Декарт - каркави ""

Гаага, 17 августа 1649 г.

Сударь, я весьма Вак обязан за то, что Вы взяли на себя труд сообщить мне о результате опыта г-на Паскаля со ртутью, поднимающейся на меньшую высоту в трубке, находящейся на вершине горы, нежели в той, что располагается в более низком месте. Я был заинтересован в этом результате, поскольку именно я два года тому назад просил его согласиться на этот опыт, причем я заверил его в успехе, который полностью подтвердил бы мои основоположения: без моей просьбы он не отнесся бы внимательно к этому делу, поскольку здесь его мнение противно моему. [...]

Декарт — мору '

[Эгмонд, август 1649г.]

Когда я получил твое письмо, датированное 22 июля, я вотовился к морскому путешествию в Швецию и т. д.

1 Является ли чувственное восприятие ангелов таковым в собственном смысле этого слова и телесны ли ангелы или нет?

Отв [ечаю], что человеческие умы, отчужденные от тела, не обладают чувственным восприятием в собственном смысле этого слова; относительно же ангелов чисто естественным путем не установлено, созданы они наподобие умов, отчужденных от тел, или же наподобие умов, сопряженных с телами. Я никогда не определял того, о чем не имел достоверного представления, и не пускался при этом в догадки. А твои слова относительно Бога — что его следует считать таким, каким его хотели бы видеть все добрые люди, если бы он таким не был,—я одобряю.

Весьма остроумно твое повторное возражение относительно ускорения движения, направленное на доказательство того, что одна и та же субстанция может занимать то большее, то меньшее место; однако серьезная неувязка состоит здесь в том, что движение — не субстанция, а модус, причем такой модус, относительно которого мы глубочайшим образом постигаем, каким образом он может то уменьшаться, то увеличиваться в одном и том же месте. Но отдельным сущностям соответствуют некоторые понятия, относительно которых следует судить лишь на основании самих этих сущностей, а не путем сопоставления их с дру-

==585

гими сущностями: к примеру, очертаниям не подобает то, что подобает движению, а тому и другому — то, что подобает протяженной вещи. Кто однажды хорошенько усвоит, что небытие не имеет свойств, а посему то, что обычно принято называть пустым пространством, не есть небытие, но есть истинное тело, лишенное всех своих акциденций (т. е. тех, кои могут присутствовать или отсутствовать, не разрушая тем самым субъект), и кто заметит, каким образом каждая часть этого пространства, или тела, отличается от всех других и является непроницаемой, тот легко постигнет, что ни одной другой вещи не может быть присуща такая же делимость, осязаемость и непроницаемость.

Я сказал, что Бог протяжен с точки зрения мощи (роtentia), т. е. что мощь эта выявляет себя или может выявить в протяженной вещи. При этом достоверно, что сущность Бога должна присутствовать всюду, чтобы мощь его могла там выявляться; но я отрицаю, что мощь эта существует там наподобие протяженной вещи, т. е. в том виде, в каком я несколько раньше такую вещь описал.

Среди выгод, которые, как ты говоришь, ты извлек для себя из моего суденышка, две мне кажутся ложными: одна состоит в мысли, что покой есть некое действие или сопротивление(renixus), ибо, хотя покоящаяся вещь именно в силу того, что она покоится, обладает указанным сопротивлением, из этого не следует, что это сопротивление — покой. Вторая ложная выгода состоит в утверждении,будто непосредственное разъединение двух тел есть их движение:часто ведь из двух тел, разъединяющихся между собой таким образом, одно считается двигающимся, другое же — пребывающим в покое, как я это разъяснил в § 25 и 30 второй части «Первоначал».

То перемещение,которое я именуюдвижением,есть не менее значимая сущность, нежели очертания, а именно это модус тела. Однако двигательной силой здесь может быть сам Бог, сохраняющий в материи такое же количество перемещения, какое он вложил в нее с первого момента творения; ею может быть также сотворенная субстанция, такая, как наш ум, либо какая угодно другая вещь, коей Бог даровал силу передвижения тел. По крайней мере, сила эта есть модус у сотворенной субстанции, но не у Бога. Однако, поскольку это нелегко всем понять, я не желаю вести об этом речь в моих сочинениях, дабы не показалось, что я одобряю мнение тех, кто рассматривает Бога как мировую душу, слитую воедино с материей¹⁰³.

==586

Я рассматриваю материю, свободно предоставленную самой себе и не получающую никакого внешнего импульса, как совершенно покоящуюся. Но ей сообщает импульс Бог, сохраняющий в ней такое же количество движения или перемещения, какое он вложил в нее изначально. И такое перемещение не более насильственно по отношению к материи, нежели покой: ведь слово «насильственный» (violentis) имеет отношение лишь к нашей воле, о которой говорят, что она испытывает насилие, когда совершается что-либо ей противное. В природе же нет ничего насильственного, и для тел равно естественно толкать или разбивать друг друга, когда это случается, как и находиться в покое. Я думаю, что уготавливаю тебе затруднение в этом вопросе, так как ты усматриваешь в покоящемся теле некую силу, с помощью которой оно сопротивляется перемещению — так, как если бы сила эта была чем-то положительным, а именно неким действием, отличным от покоя как такового; а между тем сила эта не являет собой ничего отличного от модельной сущности.

Ты правильно замечаешь, что движение, поскольку оно — модус тела, не может переходить от одного тела к другому.Но я этого и не писал; я даже думаю, что модус, поскольку он является таким, а не иным, постоянно изменяется. Ведь один модус—в первой точке телаА,отделяющейся от первой точки телаВ,и другой — при отделении второй точки; еще другой модус у третьей точки и т. д. Но поскольку я сказал, что у материи всегда сохраняется одно и то же количество движения, я относил это к силе, сообщающей импульс ее частям: сила эта прилагается то к одним частям материи, то к другим в соответствии с законами, изложенными в § 45 и в последующих второй части [«Первоначал»]. Итак, тебе нет надобности волноваться по поводу перехода покоя из одного предмета в другой, поскольку, даже движение — модус, противоположный покою,— не переходит таким образом.

Твое добавление, гласящее, что тебе представляется, будто тело живет как бы в состоянии опьянения и столбняка,я воспринимаю как поцелуй. И, пользуясь данной мне тобою свободой, я здесь в первый и последний раз скажу: больше всего мы отдаляемся от нахождения истины, когда устанавливаем в качестве таковой то, в чем нас убеждает не положительное основание, но один лишь наш произвол — иначе говоря, когда мы однажды что-то истолковали или вообразили себе, а затем этот вымысел становится нам приятным, как это случилось с тобой в отношении телесных

==587

ангелов, призрака божественной сущности и тому подобных вещей. Никто не должен увлекаться подобными домыслами, ибо тем самым он закрывает себе доступ к истине.