контроле сочетают установление эффективного международного контроля с уважением суверенитета государств и принципа невмешательства в их внутренние дела. Они основаны на признании принципа равенства и взаимности в осуществлении контроля и соблюдении Устава ООН.

Международный контроль может осуществляться в различных формах и различными методами. Например, советские предложения в области разоружения, а также запрещения ядерного и других видов оружия массового уничтожения предусматривают такие формы контроля, как инспекция, отчеты и информация государств о выполнении своих обязательств, специальные обследования и др.

На выбор формы и методов контроля за ограничением вооружений и разоружением влияет также объект международного договора, то есть вид вооружений и вооруженных сил, подлежащих ограничению, сокращению или уничтожению. Все эти факторы должны учитываться и учитываются в советских предложениях по вопросам разоружения и в тех соглашениях, которые уже достигнуты в этой области. Государственные деятели США и других западных держав, стремясь оправдать свой отказ от кардинального решения проблемы разоружения и запрещения ядерного и других видов оружия массового уничтожения, пытаются доказать, что причина тупика в этой области заключается якобы в нежелании СССР согласиться на международный контроль в области разоружения.

С другой стороны, империалистическая пропаганда изображает США и другие западные государства единственными последовательными сторонниками международного контроля, установление которого якобы должно быть первой предпосылкой для достижения соглашения о разоружении.

В связи с непрекращающимися попытками западных держав представить в подобном ложном свете советскую позицию в вопросе о международном контроле и извратить всю проблему контроля над разоружением необходимо напомнить некоторые факты из истории, которые со всей очевидностью свидетельствуют о том, кто является действительным противником и кто - сторонником такого международного контроля.

Идея международного контроля вовсе не является монополией США. Эта идея высказывалась задолго до создания ООН и даже Лиги Наций политическими деятелями и мыслителями различных стран, в том числе России.

Так, в работе русского публициста В.Ф. Малиновского "Рассуждение о войне и мире", написанной в 1790-1798 годах, высказывалась мысль о необходимости создания в целях предотвращения войн контроля над вооружениями и вооруженными силами. Совет этой организации, писал Малиновский, "о всяком вооружении и движении войск должен иметь заблаговременные сведения через герольдов своих"*(188).

Вопрос о международном контроле над сокращением вооружений и запрещением оружия массового уничтожения был предметом подробного рассмотрения в различных органах Лиги Наций, в частности в подготовительной комиссии по разоружению. Тогда Советский Союз высказал свое принципиальное положительное отношение к идее установления международного контроля в целях обеспечения соглашений как о сокращении вооружений, так и о запрещении средств массового уничтожения.

Как известно, в 1925 году большинство государств мира подписали международное соглашение (протокол) о запрещении применения таких средств массового уничтожения людей, как химическое и бактериологическое оружие. Советский Союз был в числе первых государств, ратифицировавших этот важный протокол, направленный на ограничение жестокостей войны, и затем повел упорную и последовательную борьбу за обеспечение его соблюдения посредством установления международного контроля за запрещением химического и бактериологического оружия.

В заявлении СССР о присоединении к Женевскому протоколу, сделанном 30 ноября 1927 г. на IV сессии подготовительной комиссии по разоружению, говорилось, что СССР "считает необходимым для обеспечения ее (конвенции, т.е. протокола о запрещении химического и бактериологического оружия. - А.Т.) реальности выдвинуть вопрос об установлении рабочего контроля над производством химической промышленности, могущей в короткое время быть использованной для целей войны в государствах с высокоразвитой химической промышленностью"*(189).

В советских проектах конвенции о полном, а затем частичном разоружении, внесенных в 1928 году на V сессии подготовительной комиссии по разоружению, содержались довольно подробные предложения о системе международного контроля над разоружением. В соответствии с ними предлагалось учредить международную контрольную комиссию на постоянной основе, образуемую на паритетных началах из представителей государственных и иных органов всех стран. На эту контрольную комиссию должны быть возложены следующие обязанности: а) наблюдение, контроль и общее согласование порядка выполнения конвенции; б) установление соглашения о мерах воздействия на государства, нарушающие условия конвенции; в) установление порядка и технических условий уничтожения материальной части вооружения, подлежащей уничтожению; г) информация государств и общественного мнения о ходе работ по разоружению и др.

