1.2.10. Атлантизм

После поражения Германии США стали самой сильной экономической державой. Их доля в производстве мирового валового продукта достигла 50%. Свыше 70% всего добытого золота оказалось сконцентрировано в хранилищах Федерального казначейства. Эти факторы вкупе с возросшей военной мощью предопределили неизбежность распространения геополитических интересов Америки за пределы Западного полушария. Руководители страны нуждались в разработке глобальных стратегий и моделей переустройства мира.

Ученик и последователь Н.Спайкмена политолог Д.Мэйниг в работе «Heartland и Rimland в евразийской истории» выделил три группировки стран в зависимости от их функционально-культурной предрасположенности. В первую вошли Китай, Монголия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Восточная Европа, Прибалтика и Карелия - пространства, органически тяготеющие к Heartland. Вторая объединила такие «геопо­литически нейтральные» государства, как Южная Корея, Бирма, Индия, Ирак, Сирия, Югославия. Западную Европу, Гре­цию, Турцию, Иран, Пакистан и Таиланд Д. Мэйниг отнес к третьей группе, склонной к талассократии.

• Мейниг особо настаивал на введении в практическую геополитику культурной компоненты, чтобы она учитывала не только чисто географическую соотнесенность территории к Суше или Морю, но также состояние умов и душ людей, их склонность к воспроизводству конкретных жизненных укладов и симпатии к определенным государствам. Отсюда ученый делал принципиальный вывод о наличии двух Rimlend'ов: морского и континентального. Первому из них свойственны высшие культурные формы, ему принадлежит историческая инициатива. Именно он посылает цивилизационные импульсы вглубь континента, хотя степень их интенсивно­сти может быть различна.

Видный американский исследователь Сол Коэн (его в 1989-1990 гг. даже избирали Президентом Ассоциации американских географов) разработал модель геостратегических зон и соотвествующих им геополитических регионов. В книге « География и политика в разделенном мире» (1963) он подверг ревизии взгляды Макиндера и Спайкмена. Политика сдерживания в прибрежных областях, говорил Коэн, похожа на запирание дверей конюшни, когда лошадь уже сбежала. При этом имелось в виду присутствие военно-морских сил СССР на Кубе, боевое дежурство советских подводных лодок с ядерным оружием на борту в Тихом и Атлантическом океанах.

• Коэн был одним из первых ученых, обосновавших значение экономически, политически и культурно однородных региональных геополитических структур в расшатывании биполярного порядка.

К геостратегическим зонам, чьи интересы нетождественны между собой, он отнес Морскую и Евразийскую сферы, включающие соотвественно 1) Северную Америку, Западную Европу, Северную Африку; 2) Hartlend, или территорию бывшего СССР вместе с Афганистаном и Китаем. Геополитических же регионов множество и они как бы накладываются на всю поверхность земного шара, покрывая собой и каждую из поименованных зон. Так, для Запада-Моря Коэн предусмотрел четыре региона:

- Англо-Америка и Карибы;

• Западная Европа и Магриб;

• Япония, Корея и Океания;

• маргинальный пояс Южной Америки и Африки южнее Сахары.

Для Востока-континента – это:

• Россия;

• Восточная Азия.

Кроме того, независимый регион со специфическим геополитическим кодом представляет собой Южная Азия или Индия. А вот Средний Восток, охватывающий Турцию, Израиль, Иран, Ирак, Египет и Аравийский полуостров ученый обозначил как «разделенный пояс». Наконец, Центрально-Восточная Европа предстает согласно данной схеме в качестве региона-ворот, связывающего две главные геостратегические зоны. Поскольку геополитические регионы находятся на разных стадиях развития, их роли в осуществлении международного взаимодействия не совпадают.

Для анализа внутренней стабильности каждого их них Коэн вводит понятие «уровня энтропийности»¹. Чем он выше, тем больше вероятность непредсказуемых изменений. Этот показатель носит инрегральный характер и учитывает: а) пропорцию накопления и потребления; б) урожайность сельхозкультур; в) производительность труда; г) наличие задолженностей и возможность их погашения; д) сальдо платежного баланса; ж) затраты на НИОКР; з) число патентов и ученых; и) снижение удельных затрат топлива и энергии в конечном продукте.

Низкий уровень энтропийности присущ Морской геостратегической зоне в целом; средний – таким геополитическим регионам, как Хартленд (Россия), Центрально-Восточная Европа, Средний Восток; высокий – Южной и Восточной Азии, под которыми подразумевается Индия и Китай (вследствие этнической пестроты, противоречий между политической ситстемой и экономическим строем, изъянов демографической политики в этих странах), а сверхвысокий – в Африке южнее Сахары и Южной Америке. Из регионов, где уровень энтропийности незначителен, исходит импульс изменения геополитической картины мира. Они же определяют дальнейшее развитие всего человечества, обеспечивая рост объемов внешней торговли, инвестиционные потоки, новые дипломатические инициативы.

Внутри крупных региональных структур иногда возникает «ассиметричные территории», служащие источником возмущения и нарушения равновесного состояния. (Примеры: Куба в Западном полушарии, Югославия в Центральной Европе, Израиль на Среднем Востоке). Ассиметричность крайне нежелательна и ее следует преодолеть как можно скорее.

