Материалы для проведения лекционных занятий по теме: «Смысловая навигация. Жизненный путь личности»
Судьба человека во многом определяется тем выбором, который сам человек делает в определенный момент своей жизни. Важнейшими ориентирами в такие моменты для нас становятся субъективная картина мира, представления о собственной личности, наша мечта - идеальный образ желаемого будущего.
Как показывает практика, одним из наиболее эффективных оснований для проектирования жизненного пути человека являются представления о его личности, сформированные в контексте деятельностного подхода.
Использование основных положений деятельностного подхода к описанию личности помогает понимать и целенаправленно использовать глубинные механизмы различ ных психологических явлений, строить научно обоснованные прогнозы относительно различных процессов в организации, осмысленно систематизировать арсенал имеющихся у него средств и производить конструктивные преобразования в организации.
В контексте деятельностного подхода понятие «личность» употребляется для обозначения того особого системного качества, которое приобретает человек при жизни в сообществе себе подобных, в социуме. Личность - это одно из важнейших качеств человека. Одно из качеств, но не самодостаточная сущность. Это понятие, которое характеризует комплексный результат взаимодействия двух типов сущностей - отдельного человека и человеческого сообщества (социума). При этом в качестве предпосылок развития личности рассматриваются биологические особенности индивида, его органическая природа. В качестве источника развития личности рассматривается общество с накопленным в нем общечеловеческим опытом. Основной движущей силой развития личности в этом подходе выступают противоречия в различных сферах жизнедеятельности человека.
Особое место понятия «личность» в гуманитарных науках, значимость соответствующего раздела психологической науки продиктованы самой спецификой выживания человека, которая состоит во взаимодействии с социумом. А само взаимодействие с социумом относится к разряду обязательных условий жизни и человека, и человечества.
Понятие «личность» не синонимично таким понятиям, как «индивид» и «индивидуальность». С помощью понятия «индивид» подчеркивают принадлежность конкретного человека к биологическому виду «Человек разумный». Когда же речь идет о личности, то в первую очередь подразумевается системное качество, которое приобретает индивид в ходе взаимодействия с обществом.
Индивидуальность - это понятие, характеризующее социально значимые отличия человека от других людей. Причем, здесь существенны не отличия вообще, а именно отличия социально значимые. В первую очередь индивидуальность человека определяется тем осознанным выбором, который он как личность, т.е. как существо социальное, делает в различных условиях. Индивидуальность - термин, характеризующий жизненный путь личности, то, как личность распорядилась предоставленными ей возможностями.
Важнейшим ориентиром на жизненном пути для каждого из нас является образ желаемого будущего – наша мечта.
Современные исследования показывают, что ее осознание, целенаправленное следование по пути ее достижения – важнейший фактор психологической устойчивости человека и субъективного благополучия. Понимание сути собственной мечты помогает человеку преодолеть проблему неопределенности и служит основанием для выбора того или итого варианта построения собственной жизни.
Для лучшего понимания изучаемых в данном курсе методов самонавигации при описании различных видов жизненных стратегий целесообразно учитывать используемые человеком механизмы разрешения противоречий путем детерминации собственной активности.
Исследуя подобные механизмы, Ф.Е. Василюк – один из авторитетных отечественных исследователей фундаментальных закономерностей управления человеком собственной жизнедеятельности - анализирует психологическую природу стрессов, фрустраций, конфликтов и кризисов. Перечисленные типы переживаний отвечают, по мнению Ф.Е. Василюка, таким «онтологическим полям», как «витальность», «отдельные жизненные отношения», «внутренний мир» и «жизнь как целое». В качестве соответствующих этим типам им выделены как самостоятельные типы активности «жизнедеятельности организма» деятельность, сознание и воля.
Ф.Е. Василюк отмечает преобладание в классической психологии работ такой разновидности, как «онтология изолированного индивида»: изолированное существо, субъект и вещи «в-себе», объекты, между которыми пустое, бессодержательное пространство. В рамках онтологии «изолированного субъекта» активность субъекта, по мнению Ф.Е. Василюка, полностью отвечает описанному В.А. Петровским – ведущему специалисту в области изучения процессов саомодетерминации личностью собственной активности в ситуациях неопределенности - постулату сообразности. Здесь активность носит характер адаптации.
