Материалы для проведения лекционных занятий по теме: «Жизненные стратегии: механизмы формирования и реализации»

Как уже неоднократно говорилось в предыдущих лекциях, реализуя свою жизненную стратегию, человек проявляет такое сущностное качество, как субъектность – способность выступать первопричиной собственной активности.

Становление субъектом – многоэтапный процесс, в число основных стадий которого входят:

- принятие человеком на себя ответственности за не предрешенный заранее исход своих действий (проявление себя как субъекта предстоящего действия);

- переживание возможности реализации различных вариантов будущего, своей причастности к построению образа желаемого результата и своей способности реализовать задуманное (проявление себя как субъекта целеполагания);

- реализация открывающихся возможностей в совершаемых по собственной воле действиях (проявление себя как субъекта слагающих совершаемого «здесь и теперь» действия);

- принятие ответственного решения о прекращении действия;

- осмысленная оценка результата как личностно значимого новообразования, детерминированного собственной активностью (проявление себя как субъекта состоявшегося действия).

Следует знать, что отсутствие какой-либо из перечисленных стадий субъектогенеза приводит к тому, что человек не берёт на себя ответственность даже за то, что сделано его собственными руками.

Пропуск, «дефект» первой из перечисленных стадий, на которой происходит принятие ответственности за непредрешенный заранее исход своих действий, позволяет человеку вполне искренне, спокойно или даже с негодованием заявить: «Я только выполнял приказ!», «Такое было время», «Я действовал по воле обстоятельств», «Был не в себе (болен, расстроен, «выпивши»)».

При пропуске второй стадии (т.е. при отсутствии понимания своей причастности к построению образа желаемого результата и своей способности желаемое реализовать) даже в случае своей собственной неудачи, человек может не без некоторого удовлетворения сказать: «Ну, а я-то что говорил?!» или, казалось бы, не к месту посетовать, несмотря на везение: «А я-то считал, что...».

Примером пропуска третьей стадии (т.е. в ситуации, когда человек не воспринимает совершаемое им в данный момент как свое свободное волеизъявление) может служить знаменитая фраза из Ильфа и Петрова «Остапа несло». В практике организационного психолога о подобной ситуации могут сигнализировать оправдания типа «Коль скоро начал, то надо было доводить до конца», «я это делал потому, что этого требовала данная ситуация», «так складывались обстоятельства». Подобные оправдания роднит стремление человека объяснять не то, с какой целью он действовал, а то, что его вынудило так действовать.

Ряд последствий пропуска четвертой стадии, на которой должно было быть принято ответственное решение о завершении совершаемых действий, в психологии хорошо известны благодаря Б.Ф. Зейгарник. По сути, здесь речь идет об эффекте незавершенного действия. Кроме связанных с этим эффектом особенностей протекания процессов запоминания, сигналом о пропуске этой стадии могут быть парадоксально радостные в ситуации собственной неудачи возгласы типа: «Я же говорил, что надо бы еще (уже)...» и не менее удивительные в случае удачи проявления разочарования: «А я ведь хотел еще (уже)...».

Когда отсутствует заключительная стадия субъектогенеза, на которой полученному результату дается осмысленная оценка как личностно значимому новообразованию, детерминированному собственной активностью, то можно слышать оправдания типа «так вышло», «бес попутал», удивление и раздражение: «А чему, собственно, радоваться?», безразличное: «Ну и что?», недоуменное: «Вот повезло (не повезло)» и т.п. Такие высказывания не возникают, если человек осознал то, каким образом он получил новый результат, и если этот результат вызывает у него переживания субъективной личностной значимости достигнутого.

Акты субъектогенеза связаны со стремлением индивида проверить подлинность восприятия себя в качестве субъекта содеянного, правомочности и, следовательно, ценности своих переживаний Для человека в каждый отдельный момент существует приоритетность актуальности субъектогенеза в одних сферах взаимодействия с миром перед другими. В качестве диагностических признаков сферы актуального субъектогенеза, наряду с известными средствами диагностики с успехом могут быть использованы разного рода манифестации неадаптивной активности. Обнаружив такую область, организационный психолог может избавить себя от необходимости детальной диагностики актуальных потребностей человека. Использование такого способа диагностики позволяет, с одной стороны, уменьшить вероятность деструктивных проявлений психологической защиты, а с другой стороны - снизить необходимый уровень вторжения в сферы сокровенного бытия человеческого Я.

