Ван Аныии предлагает императору Шзнь-цзуну (1068-1086 гг.) проект ре­форм, развивающий идеи Ли Гоу

Я же считаю, что как низкие, так и высокие цены губи­тельны для земледельцев и благоприятны для торговцев. Потому, что земле­дельцы не только продают зерно, но иногда и покупают.

Торговцы же не все­гда закупают, но ино­гда и продают его.

Если судить о поло­жении на протяжении года, то во время жатвы зерно обычно дешевеет, а во время сева дорожает.

Ведь муки земле­дельца тяжелее стра­даний от болезни и он дорожит зерном больше жизни. По­этому, когда он вы­нужден продавать

зерно, для этого всегда есть причины. Малая причина со­стоит в том, чтобы приобрести одежду и утварь, поважнее

• в том, чтобы справить свадьбу и похороны, к тому же казна побуждает вносить налоги и исполнять повинности, а частные лица заставляют выплачивать долги.

Поэтому, лишь только зерно созреет, земледелец, еще не успев снять серп с пояса, в тот же день вывозит его на ры­нок. Поскольку тех, кто вывозит зерно, много, цена на него непременно падает. И торговцы, пользуясь обстановкой, за­гребают его; потому земледельцам иначе, чем по понижен­ной цене и по увеличенной мере, его не сбыть.

Поэтому и говорю, что во время жатвы зерна много и оно дешево, а это губительно для земледельцев и выгодно тор­говцам. Амбары земледельцев пустуют, погреба не запол­нены. Самое большое через несколько месяцев, а самое ма- л. 126 лое через десять дней исчезают все запасы. // Земля должна родить, а семян нет: нужно браться за плуг, а пищи нет. По- этому-то и закупают на рынке. Поскольку спрос большой, цена возрастает. Воспользовавшись этим, торговцы при­держивают [зерно] для взвинчивания цен, продавая не ина­че как по дорогой цене и по уменьшенной мере. Поэтому и говорю, что во время сева зерно дорожает, а это губительно для земледельцев и благоприятно торговцам,

Когда земледельцы продают [зерно], то обычно вывозят на повозках все, что на поле и зерна не хватает для потреб­ления. Когда же закупают [зерно], то иногда, вынужденные [брать в долг под] высокий процент⁸¹, продают имущество за бесценок, ломают жилище и вырубают деревья и все равно не хватает для пропитания.

А сидячие торговцы постоянно высматривают, кому ве­зет, а кто в затруднении. Пребывая в крайней праздности, они получают огромные доходы. Поэтому земледельцы бедствуют, а торговцы наживаются вдвойне.

В [комментарии] «Си цы[чжуань]» к «Щцзину]» говорит­ся: «Средство привлечь [к себе] людей зовется богатством. [Совершенные люди] управляли богатством, утверждали установления, запрещавшие народу совершать дурные дела. И это называлось долгом-справедливостью»⁸². Богатство — то, чем управляет правитель. Если же правитель не управ­ляет богатством, то [торговцы-]накопители⁸³единолично наживаются и вершат судьбы народа. В таком случае ми­лость правителя не распространяется на подданных и народ теряет опору. Вот почему закон о справедливой закупке зерна и // был создан.

л. 13а

Гуань Чжун проводил его в царстве Ци. Ли Куй — в цар­стве Вэй. Гэн Шоучан — в период Хань⁸⁴. При этом госу­дарство не несло убытков, а народ получал выгоду.

Начиная с Цзинь вплоть до Суй [закон] иногда возрож­дался, иногда отменялся, но официально об этом не сооб­щали.

В период Тан в середине лет [эры правления] Тянь-бао⁸⁵

было закуплено почти пять миллионов ху⁸. Это было дейст­вительно отрадным явлением. С тех пор как великая Суп пришла к власти, прошло почти сто лет. В хранилищах ско­пились горы зерна. Закон о справедливой закупке зерна уже давно осуществляется. А когда закон о справедливой за­купке зерна осуществляется, земледельцы осенью продают пе слишком дешево, весной же закупают не слишком доро­го и крупные торговцы-накопители не могут нажиться. Казна выдает ссуду под десять-двадцать процентов. В этом случае народ не испытывает нужды, а государство имеет выгоду. Именно таково было намерение древних совершен­ных и достойных. Однако [теперь] оно не воплощается в жизни из-за трех обстоятельств: недостатка [зерна в казен­ных амбарах], дальности расстояний, злоупотреблений чи­новников.

В каждом округе закупленного [казной] зерна не насчи­тать и десяти миллионов [ху]. Остальное же зерно в конеч­ном счете попадает к торговцам. Когда приходит весна и [казне] надо продавать зерно по нормированным ценам, то, если продать мало, не спасешь от голода, а если продать много, за день исчерпаешь [его] запасы. Поэтому торговцы л. 136 прячут [зерно] // и выжидают, когда [запасы казны] кончат­ся. А когда они кончаются, то власть переходит к торгов­цам. Таков вред от нехватки [зерна].

Амбары, находящиеся в ведении округов, учреждены по­всюду. Самые же дальние уезды отстоят от них на несколь­ко сот ли. Бедный народ этих мест не имеет средств, чтобы [сразу] закупить зерна побольше, покупать же понемногу невозможно из-за дальности расстояния. Поэтому в конеч­ном счете не обеспечивает себе пропитание. Таков вред от дальности расстояний. Люди, причастные к управлению, иногда берут взятки, портят меру, совершают [иные] зло­употребления. Когда они выносят [зерно] на продажу, то либо уменьшают меру, либо прибавляют [к зерну] примеси.

Это называется уменьшение цены, в действительности же

• ее удорожание. Таков вред от злоупотреблений чинов­ников.

