49. Критика гегелевской системы и становление иррационалистической философии.

История философии не может быть истолкована как линейный процесс. Скорее, она имеет циклический характер. Исчерпание внутренних возможностей той или иной традиции приводит к тому, что новые поколения мыслителей считают своим долгом разбить старые скрижали и отыскать альтернативные пути философского творчества. Эти пути тоже рано или поздно заведут в тупик, но поначалу новые идейные направления привлекают жизненностью своих установок.

Подобный слом философских парадигм и зарождение новых традиций произошли в немецкой философии середины XIX в. Главным объектом критики оказалась гегелевская система. Сама природа гегелевской философии, казалось, исключала возможность ее постепенного реформирования. Ведь одной из особенностей системы, созданной Гегелем, является ее всеохватный характер. Он не оставил без внимания ни одной важной философской проблемы и доказывал, что все части его учения необходимо связаны друг с другом.

Такую систему проще было не реформировать, а ниспровергать. Но для того, чтобы критиковать Гегеля, надо было найти в его теориях какие-то спорные положения или слабые звенья. В предыдущей главе мы видели, что одним из таких звеньев могло показаться учение о соотношении человеческого и божественного духа. Гегель считал, что ядром бытия является божественная идея, а роль человека сводится к опосредствованию ее самосознания, абсолютного духа. Но можно предположить, что на деле именно человек обладает подлинной реальностью, а абсолютный дух и вообще идея божественного есть не более чем продукт его мышления. Так и поступил Фейербах. Но это была не единственная возможная реакция на гегелевский идеализм. Ведь, перевернув Гегеля «с головы на ноги», Фейербах сохранил универсализм его установок. Человек, о котором говорил Фейербах, это скорее не индивид, а всеобщий или «абсолютный» человек, человечество или по меньшей мере единство Я и Ты. Маркс позже еще более усилил этот аспект, рассуждая о том, что сущность человека есть совокупность общественных отношений. Между тем, тезис об онтологическом доминировании всеобщего над единичным, который просматривается в системе Гегеля и его младогегельянских критиков (несмотря на все их заверения, что всеобщее не уничтожает единичное), не является очевидно истинным. Неудивительно, что среди оппонентов гегелевской философии оказались мыслители, подчеркивавшие именно это обстоятельство. В этой связи можно вспомнить, к примеру, сына И. Г, Фихте, Иммануила Германа Фихте (1796— 1879), или Макса Штирнера (1806—1856), автора работы «Единственный и его собственность», в которой провозглашается принцип «для Меня нет ничего выше Меня». Но самым известным представителем антигегельянской метафизики индивидуального стал датчанин Сёрен Кьеркегор (1813—1855).

Иррационализм в своих многообразных формах представляет собой философское мировоззрение, которое постулирует невозможность познания действительности научными методами. Как утверждают сторонники иррационализма, реальность или отдельные её сферы (такие, как жизнь, психические процессы, история и т. д.) невыводимы из объективных причин, то есть неподвластны законам и закономерностям. Все представления такого рода ориентируются на внерациональные формы человеческого познания, которые в состоянии дать человеку субъективную уверенность в сущности и происхождении бытия. Но подобные переживания уверенности зачастую приписываются лишь избранным (к примеру, «гениям искусства», «Сверхчеловеку» и т. д.) и считаются недоступными для простого человека. Подобный «аристократизм духа» нередко имеет и социальные следствия.

Иррационализм не является единым и самостоятельным философским течением. Это, скорее, характеристика и элемент различных философских систем и школ. Более или менее явные элементы иррационализма свойственны всем тем философиям, которые объявляют недоступными для научного познания (рассудка, логики, разума) некоторые сферы действительности (Бог, бессмертие, религиозные проблемы, вещь-в-себе и т. д.). С одной стороны, рассудок осознаёт и ставит подобные вопросы, но, с другой стороны, к этим сферам неприложимы критерии научности. Иногда и вовсе (большей частью неосознанно) рационалисты в своих философских рефлексиях истории и общества постулируют крайне иррациональные понятия.

Предшественниками иррационализма в философии были Ф. Г. Якоби, и, прежде всего, Г. В. Й. Шеллинг. Но, как утверждал Фридрих Энгельс, работа Шеллинга Философия откровения (1843) представляет собой «первую попытку сделать из преклонения перед авторитетами, гностических фантазий и чувственной мистики свободную науку мышления».

Ключевым элементом иррационализм становится в философиях С.Кьеркегора, А. Шопенгауэра и Ф. Ницше. Влияние этих философов обнаруживается в самых различных направлениях философии (прежде всего немецкой), начиная с философии жизни, неогегельянства, экзистенциализма и рационализма вплоть до идеологии немецкого национал-социализма. Даже критический рационализм К. Поппера, часто называемый автором самой рациональной философией, характеризовался как иррационализм (в частности, австралийским философом Д. Стоувом).

Необходимо мыслить дислогично, соответственно, иррационально, чтоб познать иррациональное. Логика — рациональный способ познания категорий бытия и небытия, можно мыслить (насколько это возможно), что иррациональный способ познания кроется в дислогичных методах.