Актуальность субъектогенеза в сфере витальных контактов с миром обнаруживает себя в стремлении человека (и психолога, и его клиента) рисковать своим здоровьем в отсутствие объективной необходимости для этого. Аналогичный смысл в сфере предметной деятельности имеют: самостоятельная возгонка уровня трудности решаемых задач, стремление по собственной инициативе отыскивать все новые и новые способы их решения, непрагматическая постановка проблемы, тенденция к автономии при решении задач. В сфере общения аналогичную природу имеют попытки выхода за определенные конкретной ситуацией рамки социально-ролевого взаимодействия. В сфере самосознания надситуативная активность как признак актуальности субъектогенеза в этой области может проявляться в поиске смысла своего поведения, в активном самоисследовании вплоть до использования измененных состояний сознания.

Высокая значимость того, чтобы быть в данный момент в определенной сфере субъектом, может проявляться в такой форме неадаптивной активности, как фрустрация. В этом случае человек переживает болезненное, мучительное несогласие с тем, как разворачиваются события. Так, свидетельством актуальности субъектогенеза в витальной сфере могут быть болезненные реакции человека на попытки извне регулировать его питание, сон, сексуальную жизнь - все то, что связано с его телесностью, с работой организма.

В предметной деятельности аналогичный смысл имеют болезненные реакции, раздражение по поводу подсказок, поучений, советов, сомнений в авторстве.

В сфере общения фрустрацию потребности в субъектогенезе вызывают попытки другого предсказать, предначертать поведение человека, предугадать то, каким образом он собирается действовать (эффект посягательства на интимность намерений). В этом случае возникает стремление добиться рассогласования своих поступков с чужими предвидениями.

Фрустрация потребности в субъектогенезе в сфере общения может также проявиться в форме вины за то, каким образом оно протекает. Аналогичные проявления в сфере предметной деятельности могут приобретать форму неудовлетворенности полученными результатами. Ту же природу имеют проявления фрустрации, вызванные помехами для уяснения смысла происходящего, барьерами на пути самосознания, - все это проявления актуализации субъектогенеза в сфере самосознания.

Упрямство, неожиданная непримиримость, с которыми в подобных случаях человек борется за свое право быть субъектом, объясняются тем, что в конечном итоге он борется за одну из своих величайших ценностей - за свою жизнь, обладание которой состоит в ее детерминации, в реальной возможности ею распоряжаться.

Диагностика такого рода зачастую достаточно оперативна, не требует применения в обязательном порядке специальных средств и особым образом организованных процедур. Особо ценным в этом виде диагностики является также то, что она с успехом может применяться как своего рода мониторинг, осуществляемый самим психологом и в отношении тех, с кем он в данный момент взаимодействует, и в отношении самого себя. Обнаруживая избыточность, явную непрагматичность, надситуативность своих собственных действий, психолог вправе и обязан всерьез задуматься над тем, что же на самом деле и для чего он делает.

Выявление того, в какой из сфер взаимодействия с миром субъектогенез актуален для нашего партнера, коллег, а в какой - для нас самих, позволяет нам регулировать степень значимости взаимных контактов. Для этого мы можем обеспечивать целенаправленно фасилитацию, облегчение субъектогенеза, вспомоществование, содействие его протеканию в одних сферах взаимодействия с миром (например, прежде всего в наиболее значимой в данный момент сфере взаимодействия с миром) и намеренно препятствовать субъектогенезу в других сферах.

В плане повседневной практики одним из эффективных приемов является создание ситуаций с высоким потенциалом порождения субъектности человека. При этом важно, чтобы решаемые проблемы были поставлены самим человеком без принуждения извне. Должны быть созданы условия, располагающие к постановке целей, избыточных по отношению к требованиям конкретной ситуации, побуждающие к действиям над порогом ситуативной необходимости. Кроме того, это должны быть ситуации ответственного выбора, когда возможные последствия предпринятых человеком по собственной инициативе действий могут приводить и к фрустрации его потребностей.

