2.3.4. Россия и мусульманский мир

На исходе ХХ в. на Ближнем и Среднем Востоке заявил о себе феномен «исламского возрождения». Мощнейший импульс этому движению придала антишахская революция 1979 г. в Иране, в результате которой там возникла теократическая республика. В Афганистане события 1978-1989 гг. привели к власти талибов – студентов религиозных школ-медресе, получивших основательную военную подготовку в лагерях беженцев на территории Пакистана. Сепаратисты в Чечне и Дагестане в качестве идеологического обоснования своих претензий на независимость избрали ваххабитскую версию ислама¹, рассматривающую представителей других народов, вероисповеданий или даже течений внутри мусульманской религии как «неверных» и врагов, которых надо уничтожать. Албанские боевики также убеждены, что война против сербов и македонцев «угодна Аллаху». Межконфессиональный конфликт периодически обостряет ситуацию в Палестине и Ливане.

Тот факт, что социальные, этнические и цивилизационные противоречия, вызывающие очаги напряженности на планете, зачастую принимают религиозную форму, позволяет ангажированным политикам распространять миф о неком едином исламском фундаментализме, оплоте дикости и мракобесия, якобы угрожающем всему прогрессивному человечеству и особенно европейской культуре, которая ассоциируется с «богатым Севером». В частности, эта аргументация используется, чтобы оправдать наличие НАТО. Россию пытаются убедить в том, что она является форпостом христианского мира, ограждающим его от всеразрушающего мусульманского нашествия.

В самом деле, фундаменталистски мыслящим деятелям на Востоке присуще отрицание ряда выдающихся достижений западной цивилизации, таких как высокоэффективная экономика, политическая демократия, точное научное знание и в этом с ними трудно согласиться. Однако, им также свойствен высокий обличительный пафос духовного и нравственого нигилизма, эгоизма и вседозволенности, которые разрушающе воздействуют на любое общество и здесь консенсус с ними возможен и необходим.

• История свидетельствует, что в Северо-Восточной Евразии религиозных войн никогда не было, во всяком случае в том виде, в каком их переживают европейские народы, начиная с XVIв. Отношения православных с мусульманами как, впрочем, и с представителями других этикоцентричных азиатских вероисповеданий, базировались на экономическом союзе «леса и степи». Они были довольно гармоничными и зиждились на взаимной выгоде, уважении и веротерпимости. В конце концов россиянам удался уникальный славяно-тюркский цивилизационный синтез, который никто пока не повторил¹.

Если принять этот довод, то становится ясно, что ослабление и тем более утрата России в качестве «держателя» евразийского Hartlend'aрезко уменьшит ареал европеизма в глубинных районах материка и возродит к жизни усмиренные ранее кочевнические и маргинальные элементы. Наращивание американского военного присутствия в некоторых государствах Центральной Азии и Закавказья никак не компенсирует нарушения глобального цивилизационного и геополитического баланса между христианством и исламом просто потому, что такая цель не преследуется. Наоборот, открывается реальная перспектива прямого военного столкновения этих миров за передел “русского наследства” и вовлечения в борьбу представителей других конфессий: индусов и китайцев.

Конечно, нельзя забывать о том, что мусульманская общность далеко не однородна. В ней есть несколько влиятельных центров государственности, каждый из которых опирается на уникальные исторические и духовные традиции. В соответствии с ними и вырабатывается генеральная линия поведения в международных делах в глобальном и локальном измерениях. Фундаментализм объединяет в себе не просто различные, но порой прямо противоположные тенденции политического развития. Не уяснив этого, невозможно адекватно понять смысл происходящего на Балканах, Северном Кавказе, в Средней Азии и других «горячих точках», где проживают мусульмане.

• Внутри исламского суперэтноса сформировались четыре зоны геополитической активности: 1) Саудовская Аравия, где ваххабизм признан официальной идеологией правящего режима; 2) Шиитский¹Иран; 3) суннитские²страны «панисламского социализма»: Ирак, Сирия, Ливан, Ливия; 4) группа государств, проповедующих так называемый «просвещенный исламизм»³– Турция, Египет, Пакистан, Алжир, Тунис, Марокко. Первая и четвертая зоны целиком подвержены влиянию атлантизма, вторая и третья стараются проводить независимый курс.

Выстраивающей свою восточную геополитику России необходимо учитывать, что исторически мусульмане для Запада предпочтительнее православных. Лозунг «войны с неверными» созвучен завоевательному пафосу фаустовской культуры, склонной рассматривать окружающее природное и инокультурное пространство как ничего не значащую пустоту, которую предстоит заполнить. Поэтому одна из версий новой биполярной структуры мира выглядит так: Запад в союзе с Японией и большей частью мусульманских государств (кроме Ирана, которого беспокоит тюркский сепаратизм) против России, Индии и Китая.