§ 3. Криминологическая характеристика отечественной организованной преступности

«Коза ностра» в США возникла во время действия «сухого закона» Волстэда (28-я поправка к Конституции), принятого в 1919 г. и отмененного в 1933 г., во время мирового экономического кризиса. Этот синдикат до сих пор представляет собой противоправную деятельность членов преступных ассоциаций, занимающихся добыванием денег посредством обеспечения населения незаконными товарами и услугами. Способом добывания денег или ценностей являются также насилие, вымогательство, мошенничество и т.д. Наряду с этим идет инфильтрация организованной преступности в легальный бизнес, профсоюзы, политические организации. Основной социальной базой организованной преступности в США является наличие общественных потребностей в запрещенных товарах и услугах³¹⁵.

Процитированы Дж. Альбини и Дж. Финкенауер, авторы серьезных исследований об американской мафии, содержащих важный вывод. США, например, страдают от наплыва наркотиков из разных стран и беспощадно борются с их поставщиками. Те, несомненно, виновны в совершении тяжких преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Но если бы в США на них не было «бешеного» спроса, они бы их не доставляли. Аналогичный вопрос возникает и с трафиком женщин и детей для сексуальной эксплуатации в США. Общеизвестно, что жертвы этих деяний попадают в сети торговцев живым товаром не от хорошей жизни в России, Украине и других странах Восточной Европы. Эти страны заслуживают осуждения. Но почему-то не осуждаются интенсивно растущие аморальные и извращенные потребности американцев. Азбучная истина: любой незаконный оборот запрещенных товаров и услуг в первую очередь обусловлен той самой социальной базой, о которой пишут авторы, т.е. иррациональными потребностями людей. Не будет спроса, не будет предложения. Но пока в США и других странах нездоровые иррациональные потребности под флагом свободы и демократии фактически только поощряются. Это не более чем либерализированный цинизм. Нет сомнения в том, что человек в демократической стране свободен в выборе поведения, если это не нарушает свободу других. Но этот выбор каждодневно навязывается и организуется мафией и фактически поощряется государством и обществом. Надпись на упаковке «это вредно» не может состязаться с агрессивной пропагандой теле-, киноиндустрии, оплаченной организованной преступностью. С потребностями людей бесполезно бороться запретами, но иррациональные потребности должны получать адекватную оценку общества.

Политические, социально-экономические и организационно-правовые условия в СССР в 70—80-е гг., когда складывалась и разрасталась отечественная организованная преступность, были иными, чем в США. В период застоя росли неудовлетворенные государством обычные потребности народа в продуктах, одежде, других товарах, жилье; росла масса неотоваренных денег. В это время слово «достать» вытеснило слово «купить», а слово «купить» вытеснило слово «заслужить». « Т ы — мне, я — тебе» стал одним из основных принципов поведения должностных лиц и граждан. В это время дремлющая организованная преступность и взяла на себя обязанность обеспечивать неудовлетворенные потребности преступными путями с большой выгодой для себя. И в этом плане она является плотью от плоти наших социалистических распределительных отношений.

Как все мафии в мире, советская организованная преступность жаждала прибыли и сверхприбыли и не гнушалась хищениями, злоупотреблениями, шантажом, подкупом, насилием. Как вынужден был констатировать журнал «Коммунист», в то время формировались «не просто гнездовья, а целая система расхитительства, взяточничества по горизонтали и вертикали во многих отраслях производства, снабжения, сбыта и торговли»³¹⁶. Особенно широкое распространение организованная преступность получила в Узбекистане, Таджикистане, Туркмении, Казахстане, Киргизии, Азербайджане, Армении, Грузии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Хабаровском и Краснодарском краях, Ростовской, Одесской, Иркутской областях, Москве.

Разрастание теневой экономики представляло собой магистральную тенденцию становления советской номенклатурной коррумпированной организованной преступности. Рэкет, грабежи, разбои, кражи и другие преступления против личной собственности при любой степени организованности их совершения были очень опасными, но, скорее всего, вторичными. Возникновение и становление отечественной мафии кроются в недрах теневой экономики, распределительных отношений, неповоротливой государственной «ничейной» собственности.

По характеру, формам и причинам преступной деятельности отечественную организованную преступность можно условно разделить на уголовную (или гангстерскую), которая промышляет главным образом путем совершения краж, грабежей, разбоев, вымогательства, мошенничества, бандитизма, убийств и других аналогичных деяний, и экономическую (или «беловорот-ничковую»), паразитировавшую на хищениях государственной и общественной собственности, злоупотреблениях служебным положением, коррупции и других корыстно-хозяйственных и корыстно-должностных преступлениях. С переходом России к рыночным отношениям, приватизации государственной и общественной собственности и мошенническому капиталу криминальные возможности экономической организованной преступности умножились.

