11 Особенности научного познания. Две стратегии порождения знаний

Науку можно рассмотреть как статичную, функционирующую систему,

Как бытие. А можно рассмотреть её как становящуюся, динамичную систему, реализующую различные стратегии, порождения знаний.

Наука – это творческая деятельность по получению нового знания. Наука – это форма духовной деятельности людей, направленная на производство знаний о природе, обществе и о самом познании. Целью науки является постижение истины, открытие объективных законов на основе обобщения реальных фактов, объединение полученных знаний в развивающуюся органическую систему. Научные исследования ориентированы на исследование существенных свойств предмета, в их выражение в системе абстракции, в форме идеализированных объектов. С целью практического освоения действительности наука осуществляет прогнозирование будущего. Для науки характерна постоянная методологическая рефлексия. Научному познанию присуща строгая доказательность, обоснованность полученных результатов, опытная проверяемость и возможность многократного воспроизведения результатов.

Научное познание необходимо для того, чтобы регулировать человеческую деятельность. Деятельность может быть рассмотрена как сложно организованная сеть различных актов преобразования объектов, когда продукты одной деятельности переходят в другую деятельность. Выделяется предметная и субъектная структура деятельности. Предметная структура деятельности – это взаимодействие средств с предметом деятельности и превращение его в продукт благодаря осуществлению определенных операций. Субъектная деятельность включает субъект деятельности ( с его целями, ценностями, знаниями операций и навыками), осуществляющего целесообразные действия и использующего для этой цели определенные средства деятельности.

Деятельность регулируется определенными ценностями и целями. Ценность отвечает на вопрос: для чего нужна та или иная деятельность? Цель отвечает на вопрос: что должно быть получено в деятельности? Человек выступает и как субъект и как объект практического действия.

Основная задача науки – выявить законы, в соответствии с которыми изменяются и развиваются объекты. Применительно к процессам преобразования природы эту функцию выполняют естественные и технические науки. Процессы изменения социальных объектов исследуются общественными науками. Ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть включены в деятельность, составляют главную особенность науки как познавательной деятельности.

Наука исследует объекты, которые ещё только могут стать предметом массового практического освоения в будущем. Это является второй отличительной чертой научного познания.

Научное познание есть целостная развивающаяся система, имеющая довольно сложную структуру. В структуре всякого научного знания существуют элементы, не укладывающиеся в традиционное понятие научности: философские, религиозные и магические представления; интеллектуальные и сенсорные навыки; метафоры и парадоксы; следы личных пристрастий и антипатий, привычек и ошибок. В.И. Вернадский указывал, что «есть одно коренное явление, которое определяет научную мысль и отличает научные результаты и научные заключения ясно и просто от утверждений философии и религии, - это общеобязательность и бесспорность правильно сделанных научных выводов, научных утверждений, понятий, заключений». [13, С. 400].

В.И. Вернадский считал, что «основной неоспоримый вечный остов науки», её ядро включает в себя следующие элементы: математические науки во всем их объеме, логические науки почти всецело, научные факты в их системе, научный аппарат, взятый в целом.

Теперь рассмотрим две стратегии порождения знаний: обобщение практического опыта и конструирование теоретических моделей, обеспечивающих выход за рамки наличных исторически сложившихся форм производства и обыденного опыта.

В истории человечества можно выделить два основных типа мышления, миропонимания. Эти типы мышления господствовали в двух культурно-исторических эпохах – древнегреческой и новоевропейской. Их сравнению посвящено немало основательных историко-философских исследований. В частности, «Закат Европы» Освальда Шпенглера. Из самых последних назовем «Прорыв к трансцендентному» П.П. Гайденко и «Метафизика и этика. Теоретическая и практическая философия в античности и в новое время». (Мюнхен, 1996) Дмитрия Никулина.

Авторы исследовали те духовные сдвиги, что произошли в период становления науки и философии в Новое время, а именно с конца ХV1 по ХV111 вв., и которые породили не только современную индустриально-техническую цивилизацию, но и вызванные ею – экологический, энергетический, демографический и нравственный кризисы. Одна из важнейших причин состояла в отказе от метафизики бытия, созданной древнегреческими философами, начиная с Парменида, Платона и Аристотеля и кончая неоплатониками. Учения этих мыслителей для дальнейшего развития европейской философии и теологии трудно переоценить.