В предложенной А.В. Петровским и В.А. Петровским классификации различных аспектов существования личности выделены интро- , интер- и метаиндивидные уровни.

Интроиндивидному уровню существования соответствует бытие личности для себя самой. Интериндивидный уровень - это бытие личности во взаимодействии с другими, те ее грани, которые возникают, живут только в процессе общения человека с другими людьми и которые в момент прекращения общения исчезают. Метаиндивидный уровень существования личности - это ее бытие для других, идеальная жизнь личности в сознании и подсознании, в воображении других людей.

Интро-, интер- и метаиндивидный уровни существования личности могут быть описаны с помощью следующих единиц психологического анализа: для интроиндивидного - на основе совершенных человеком поступков, для интериндивидного - на основе деяний человека, для метаиндивидного - на основе феноменов отраженной субъектности.

Поступок - сознательное действие, представляющее собой акт нравственного самоопределения человека. В этом акте человек утверждает себя как личность в своем отношении к другому человеку, к себе самому, к группе или обществу, к природе в целом. Поступок может быть проявлен действием или бездействием, занятой позицией, различными способами выражения своего отношения. Следует особо отметить, что в отличие от гегелевского определения поступка, в нашем случае подчеркивается признание индивидом своего авторства, своей субъектности по отношению к произведенному изменению бытия. Таким образом, единицей психологического анализа личности на интроиндивидном уровне ее существования следует рассматривать именно то, что воля человека признает своим. Здесь важно отметить, что сам человек может признать некое событие следствием своего поступка независимо от того, причастен ли он к нему на самом деле или нет.

Согласно Гегелю, деяние - это произведенное изменение и определение наличного бытия. При использовании деяния как единицы психологического анализа интериндивидного уровня бытия личности существенна социальная значимость его результата.

Психологическое различие трактуемых указанным способом поступка и деяния можно проиллюстрировать таким примером из нашей повседневности. Автобус, в котором вы едете, качнуло, и вы наступили на ногу другому пассажиру. Он так сильно негодует, что вы в конце концов начинаете испытывать уже не столько вину, сколько раздражение. Почему? А дело в том, что для пострадавшего пассажира ваша личность представлена в этом эпизоде «произведенным изменением наличного бытия», т.е. его отдавленной ногой. Но вы оцениваете себя как личность прежде всего на интроиндивидном уровне, ориентируясь на совершенные поступки - на то из содеянного, что сделано вполне сознательно по вашей воле.

Когда вас качнуло, то для себя самого вы были не субъектом совершаемого, а объектом, который также является жертвой обстоятельств. Поэтому слишком серьезные упреки в подобной ситуации для вас кажутся несправедливыми. Для вас предъявляемые претензии могли бы стать вполне правомерными, если бы вы наступили на ногу намеренно, т.е. если бы это было вашим поступком. Суть возникших разногласий здесь как раз и связана с проявлениями различных уровней существования личности: себя самого вы оцениваете как личность на интроиндивидном уровне, ориентируясь на собственные поступки, а пострадавший пассажир - на интериндивидном уровне, используя в качестве ориентира ваши деяния.

Исходя прежде всего из социальной значимости, определяется мера ответственности индивида за его деяние, даже если деяние выходит за рамки его намерений. Персональная ответственность субъекта деяния определяется на основании конкретно-исторических критериев оценки его потенциальных возможностей предвидеть последствия собственной активности. В этом плане в организации особое значение имеет ее корпоративная культура и сложившийся к данному моменту социально – психологический климат.

Отраженная субъектность - идеальная представленность одного человека в другом, инобытие кого-либо в ком-либо. Отражаясь в других людях, человек выступает как деятельное начало, способствующее изменению их взглядов, формированию новых побуждений, возникновению ранее не испытанных переживаний.

Отраженная субъектность может приобретать характер переживания человеком своей собственной динамики при попытке охарактеризовать личность другого. Например, глядя на происходящее с кем-то другим, мы часто задумываемся над тем, а что бы было с нами в подобной ситуации. Т.е. сам факт появления другого человека в нашем поле зрения изменил ход наших переживаний, наших мыслей. Но в данном случае оказанное на нас детерминирующее влияние другого ограничивается пока только изменением наших размышлений о самих себе.