В целях осуществления действенного контроля международная постоянная контрольная комиссия должна быть наделена правом проводить расследования на месте, в случае наличия обоснованных подозрений о нарушении соглашения о разоружении, для чего комиссия могла назначать специальные следственные комиссии. Решения контрольной комиссии должны были приниматься большинством голосов и являлись обязательными для всех договаривающихся государств*(190).

В 1929 году на VI сессии подготовительной комиссии по разоружению советская делегация продолжала борьбу за сокращение вооружений, прекращение производства и уничтожение химического и бактериологического оружия и за установление международного контроля над этими решениями.

В предложениях СССР от 20 апреля 1929 г. о дополнении Женевского протокола 1925 года говорилось: "Все средства и приспособления химического нападения (все боевые отравляющие вещества, а также все средства для их выпуска, как-то: газометы, распылители, баллоны, огнеметы и другие приборы) и бактериологической войны, находящиеся в войсках, запасе и в производстве, подлежат уничтожению в течение трех месяцев со дня вступления в силу настоящего протокола.

Промышленные предприятия, занятые производством... средств химического нападения и бактериологической войны, прекращают производство со дня вступления в силу настоящего протокола.

На предприятиях, могущих быть использованными для изготовления предметов химическо-бактериологической войны... организуется постоянный рабочий контроль, в целях ограничения возможности нарушения соответствующих статей настоящего протокола"*(191).

Когда в 1932 году в Женеве собралась международная конференция по разоружению, СССР продолжал последовательно отстаивать идею установления контроля над сокращением вооружений и запрещением оружия массового уничтожения во всех государствах, за обмен сведениями о вооружениях между всеми государствами на основе принципа равенства и невмешательства во внутренние дела государств.

Однако империалистический блок отверг тогда как в подготовительной комиссии, так и на конференции по разоружению 1932 1934 годов все предложения Советского Союза о сокращении вооружений, запрещении средств массового уничтожения и об установлении над ними международного контроля.

Факты истории показывают, что представители империалистических государств использовали идею контроля в целях срыва достижения соглашения о сокращении вооружений. Не кто иной, как Англия, выступила тогда с пресловутой формулой, получившей ныне широкое распространение в политике западных государств: "сначала контроль - потом разоружение". Что касается Соединенных Штатов, то они выступили тогда против самой идеи контроля. В декларации делегата США Гибсона на III сессии подготовительной комиссии по разоружению 13 апреля 1927 г. прямо заявлялось, что правительство США "не может подписаться под международным соглашением, которое было бы основано на контроле и надзоре". Мотивируя свою позицию, Гибсон заявил, что "мы против таких мер, главным образом, потому, что мы полагаем, что они бесполезны и неприменимы"*(192).

Как показывают факты, США и после Второй мировой войны не отказались от своей прежней отрицательной позиции по отношению к международному контролю над разоружением. И теперь они прикрывают свой отказ от установления действенного международного контроля ссылками на неосуществимость и бесполезность такого контроля. Да и сами американские специалисты по внешней политике и международному праву не скрывают отрицательного отношения США к идее международного контроля. Известный американский юрист-международник Ч. Хайд, много лет служивший в госдепартаменте, в своем обширном труде по международному праву пишет, что США "редко обнаруживали желание уступить международной организации свои права контроля по делам, которыми они ранее руководили без всякого внешнего воздействия, и еще в меньшей степени подчинить себя в таких вопросах международному органу"*(193).

Оставаясь на прежних позициях в отношении международного контроля, США, тем не менее, после Второй мировой войны изменили свою тактику, перестав открыто выступать против идеи международного контроля. Более того, они начали вести усиленные разговоры о контроле. Ведя такую дипломатическую игру, США преследуют свои корыстные цели. Во-первых, при помощи международного контроля они стремятся установить свое господство в других странах. Во-вторых, они прибегают к разговорам о контроле для того, чтобы замаскировать свой отказ от установления действительно международного контроля и от решения проблемы разоружения вообще. Дело в том, что, говоря о контроле, США извращают понятие и смысл международного контроля. В понятие международного контроля США вкладывают такие правомочия, которые несовместимы с принципом уважения государственного суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств. Контроль, предлагаемый США, не обеспечивает решения проблемы разоружения, поскольку, согласно американскому плану, установление контроля должно предшествовать соглашению о сокращении вооружений и запрещении атомного оружия.