Во многих зарубежных концепциях в основу поступка субъекта положен расчет. Подобные модели предполагают такую последовательность действий, в которой сначала строится идеальная модель, а затем реализуется ее воплощение в практике.
Подобным классическим гносеологическим схемам типа «субъект-объект» Ф.Е. Василюк противопоставляет онтологию «жизненного мира». В основу такого подхода прежде всего входят положения теории деятельности А.Н. Леонтьева. Поэтому здесь «единицей жизни» является деятельность, основным конституирующим ее моментом - предмет деятельности, приобретающий в данной онтологии статус «единицы мира».
Ф.Е. Василюк настаивает на таком понимании предмета, при котором им называется только вещь, «уже включенная в бытие, уже ставшая необходимым моментом этого бытия; уже субъективированная самим жизненным процессом до всякого специального идеального (познавательного, ориентировочного, информационного и т.д.) освоения ее».
Поясняя суть своей онтологической модели, Ф.Е. Василюк пишет, что «жизненный мир», оставаясь объективным и материальным, изначально содержит как неотъемлемое живущее в нем существо. Подобные пояснения, как полагает автор, позволяют осмыслить предмет как «единицу» жизненного мира, в силу чего «предмет обретает статус мотива».
Из положения о предметной природе мотива выводится детерминирующее влияние мира на жизнь в целом. Это служит основой «инициации и регуляции конкретной деятельности конкретным субъектом». В итоге строится типология из четырех разновидностей картин мира и соответствующих им четырех жизненных стратегий.
Первый из выделенных Ф.Е. Василюком четырех типов миров внешне легок и внутренне прост. По сути это бессубъектная «окутанная бесконечным благом чистая культура жизнедеятельности, первичная жизненность, витальность». Его прототип - жизнь плода в чреве матери, когда мироощущение «вживлено в бытие», где более уместно вести речь не об активности субъекта, а о реактивности организма.
Внешне трудный и внутренне простой жизненный мир от предыдущего отличается тем, что жизненные блага здесь непосредственно не даны. Прототип такого мира - случаи фанатической одержимости какой-либо идеей, стойкого доминирования одного мотива.
Действуя сообразно этому миру, субъект готов жертвовать всем ради достижения своего замысла безо всяких самоограничений. Самоорганизация здесь строится в первую очередь на основе терпения, которого нет у существа из жизненного мира первого типа.
Внутренне сложный и внешне легкий жизненный мир характеризуется огромным детерминирующим потенциалом субъекта по отношению к внешнему. Всякая его инициатива «мгновенно достигает своих самых отдаленных последствий», «результат равен цели, воплощение – замыслу». То, для чего в этом мире человек должен обретать статус субъекта, - это преодоление внутренних противоречий. В этом мире ключевой становится проблема «чего хотеть», а не «как сделать». Здесь ключевую роль начинают играть ценностные ориентиры.
Надо отметить, что Ф.Е. Василюк был вынужден все же ввести в свою модель некоторые ограничения на возможности существа, живущего в мире внутренне сложном и внешне легком. Для того чтобы проблема выбора, ценностное самоопределение стали ключевыми, он ввел поправку на необратимость изменений. И теперь уже внешняя простота перестала быть вседозволенностью, а субъект - трансцендентальной сущностью.
Для преодоления внутреннего конфликта в третьем типе жизненных миров субъект использует прежде всего ценностно-мотивационные перестройки, подобные тем, которые подробно были описаны В.А. Иванниковым – исследователем природы человеческой воли. Прототип субъектного бытия данного типа - сфера нравственного поведения, подробно рассмотренная нами при анализе работ О.Г. Дробницкого.
Наряду с долженствованием, ценностным отношением в качестве обязательных составляющих морального требования О.Г. Дробницкий выделяет «свободу воли деятельного субъекта». Субъектность человека в случае действий согласно нормам морали проявляется в том, что он способен преобразовывать оценку обществом своих действий в регулятор собственной активности. Также человек может обращать внешние долженствования, предписания в оценку своих действий, самооценку («видеть в них свою заслугу или вину»). Согласно своему умыслу человек способен исполнять или нарушать предъявляемые ему моральные требования, принимая на себя ответственность за свои действия.