Анализ показывает, что существует типологическое сходство названных двух исторических периодов. Оба отмечены глубоким мировоззренческим кризисом, возникшим в результате разрушения традиционных представлений и форм жизни, который преодолевался на путях духовного обновления. В первом случае на смену мифологической форме знания приходят философия и наука, во втором происходит освобождение от влияния церкви на общественную, умственную деятельность и на художественное творчество. Этот процесс, названный секуляризацией, сопровождался критикой средневекового миросозерцания и привел к созданию экспериментально-математического естествознания и новоевропейской философии.

В античности центр тяжести философской мысли лежит в сфере теоретического разума. Здесь выше всего ставится созерцание как постижение истины. В Новое время на первый план выходит деятельность, а не созерцание, и прежде всего нравственное действие как акт человеческой свободы. Гёте утверждает «В начале было Дело». У греческих мыслителей определяющим является понятие бытия (сущего), у новоевропейских – понятие воли.

Начиная с Парменида «быть» не означает «быть чем-то», то есть выступать предикатом суждения. Бытие не временно, не возникает и не исчезает, а пребывает как безусловное и самотождественное. Бытие, согласно Пармениду, едино, а значит, неделимо. В этом своем качестве бытие противостоит всему, что множественно, делимо, изменчиво и непостоянно. Тем самым, бытие это совсем иное, нежели, эмпирический, изменчивый, множественный мир, который греческие философы назвали «становлением». Различие бытия и становления – существенная черта античной философии, определившая горизонт европейской мысли. Начиная с элеатов, становление это, что не есть, а лишь кажется сущим. У становления нет собственной сущности, оно пусто и ничтожно, оно всегда только собирается быть, стремится к бытию, но никогда его не достигает, оно всегда изменчиво и никогда не тождественно самому себе.

Бытие рассматривается элеатами и платониками как запредельное становлению, трансцендентное ему. Но никогда не достигая бытия, становление вместе с тем не может и прекратиться; его непрерывно длящийся поток питается неиссякаемым единством и силой бытия. О мире становления не может быть подлинного знания, а лишь более или менее правдоподобное мнение, опирающееся на чувственное восприятие; знание же (эпистема) возможно только о бытии, о вечном и пребывающем, тождественном самому себе, которое открывается с помощью разума. Разум есть способность созерцания того, что не дано чувствам и что, таким образом, есть реальность умопостигаемая. Знание, или наука, имеет дело с тем, что есть и не может не быть, а высшим родом знания является философия.

Античные философы считают, что высшее и лучшее из того, что доступно человеку, есть умозрение, теория, через которую только и можно обрести смысл и оправдание как индивидуальной, так и полисной, общественной жизни. Только в созерцании человек утрачивает черты случайного существа и обретает непреходящее. Другими словами, истина как бытие не нуждается в наших практических усилиях для её образования и порождения, ибо она всегда есть, существуя сама по себе, завися только от Бога. Нам не следует мешать самопроявлению истинны в нас, удерживая её в состоянии недеятельного созерцания.

Иной идеал мы обнаруживаем в новоевропейской мысли, в которой практический разум становится выше теоретического. В ХV1111 в. Вико сформулировал один из важнейших принципов новоевропейской мысли: истинно лишь то, что сделано и что может быть воспроизведено. В таком случае творцом истины и бытия становится человек, того бытия, которое у греков носило имя становления, а у Канта называется миром опыта, феноменальным миром. У Фихте знание уже не постижение реальности, а её порождение субъектом. У Фихте творческая субъективность порождает бытие и конструирует мир. В результате возникает «новый мир»; мир, созданный заново.

Что получилось в результате? Изменилось отношение человека к окружающему миру, к природе, которая потеряла свой бытийный характер и превратилась в средство для удовлетворения человеческих потребностей, грубым материалом, «сырьем». А поскольку человек есть часть природы, то господство над природой означало переделку и преобразование не только природы, но и тела человека, что ныне начинает активно осуществлять генная инженерия. Так возникло убеждение в неограниченных возможностях «прометеевского» человека.