Экономическая форма организованной преступности была в СССР главной. Она существовала внутри государственных образований или параллельно с ними и использовала в своих целях государственные фонды, государственные каналы сбыта, государственную финансовую систему, государственный аппарат — хозяйственный, контролирующий, административный, правоохранительный. Именно она тормозила перестроечные процессы и безнаказанно перекачивала государственные ресурсы в теневую экономику. Именно она является камнем преткновения на пути развития цивилизованных рыночных отношений сегодня.

Уголовная организованная преступность была в нашей стране с первых лет советской власти, а экономическая стала формироваться по мере отчуждения собственности от производителей, бюрократизации распределительных отношений, роста бесхозяйственности в государственном секторе экономики. Экономическая организованная преступность стимулировала уголовную, когда «воры в законе» стали «трясти» «цеховиков», а в ряде случаев консолидироваться с ними.

В капиталистическом мире деньги дают реальную власть. В СССР реальная власть, особенно по распределению оптового и розничного дефицита, принадлежала партийной и государственной бюрократии, которая к тому же не располагала большими официальными доходами. Именно поэтому продажная часть бюрократии стала придатком организованных преступных групп. «Воры в законе», «цеховики» и продажная бюрократия нашли друг друга в организованной преступности.

Экономическую организованную преступность в СССР и в какой-то мере в нынешней России можно условно разделить на бюрократическую, связанную с распределением кредитов, государственной протекции, фондов, товаров, сырья, оборудования, услуг, должностей, наград, лицензий, привилегий, льгот и т.д., и рыночную (черный рынок, «черный нал»). Последняя удовлетворяет как рациональные повседневные потребности граждан, обеспечивая их необходимыми товарами и услугами, так и иррациональные потребности (наркотики, оружие, алкоголь, азартные игры, проститутки и т.д.). (Рис. 1 . )

Уголовная			Экономическая
	Бюрократическая						Рыночная
	"Рациональная"						«Иррациональная»

Рис. 1. Структура организованной преступности

Эта элементарная схема структуры организованной преступности была опубликована в 1997 г. в первом издании книги. Вряд ли она дошла до первого заместителя прокурора Архангельской области А.Н. Апанасенко. Но в 1998 г. он опубликовал свою более детальную схему под названием «Причины возникновения организованной преступности»³¹⁷, которая, по сути, совпадает с нашей. Это совпадение свидетельствует об одном: схемы отражают реальность с точки зрения не только теории, но и практики. Для иллюстрации приведем схему А.Н. Апанасенко. (Рис. 2).

В каждой разновидности организованной преступности (уголовной, экономической, бюрократической, рыночной, «рациональной», «иррациональной») есть своя совокупность причин и условий. Однако в главном суть их схожа. Организованная преступность во всех своих проявлениях (в одних больше, в других меньше) прежде всего явление экономическое. В основе его лежат главным образом экономические причины.

В самом общем виде эти причины сводились к противоречиям между законами экономики и волюнтаристскими административными методами хозяйствования в социалистическом обществе. Организованная преступность была криминальным средством разрешения этих противоречий, без которого тотальная бюрократическая система уже не могла существовать. У бюрократии нет собственно экономических интересов. Ее мотивацией является удержание власти. Поэтому бюрократическое руководство экономикой неумолимо вело к доминированию вне экономических интересов принуждения и распределения. Растущий дефицит, в свою очередь, требовал увеличения штата контролирующих и распределяющих структур, что еще больше блокировало экономические механизмы. Теневая экономика и подпольный рынок взяли на себя функцию обмена, которую практически не в состоянии была выполнить одна бюрократия. Поэтому появление в СССР бюрократической, рыночной и «рациональной» организованной преступности было закономерным следствием только командной экономики. На эту особенность российской организованной преступности обращают внимание и зарубежные исследователи³¹⁸.

Как всякое предпринимательство, организованная преступность мобильна и экономически грамотна. Появление политической и некоторой экономической свободы во время перестройки она немедленно использовала в своих интересах. Показательным примером ее приспособительных способностей было «творческое» использование кооперативного движения (чиновничий и уголовный рэкет, отмывание «грязных» денег, превращение кооперативных структур в «крышу» преступной деятельности и т.д.), и в этом не вина, а беда кооперативов, которые были брошены государством на съедение организованной преступности (уголовной, экономической, бюрократической, рыночной).