Если в эволюционной схеме П.Я. Гальперина движение к субъекту идет «снизу», от индивида, то в схеме рождения субъекта морального выбора у О.Г. Дробницкого движение идет «сверху», от «раннеродового коллектива». Так, табу как составляющая нормативного сознания, предшествующая заповеди, представляет собой «запрет, налагаемый как бы на само общественное бытие».
О.Г. Дробницкий пишет: «В случае нарушения табу возникает совсем не та ситуация, которая описывается развитым моральным сознанием как состояние личной вины. Нарушитель запрета (а подчас и его близкие родичи) должен погибнуть или быть изгнан, отторгнут как «негодный член» от родового тела. Наказание следует «автоматически» за действием, вне зависимости от личной вменяемости (вопрос об оценке самого индивида, предполагающей возможность исправления, просто не возникает). И сам «виновный» переживает свой проступок как катастрофу, делающую невозможным (даже физиологически, вопреки инстинкту самосохранения) продолжение жизни. Как считается, нарушение табу навлекает беды на весь род независимо от того, кто совершил его».
Среди выделенных О.Г. Дробницким этапов становления морального сознания как механизма самодетерминации особое значение для нашего исследования имеет момент появления таких понятий, как «смысл жизни», «назначение человека». Будучи одновременно регуляторными нормативами, целевыми ориентирами, они становятся основой мировоззрения человека, «относятся к области мироистолкования в целом».
По мнению О.Г. Дробницкого, оба эти понятия «являют в известной мере аналог собственно философской категории «сущности» человека и его исторического мира. Эти понятия служат категориальными формами выражения самых общих идей морального сознания относительно предельных возможностей человека и его реального состояния, оправдания его социальных устремлений и критики наличных условий его бытия».
То, каким образом представления человека о смысле жизни и своем предназначении включены в систему самодетерминации, можно понять из следующего замечания О.Г. Дробницкого: «В понятии «смысл жизни» преобладает ценностный момент. Здесь не просто предписывается человеку, что именно он должен делать, дабы его конкретно-практическая деятельность имела смысл, а выясняется значение, ценность, «оправдание» («во имя чего») того типа и характера общественной деятельности, какая человеку вменяется той или иной системой морали. Напротив, в понятии назначения человека превалирует момент долженствования (каким же в конечном счете ему «предназначено», «суждено» быть самой его природой и местом, отведенным ему в мире).
В отличие от идеи справедливости и общественного идеала в своем понимании смысла жизни и своего предназначения человек выходит за рамки ценностного, трансцендирует границы должного, трактует человеческую природу во всех ее проявлениях.
Поиск ответа на один из аристотелевых вопросов о причинности «во имя чего все происходит», «для чего живу я», по мнению О.Г. Дробницкого, «предполагает не просто систему оценок и велений, но, так сказать, бытийное, онтологическое понимание сущности и природы сущих законов человеческой жизни и истории».
Исходя из сказанного, представления человека о своем предназначении и смысле жизни следует отнести к числу фундаментальных составляющих его детерминации.
Личность как субъект морального требования характеризуется тем, что она становится его автором и предъявителем самой себе. Такие требования превращаются во внутренние основания для регуляции своего поведения, жизни в целом.
«В личностных понятиях, - пишет О.Г. Дробницкий,- раскрывается та особенность нравственности в целом, что в ней общественные нормативы принимаются и осознаются самим деятельным субъектом, становятся его самодовлениями и самооценками. Конечно, и норма, например, может стать таким предметом «самозаконодательства», когда индивид делает для себя личным правилом неотступно следовать такой-то норме. Но при этом норма как раз и переходит в иную форму мышления и воления - собственную максиму, внутреннюю установку и позицию субъекта, - преобразующую формулу «все должны...» в убеждение «я должен...». Общеобязательная норма в этом случае становится личным долгом».
Подобная метаморфоза предполагает, во-первых, принятые человеком на себя обязательства конкретизировать в общее правило сообразно возникающим жизненным ситуациям. Во-вторых, преобразование индивида в «полномочного представителя общественной морали», «морального субъекта» предполагает осознание им «необходимости самому предъявлять к себе данное требование».