Ныне, если повсеместно расширять денежные запасы, увеличить количество закупаемого [зерна], крупные тор- говцы-«накопители» не смогут единолично наживаться. Ес­ли учредить амбары в каждом уезде, то будет обеспечено пропитание народа отдаленных мест. Если издать указ о том, чтобы повсюду в областях непременно назначать лишь честных и способных, тогда чиновники-взяточники не смогут грабить. Все это выгодно государству и удобно на­роду на долгие времена. Поэтому и говорю, что нельзя не изучать способ выравнивания цен¹⁰.

Пункт 7

// Забот, связанных с наводнением и засухой, даже про-л.14а свешенные правители не могли избежать. И умному и глу­пому известно о деяниях Яо и [Чэн]-тана¹. Поэтому главная задача правителя больше запасать впрок.

В «Ван чжи» говорится: «Земледельческим трудом в те­чение трех лет запасают пропитание на год. В течение девя­ти лет — на три года. Таким образом в пределах тридцати лет, если и случится неурожай из-за засухи или наводнения, народ не голодает»⁸⁶.

Согласно «Чжоу ли», «чиновники ижэнь ведали сбором [продовольствия] в [пределах] бана, чтобы в нужный мо­мент осуществлять милость. Ведали сбором в [масштабе] сян ли, чтобы оказывать помощь народу в его несчастиях. Ведали сбором в мэнь гуань, чтобы содержать вдов и сирот, в цзяо ли — чтобы принимать гостей, в е би — чтобы ока­зывать милость бродячему люду. Ведавший накоплением в сянь ду заготовлял на случай неурожая»⁸⁷.

Все они подсчитывали излишки, оставшиеся после госу­дарственных трат, чтобы в зависимости от обстоятельств запасать на случай затруднений. Поэтому, когда временами случались стихийные бедствия и все живое [безвременно] гибло, растения вяли, а земля истощалась, люди не голода­ли.

С тех пор как установления о колодезных полях пришли в упадок, осложнились военные и государственные дела, хотя

собирают все, что можно, но не могут в полной мере по­крыть [расходы]. Когда у армии есть накопления, а на гра­нице ведется подготовка, то это — счастье государства и означает, что чиновники способны.

л. 146

Ведь простой народ⁸⁸заботится лишь о себе. // Среди зем­ледельцев есть неразумные, позволяющие себе излишества в одежде и пище. В урожайный год они разбазаривают зер­но и совсем не дорожат им. Едят без меры, тратят без огра­ничений. Иногда бросают зерно в мусорную яму, гноят в глиняных горшках или скармливают его домашним живот­ным и птице для нагуливания жира. Если подсчитать число едоков и расходы [на них зерна], то не приходится ли на одного чуть ли не в несколько раз больше, чем следует?

Когда же случается неурожайный год, семьи не имеют запасов, а люди не готовы, дома подобны висячему колоко­лу, дымоходы не черны. Корнями же растений не прокор­миться. Поэтому те, кто посильнее, становятся разбойника­ми, а слабые умирают в канавах.

Родители, жены, дети не могут обеспечить друг друга. Отсюда и проистекают бедствие и смута. Стремящийся хо­рошо управлять государством должен принять это во вни­мание.

л. 15а

В прошлом в природе часто случались стихийные бедст­вия и народ постоянно голодал. Посыльные [из центра], призванные умиротворять [народ], с биркой в руках путе­шествовали в ночи. Чиновники, обязанные наставлять [на­род], без устали увещевали [его]. Иногда [в целях вспомо­ществования] выдавали золото из императорской казны, иногда издавали указ о продаже рангов знатности.Ведь сердце правителя заботливо, как у милой матушки. Однако, хотя хлеба родятся в свое время, нельзя сидеть сложа руки и ждать: // ведь нужное количество запасов [зерна] не упа­дет с неба. Когда в нем (зерне. — 3. Л.) крайняя нужда, то получают крайне мало. В таком случае ведь трудно оказать вспомоществование народу.

Я изучал древние установления, в них для [нашего] време­ни более всего подходят «амбары справедливости»⁸⁹. Ведь если в урожайный год отложить про запас, то в неурожай­ный год можно восполнить недостающее. Дело крайне не­сложное, а результаты беспредельны.

Поэтому в [эру правления] Кай-х^ан⁹⁰[династии] Суй на­чали учреждать общинные амбары . В конце [правления] Вэнь-хуана⁹¹добились, что не было голода.

Танский Тай-цзун⁹²говорил, что, поскольку все делается ради народа, прежде всего следует сделать накопления. Казна руководит этим, чтобы подготовиться на случай не­урожайного года. И я надеюсь, что не за счет чрезмерного обирания налога. Ведь дела, благоприятные для народа, весьма достойны похвалы.

Ныне следует, чтобы в Поднебесной уездные чиновники повсюду учредили амбары, наследовали установления Тан, назвав их «амбары справедливости». Однако, хотя намере­ния танских правителей были хороши, закон о сборе и вы­даче [зерна]⁹³не в полной мере [им] соответствовал. Они (танские правители. —3. J1.) подсчитывали у народа посе­вы и облагали налогом в зависимости от [количества] му. Что касается [лиц], не имевших земли, то каждый [из них] также учитывался". В таком случае вносившие зерно не были бедным людом. Когда наступал неурожайный год, се­мьи, как правило, имели [собственные] накопления и в по- л.15б мощи не нуждались. Поэтому лишь бедный // люд пользо­вался [внесенным зерном]. Но взять у одних, чтобы дать другим, означает нанести убыток первым, поскольку они не получали ничего взамен. Разве это отличалось чем-нибудь от чрезмерного налогового обирания?

