2.6. Суть гипноза.

Одной из сложнейших и трудных для решения проблем современного научного познания является постижение гипноза. «Несмотря на значительное число работ, посвященных выявлению физиологической и психологической природы гипноза, сущность самого феномена гипноза в итоге века исканий (первый международный конгресс по гипнотизму состоялся в Париже в 1889 г.) является до сих пор предметом острых научных споров, в которых обнаруживается как противоречивость отдельных эмпирических фактов, так и уязвимость теоретических позиций»¹³⁹. Обычно гипноз определяется как психофизиологическое состояние, отличающееся по своим проявлениям как от бодрствования, так и от естественного сна (похожее на сон или полусон), которое вызывается внушением, в основном словесным, и сопровождается подчинением воли спящего воле усыпляющего. Здесь внушение действует на сферу воображения человека, что издавна использовали шаманы, колдуны и знахари. Наиболее ярко влияние воображения проявляется в случае чудесного исцеления словом, о чем свидетельствуют этнологические наблюдения. Так, знаменитый французский этнолог XX в. К. Леви-Строс дает описание того, как шаман (колдун) индейского племени квакиутль посредством магического ритуального заклинания облегчал трудные роды¹⁴⁰. Сценарий обряда дает возможность пациентке шамана привести в порядок хаос телесных ощущений и вызвать соответствующие ситуации физиологические реакции. Роль шамана здесь заключается в том, что он дает пациентке язык, посредством которого выражаются неформулируемые иным путем состояния внутреннего космоса индивида. Такого рода перевод сознания человека на язык символов дает ему возможность упорядочить и выразить переживания, в противном же случае они стали бы хаотическими и невыразимыми; применение символики стимулирует ход физиологических процессов в нужном направлении. Для ритуального обряда характерны такие элементы, как настойчивая повторяемость заклинаний, рассчитанность приемов, цель которых состоит в концентрации внимания пациентки на шамане.

Все эти элементы присущи и технике погружения в гипноз, используемый и в наши дни для облегчения трудных родов. Здесь перед нами переключение с одного регистра на другой, когда коммуникация осуществляется на чисто аффективном уровне, еще не связанном с образным содержанием. В этом состоянии происходит отождествление психического и соматического, что связано с функционированием наиболее архаических структур нервной системы, палеокортекса¹⁴¹. Дифференциация между психическим и соматическим на таком уровне развития ЦНС человека исчезает тогда, когда содержание психики тождественно физиологическим процессам. Данный факт эмпирически зафиксирован в ряде явлений культуры. Так, заслуживают внимания особенности танцевального искусства в ритуалах «исцеления» народов Тропической Африки. Важно то, что в ходе танцевального действия человек выступает в качестве творца, создателя своеобразного «произведения», когда «рождается гармония соотношения физиологической и эмоционально-психической сути человека»¹⁴². Вместе с тем необходимо учитывать, что танец по своему происхождению представляет одну из форм социального наследования¹⁴³. Иными словами, сам танец не просто физиологическое и психологическое явление, но и социокультурный феномен. Таким образом, пробуждаются древние адаптивно-генетические программы, присущие человеку и играющие значительную роль в кризисных ситуациях его жизни.

В связи с этим интересно заметить, что в первобытном обществе каждый член племени умел петь, танцевать, играть на различного рода музыкальных инструментах, т. е. умел делать то же, что и остальные его сородичи. Затем в ходе разворачивающейся социально-культурной эволюции разделение труда, возрастающий объем информации, не умещающийся в голове отдельного индивида и породивший системы социальной памяти, привели к консервации ряда адаптивно-генетических программ в структурах человеческой памяти. В подходящих условиях вдруг просыпаются эти адаптивно-генетические программы, выплескивая множество возможностей индивида наружу, особенно художественные потенции. В таких случаях оказывается, что в «психокосмосе» человека память и способность к воображению органически сращены. Ведь давно уже установлено, что человеческий мозг представляет собой относительно автономную систему, которая не только «ощупывает» внешний мир и производит съемку различных внешних объектов в виде образа возбужденных нейронов в зоне кортекса, но и автоматически генерирует всевозможные образы на основе первоначального образа. Ведь память человека обычно разделяется на кратковременную и долговременную, о чем уже шла речь выше, в первой фиксируется текущая сенсорная информация, во второй хранится темпоральная информация о внешнем мире в преобразованном виде (прошлый опыт плюс наследственное влияние). В то же время в человеческом мозге протекают нестабильные волновые осцилляции и в случае отключения внешнего потока сенсорной информации, когда происходит потеря нормальных ощущений, когда перестает функционировать кратковременная память, происходит буквально взрыв, извержение прошлого опыта в зону ассоциаций и образуется информация, не имеющая непосредственного отношения к внешнему миру. Вот здесь-то и просыпаются древние адаптивно-генетические программы, чтобы спасти мозг человека от гибели или заболевания, в лучшем случае лишенный сенсорной информации мозг засыпает.

Исследования психической деятельности человека в экстремальных ситуациях или необычных условиях (космические и авиационные полеты, плавание на подводных лодках, нахождение в полярных зонах, эксперименты в сурдокамерах и пр.), когда полностью или частично прекращается поток сенсорной информации, показали, что многие испытуемые обнаружили у себя способности к рисованию, музыкальному, литературному и поэтическому творчеству, хотя раньше и не подозревали о существовании таких способностей. В условиях изоляции от внешнего мира в депривационной камере (сурдокамере), куда не проникает световая, звуковая и прочая информация, когда внешние факторы не мешают концентрации внимания индивида на чем-то одном, и выявляются творческие возможности человека¹⁴⁴.

Проявление у человека художественного творчества в экстремальных ситуациях, когда пробуждаются адаптивно-генетические программы, свидетельствует что гипноз связан преимущественно с правым полушарием, обеспечивающим «черное» (шаманское) видение мира. На это в свое время указал И.П. Павлов, отмечая присущую самым первым ступеням гипнотического состояния деятельность образной (не речевой) системы, что и подтверждено в последние годы экспериментами, в ходе которых обнаружено по мере гипнотизации нарастание у правого полушария мозга человека электрической активности над активностью левого¹⁴⁵.

В последнее время предпринимаются попытки объяснить сущность гипноза путем применения к этому феномену концепции энергоинформационных взаимодействий. Ведь активная роль в энергоинформационных взаимодействиях принадлежит слову, представляющего собой символ реальных форм и действий. «Эти качества слова, - пишет Л.П. Гримак, - весьма разноплановы, а зачастую и экзотическим способом отражаются в явлениях гипноза. Связь этих качеств в высшей степени тесна, и вполне можно говорить о том, что гипноз представляет собой одну из сторон энергоинформационных взаимодействий»¹⁴⁶. Совершенно новым здесь и весьма экзотическим ракурсом экспериментов в гипнозе является изучение специфики функциональных связей между специально формируемым энергоинформационным фантомом и его реальным биологическим оригиналом.