48. Эволюция идеи общественного прогресса в истории философии. Проблемы критерия общественного прогресса.

Идея общественного прогресса имеет глубокие корни. И даже более того, она имеет свою весьма поучительную историю. Во все времена размышления о судьбах человечества двигались в диапазоне вопросов: что сулит ему будущее – несет ли оно ему счастье, либо, напротив, его ожидают беды, страдания, зло? В своем мировосприятии и оценке будущего люди выступали или пессимистами, или оптимистами, а были и такие, которые придерживались идеи цикличности, т.е. вечного круговорота.

Исторический пессимизм, характерный в целом для античности, нашел наиболее яркое воплощение в идеологии и философии истории христианства: всемирная история вызывает у христианских мыслителей чувство сожаления о суетности и хрупкости человеческого бытия, о безвозвратно утерянном рае. Их пессимизм был связан с эсхатологическим мотивом, т.е. с учением о конце мира, об изначальном грехе человека и о неизбежном наказании. Но этот пессимизм не был трагически безысходным, в нем таился трепетный огонек надежды на грядущее спасение в потустороннем мире.

Оптимистическая идея исторического прогресса связана с эпохой Возрождения, с реальными достижениями науки, искусства, ремесел, всем оживлением общественной жизни. В центр общественного прогресса была выдвинута идея о восходящем развитии человеческого разума. Эта идея нашла свое наиболее четкое выражение у таких просветителей 18 в., как А. Тюрго, Ж. Кондорсе, И.Г. Гердер и др., а в 19 в. она стала самой популярной и захватывающей идеей.

Особое место в освещении проблемы исторического прогресса в домарксистской философии принадлежит Гегелю. Он понимал историю как единый и закономерный процесс, в котором каждая эпоха являет собой вместе с тем необходимую ступень в общем развитии человечества. Гегель рассматривал историю как единый всемирный процесс. Поэтому перед ним возникнул вопрос о критерии, причем общем, едином критерии, который позволял бы характеризовать этот процесс именно как единый. Такой критерий Гегель усматривал в понятии свободы и подчеркивал, что развитие общества носит поступательный характер в силу того, что в нем обнаруживается прогресс в сознании свободы.

Реальные проблемы, вскрывающие глубокие противоречия действительности, с которыми столкнулось современное буржуазное общество, не могли не отразиться на понимании идеи социального прогресса, которая значительно померкла уже к концу 19 в. и эволюционировала от первоначального оптимизма в сторону ее умеренного восприятия, а порой и к откровенному пессимизму. Прежнее представление о монолитности и однолинейности общественного прогресса уступило место в общем верной идее исторического существования множества различных культур и цивилизаций, из которой был сделан неверный методологический вывод о замене понятия прогресса безликим понятием «социального изменения». Такая позиция снимает проблему соц активности человека и его ответственности перед будущим и уводит в область чистого и пассивного созерцания.

В 20 в. стали возрождаться концепции цикличности (Шпенглер, Сорокин, Тойнби и др.) исторического процесса. Если Шпенглер полностью отрицал возможность всякого прогресса, то, например, Тойнби не столь категоричен в его отрицании. Он вполне допускает известный прогресс различных граней соц целого, уподобляя его колесу телеги, монотонное круговое вращение которого обуславливает ее поступательное движение.

Отдавая должное этим концепциям, которые вносят определенный вклад в уяснение действительного состояния мира и порождаемого им будущего, нельзя в то время не заметить того, что в них отсутствуют даже попытки решения глубинных соц проблем, поиск единого общечеловеческого, гуманистически ориентированного критерия прогресса.

Истинное понимание проблемы общественного прогресса оказалось возможным лишь на основе материалистического понимания истории, которое позволило научно обосновать и критерии, и движущие силы, и направление развития человечества. Диалектико-материалистическое объяснение прогресса сформировалось в процессе критического преодоления К. Марксом и Ф. Энгельсом идеалистических и метафизически-односторонних концепций и основывалось на научной теории развития как необратимого и закономерного по своему характеру движения в природе и в обществе. В противоположность всем существовавшим в истории концепциям прогресса марксизм отказался от понимания его как примитивно-однолинейного процесса, во-первых, и, во-вторых, как от движения по замкнутому кругу. Им четко было осознано, что в общем развитии общества наряду с прогрессивным движением вперед существуют и попятные движения, носящие деструктивный характер, т.е. имеет место регресс.

Философы по-разному понимали сущность прогресса, и это понимание в немалой степени зависело от того, какой критерий виделся в основании этого прогресса – сознание свободы, степень развития чел разума и т.п. марксизм не отбросил угольно эти критерии, но подчинил их тому реальному, всегда налично фактическому, эмпирически достоверному, никогда не прерывающему процессу человеческой жизнедеятельности – его практике во всем неисчерпаемом богатстве ее чисто человеческих проявлений. Ядром этой практики выступает развитие производственных сил как высшего критерия общественного прогресса. Главное в производственных силах - сам человек. Этим и объясняется то, что в данном критерии воплощаются и достижения науки, принципы управления, и социально-политическое состояние общества, и уровень образования, здравоохранения, а также образ жизни вплоть до нравственного сознания и мировоззрения в целом, которые опосредованно, через трудовую дисциплину и культуру труда, влияют на эффективность общественного производства.

Найденный и разработанный марксизмом критерий общественного прогресса дал возможность представить всемирную историю как единый процесс существования и смены различных общественно-экономических формаций.