Преобразование общественного требования в элемент самодетерминации переживается человеком как ощущение долга. В отличие от «абстрактного долженствования» долг персонифицирован (он «чей-то»). Переживание «Я должен» означает принятие личностью на себя роли субъекта, что отличает его от чувства «я вынужден», при котором человек воспринимает себя исполнителем, орудием долженствования. Кроме того, чувство долга содержит в себе эскиз «целенаправленной деятельности, у которой есть свой объект (то, «во имя чего» или «ради кого» совершается действие)».
Описание О.Г. Дробницким процесса осознания человеком своего призвания как особого жизненного задания позволяет проиллюстрировать переход от субъекта потенциального к субъекту виртуальному.
Представление о призвании данного человека, наделение статусом субъекта как в его сознании, так и в сознании других людей, формируются путем осознания условий, в которые он поставлен, оценки его возможностей и способностей. При этом, когда мысль о том, что «он (я) это может», сменяется мыслью о том, что «это его (мое) призвание», речь по сути идет о переходе от восприятия другого (себя) как потенциального субъекта к восприятию его (себя) как субъекта виртуального. Разница здесь в том, что потенциальный субъект - это констатация абстрактной возможности быть субъектом «в принципе», а виртуальный субъект - это неизбежность перехода в субъектную позицию при определенных условиях, в случае перехода в определенную социальную позицию.
В личностном плане следование морали может быть результатом как самопринуждения, так и естественной внутренней склонности. Психологическое осмысление природы механизмов самодетерминации в этом случае требует анализа феномена личной ответственности.
Согласно О.Г. Дробницкому, категория ответственности:
1) «очерчивает границы морального долга (до каких пределов я отвечаю за содеянное или не совершенное, происшедшее по причине моего действия или воздержания от него)»;
2) определяет «способности данного человека осуществить свой долг в наличных обстоятельствах» (О.Г. Дробницкий упоминает в связи с этим древний моральный принцип: «Кому дано, с того да спросится»);
3) оценивает степень заслуги или вины человека (т.е. это оценка не действия, а личности как первопричины, субъекта!);
4) включает требование к человеку самому оценить свои действия и соответствующим образом направлять свое поведение, дополнительно корректировать свое поведение посредством самооценок уже совершенных в прошлом или выбираемых на будущее поступков».
В работе, посвященной психологии ответственности, Муздыбаев дает лаконичное описание уровней атрибуции ответственности по Хайдеру. В этом описании выделены следующие уровни:
1) ассоциативный уровень, на котором человек считается ответственным за то, с чем связан любым образом;
2) «причинностный» уровень, для которого характерно буквальное приписывание ответственности, когда человек отвечает за то, для чего он был необходимым условием, даже если и не мог этого предвидеть;
3) уровень «предвидимости», на котором ответственность возлагается на все, что человек мог предвидеть, даже если оно не было его целью;
4) уровень «намеренности», на котором человек ответственен за то, что намеревался совершить;
5) уровень «оправдываемости», когда ответственность разделяется по меньшей мере с окружением и когда даже собственные мотивы не считаются всецело принадлежащими человеку.
В экспериментах было обнаружено, что дети в большей степени, чем взрослые, тяготеют к использованию первых двух из указанных уровней. Но вместе с тем оказалось, что обращение к последнему уровню одинаково характерно как для детей, так и для взрослых. Кроме того, было обнаружено, что тяготение к уровню 3, 4 и 5 усиливается, если выясняется степень ответственности человека за негативные результаты.
Муздыбаевым также было показано, что одной из существенных помех для формирования ответственности является чрезмерный внешний контроль.
Анализируя исторические закономерности становления субъекта морального выбора, О.Г. Дробницкий пишет, что в эпоху героического эпоса «вождь», «царь-герой» уже имеет особое призвание. Но и как в случае эпохи властвования табу, ни он сам, ни другие не властны над таким выбором высших сил. Герой уже в состоянии осознать свою миссию, свой долг, но по сути своей это скорее долженствование, а сам он - «в известном смысле невменяем».
Следующий этап в истории развития представлений о границах человеческой субъектности О.Г. Дробницкий иллюстрирует на примере греческих трагедий, в которых «ответственность человека за свои проступки становится центральной проблемой. Но ее решение здесь крайне парадоксально с современной точки зрения. С одной стороны, человек сам совершает проступки и потому должен быть наказан судьбой. С другой стороны - эти проступки совершены по предначертанию той же судьбы. То, что нами воспринимается как «трагедия без вины», эллину представлялось естественным. Индивид в это время еще не порвал окончательно своих естественных уз с родом, а потому и должен нести возмездие за деяния, совершенные без «свободы воли» (как, например, царь Эдип у Эсхила). На основании этих сопоставлений можно предполагать, что отношение моральной ответственности во всей конкретности указанных здесь моментов - явление, возникающее довольно поздно».