Ныне лучше всего население — земледельцев и тех, кто приобщен к второстепенным занятиям, — соответственно разделить по разрядам дворов. Каждый раз во время осен­него урожая обязать их в зависимости от разряда вносить зерно, назвав это временным накоплением зерна. В случае неурожая низшим дворам, нуждающимся в продовольст­вии, возвращать нужное количество [зерна]. Высшим же дворам разрешить передавать зерно бедным. Записывать количество выданного зерна из года в год и, когда эта с^м- ма достигнет определенного размера, жаловать ранги в знак благодарности. В таком случае богатые станут охотно вносить зерно, а бедняки будут облагодетельствованы.

Это ведь совсем не то, что продавать ранги знатности с наступлением голода и напрасно требовать [вносить] зерно, когда его уже нет.

Пункт 8

«В прошлом, во времена Шэнь-нуна, после полудня уст­раивали рынки», собирали народ, привозили товары, обме­нивали то, что имели, на то, в чем нуждались⁹⁴. Однако не было главного мерила дешевого и дорогого, которого мож­но было бы придерживаться. Поэтому в последующие века совершенные создали деньги, чтобы правильно соотносить [товары].

л. 16а

Вначале использовали в качестве денег высшей категории драгоценные камни, в качестве денег средней категории — золото и в качестве денег низшей категории — серебро. Однако драгоценные камни и металлы из-за их // большой стоимости оказались непригодны при малых расчетах. Только тогда, когда создали монеты, положение стало не­изменным от поколения к поколению.

Появление денег восходит к Чжоу, свои ростки они пус­тили при Хань, а широко распространились при Суй и Тан.

Иногда заимствовали | их], иногда изменяли, в литейной форме не было определенности. Только с провозглашением эры [правления] Кай-юань⁹⁵создали лучшие образцы, с тех пор сохранившиеся вплоть до нашего времени. Все это дав­но обсуждалось в древней истории. В большинстве случаев, когда денег много, они чаще всего обесцениваются. Когда они обесцениваются, то товары дорожают. Когда денег ма­ло, их стоимость растет, а товары при этом дешевеют. Ко­гда товары дорожают, их не хватает. Когда товары дешеве­ют, они залеживаются.

Удорожание, удешевление [товаров] всегда сказывается на положении народа. С точки же зрения государственных расчетов лучше, если [денег] больше. Почему так? Причина в том, что расходы [государства должны] иметь твердую сумму, которую нельзя сокращать.

Когда правящая династия долгое время наслаждается спокойствием, в казне нитки преют в связках монет. За по­следнее же время запасы истощились. В Поднебесной в ок­ругах и наследственных владениях достаток также редок. Ведь когда деньги обращаются вверху и внизу и [ощущает­ся] их недостаток в государстве, то в народе их избыток. Это неизбежное правило.

Ныне же среди народа мало семей с запасом денег. К то­му же еще в ходу ранее выпущенные деньги, а число вновь отлитых с каждым днем все растет. Таким образом, хотя количество денег должно увеличиваться, тем не менее их л.)бб становится все меньше. // В чем же причина?

Деньги — не теплая [вещь], которую, как одежду, снаши­вают, и не еда, которую поглощают⁹⁶. Так почему же на­блюдается [такое]? Из-за переплавки их (денег. —3. 77.) злоумышленниками. Они потому могут их портить, что

фальшивые деньги в ходу на рынке, а бронзовые статуи и утварь заполонили буддийские и даосские монастыри.

Я наблюдал, как в народе порою переплавляют законные деньги в фальшивые, прибавив к ним примеси. Занимаются этим не иначе как близ глубоких озер и больших рек, где бесчисленны горы, а ущелья глубоки, где ветер и волны встают преградой на пути, где обитают свирепые звери.

Там люди не могут обнаружить их (злоумышленников. —

3. 77.), а чиновники — наказать и тем более закон не в силах одолеть их.

Из одной доброкачественной монеты порой отливают че- тыре-пять [фальшивых]. Люди же, получив их в обмен на рынке, выплавляют из [каждой фальшивой] еще две-три монеты, постоянно получая многократную прибыль. По­скольку у народа скапливаются фальшивые деньги, их хож­дение не запретишь. То, что выгодно, и закон не в силах одолеть.

Государство теряет законные деньги, а народу достаются фальшивые. Для государства же фальшивые деньги в ко­нечном счете бесполезны, поэтому количество денег у него все уменьшается.

Черные и желтые монахи состязаются друг с другом, по­клоняясь бронзовым идолам, незаконно меняют литейную форму, и эти статуи заполонили все залы. Разного рода гон­ги, колокола и ударные // инструменты сотрясают все во- л.Па круг, подобно раскату грома. Говорят, что если эти вещи получать у властей, то это повредит [казне]. При изготовле­нии же [статуй] частным образом попутно выплавляют деньги. Новые и старые так смешивают, что не отличишь, где законные, а где фальшивые. И это и закон не в силах одолеть. Используются [фальшивые деньги] широко, и вы­года от них многократна. Поэтому повсюду видны языки пламени в кузнечных мехах, слышны [удары молота] по на­ковальне. Поэтому нескончаем поток тех, кто пробирается сквозь густые заросли, [кто] торгует, скрывая под платьем панцирь. Когда смотрят на это сквозь пальцы, то разбойни­ки своевольничают. Когда же наказания строги, то они и вовсе бьются насмерть. И закон не в силах одолеть их.

С каждым днем выплавляются все новые статуи, все больше становится бронзовой утвари. Разве [при этом] есть предел порчи денег? Поэтому полноценных денег стано­вится все меньше.