Что же делать? Обращаться к восточным культурам, к примитивным народам? Есть и такие предложения. Но нужно знать, что на европейской почве существовала культура, создавшая высокие духовные образцы, ставшие опорой раннехристианской мысли.

Итак, центральным для греческой мысли является понятие бытия как неизменного пребывания; производным для него являются понятия сущего и сущности (субстанции). Все свойства сущности, её предикаты определяются самой сущностью , или, говоря языком Аристотеля, сущность первее свойств, и по определению, и познанию, и по времени, потому что сущность существует через себя, а свойство существует через другой. Сущность выступает основой отношений.

В Новое время отношение, функциональная зависимость выходит на первый план по отношению к причинной зависимости и понятие субстанции теряет своё значение. Мир представляется собранием связей, функциональных зависимостей, но без действительного прообраза он оказывается иллюзорным, мнимым, виртуальным, кажущимся, хаотическим. В таком мире нет смысла, ибо нет системы установленных связей, в нем невозможен порядок, устойчивое пребывание, ибо нет бытия и само человеческое существование оказывается бесприютным, ибо оно случайно предоставлено самому себе и само должно определять собственную цель и смысл. Поскольку субстанция была устранена, то философы стали создавать новые опорные пункты мышления: Транцендентальный субъект Канта, Абсолютное Я Гегеля.

Одно из основополагающих представлений античного миросозерцания – превосходство единства над множеством. Единое и сверхсущее Благо для Платона и его последователей есть начало бытия и единения. «Быть» означает для грека быть чем-то одним, единым и цельным. Целое же есть нечто неделимое, то, что имеет своё лицо, эйдос как умопостигаемый прообраз. Для грека неделимое выше непрерывного того что всегда делимо на всегда делимые части, а потому не может быть пройдено до конца. Неделимое – характеристика сущего, предела, формы; непрерывное характеристика не-сущего, беспредельного, материи. Античное миросозерцание ставит форму неизмеримо выше материи. Только определенное имеет смысл и цель. Цель определяет всякую сущность, ставит предел её стремлениям, выявляет её исток и завершение. Античность всегда выделяет роль предела, конечного, совершенной формы. Именно предел – начало прекрасного, соразмерного, благого – это и есть античный космос. Беспредельное это неопределенность и хаос, а это не бытие, а становление; не действительность, а лишь возможность, т.е. материя, которая не имеет завершенности. Порядок и предел лучше, чем материя и беспредел. Материя никогда не существует в действительности, а есть лишь возможность, потенция бытия, осуществить которую призвана форма.

Космос грека был таков, что конец совпадал с началом, в природе совершалось периодически повторяющееся движение. Таковая была основа для понимания жизни. В Новое время такой основой стало бесконечное равномерное и прямолинейное движение, определенное законом инерции. В основе такого представления лежит воля, которая не имеет пределов. Воля предполагает свободу, свободу возможностей, в том числе и возможность для сущего не быть таким, как оно есть. Возможность как категория становится выше действительности, бесконечное выше конечного, хаос выше порядка. Но тогда человека охватывает тоска, осознание собственной никчемности и покинутости взамен спокойной и просветленной радости причастности вечному и ощущения того, что все в надежных руках. На смену разуму приходит конструирующий рассудок, наука. На место метафизики бытия приходит метафизика воля или субъективного произволения. Наиболее адекватное выражение метафизика свободы находит в философии Канта.

Почему же так получилось? Христианство выработало представление о бесконечном божественном всемогуществе, по отношению к которому всякая определенность воспринимаются как признак несовершенства и ограниченности. Христианский Бог в отличие в Единого, есть Бог личный. В качестве личности Он наделен волей, для которой нет ничего невозможного. Воля и всемогущество – вот сущность Бога. Затем эти качества были перенесены на человека как образа и подобия Бога.

В христианстве есть догмат боговоплощения, который снял античную грань между бытием и становлением, божественным и человеческим. Затем в философии и науке Нового времени произошла секуляризация, когда взгляд человека обратился с неба на землю, с мира бытия на мир становления. При этом миропонимание человека заземлилось, он перестал осмыслять становление с точки зрения вечного. А потому в миропонимании древние греки остаются для нас учителями.