Среди механизмов личностной саморегуляции, как мы видели, по мнению многих авторов, одну из ведущих ролей играет самооценка.
Согласно О.Г. Дробницкому, «самооценка - это такое рефлексивное отношение человека к себе, когда его Я выступает одновременно в виде субъекта и объекта самоанализа (не обязательно в рационально-мыслительной, но и в чувственной форме). Способы такого отношения к себе бывают самыми различными; в моральном сознании они выражаются посредством целого ряда понятий - стыда и гордости собой, чести, личного достоинства, совести, - которые в своей структуре фиксируют прогрессирующую способность человека в суждениях о себе становиться на точку зрения общества».
По мнению О.Г. Дробницкого, на историческом пути развития личности как субъекта морального выбора «индивид постепенно как бы вбирает в себя общественное осуждение и одобрение и сам становится их проводником. Для этого необходимо, чтобы само коллективное осуждение отделилось от физического воздействия и чисто эмоционально-реактивных форм проявления недовольства. Поначалу он относится к своим действиям так, как к ним обычно относятся окружающие (и тем самым обеспечивает свою безопасность в коллективе). Далее он обретает способность не только заранее предположить, какова будет реакция других (и как можно избежать неблагоприятных для себя последствий), но и представить себе, как вообще могут быть оценены подобные действия».
О.Г. Дробницкий считает, что «это освобождение «изнутри» от повседневного и ежечасного внешнего надзора, связанное со становлением личностного сознания, психологически выражается в виде эмоций раскаяния и удовлетворенности (сожаления о содеянном или довольства собой независимо от того, как к поступку в данном случае отнеслись окружающие). Это относится как к историческому развитию личности в обществе, так и к индивидуальному становлению нравственного свойства отдельных лиц».
В плане исторического анализа развития личности О.Г. Дробницкий обращает внимание на то, что «муки раскаяния в мифологических представлениях ранней античности изображаются в виде внешних сил (эриний, фурий), которые преследуют пытающегося от них убежать человека. Раздвоение личности в моральном чувстве стыда поначалу мыслится лишь в виде внешнего конфликта». Переход от оценки своих действий к обобщенной оценке своего личного облика, по мнению О.Г. Дробницкого, знаменует появление понятия и чувства чести. Происходит «дальнейшая индивидуализация моральных требований, которые из равнозначных превращаются в особенные обязательства, дифференцированные по своей мере и содержанию в зависимости от социального положения и репутации человека».
Понятие о чести содержит в себе «соответствующий ему механизм саморегуляции поведения». В нем содержатся представления, что и как следует делать, а чего следует избегать. В результате у личности появляется основание для своей самооценки в целом по одному своему поступку.
Размывание естественно-родовых и сословных связей, приобретение индивидом возможности «выступать в нравственном сознании общества как персонификация человечества» ведет к развитию параллельно с представлением о личной чести понятия о достоинстве личности – «самоценности человека как такового».
«Как регулятор поведения достоинство личности аналогично чести: поддержание его выступает как личный интерес индивида, «не позволяющий» ему совершать поступки «ниже своего достоинства». Разница состоит в том, что (1) это достоинство мыслится уже не как отличительная характеристика кого-либо, а как всеобщее достояние, которым потенциально обладает всякий индивид, кем бы он ни был фактически; (2) имея мотивом поведения свое достоинство, человек ориентируется не на достигнутое им нравственное состояние, а на идеал, на то, каким вообще должен быть человек данного общества или данного класса, его олицетворяющего».
Понятия о чести и достоинстве расширяют границы субъектности личности. В частности, человек приобретает возможность «восставать» против локальных, общепринятых в данном сообществе критериев добропорядочности во имя требований более высокого порядка.