Отраженная субъектность может проявляться в форме интроекта - идеально значимого другого, когда Я и Другой во мне образуют два самостоятельных смысловых и вместе с тем силовых полюса. В этом случае влияние другого оказывается настолько существенным, что в своих поступках мы уже вынуждены считаться с сохраняющимся у нас образом этого человека.

Кто из нас не оказывался втянутым в мысленный диалог с воображаемым собеседником? В реальном пространстве и времени разговор уже давно закончился или не происходил вовсе, но мысленно мы все еще продолжаем дискуссию, слушаем доводы другой стороны, блистательно парируем словесные выпады, приводим сокрушительные аргументы и т.п. Парадокс состоит в том, что образ собеседника, его слова, приписываемый им смысл - творение фантазирующего. Сам воображаемый образ другого - это по сути уже одно из проявлений какой-то части личности воображающего. Но воображаемый образ другого для самого автора фантазии оказывается своего рода самодостаточной сущностью, принципиально отличной от его «истинного Я».

О еще более масштабном влиянии личности одного человека на личность другого свидетельствует проявление отраженной субъектности в форме претворенного субъекта. В этом случае «Я» одного становится неотделимым от «Я» другого, а оппозиция такому отраженному другому выступает как самоконфронтация, воспринимается отражающим как борьба с самим собой. В отличие от предыдущей формы отраженной субъектности «Я» другого, его идеи, ценности, устремления становятся нашей второй натурой, воспринимаются нами как органичная часть нашего собственного «Я».

Описанные формы отраженной субъектности могут быть использованы и в качестве оценки степени психологического воздействия (см. рисунок ниже).

Начальным уровнем воздействия можно считать переживание человеком своей собственной динамики при попытке охарактеризовать личность другого. В качестве среднего уровня воздействия можно использовать проявление отраженного субъекта в форме интроекта. Высшему уровню воздействия в данном варианте шкалирования соответствуют различные виды проявления претворенного субъекта.

Следует учитывать, что на одном полюсе уровня претворенного субъекта оказываются ситуации, при которых Я отражающего полностью поглощено для него самого в Я отражаемом, растворено в Я отражаемом. Подобные аберрации (отклонения, заблуждения) самосознания встречаются, например, на стадии глубокого транса, вызванного директивным гипнозом.

На другом полюсе уровня претворенного субъекта находятся ситуации, при которых Я отражаемого полностью поглощается Я отражающего: Я отражаемого как таковое в сознании отражающего не представлено, но стороннему наблюдателю очевидно влияние отражаемого на поведение отражающего, его высказывания, мировосприятие. Наглядным примером такого воздействия может служить эриксонианский гипноз, нейролингвистическое программирование, некоторые другие виды недирективной суггестии.

Воздействие, доведенное до уровня претворенного субъекта, как первого, так и второго вида, таит в себе серьезную опасность для реализации идеи о субъектогенетической ориентации психологической практики.

Первая из указанных разновидностей отраженной субъектности просто «отменяет» субъектность отражающего. Вторая разновидность ставит под сомнение субъектность отражаемого, что создает предпосылки фрустрации потребности в субъектогенезе у тех, с кем отражающий взаимодействует. В первом случае воздействие ведет к тому, что оно заставляет отражающего отказывать себе в праве считать самого себя субъектом. Во втором случае воздействие не зафиксировано в сознании отражающего, и теперь уже он отказывает отраженному в нем на уровне подсознания индивиду в праве считаться трансцендентным субъектом.

При организации своей работы с личностью психолог должен оценить значимость предстоящего, происходящего, свершившегося и того, что могло бы быть с ним и его подопечным при том или ином варианте развития событий. Для этого он может воспользоваться оценкой планируемых и решаемых совместно с клиентом задач по следующим двум параметрам (таксономия задач В.А. Петровского): по типу побуждения к решению задачи и по типу ориентации задачи. В результате такой оценки решаемые задачи с точки зрения субъекта учения, консультационного, психокоррекционного, психотерапевтического процессов могут быть разделены на четыре класса:

- обусловленные внешне, объектноориентированные;

- обусловленные внешне, субъектноориентированные;

- обусловленные внутренне, объектноориентированные;

- обусловленные внутренне, субъектноориентированные.