Если ныне хотите прекратить незаконную выплавку де­нег, то лучше всего начать с изъятия фальшивых денег. Изъять же их одним махом нельзя. Если стремитесь ре­шить, как быть с бронзовыми статуями и утварью, то лучше всего одним махом изъять их, переплавить и запретить их хождение впредь.

Почему я говорю, что прекратить незаконную отливку денег можно, лишь изъяв фальшивые? Ведь фальшивомо­нетчики разбрелись по дальним углам. Если в конце концов прибегнуть к закону, чиновники неизбежно окажутся жес­токи в расследовании, а в судебных разбирательствах не избежать осуждения невиновных. В деревне станет неспо­койно.

л. 176 Ведь к выгоде // стремятся, подвергаясь смертельной опасности. Но если проку нет, даже то, что позволяется, не станут делать.

Если изъять фальшивые деньги, то незаконная отливка денег потеряет смысл и сама собою прекратится. Поэтому говорю: Чтобы прекратить незаконную отливку денег, луч­ше всего изъять фальшивые деньги. Но что [же я] имею в виду, утверждая, что изъять фальшивые деньги нельзя од­ним махом?

Ныне среди населения много фальшивых денег, и если в один прекрасный день поспешить [изъять их], то [населе­ние] не осмелится тотчас сдать их. А в этом случае скопив­шаяся от порчи законных денег медь уйдет из обращения. Таким образом, и государство потерпит убыток, и народ понесет ущерб. Действительно, лучше всего издать указ о сборе фальшивых денег и их переплавке, устранить приме­си, возместить стоимость содержащейся в них меди, обна­родовать срок действия соответствующих строгих законов.

Поскольку народ трепещет перед законом и заинтересо­ван в возмещении стоимости фальшивых денег, то в конеч­ном счете все деньги перейдут к казне.

Если казна завладеет этой медью и в соответствии с ее содержанием выплавит деньги, то количество законных де­нег возрастет, фальшивые же совсем исчезнут. Поэтому и говорю, что изъятие фальшивых денег нельзя провести од­ним махом.

Что имеется в виду, когда говорят: если стремитесь ре­шить, как быть с бронзовыми статуями и утварью, то лучше всего одним махом изъять их, переплавить и впредь запре­тить их использование? В настоящее время буддийские и даосские монастыри теснятся друг к другу, а в них не счесть бронзовых статуй и утвари. Если доискиваться, // л.1Ха выплавлены они вновь или давно, взяты у казны или у ча­стных лиц, то в таком случае даже возрастание штата чи­новников не поможет расследованию. Если даже увеличить численность тюрем, — fie посадить всех.

Ведь это негодное средство: чем строже указы, тем зло­употреблений больше. Если же разом изъять и уничтожить [статуи] и впредь не разрешать их использовать, запасов меди будет достаточно, чтобы в соответствии с содержани­ем запаса выплавить [деньги]. Ловким мастеровым не к че­му станет приложить руки — и порча денег прекратится.

Поэтому я говорю, что, если стремитесь решить, как быть с бронзовыми статуями и утварью, лучше всего одним ма­хом изъять их, переплавить и впредь [запретить] их использование.

По моему разумению, нельзя не проверять, не портят ли также и деньги, находящиеся в обращении в морских и су­хопутных сношениях с варварскими государствами.

Древние люди говорили: «Деньги — не вещь, которую можно потребить, но с их помощью можно стать богатым и знатным. Богатство и знатность — кормило власти прави­теля»⁹⁷. Если действительно внимательно рассмотреть спо­соб [борьбы со злоупотреблениями], то в кормиле власти не будет изъянов и массы покорятся. В этом насущная задача властителя государства.

Пункт 9

Правитель⁹⁸жил за счет налогов [с земли]. Таков был путь древних. Начиная с династии Хань численность войска всел. 186 возрастала, а поступлений все более // нехватало. С каждым днем добавляли все новые наименования налогов, но все равно не могли покрыть расходы. И не вина верхов, что сложилось такое положение.

Из богатств гор и озер, которыми кормится народ, прода­жа соли приносит наибольший доход. Поэтому Дунго Сяньян⁹⁹накопил много ценностей, а У-ван¹⁰⁰по имени Пи по богатству сравнялся с сыном Неба. Поэтому почтительный У-ди¹⁰¹учредил соляное ведомство и ведомство железа. Мо­жет быть, по этой причине в то время государственных средств было в изобилии, а подати с народа не увеличива­лись.

Отношение правящего дома к древним установлениям о со­ли зависело от обстоятельств. Иногда заимствовал [уста­новления], иногда вносил [в них] изменения¹⁰².

Бывало, что добывали соль из водоемов, черпали ее из колодцев или вываривали из морской воды. Добытое при­надлежало казне, а население не могло [его] присваивать. Именно в этом состояло заимствование закона о соли.

На Юго-Востоке в ряде округов казна сама широко рас­продавала соль. Морские и сухопутные перевозки [соли] шли непрерывно, а запасы в амбарах высились горами. Ко­гда же прибывали бродячие торговцы¹⁰³, это связывало им руки и не давало возможности действовать. Именно в этом состояло внесение изменения в закон о соли.

Да! Установления прежних ванов, вначале хорошие, не­избежно в конце обрастали пороками. Ведь утверждая за­коны, верхи усердны, чиновники полны благих намерений, а народ трепещет перед законом, и нет злоумышленников.

Вот почему начало всегда бывает хорошим.

С течением же времени все становится заурядным, быва­ет, что [внимание] чиновников притупляется, народу все приедается, злоумышленников // день от дня становится все л.19а больше, и в конце концов возникают пороки. Вначале, тор­гуя солью по нормированным ценам, казна получала весьма обильные доходы, но в округах и наследственных владени­ях соли обычно скапливалось столько, что нельзя было сбыть ее.

