§ 6. Об общем числе пострадавших от режима

Завершая краткий анализ политической преступности, рассмотрим один болезненный вопрос: во что же обошлась власть Советов нашему многострадальному народу с ноября 1917 г. по октябрь 1993 г.?

Русский писатель А.И. Солженицын, изучавший эту проблему глубоко, считает, что жертвами государственных репрессий и терроризма с 1917 по 1959 г. стали 66 млн 700 тыс. человек⁵³. Аналогичную цифру — более 60 млн человек — называет А.Н. Яковлев, председатель Комиссии по реабилитации репрессированных лиц⁵⁴. Как бы ни ошеломляла эта цифра, она не так далека от реалий, если учесть всех пострадавших от советского режима — убитых, искалеченных, посаженных, сосланных, находившихся в «рабочих батальонах», умерших от пыток, голода и холода по вине властей, страдавших в «психушках», мучившихся без родителей сирот и т.д.

Согласно Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и постановлению Правительства РФ от 3 мая 1994 г. «Об утверждении Положения о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, пострадавшим от политических репрессий» к ним относятся не только реабилитированные, но и пострадавшие от этих репрессий: репрессированные народы; дети, находившиеся вместе с родителями в местах лишения свободы, ссылке, высылке, на спецпоселении; дети, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без попечения репрессированных родителей; дети, супруга (супруг) и родители лиц, расстрелянных или умерших в местах лишения свободы и реабилитированных посмертно.

Только уничтожено было несколько миллионов человек. И это не противоречит демографическим тенденциям, если учитывать естественный и искусственный (присоединение Прибалтики и других западных областей в 1939 г. с населением более 20 млн человек и людские потери в Великой Отечественной войне) прирост — снижение численности населения, опираясь на переписи 1926,1937,1959 гг.⁵⁵ Не случайно перепись 1937 г. была признана дефектной. По сравнению с ранее объявленными подсчетами не хватало 18 млн человек⁵⁶.

Если во время красного террора было уничтожено около 2 млн человек, раскулачивание коснулось свыше 20 млн, изгнано со своих земель около 6 млн, наказано за пленение и проживание на оккупированной территории не менее 5 млн человек, то уже при этом грубом подсчете (нигде не учтенных репрессий) число пострадавших выходит за пределы 30 млн. Есть сведения, что с января 1935 по июнь 1941 г. было репрессировано 19 млн 840 тыс. человек, причем в первый же год после ареста были казнены, погибли под пытками и умерли около 7 млн⁵⁷. А. Антонов-Овсеенко полагает, что жертвами повальной коллективизации были 22 млн человек. Он прибавляет к ним 20 млн репрессированных в 1935—1941 гг. В вину сталинскому режиму он ставит также гибель 30 млн человек на фронте и в тылу во время войны (в связи с обезглавливанием армии перед войной) и 9 млн репрессированных в период войны и послевоенные годы. Всего, по его подсчетам, режим сократил народ на 80 млн лучших его сыновей и дочерей⁵⁸. В дневнике академика В.И. Вернадского, который в январе 1939 г. оценивал события только второй половины 30-х гг., приводится цифра 1 4 — 1 7 млн ссыльных и находящихся в тюрьмах⁵⁹. Есть и другие сведения о жертвах коммунистического режима, именуемого «террориадой»⁶⁰. Историкам предстоит серьезная работа по уточнению этих данных.

Официальные сведения многократно занижены. В феврале 1954 г. впервые было объявлено, что с 1921 по 1953 г. за контрреволюционные преступления арестовано 3 , 8 млн человек. В последующих многократных высказываниях официальных лиц, независимо от охватываемого периода, звучала примерно одна и та же цифра. И это настораживает. Последнее заявление было сделано начальником Центрального архива Министерства безопасности РФ А.А. Краюшкиным. И вновь та же цифра, хотя взят период намного больший. В своем интервью в 1993 г. он сказал, что, если исходить из наличествующих уголовных дел, за контрреволюционные преступления с 1917 по 1990 г. было осуждено 3 853 900 человек, из них 827 955 расстреляны. Краюшкин оговаривается, что реальное число людей, чьи судьбы исковерканы репрессивной машиной, было во много раз большим⁶¹. По нашим примерным и осторожным подсчетам, официально объявленное число незаконно репрессированных и пострадавших вместе с ними их близких следует увеличить по меньшей мере на порядок⁶², т.е. около 40 млн человек.

