1.2.2.2. Психологические типы и свойства личностей, влияющие на эффективность творчества

Психоанализ – великое изобретение. Он позволяет любому чурбану почувствовать себя незаурядной натурой.

Сэмюэл БЕРМАН

Рассуждения об особенностях творческих личностей всегда были и остаются поныне одним из любимых «коньков» психологов. При этом поклонники знаменитого отца психоанализа Зигмунда Фрейда особое внимание уделяли внутренней и, мало того, якобы сугубо подсознательной мотивации потребности в творческом труде.

Играя словами подобно Мартину Хайдеггеру, одному из немногих философов, который пытался вникнуть в технику, можно сказать, что психоаналитики пытались и до сих пор пытаются истолковать любое ИЗ-ОБРЕТЕНИЕ как «обретение чего-либо ценного изнутри самого себя».

Такой взгляд на творчество ещё можно, да и то лишь отчасти, понять, если иметь в виду труд музыкантов и поэтов, для которых – по их собственным признаниям – «внутренняя музыка» гораздо важнее внешних стимулов к работе.

Но даже композиторы-интраверты не могли бы сотворить ни «Марсельезу» (Руже де Лиль), ни Героическую симфонию (Бетховен), ни «Интернационал» (Поль Дегейтер), ни «Прощание славянки» (В.И. Агапкин), если бы они опирались только на внутренние источники вдохновения.

Точно так же и поэты, не взаимодействуя с окружающей средой и не черпая в ней стимулы, не могли бы создать такие шедевры, как «Божественная комедия» (Данте), «Фауст» (Гёте), роман в стихах «Евгений Онегин» (А.С. Пушкин) или поэма «Сон» (Т.Г. Шевченко).

Ещё труднее представить, что техническое творчество А.Н. Туполева в создании самолётов, П.Л. Капицы в проектировании и быстром освоении промышленного производства турбодетандеров для сжижения воздуха, Е.О. Патона в разработке методов и средств электросварки броневой стали, Р. Оппенгеймера и И.В. Курчатова в разработке атомной бомбы, В. Брауна и С.П. Королёва в ракетостроении, Билла Гейтса в программном обеспечении персональных компьютеров и труд многих других творцов новой техники и технологии – всего лишь результат спонтанных, немотивированных законами природы и явными внешними потребностями «из-себя-обретений».

Во-первых, потому, что экстраверты, которые обычно творят новую технику (как, кстати, и большую политику!), весьма чувствительны к несовершенству окружающего мира. (Другое дело, что людей, которые абсолютно довольны этим «лучшим из миров», найти трудно, что далеко не все способны изобретать и что многие прирождённые изобретатели по разным причинам не вовлечены в изменение среды своего обитания).

Во-вторых, потому, что крупные и дорогостоящие проекты преобразования окружающего мира можно лишь инициировать, но невозможно осуществить в одиночку.

Поэтому настойчивые указания психологов на такие свойства, которыми должны обладать творческие личности, как:

* страсть к познанию,

* склонность к фантазии,

* воображение, включая способность к эмпатии и

* целеустремлённость -

надо воспринимать с поправками на сугубо внешние природно-климатические и, особенно, социально-экономические факторы, которые существенно влияют на реальную востребованность этих свойств у отдельных людей.

Действительно, страсть к познанию в форме безусловного рефлекса «что такое?» каждый желающий может наблюдать не только у детей, но и у домашних животных. Однако общеизвестно, что у большинства людей средняя школа не развивает, а гасит любознательность. И нужна именно страсть, чтобы к 18-и годам не превратиться в бездумного потребителя резиновой жвачки для зубов, поп-музыкальной «жвачки» для ушей и телесериальной «жвачки» для глаз.

К сожалению, даже страстно любознательные люди, которых условия жизни принуждают к повседневной борьбе за существование, не успевают заниматься творчеством. В этом смысле казарменный социализм, который обеспечивал научным и инженерно-техническим работникам СССР прожиточный минимум и тем самым снимал с них ответственность за собственное жизнеобеспечение, был довольно приемлем для творцов-мечтателей, но не для общества в целом.

Нынешний же «свободный» рынок, на котором не покупатели «ищут таланты», а таланты должны доказывать свою полезность для «богатеньких», требует от специалистов умения совмещать творчество с добыванием денег и, следовательно, психологически болезненного осознания своей роли частичных работников в инновационных процессах.