Заслуживает внимания разработка Коэном проблемы так называемых стран-ворот, которые, как правило, локализованы вдоль границ геостратегических зон и геополитических регионов. Для них свойственны малые размеры территории и населения, открытый доступ во внешний мир. В социальном отношении это самобытные культурно-исторические центры и самостоятельные этнолингвистические единицы; некоторые из них обладают давними торгово-посредническими традициями. Не имея значительных запасов природных ресурсов, «ворота» находятся в зависимости от внешних источников сырья и полуфабрикатов с одной стороны, и широких рынков сбыта – с другой.

Американский исследователь полагает, что экономика подобных районов должна базироваться на банковском деле, торговле, туризме и «отверточных производствах», ориентированных на экспорт. В военном отношении эти образования не представляют угрозы сопредельным государствам, хотя имеют для последних важное стратегическое значение. Основная функция ворот – стимулирование глобального взаимодействия. Получая статус самостоятельных геополитических единиц, они якобы утрачивают конфликтный потенциал и становятся своеобразными координаторами международного сотрудничества. (Примеры: Прибалтика, Российский Дальний Восток, Гонконг, Тайвань, Кашмир, Кипр, Гавайи)

Несомненной научной заслугой С.Коэна считается введение в научный оборот понятия «дисконтинуальный пояс», под которым он подразумевал береговые зоны с неопределенным статусом.

Известный ученый и политик Г.Киссинджер создал на этой основе целую концепцию. Он считал, что политическая стратегия США состоит в том, чтобы объединить аморфные «дисконтинуальные пояса» в одно целое, что позволит доминировать над СССР. Предполагалось действовать методом «кнута и пряника»: в непокорном Вьетнаме развязать войну, огромному Китаю предложить сотрудничество, поддерживать националистов на Украине и в Прибалтике и т. п. Эти идеи тесно увязывались с доктриной ядерного сдерживания НАТО. Ракеты и базы стратегических бомбардировщиков в первую очередь размещались в геополитически важных регионах.

• Атлантизм, оставаясь в своей основе «идеологией моря», оперативно применял но­вые достижения на­учно-технической революции в военном деле. Достигнутый СССР примерный паритет с США в атомном оружии и средствах его доставки поколебал традиционную уверенность этой океанической державы в своей безопасности. Потребовались прорывы в иные сферы (космиче­скую и информационную), чтобы обеспечить себе превосходство над потенциальным противником. Американские ученые заговорили об аэрократии и эфирократии, как основных факторах могущества.

Советские геополитики не обратили на этот момент должного внимания, к тому же стагнирующая экономика ограничивала возможности по созданию соответствующей инфраструктуры в околоземном пространстве.

В 1990-х гг. в недрах западной геополитической мысли рождается «неоатлантизм» Самуила Хантингтона (р. 1927) – ведущего политолога республиканской партии США. Будучи директором Института стратегиче­ских исследований при Гарвардском университете, он, в статье «Столкновение цивилизаций» (1993), изложил собственный взгляд на проблему дальнейших взаимоотношений Моря и Суши. В ней ученый утверждал, что политическая победа атлантистов над евразий­цами не решает цивилизационных противоречий между ними. Западным ценностям – рыночным отношениям, либеральной демократии, индивидуализму, защите прав человека, по прежнему противостоят восточные идеалы - коллективизм, традиционализм, соборность, патернализм.

• Хантингтон уверен, что западная культура в ближайшее время столкнется с возрастающим сопротивлением ислама и православия, синтоизма и буддизма, конфуцианства и индуизма, которые воплощают в себе инстинкт самосохранения народов, исповедующих эти религии. Будучи освобожденными от позднейших идеологических наслоений в виде социализма, коммунизма или антисоветизма, они многократно усилят свое воздействие на массы, что превратит их в мощное духовное оружие в борьбе против экспансии атлантической цивилизации и связанных с ней социальных преобразований¹.

Всего Хантингтон выделяет 8 мировых цивилизаций (см. карту) и считает, что линии разлома между ними – это и есть линии будущих фронтов.

История по мысли ученого последовательно движется от конфликтов между правителями, государствами-нациями и идеологиями, которые представляли собой «гражданские войны» Запада, к глобальному противостоянию по принципу «The West and The Rest» (Запад и все остальные). Следовательно, надо ни в коем случае не допускать соединения альтернативных геополитических центров в единый союз. Для этого необходима интеграция США с теми странами Европы и Азии, которые к этому стремятся, независимо от их конфессиональной принадлежности. Кроме того, надо остановить распространение фундаментализма и, используя межэтнические конфликты на материке, выступать в роли арбитров. При необходимости не останавливаться и перед применением военной силы. Предлагается также активно поддерживать туземные группы и международные институты, ориентирующиеся на западные ценности и интересы, вовлекать в них все большее число лиц и государств. В качестве наиболее вероятных противников Хантингтон называет Китай и исламские государства: Иран, Ирак, Ливию и т.д.