Независимо от того, насколько задача является творческой по объективным показателям, для человека она становится значимой при наличии возможностей для самополагания, в противном случае задача воспринимается им как рутинная.

Для оценки субъектогенетического потенциала решаемых задач, наряду с описанной выше диагностикой при помощи фиксации проявлений неадаптивной активности можно воспользоваться предложенным В.А. Петровским перечнем разновидностей самополагания.

Согласно В.А. Петровскому, можно выделить следующие формы самополагания:

- самоопределение - сопоставление образа Я с результатами творчества как вариант ситуативной ориентировки («Могу ли я это в принципе») или как самоиспытание («В какой степени развита у меня эта способность?»1), как определение существенных характеристик своего Я («Весь Я в моих творениях» - Л. Толстой);

- самопроявление - конкретизация неопределенно-чувственных переживаний своего Я;

- самоутверждение - создание благодаря участию в данном виде психологической практики, благодаря ее результатам, приемлемого образа себя в глазах других людей (внешнее самоутверждение), соединение, посредством этой практики, находящихся в противоречии частей своего Я (внутреннее самоутверждение);

- самореализация - верификация, подтверждение и практическое воплощение в своих деяниях и поступках себя как субъекта того или иного вида активности, по отношению к которой первоначально человек выступал лишь в роли субъекта виртуального.

Приведенные схемы анализа позволяют каждому из участников консультационного или психокоррекционного процесса уточнять смысловую нагрузку происходящего и для себя лично, и для своего партнера.

Психолог на всех уровнях работы с организацией (от организации в целом до непосредственной работы с конкретной личностью) для определения характерных особенностей организуемых и наблюдаемых им взаимодействий может использовать градацию форм эмпатии, предложенную Л.П. Стрелковой. В этой градации отмечены следующие формы эмпатии:

1) сопереживание - эмоциональная идентификация с другим;

2) сочувствие - попытка осмыслить происходящее, реализующаяся путем ослабления идентификации за счет активизации рефлексии;

3) собственно содействие - стремление оказать действенную помощь другому, возникшее на почве общих переживаний.

Выделенные формы эмпатии позволяют детализировать диагностику типа эмоционального реагирования субъектов консультационного процесса и наметить целесообразное в данной ситуации направление коррекции таких реакций. При этом, разрабатывая эмпатийные средства фасилитации субъектогенеза, следует учитывать, что для любого участника консультационного процесса, психокоррекционного взаимодействия подтверждением или опровержением его претензий на самодетерминацию происходящего во многом служит переживание другого «ты можешь» («ты не можешь»). Иными словами, не всегда человек обращается к психологу за советом, как и что ему делать. Нередко от психолога требуется всего лишь подтверждение предположения о том, что человеку это по силам, а вот за это браться не стоит. Психологу также важно помнить, что помимо подтверждения словесного в его арсенале есть множество способов невербальной демонстрации того, что это ты можешь, а это – нет.

Используя приведенные формы эмпатии, организационный психолог в каждом конкретном случае должен оценить степень целесообразности, эффективности «здесь и теперь» только одного сопереживания, сочувствия или содействия. При выборе в пользу того или иного варианта целесообразно следовать принципу минимальной достаточности. Это означает, что если хватает простого сопереживания, то вовсе не обязательно демонстрировать и сочувствие, а уж тем более нецелесообразно переходить к содействию. Это связано с тем, что такие переходы по своей сути являются наращиванием вторжения в жизнедеятельность человека. В свою очередь, может возникнуть негативная реакция со стороны того, кому психолог взялся оказывать помощь. Субъектогенетическая природа таких реакций подробно описана нами выше. Здесь же кратко напомним, что в основе, казалось бы, парадоксального отказа от чрезмерной помощи лежит стремление человека быть субъектом - первопричиной, полноправным хозяином своей жизни. В данном случае подобные реакции служат формой протеста против попытки оказывать такую степень влияния на ход жизни человека, которая изначально не предполагалась.