Рассуждения сообразно своим представлениям о своем достоинстве - один из источников рассогласования представлений о личности как о субъекте в интер-, мета- и интроиндивидных аспектах ее бытия. О.Г. Дробницкий пишет, что, оценивая «себя не по действительным деяниям, а по непроявленным внутренним возможностям», человек способен к самообольщению или необоснованным самоупрекам.
Особый интерес для человека как личности представляет, по мнению О.Г.Дробницкого, «стремление к согласию с собой, к внутренней удовлетворенности». Как мы видели на примере работ других авторов (К.А. Абульхановой-Славской, Е.А. Климова), уровень, степень удовлетворенности входит в число существенных характеристик субъектного бытия человека. Кроме аналогичной оценки степени значимости удовлетворенности для описания человеческой субъектности взгляды О.Г. Дробницкого со взглядами К.А. Абульхановой-Славской роднит увязка этой характеристики с анализом механизмов саморегуляции. Для этого О.Г. Дробницкий использует категорию совести.
Включение такого механизма самодетерминации личности, как совесть, означает, по мнению О.Г. Дробницкого:
- критическое отношение к себе, переживание разлада с собой (любопытно, что здесь собственное Я появляется как некий отраженный субъект!), противоречивое стремление к внутреннему согласию;
- стремление «не столько утвердить себя в собственных глазах, сколько отдать себя безусловно служению какой-то более значимой идее или делу»;
- «предъявление к себе таких завышенных» требований, подчас невыполнимых целиком в создавшейся ситуации, которые вызывают драматическое ощущение разлада с внешней действительностью».
Самодетерминация в подобных случаях производится через «муки совести». При этом жизнь изобилует примерами того, как человек способен искусно управлять и их силой, и их направлением.
По мнению О.Г. Дробницкого, беспредельность нравственной задачи проявляется в критическом отношении к себе, в посвящении себя служению «высокой идее». Это ведет к открытости личного сознания историческим проблемам эпохи, включая и потребности изменения существующих условий, к преодолению человеком своих границ как частного лица, к его возвышению над собой. Но это же ведет и к такой форме надситуативной активности личности в сфере самосознания, как нелицеприятный суд над своими действиями - одно из драматических проявлений субъектогенеза, расплаты человека за возможность выступать в роли субстанциональной силы природы.
О.Г. Дробницкий считает, что совесть составляет вершину личностной саморегуляции. Специфика этого уровня личностной саморегуляции в чистом виде обнаруживает себя там, где происходит выход за рамки саморегуляции на основе «должного мотива, личной ответственности, чести и достоинства человека».
«Совесть составляет самую высокоразвитую в рамках морали способность личности контролировать свое поведение, отражать в своем самосознании (самооценках и мотивах) те наиболее высокие общественные требования, какие могут быть предъявлены к человеку».
В противовес Гегелю О.Г. Дробницкий не считает совесть «погружением индивида в себя», «внутренней самоубежденностью». По его мнению, совесть - это «результат предельной «интериоризации» моральных запросов и требований к человеку».
Четвертый тип - внутренне сложный и внешне трудный жизненный мир. Ф.Е. Василюк характеризует его тем, что субъект должен преодолевать внешние препятствия по отношению не к отдельной деятельности, а по отношению к совокупности деятельностей, и делать это при наличии внутренних колебаний, внутренней неопределенности.
Основное новообразование, появляющееся у существа этого мира, - воля. Причем, как полагает Ф.Е. Василюк, ни субъекту из второго типа жизненных миров, ни субъекту из третьего типа миров воля не нужна. Во втором типе жизненных миров от отклонений и остановок деятельности субъекта удерживает один-единственный мотив. В третьем типе миров воля тоже не нужна - субъекту достаточно осуществить выбор, принять решение. В четвертом типе миров, как и во втором, возникает необходимость в деятельности и психике, а в третьем типе жизненных миров обязательным условием субъектогенеза становится сознание.
Изучая механизмы волевой регуляции, В.А. Иванников выделил следующие функции воли как способности человека к сознательной самодетерминации и саморегуляции своей деятельности и различных психических процессов:
- инициация и осуществление волевого действия;
- выбор действия при конфликте целей и мотивов;
- регуляция различных параметров действия;
- регуляция психофизиологических состояний и организация психических процессов.
По мнению В.А. Иванникова, волевая регуляция осуществляется на основе знаний человека о внешнем мире, о своих ценностях, на основе имеющихся у субъекта представлений о своих возможностях. Кроме того, волевой акт организуется человеком с учетом прогноза в отношении результатов собственной активности.