Нынешние округа — это прежние округа и наследствен­ные владения. Население в них возросло в несколько раз, а соли по фиксированным ценам продается все меньше. По­чему же так происходит? Причина в том, что к делу прима­зываются злоумышленники.

Когда [они] привозят соль издалека, то преодолевают ре­ки и озера, из года в год, из месяца в месяц споря с волнами и ветром. Когда же [привозят ее] из ближайших мест — в отдалении ста или нескольких десятках ли, то привязывают [лодки] к плотинам, живут в зарослях камыша. Обедневшие

из военных, хитрые из чиновников живут и кормятся за счет этого. Они тайно продают часть соли, обеспечивая се­бя другими необходимыми товарами, и это стало привыч­ным.

Когда же [соль] наконец доставляется в императорские амбары, люди, ведающие ими, также тайно продают часть соли в обмен на другие товары. Не заботясь о том, что по­ловина казенной соли уже обменена на товары, оставшуюся ее часть вновь выменивают на другие товары. Поэтому на­род в большинстве своем потребляет соль, купленную тай­но. Когда же продается [оставшаяся] казенная соль, то ее нельзя закупить в кредит . Поэтому в округах завладевают продажей всей этой соли всего лишь несколько десятков лавок. Поскольку потребление соли десятками тысяч семей .1.196 зависит от них, у казны не получишь и щепотку соли. // Торговля идет лишь через этих людей. Пользуясь своим по­ложением, они всегда либо убавляют меру, либо примеши­вают пыль и потому обычно взимают за эту половину [со­ли] не иначе как удвоенную цену. Казенная соль грязна, хо­тя и дорога, а продаваемая тайно — дешева и чиста. У селян и зажиточных горожан она в большом почете, и пере­купщики лишь успевают поворачиваться. А раз так, то большинство народа потребляет контрабандную соль и лишь некоторые едят соль с примесями. Доходы от этой [контрабанды] переходят к негодяям, казна же сама продает по нормированным ценам все меньше соли, и ее соль все больше залеживается.

Как бы ни были срочны постановления, строги законы, людей соблазняют доходы. И даже если стоны наказуемых станут ежедневно сотрясать Небо и Землю, [контрабанду] не запретить.

Поэтому ныне лучше всего разрешить вести торговлю¹⁰⁴. Если разрешить торговлю, то доходы государства не уба­вятся, соль же не станет залеживаться.

Как понимать, что [разрешение] торговли не уменьшит доходов государства? Ведь когда казна сама по стабильным

ценам продает соль, то доходы действительно обильны. Однако лодки портятся, амбары ветшают, чиновников надо обеспечивать жалованьем, а воинов провиантом. Расходы весьма велики. Если же казна предоставит продажу соли торговцам, разрешив им самим действовать, то, казна полу­чит проценты, в качестве налога с торговли, а ее расходы сократятся. // Тем самым казенная выгода не уменьшится.

л. 20а

Что же такое разрешить торговлю, при которой соль не залеживается? Ведь когда торговцев много и они стремятся сбыть соль, то ее не портят примесями. Если предоставить кредит горожанам, то лавки в большинстве своем получат возможность широко торговать солью. Когда же продаю­щих [соль] много, то они стремятся сбыть ее. В таком слу­чае они также не станут портить соль примесями. Те, кто в прошлом потреблял соль с примесью, отныне станут все потреблять [качественную] соль. А те, кто прежде испод­тишка занимались перепродажей, ныне станут действовать открыто. Потребление соли увеличится, вот она и не будет залеживаться. Казенная выгода не уменьшится, и соль не будет залеживаться.

Достаток средств и четкость наказаний — в этом и состо­ит хорошее управление миром.

Некоторые спросят: Если казна торговлю солью по нор­мированным ценам передаст торговцам, то получит и про­центы, и налоги. Но если проценты невелики, а налоги ми­зерны, то в таком случае казна понесет убыток. Если же проценты велики, а налоги тяжелы, то торговцы не станут вести торговлю. Как же быть?

Отвечу: Не беда, если проценты невелики, а налоги ми­зерны. Но как тогда при невеликом проценте и мизерном налоге сделать так, чтобы выгода казны не уменьшилась? Отвечу: На Юго-Востоке казна закупает по соглашению¹⁰⁵почти два миллиона [ху риса], расходы на его перевозку ве-

лики. Ныне следует закупку соли передать купцам, а они в пересчете на рис доставят [эти] несколько миллионов ху. Таким образом можно, сидя на месте, достигнуть Хуай- л.20б хая¹⁰⁶. // Разве в таком случае доходы казны уменьшатся?

В «И цзине» говорится: «Вводя изменения, делай так, чтобы они не наскучили народу»¹⁰⁷. Нельзя пренебрегать этим, когда вводишь изменения.

Пункт 10

Некоторые спросят: Среди товаров в Поднебесной чай появился позже всего и стал подспорьем к поступлениям государства. Что же ныне известно о нем?

Отвечу: В древности чая не было. Впервые он появился южнее Янцзы, а затем распространился по Поднебесной уже в наше время. Все — и благородные мужи, и низкие люди — пристрастились к нему. Будь то богатые и знатные, бедные и подлые — все потребляют его. Поэтому правите­ли и прибрали к рукам [чай], создали для себя источник до­хода. Однако более всего ценится в обществе и бережется в семьях не казенный чай. Отчего же так? Оттого, что казен­ный чай из-за злоупотреблений крайне низкосортен и нехо­рош на вкус. Ежегодно весной, с появлением чайных листь­ев, их собирают, а высушив, пускают в продажу. Чиновни­ки объявляют о закупке, и народ допоздна привозит чай. Даже честные среди народа иногда ради выгоды становятся злоумышленниками. Даже хорошие чиновники за взятки иногда творят неположенное. Не отсюда ли проистекают злоупотребления? л.21а // Ведь собирают любую траву, любые листья — лишь бы не пустовал таз. Добавляют пыль, уголь — лишь бы тор­говля чаем не прекратилась.