Даже при таком очень осторожном подсчете на основе более или менее надежных данных официальные сообщения оказываются серьезно заниженными. Как уже говорилось, в феврале 1954 г. было впервые объявлено, что с 1921 по 1953 г. за контрреволюционные преступления было арестовано 3 млн 800 тыс. человек. В последующих высказываниях официальных лиц, независимо от охватываемого периода, звучала примерно та же цифра. Но по изученным автором подлинным отчетам ВЧК—ОГПУ—НКВД—МГБ—КГБ СССР за 1918—1958 гг. только осуждено было 4 806 427 человек, что больше объявленной цифры на 1 млн человек, а привлеченных к уголовной ответственности было почти вдвое больше (7 024 936).

Воктябре 2001 г. Администрация Президента РФпопросьбеА.Н. Яковлева (председатель Комиссии по реабилитации репрессированных лиц) заключила через Институт государства и права РАН с автором этих строк договор на выполнение научно-исследовательской работы «Разработка методики подсчета общего количества граждан, репрессированных за годы советской власти (для доклада Комиссии при Президенте РФ по реабилитации жертв политических репрессий, представляемого Президенту Российской Федерации)». Срок был установлен до 23 ноября 2001 г., и, несмотря на такой короткий срок, работа была выполнена, включая даже общий подсчет репрессированных по опубликованным материалам. Во введении к ней было написано, что тема исследования, фактическое время и объем финансирования, которые на него отведены, являются неадекватными. Если руководство страны действительно желает серьезно разобраться в этой сложной и политически важной проблеме, то в качестве первого реального шага для ее изучения необходимо создать исследовательскую группу, состоящую из разных специалистов — криминологов, социологов, историков, демографов, статистиков и архивистов, которые на основе статистических, демографических, исторических и архивных материалов могут приблизиться к ее более или менее объективному решению.

Без фундаментального анализа архивных документов никакой объект и в н ы й подсчет числа репрессированных лиц невозможен. Трудность применения этого метода состоит в том, что искомые сведения очень разнородны и не находятся в одном архиве. Они есть в Государственном архиве РФ, в архиве Госкомстата России, в архивах МВД России, ФСБ России, Генеральной прокуратуры РФ, в Российском военно-историческом архиве, в архивах субъектов РФ, городских и районных архивах, а также в архивах бывших союзных республик, а ныне самостоятельных стран СНГ и Прибалтики⁶³. Г д е , например, можно установить число расстрелянных во второй половине 30-х и в начале 40-х гг. в урочище Куропаты (оценка от 30 до 100 тыс. человек, а по некоторым подсчетам — до 200 тыс.⁶⁴)? Только в Белоруссии. То же можно сказать и о других массовых расстрелах и иных формах репрессий жертв советского режима.

Автора этих строк поблагодарили за проделанную работу, но дальше этого дело не двинулось. Видимо, просьба о разработке методики подсчета числа репрессированных лиц предполагала какой-то легкий статистико-мате-матический прием. Так думать наивно. Немецкий математик К. Гаусс в свое время остроумно заметил, что математика — это мельница. Она перемелет что угодно, но получится ли мука, будет зависеть от того, что в нее засыпано. А объективного материала для этой «засыпки» на скорую руку в данном случае нет, и, видимо, нет необходимого желания его искать.

Подводя некоторые итоги, можно сказать, что политические репрессии в СССР были, с одной стороны, следствием социально-экономической и политической отсталости значительной части бывшего российского народа, поверившего в лозунги авантюристов и допустившего кровавые надругательства над собой, с другой — результатом слабости противоестественного коммунистического режима, не способного в демократических условиях выдержать политическую конкуренцию.

Тоталитарный режим в СССР, провозгласивший своей философией диалектический и исторический материализм, в реальной практике никогда не опирался на объективные законы экономического, социального и политического развития. Наоборот, под «крышей» этого учения он всячески протаскивал апологетику своей волюнтаристско-насильственной практики.

Человечество, видимо, никогда не откажется от поиска более совершенного и справедливого общества, но последнее, каким бы светлым оно ни представлялось, не может быть организовано путем попрания законов социально-экономической и политической эволюции, путем кровавого насилия над инакомыслием. Это положение, несмотря на тяжкие последствия коммунистического режима в нашей стране, не может пока считаться достаточно интериоризированным, если сохраняется слабая социальная и правовая защищенность народа в сочетании с привычным доверительным отношением миллионов людей к демагогии о принудительно скорых решениях сложнейших национальных и мировых проблем.