Одним из наиболее откровенных выражений такой двойной дипломатической игры американских правящих кругов был план контроля над атомной энергией, разработанный Барухом в 1946 году. Ни один из "четырнадцати пунктов" этого плана не предусматривал прекращения производства атомного оружия и запрещения его применения. Зато он предусматривал передачу в собственность "контрольному" органу предприятий не только атомной, но и горнорудной, металлургической, химической промышленности других государств, что вело бы к безграничному вмешательству в их внутренние дела, к ликвидации их суверенитета. Ясно, почему СССР решительно выступил против такого "контроля", ибо это означало извращение самого существа контроля, который должен быть средством обеспечения соглашений в области ограничения вооружений и разоружения, а не средством собирания разведывательных данных о вооружениях других стран. Иначе говоря, объектом контроля должны быть соглашения о разоружении, а не сами вооружения или вооруженные силы.

После краха "план Баруха" США и их союзники продолжают цепляться за его исходные идеи, будто установление международного контроля само по себе автоматически может привести к разоружению. Это абсурд. Никакой контроль не приведет к разоружению, если не достигнуто соглашение в этой области. Контроль за разоружением, а не за вооружением - такова должна быть исходная точка. Именно за такой подлинный контроль всегда выступал Советский Союз в своих предложениях в области разоружения.

Означает ли это, что во всех случаях необходимо устанавливать международный контроль, создавать специальный международный орган? Нет, несмотря на всю его важность, абсолютизировать международный контроль как средство обеспечения выполнения международных обязательств в области разоружения не следует*(194). Советские предложения, предусматривая эффективный контроль за ограничением вооружений и разоружением, содержали различные формы и методы не только международного контроля, но и контроля разнообразными национальными техническими средствами.

Опыт контроля за выполнением договоров и соглашений по стратегическим вооружениям и разоружению подтверждает неоспоримый приоритет национальных технических средств контроля, которые в наибольшей мере отвечают интересам безопасности государств. Технические характеристики этих средств - спутников, радиолокационных и других радиотехнических средств, сейсмических станций и др. - все время совершенствуются. Следовательно, повышаются и возможности контроля с их помощью за соглашениями по ограничению вооружений.

В вопросах обеспечения контролируемости договоров и соглашений СССР придерживался конструктивного подхода, считая, что при необходимости могут быть приняты дополнительные меры, способствующие повышению эффективности контроля национальными техническими средствами. Это прежде всего различного рода уведомления, обмен количественными данными о вооружениях, придание некоторым категориям вооружений соответствующих отличительных признаков. Могут быть выработаны и другие меры такого рода. Но в любом случае они не должны служить инструментом вмешательства во внутренние дела государств и наносить ущерб какой-либо из сторон.

Советские специалисты считают, что национальных сейсмологических методов контроля и идентификации вполне достаточно для контроля за соблюдением, например, договора о запрещении любых испытаний ядерного оружия, включая все подземные ядерные взрывы.

С другой стороны, развитие науки и техники, появление новых видов оружия и вооружений, новой технологии их создания и применения делают все более сложными с технической точки зрения методы контроля в области разоружения. В условиях безудержной гонки вооружений, развязанной США, создается опасность того, что возможности контроля могут не успеть за мерами по ограничению и сокращению вооружений. В этих условиях исключительное значение приобретает доверие между государствами, без которого никакое соглашение о контроле невозможно.

Рассмотрим некоторые конкретные договоры в области разоружения, где такое соглашение было достигнуто (далее автор рассматривает договоры, касающиеся прекращения испытаний ядерного оружия, нераспространения ядерного оружия, запрещения размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения, запрещения разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) оружия и токсического оружия и их уничтожении, запрещения военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду, химического оружия; их анализ - интересный сам по себе - в большей мере относится к праву международной безопасности, а потому без ущерба для данного издания может быть опущен. - Ред.).