Согласно В.А. Иванникову, в основе волевого акта лежат волевые действия - осознаваемые, заданные и принятые личностью к исполнению. При этом волевое торможение из их числа не исключается, а относится лишь к разновидности намеренно реализуемого действия воздержания от желаемой, но в силу осознаваемых причин нецелесообразной активности.
Как показано В.А. Иванниковым, о волевых качествах личности можно судить по совершенным волевым действиям, по выбору мотивов и целей и по регуляции человеком своих внутренних состояний, психических процессов. При этом он подчеркивает, что воля - продукт общественно-исторического развития, что она не относится к числу врожденных или генетически заданных способностей, а формируется прижизненно.
Воспитание воли предполагает, по мнению В.А. Иванникова, формирование общественно значимых ценностей и целей, убеждений, определенного мировоззрения, отнесенных А.Г. Спиркиным к числу основных составляющих психологической стабилизации личности.
Развитие воли В.А. Иванников тесно связывает с развитием мышления, воображения, эмоциональной и мотивационно-смысловой сферы личности, ее сознания и самосознания. Все это позволяет человеку, по мнению В.А. Иванникова, регулировать свою собственную активность прежде всего через изменение смысла собственных действий, через сознательное влияние на силу побуждения к действию.
Выявление сути субъектного бытия человека служит основой решения таких гуманистических проблем, как свобода воли, ответственность человека за себя, человечество, мир, в котором он живет.
Субъектное бытие человека имеет процессуальный характер. Свою субъектность человек обретает и постигает в диалектически противоречивом процессе разрешения своих проблем, в ходе которого он совершает реальное и идеальное преобразование окружающего его мира, строит мир человеческой культуры.
Субстанциональность человеческой субъектности состоит в его способности быть внутри своего предметного мира causa sui, что является следствием отрицания в ходе антропогенеза адаптивного отношения к миру, развития человека от наследственной поведенческой детерминации к самодетерминации. Человек способен постигать имманентную логику предметов и явлений (включая самого себя), использовать эти знания как средства реализации своих намерений, выступать в роли универсальной природной силы, делающей всякий особенный предмет своим собственным предметом.
Как субстанциональное проявление человека, его субъектность обнаруживает себя в выходе за рамки естественной природы, в созидании того, появление чего в естественных условиях невозможно, в самосозидании человеком себя в качестве субъекта через созидание предметного мира культуры. При этом подлинное углубление в природу человека-субъекта состоит не в возврате к ее дикой первозданности, а является творческим устремлением к вершинам культурного прогресса.
Личность человека как субъекта представляет собой индивидуализированную тотальность общества. Развитие личности как субъекта есть движущая сила, причина всемирной истории, общественного прогресса, мерилом которых выступает то, что личностью производится и воспроизводится.
Как субъект культуры человек прогрессирует в силу трансцендентного характера своей субъектности, благодаря стремлению и способности к преодолению исторически обусловленных границ возможного и невозможного.
Деятельность человеческого субъекта есть диалектическое единство противоположностей реально-преобразовательного и идеально-преобразовательного процессов. Посредством идеального преобразования особенных предметов человек постигает имманентную их всеобщность и создает орудийную основу для овладения ею другими людьми. Посредством реальных преобразований человек воспроизводит и творчески продолжает особенные предметы. При этом извлеченные в ходе идеального преобразования орудийные функции предметов могут вообще не иметь ничего общего с их естественным развитием, но в результате реальных преобразований человек тем не менее объективирует подобные функции в рукотворной природе, утверждая себя как субстанционального и как культурно-исторического субъекта.
Продуцируя идеальное, человек делает своими универсально-всеобщие определения, преобразует различные детерминанты своей активности в орудия своего целевыполнения. Это придает его деятельности субстанциональный характер, а ему - статус культурно-исторического субъекта.
Благодаря идеальному плану человек строит свое будущее раньше, чем осуществляет реально-преобразовательные изменения в предметном мире. Воплощая идеальные проекты целей, человек осуществляет реальную связь прошлого с настоящим, детерминирует связь настоящего с будущим, реализует свои замыслы, включая и самый для себя значимый – свою мечту.