Когда торговцы рассчитывают на сбыт, а на рынке чай не идет, перекупщиков из числа торговцев становится меньше.

Когда запасы чая в амбарах давние, они начинают преть,

а порой становятся добычей наводнения и пожара. В этом случае, поскольку казенные средства¹⁰⁸для закупки чая ис­черпаны, а он, скапливаясь, не находит сбыта, не только не получают процентов, но и вложенные средства не оправды­ваются.

Что касается Юго-Востока, то там чиновники ряда облас­тей сами широко продают чай. Норма закупки [казенного чая]¹⁰⁹не очень велика, но порой и ее не выполняют. Народ же потребляет чай в несколько раз больше [указанной нор­мы]. [Чай, что тайно] привозят издалека, весьма дорог, но люди наперебой стремятся приобрести его, потому что он вкусен. Путь зачастую крайне опасен, законы крайне суро­вы, а люди наперебой стремятся перекупить чай, потому что выгода от этого велика.

Чиновники, что призваны инспектировать, воины, что обязаны вылавливать [злоумышленников], целыми днями рыщут по всем закоулкам; чиновники, что клеймят лбы, люди, что бьют плетками по спине, наводнили присутст­венные места. Хотя недовольных становится все больше, злоупотребления тем не менее не прекращаются. Хотя на­казания становятся все строже, богатства [казны] тем не менее не возрастают. Что может быть хуже такой участи?

л.216

Ныне лучше всего разрешить всем вести торговлю, казне же // не следует торговать; разрешить другим действовать, а казне наложить налог на чайные горы, обложить налогом торговцев. Если сравнить это с существующим положени­ем, то это значит достичь одной цели разными путями.

Ведь когда торговцы торгуют сами, они отбирают самый лучший чай, а если отбирают лучший, то при продаже та-

кой чай непременно сбывается. А когда чай имеет сбыт, торговцев много. Когда же торговцев много, поступления от налогов велики. К тому же, если ныне тем, кто в про­шлом из-за строгих запретов укрывался в зарослях трав, держал наготове за пазухой боевой нож, пытался незаконно перепродать май, разрешить торговать, они смогут спокой­но следовать по дорогам и обретут достаток. Налоговые по­ступления в казну также возрастут. К тому же не будет за­стоя в денежном обращении, исчезнет морока с судебными разбирательствами, что полезно государству и удобно на­роду. Нет ничего лучше этого.

Некоторые спросят: Вы говорите о торговле чаем и со­лью. Но разве это не значит [попустительствовать] обраще­нию ко второстепенным занятиям?

На это отвечу: В прошлом не разрешали вести торговлю. Преследование по закону было очень строгим. Люди со­стоятельные и осмотрительные не попадались в сети зако­на, и лишь неразумный мелкий люд, рискуя жизнью ради богатства, становился его добычей.

Если же закон разрешит торговлю, то крупные торговцы- накопители станут действовать в соответствии с новыми условиями, и разве тогда у мелкого люда будет выгода? И значит, не будет дороги ко второстепенным занятиям.

Увы! [Торговля казны] солью началась при Хань, а чаем л.22а — при Тан в соответствии с потребностями времени, // а не потому, что учились у древности.

В иные времена, когда государство разбогатеет, а путь вана восторжествует, она (торговля солью и чаем. — 3. Л.) будет отброшена и передана народу. В этом состоят мои самые большие чаяния.

План усиления армии

(Цяи бии цэ) [13, цз. 17]

Пункт 1

2. Армия существует испокон веков. Со времен Хуан-ди'.лЛа Яо и Шуня' не случалось, чтобы было по-иному, так как армия в государстве — все равно, что крылья у ястреба и коршуна, ко1ти и зубы у тигра и леопарда. Если крылья не действуют, хищные птицы не в состоянии убить и крошеч­ную перепелку. Если когти не остры, хищное животное не в состоянии питаться мясом. Если армия не сильна, совер­шенный человек не в состоянии управлять простым народом.

Так называемое усиление армии состоит не в том, чтобы, каждодневно пускать в ход щит и копье, усыпать трупами безбрежное поле брани, удовлетворяя минутное своеволие и добиваясь господства в Поднебесной, а прежде всего в том, чтобы полагаться па гуманность и долг-справед- ливость. Какое же объяснение найти гуманности и долгу- справедливости?

Отвечу: Я просмотрел современные суждения об армии.

В большинстве их рассматривают лишь одну сторону дела и не судят всесторонне. Конфуцианцы говорят: Нужно [об­ладать] лишь гуманностью, долгом-справедливостью, и только. Разве обязательно пускать в ход хитрость и // силу? л. 16 Военные же говорят: Следует прибегать лишь к хитрости и силе. Разве обязательны гуманность и долг-справед­ливость?

Все они признают только одну сторону дела и не разуме­ют другой. Я же полагаю, что гуманность и долг- справедливость — ствол военного дела, а хитрость и сила

• ветви. Если взаимосочетать и должным образом приме­нять главное и второстепенное, то не станет врагов. Поэто­му правитель должен исходить из главного, полководец же

• из второстепенного.

Сунь-цзы говорил: «Кто из правителей [более других] об­ладает дао? У кого из полководцев [более других] есть та­лант?' . Дао — это даодэ, нэн — это чжи нэн» . Также гово­рил: «Полководец — это ум, гуманность, мужество, стро­гость»¹¹⁰. Иначе говоря, правитель должен использовать лишь добродетель, а полководец — равно использовать ум, беспристрастность, гуманность, мужество, строгость.