Организованная преступность в СССР возникала и укреплялась на основе роста всей преступности, концентрации и монополизации различных форм преступной деятельности. Поэтому ее развитие тесно связано с динамикой общей преступности, ослаблением тотального контроля в 60—80-е гг. Общая преступность в СССР и в России особо интенсивно росла в конце 80-х и начале 90-х гг. По видам и группам преступлений этот рост был неравномерен. Прогрессировали групповые и корыстные, а также корыстно-групповые деяния. Групповая преступность в первой половине 90-х гг. в России увеличилась более чем в 3 раза. Каждое четвертое раскрытое преступление совершалось в группе. Еще интенсивнее росла корыстная преступность. Если вся преступность с середины 5 0 - х г г . увеличилась в 7 — 8 раз, то корыстная — в 12—15. И это на фоне более медленного роста выявленных корыстно-хозяйственных и корыстно-должностных преступлений, которые в последние годы даже снижались. Латентизация этих деяний серьезно укрепила бюрократическую организованную преступность.

Разрастанию экономической организованной преступности в 1990— 1991 гг. способствовали резкое снижение контрольно-ревизионной деятельности, постоянное сокращение аппарата контроля. Административный контроль «вымирал», а экономический, финансовый, валютный, налоговый, таможенный, пограничный контроль, построенный на законах экономики, стал появляться лишь в 1995 г. До последнего времени не было и сколько-нибудь адекватного уголовно-правового контроля. Правоохранительная система, ослабленная, парализованная и разрушенная непрерывными «политическими» реорганизациями, непрофессиональным руководством, нищенским обеспечением, «бегством» квалифицированных кадров, новой политической ангажированностью и боязнью упреков в негуманном отношении к преступникам («синдром 1937 г.»), оказалась неспособной противостоять не только организованной, но и всякой другой преступности. Тогда как организованная преступность постоянно укреплялась. Только КГБ в Москве потерял 50% кадрового состава, разбежавшегося в коммерческие, а иногда и в криминальные структуры ³¹⁹.

Некоторые сведения о числе преступных групп, имеющих признаки организованности, по СССР стали собираться с 1986 г. За 1986—1988 гг. было выявлено 2 607 таких групп, которые совершили около 20 тыс. преступлений, в том числе 218 убийств и 285 разбойных нападений. Около 50 групп было глубоко законспирировано и действовало в течение трех лет и более.

Системные сведения об организованной преступности в России имеются с 1989 г. (Табл. 3.)

Таблица 3

Характеристика выявленных групп организованных преступников (1989-1995 гг.)

	1989 г.	1990 г .	1991 г .	1992 г.	1993 г.	1994 г .	1995 г.
Общее число групп	485	785	952	4352	5691	8059	8222
%	100,0	161,9	196,3	897,3	1173,4	1 661,6	1695,3
Численность групп 3 человека	301	359	475	-	-	-	-
от4до10человек	170	365	415	850	1361	1642	1641
%	100,0	214,7	244,1	500,0	800,6	965,9	965,3
свыше 10 человек	14	55	62	79	105	156	151
%	100,0	392,8	442,9	564,3	750,0	1114,3	1078,6
Длительность существования групп до 1 года	213	510	684

Окончание таблицы 3

	1989 г.	1990 г.	1991 г.	1992 г.*	1993 г.	1994 г .	1995 г.
от 1 до 5 лет	80	214	261	868	1 155	1598	1628
%	100,0	267,5	326,3	1085,0	1443,8	1 997,5	2 035
свыше 5 лет	-	8	7	5	11	24	11
Наличие связей международных	-	-	-	254	307	461	363
межрегиональных	39	81	91	1388	1011	1258	1 065,0
%	100,0	207,7	233,3	3559,0	2592,3	3225,6	2730,8
коррумпированных	6	38	65	721	801	1034	857
%	100,0	633,3	1 083,3	13350,0	14 283,3	12016,7	17 233,3

Примечание. *В 1992 г. объем собираемых сведений и их характер изменились. Знак « — » означает отсутствие сведений.

По сообщению Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России, сбор показателей, приведенных в таблице 3, в 1996 г. якобы был прекращен по причине того, что их получение в результате оперативно-розыскной деятельности не является достаточно надежным. Судя по данным серьезного роста (+34,8%) числа преступлений, совершенных организованными группами в 1996 г. по сравнению с предыдущим годом, можно предположить, что общее число выявленных организованных групп также росло и в 1996 г. (Табл. 4 и табл. 5.)

Таблица 4