Остаётся ожидать, что психологическая переориентация творцов на нормальные в принципе товарно-денежные отношения пройдёт тем легче и эффективнее, чем быстрее они избавятся от идеологических иллюзий и иждивенческих настроений недавнего прошлого.

Действительно, без склонности к фантазии трудно надеяться даже на минимальный успех в творчестве. Однако фантазирование, обычно опирающееся на естественные языки, иногда дополняемые «картинками», даёт продукты двух типов:

во-первых, сказки (fantasy), в которых существуют царевны-лягушки и волки-оборотни, летают ковры-самолёты и работают вечные двигатели и многие другие реально не существующие (и с точки зрения современного естествознания – принципиально неосуществимые!) субъекты и объекты;

во-вторых, произведения так называемой научной фантастики (science fiction), способной порождать информационные прообразы объектов, которые реально не существуют и, возможно, никогда и нигде не будут осуществлены, но в принципе вполне осуществимы.

Поэтому, поощряя в детях склонность к фантазии, не надо самонадеянно предполагать, что главный фантазёр класса или школы непременно станет работником общественно полезного творческого труда. Даже в искусстве творцами реально становятся не беспочвенные мечтатели-фантазёры, а люди со здравым воображением, которое лишь отчасти основано на склонности к фантазии и отличается от неё большей упорядоченностью и направленностью на реальные потребности будущих покупателей целевых продуктов художественного творчества.

Действительно, без развитого здравого воображения:

во-первых, трудно ставить цели, то есть в начале каждого творческого акта как можно более чётко формулировать требования к его конечному продукту, и

во-вторых, ещё более трудно обеспечивать формулирование и последовательное дополнение и/или уточнение сведений о целевом продукте творческого труда, который соответствовал бы сформулированным требованиям.

Для выполнения этих условий полезно практически освоить и применять такую разновидность воображения, как эмпатия. Её сущность состоит в умении как можно более полно и точно представить самого себя:

* либо другим субъектом, что особенно важно:

** для лицедеев (актёров), которые должны вживаться в предписанные ролями образы,

** для торговцев, успех которых напрямую зависит от полноты и точности представлений о потребностях покупателей товаров и услуг,

** для руководителей, которые мечтают о неукоснительном выполнении своих ценных указаний подчинёнными,

** для подчинённых, которые мечтают о продвижении на места руководителей, и

** для политиканов, которым нужно уловить подсознательные ожидания «пипла», озвучить их в туманных по смыслу, но эмоциональных речах и сформировать из «биомассы» собственного народа революционное цунами, сметающее противников с политического Олимпа;

* либо произвольным объектом, что особенно важно для творцов новой техники и технологии, начиная от изобретателей и кончая специалистами по пуско-наладочным и ремонтным работам.

Например, попытайтесь представить себя:

* песчинкой, которую поток воды несёт сквозь насос и пульпопровод земснаряда, и тогда Вы лучше поймёте, из какого материала следует изготовлять рабочие органы насоса и трубы для перекачки водо-песчаной пульпы и какими должны быть по форме участки, на которых изменяется направление потока такой пульпы; или

* пластичной резиновой смесью, которую запрессовывают в форму и вулканизуют, и Вам легче будет понять, как растекается эта смесь под давлением и как химически «сшиваются» в пространственную сеть линейные макромолекулы каучука, или

* шурупом, который ввинчивают в древесину без предварительной подготовки отверстия, и Вы «прочувствуете» натяг, возникающий при сдавливании шурупа, и рост сопротивления по мере его ввинчивания, или

* парафиновой массой, которая загустевает в фильтровых зонах, эксплуатационных колоннах и трубопроводной обвязке устьев нефтяных скважин и блокирует добычу нефти.

Этих примеров достаточно, чтобы оценить:

во-первых, важность эмпатии как средства «прочувствования» поведения отдельных объектов техники и технических систем при эксплуатации и,

во-вторых, возможности её применения для образного осмысления предпосылок появления потребности в техническом творчестве и выборе данных для мысленной компоновки состава и структуры изобретаемых или проектируемых способов и устройств.

Однако ни одно из указанных психологических свойств личности даже при наличии природных задатков и при интенсивных тренировках мало что может дать творцам без целеустремлённости к получению практически полезных продуктов.

Для выработки такой целеустремлённости важно научиться сознательно устанавливать в творчестве диалектическую взаимосвязь внешних импульсов и внутренних мотивов.

Эта взаимосвязь реально проявляется в системном анализе описываемых далее вопросных ситуаций и в осознанной постановке творческих задач.

Соответственно, должна быть чётко осознана…