1.2.1.4. Понятие о причинных взаимодействиях

Сильный действует руками, мудрый – умом, а хитрый – кем-то или чем-то ещё.

В. ГЖЕГОРЧИК

Физически сильных людей можно, как в древней Спарте, воспитать много. Но, как известно, успехов в повседневном, а не ратном труде чаще добивались не спартанцы, а их более изобретательные соседи-афиняне, которые действовали умом и хитростью.

Важнейшим признаком человеческого ума служит способность познавать и практически использовать природный детерминизм.

Современному человеку для освоения этого понятия достаточно знать, что в основу теории причинности для нужд технологического освоения открытий может быть положена такая минимальная система понятий, в которой, считая с конца, могут быть выделены:

* наблюдаемые и, по возможности, количественно измеряемые вещественные, энергетические и информационные следствия,

* причинное взаимодействие по меньшей мере двух материальных (вещественных или энергетических) объектов, которые мы будем называть «носители причины»,

* условия, необходимые (по отдельности) и достаточные (в совокупности) для протекания причинного взаимодействия при заданных требованиях к качеству и количеству следствий, в том числе:

** состав, состояние и физические и/или химические и/или иные параметры среды, в которой протекает наблюдаемое естественное или искусственно вызванное причинное взаимодействие, и

** переносчики взаимодействия, необходимые в случаях, когда взаимодействующие объекты разобщены в пространстве и/или времени.

Философские, логические и естественнонаучные аспекты теории причинности как методологической базы построения и проверки гипотез, разрабатываются всё более глубоко.

Однако роль причинности в технологии доныне систематически не исследована.

Поэтому научные и инженерно-технические работники нередко с опозданием осознают упущенные возможности перехода от познания к преобразованию объективной реальности.

Примером может служить описанный С.Г. Кара-Мурзой случай, когда на основе открытой в СССР химической реакции советские учёные разработали только способ лабораторного анализа веществ определённого типа, то есть технологический процесс получения информационного целевого продукта. Иностранные учёные, используя ту же реакцию, разработали промышленный способ крупнотоннажного производства вещественного целевого продукта, который пользуется на рынке устойчивым платёжеспособным спросом.

Если бы Кара-Мурза заведомо знал, что изменение условий, в частности увеличение расхода реагентов и уточнение режимов проведения химических реакций, способно превратить химическое взаимодействие из основы нерыночного способа анализа в рыночный технологический процесс, он стал бы автором по меньшей мере ещё одного изобретения.

Поэтому необходимо рассмотреть с привлечением примеров смысл указанных основных понятий теории причинности.

Ставя во главу угла причинное взаимодействие, нетрудно увидеть, что оно может быть:

* либо спонтанным, возникающим само собой всякий раз подобно воспламенению сухостоя от удара молнии,

* либо принудительно организованным по воле человека, не ждущего самопроизвольного появления комплекса необходимых и достаточных условий, а создающего этот комплекс активно (то ли своими руками, то ли с помощью орудий труда).

Здесь важно подчеркнуть принципиальное различие позиций научного работника и технолога:

* первый стремится познать причину независимо от практической полезности новых знаний, а

* второй (независимо от глубины познания сущности используемого взаимодействия) стремится использовать обнаруженное причинное взаимодействие для получения следствий как практически ценных целевых продуктов.

Так, за несколько тысяч лет до возникновения теоретической механики и химической кинетики люди эмпирически (путём проб и ошибок) функционально познали и успешно применяли на практике:

* необработанные камни или высушенные жилы животных - как природные аккумуляторы механической энергии в каменных топорах и тетивах для луков, а

* окислительно-восстановительные реакции горения – как основу технологий приготовления пищи, обжига глиняной посуды и выплавки металлов из руд.

Однако теоретические структурно-функциональные модели естественных процессов аккумулирования механической энергии и горения позволили существенно оптимизировать основанные на этих причинных взаимодействиях технологические процессы и средства труда.

И хотя эмпиризм будет существовать всегда, поскольку никто не отменял и не отменит экспериментальное познание мира, его возможности в техническом творчестве всё более сужаются.

Действительно, ныне люди всё реже сталкиваются с такими объектами и процессами материального мира, которыми просто и безопасно для самих себя и окружающей среды можно научиться манипулировать как «чёрными ящиками» и затем, не «вскрывая», также эмпирически включать эти «ящики» в производственные комплексы.

Поэтому даже у тех учёных, которые заняты фундаментальными научными исследованиями, должен, наконец, стать доминирующим осознанный технологический подход к естественнонаучным открытиям. Этот подход предусматривает:

* необходимость превентивной оценки практической пользы следствий причинных взаимодействий, открытых в экспериментальном и/или теоретическом научном исследовании,

* практическое умение отождествлять следствия причин с целевыми продуктами, которые пригодны для производства и продажи на рынке, и

* практическое же умение целенаправленно создавать комплексы условий, необходимых (порознь) и достаточных (в совокупности) для получения избранных следствий в качестве целевых продуктов такого качества и в таком количестве, которые способны удовлетворить разнообразный платёжеспособный спрос.

Основной предпосылкой успеха в этом деле служит субъективная нацеленность научных работников на переход от познания к практике.

Действительно, любое впервые открытое причинное взаимодействие объективно может стать (и, после многих «творческих метаний», становится) основой принципиально новых технологий получения, преобразования и передачи информации, энергии и вещества.

Например, электромагнитные волны, взаимодействуя с вещественными объектами и отражаясь (как свет от непрозрачных препятствий) или проходя (как рентгеновские лучи) сквозь них, становятся носителем информации о местоположении или состоянии этих препятствий и – в большей или меньшей, но всегда заметной степени – изменяют их энергетическое состояние.

Эти факты отчасти (применительно к отражению) были известны и Максвеллу, который разработал теорию электромагнитных волн и на этом «почил на лаврах», и Герцу, который экспериментально обнаружил их разновидность – радиоволны, но не усмотрел в них практической ценности.

Любознательные читатели, изучая историю узкоспециальных отраслей науки и техники, смогут отыскать немало примеров и «практической слепоты» учёных, и длительного «информационного (И), энергетического (Э) и вещественного (В)» технологического освоения научных открытий:

сначала – только по частям (либо И, либо Э, либо В),

затем – в неполных наборах («ИЭ», или «ИВ», или «ЭВ») и,

гораздо позднее – в полном объёме (ИЭВ).

Важно отметить и то, что технологический взгляд на естественнонаучные открытия характеризуется ясным знанием видов открытий и пониманием особенностей перехода к технологии от открытий каждого из указанных выше видов.

Роль теории причинности в интенсификации технического творчества, то есть в сокращении расхода ресурсов, затрачиваемых, например, на создание одного изобретения и/или повышение конкурентоспособности новых товаров, станет более понятной, если мы ещё глубже проникнем в…