В древности по великому пути¹¹¹следовали мудрецы [-правители] трех династий . Но не осмеливаюсь обра­щаться к примерам из далекого прошлого, дозвольте пояс­нить это на событиях ханьского времени.

Хань Синь¹¹²говорил, обращаясь к Хань-вану¹¹³: «Там, где

прошел Сян-ван¹¹⁴, все было превращено в руины, в Подне­бесной многие его возненавидели, а народ не покорился ему... Считался он гегемоном¹¹⁵, на деле же утратил доверие людей... Когда [Вы], Великий ван¹¹⁶, вступили в Угуань ', то не тронули ни единого осеннего колоска, уничтожили циньские суровые законы, заключили с циньцами до­говор, состоящий из трех статей законов¹¹⁷, и все циньцы //_л.2а пожелали увидеть [Вас], Великого вана, правителем Цинь... Ныне [Вы], Великий ван, подняв войско, направляетесь на восток, и стоит Вам послать гонца с приказом^ как Вы смо­жете усмирить трех циньских [полководцев] » . Поэтому

Поэтому и говорю, что Сян-ван утратил гуманность и долг- справедливость, а Хань-ван обрел их.

Когда же [Хань] Синь стал полководцем, то, переправив­шись через реку на плотах с привязанными к ним пустыми глиняными кувшинами¹¹⁸, он полонил Вэй-вана¹¹⁹, [затем]

выстроился в боевом порядке спиной к воде, установил 20

[ханьские] красные знамена и разбил чэнъаньского прави- 21

теля .

Чэнъаньский же правитель «не послушался советов пра­вителя Гуанъу»¹²⁰, считал, что «справедливая армия не при­меняет хитроумные замыслы и не строит коварные расче-

ты»²'\ поэтому и погиб, утонув в воде. Это и есть доказа­тельство того, что чэнъаньский правитель утратил хитрость и силу, а Хань Синь обрел их.

Однако полководцы в большинстве своем полагаются лишь на хитрость и силу, а правители порой не разумеют гуманности и долга-справедливости. Поэтому хотя, сто раз сражаясь, и одерживают сто побед, однако в государстве все неспокойнее, а враг становится все более непокорным.

Так называемые гуманность и долг-справедливость за­ключается не в том, что почитается людьми за снисходи­тельность, когда утром объявляют амнистию, а вечером представляют к наградам. Все же, что составляет гуман­ность и чувство долга это — достойных выдвигать, глупых устранять, хороших поощрять, плохих предостерегать, со­бирать налоги по закону, облагать повинностями по сезону, обеспечивать каждого занятием, с тем чтобы был достаток, чтобы [люди] были довольны жизнью и почитали правите­ля, как отца.

Если противник обедняет народ, а мы обогащаем его, ес­ли противник // обременяет его, а мы облегчаем его [бремя], _л если противник жесток к народу, а мы великодушны, то на­селение противника устремится к нам подобно тому, как на зов родителей ползет на четвереньках младенец.

Хотя у противника каменные стены и горячие источни­ки¹²¹, кто станет с их помощью обороняться? Хотя [у него] броня крепка, а оружие отточено, кто ими воспользуется? Такова армия, о которой говорится, что она покоряет не сражаясь.

Если же [как и мы] противник и обедняем народ, если противник и мы жестоки к нему и при этом надеемся, что народ противника перейдет [на нашу сторону], то это все равно, что завлекать жаждущих воды ядовитой жидкостью,

а голодающих — аконитом. Ведь даже в безвыходном по­ложении они наверняка предпочтут биться насмерть и, уж конечно, не перейдут к нам.

Если же противник не помышляет о том, чтобы примк­нуть к нам, и поклялся биться насмерть, то, даже если у нас будет полководцем Тай-гун¹²², воинами такие, как Мэн

г- 26 ~ 27

Ьэнь , скакунами «летающие зайцы» , в качестве оружия меч тай-э¹²³, нелегко осуществить задуманное. К тому же ес­ли и наш народ не следует [за правителем], то нужно осте­регаться непредвиденных событий.

На протяжении столетия в государстве множились доб­родетель и гуманность. Простой народ, облагодетельство­ванный [Вашей] милостью, пляшет и поет. К несчастью, в сердцах варваров зреет мятеж и они противятся приказани­ям нашего правителя. л.За Три года проводятся // карательные экспедиции, и все еще не добились триумфа. Хотя Небо преисполнено заботы и сочувствия, но ведь военные дела обременительны, и иногда требуется добыть средства за счет налогообложения, возникает нужда в силе [рекрутов] для ведения карательных походов. Простой народ не разумеет этого, скорбит и жалу­ется, и на западе [страны] особенно сильно.

Покорнейше прошу подать благую весть Поднебесной. Если внутри страны облегчить [бремя] народа, то с окраин будут переселяться к нам и на границах воцарится спокой­ствие и станет возможным свершить великие подвиги. Та­ковы чаяния дальновидных.

Пункт 2

Некоторые спросят: Как следует относиться к делам Под­небесной?

Отвечу: Если уподобить Поднебесную человеку¹²⁴, то ки­тайцы¹²⁵— его внутренние органы, а варвары¹²⁶— конечно­сти. Если внутренние органы в покое, в них царит гармо­ния, дух высок, но конечности поражены болезнью, то это не беда. Если же внутренние органы в беспокойстве и в них нарушена гармония, дух угнетен, а внимание сосредоточено [лишь] на лечении конечностей, то и конечности не исце­лишь, и внутренние органы загубишь. Поэтому способ ис­пользования армии¹²⁷состоит в том, что [прежде всего] не­обходимо привести в порядок все внутри, а лишь затем ок­раину. Противнику — варварам¹²⁸, шакалам и волкам, не ведомы ритуал и долг-справедливость, и потому они, если сильны, то покушаются на высших, если слабы, то // раз- л.зб бредаются в разные стороны. Чтобы обуздать и наказать их, потребуется немало усилий. Если пренебречь этим и осла­бить внимание, то они вскоре вновь нападут. Как же умело усмирить их?

Исходя из нынешних забот, если добиться процветания военных поселений¹²⁹, накапливать зерно на границе, то то­гда на окраинах станет достаточно пропитания для армии и не будет надобности переправлять провиант из столицы. Народ освободится от бремени, а государство сократит свои расходы. В спокойствии и довольстве можно своевременно обучать [военному делу]. Если [противник] придет, ринем­ся в атаку, уйдет — не станем преследовать. В бездействии станем готовиться к действию, держать войско в готовно­сти. Таков первый (лучший. —3.JI.) план.

Если же войско расположить на окраине, а снабжать [его] из центра, то оно не осмелится ни вперед продвигаться, ни назад отступать. Хотя и считается, что, не одерживая побед, благополучно избегаешь поражений, но ведь перевоз про­вианта на десять тысяч ли обеспечит [лишь] одну двадца­тую [потребностей]. Деревянные повозки придут в негод­ность, быки и лошади станут гибнуть на привязи, а мужчи­ны и женщины голодать, дома опустеют. Если так будет много лет, то противник [сможет] воспользоваться этими изъянами. Таков второй план.

Если авангард войск углубится слишком далеко, то про­виант необходимо перевозить с собой. При малочисленном [войске] не обеспечишь нападения, при многочисленном же будут перебои с провизией. Путь зачастую опасен и таит засады, легко оказаться отрезанным и лишиться поддержки. Если к тому же не знать местных [условий], то в решающей л.4а битве при малейшем промахе // не оберешься несчастий. Таков третий план.

Ныне если желаете исходить из первого плана, то как это сделать? Отвечу: Тех, кто хвалит преимущества военных поселений, — множество. Но те, кто вершит дела, не вне­млют [их совету]. Неужели они считают, что земель, при­годных для обработки, мало, а в армии пет людей, способ­ных возделывать землю?

Ныне в округах и наследственных владениях, поскольку население многочисленно, действительно мало незанятых земель, пригодных для обработки. Издавна и поныне воины дворцовой стражи ленивы. Среди них нет прилежных, спо­собных обрабатывать землю.

Однако как же обрести земли, пригодные для обработки? Отвечу: Среди населения, обитающего в пограничных ок­ругах, одни оказались в затруднительном положении, дру­гие не спокойны за свое существование. Если призвать их к поселению на внутренних землях и обеспечить их там ос­новным занятием, чтобы они были спокойны за свое суще­ствование, то, поскольку их прежние земли и постройки пе­рейдут в ведение властей [военных] поселений, не будет опасений, что нет земель.

Однако же как заполучить людей, способных обрабаты­вать [эти] земли? Отвечу: Что касается войска в погранич­ных округах, то кроме дворцовой гвардии специально [сле­дует] учредить армию военных поселений. Всех тех, кто выполняет различные утратившие смысл повинности¹³⁰на окраине Поднебесной, кто преследуется законом, и тех из народа, кто пожелает, — всех внести в списки как подве­домственных властям военных поселений; [тогда] не будет опасений, что пет людей [для обработки земли].

Поскольку земли будут добыты, а люди // привлечены, л .46 впоследствии нужно определить надел на земледельцев*, построить им жилища, предоставить сельскохозяйственные орудия, обучать их земледельческому труду, четко устано­вить сумму налога, время от времени проверять, награждая усердных и наказывая ленивых. Таким образом труд земле­дельца вознаградится. К тому же в каждой десятке и пятер­ке поставить старшину¹³¹, даровать им военное снаряжение, обеспечить панцирями и шлемами, чтобы в часы досуга обучать их военному делу. Это и означает наладить внут­реннюю политику, полагаясь на военные приказы. При га­ком положении, если и возникнут военные действия, пищи будет в достатке, а войско обучено. Дворцовую гвардию не понадобится пускать в ход, а армия военных поселений бу­дет являть собой отборное войско. Давнишними запасами хлеба обеспечим армию храбрых воинов¹³²; при благоприят­ных обстоятельствах — вступим в сражение; в противном случае станем держать крепкую оборону. Государство не понесет убытка, народ не познает изнурительного труда, а полководцы на границе [смогут почивать] на высоких по­душках.

Если противник не хранит верность, не почтителен к старшим, неразумно превращает свой народ в мишень для стрел и камней, то в таком случае без особых усилий с на­шей стороны настанет день его [неминуемой] гибели.

Некоторые спросят: Военные поселения хотя и подходя­щи, но разве не слишком обременительно переселять народ [окраин] во внутренние земли? Ну, а если обеспечить [пе­реселенцам] основное занятие, то как это отразится на го­сударственных расходах?

Отвечу: [Если] народ избавится от грабежа со стороны [вражеского] войска и его налоги и повинности уменьшат­ся, то он ринется к лучшим землям подобно тому, как вода л.5а // ниспадает вниз, а рыба устремляется в пучину. Ныне вербуют переселенцев. Это мера, отвечающая интересам народа.

При ханьском У-ди бедный люд из Гуаньдуна переселяли в [округа] Лунси, Бэйди, Сихэ, Шанцзюнь, всего семьсот тысяч жителей. Впоследствии в область Гуаньнэй" пересе­

лили также корыстолюбивых чиновников. В то время не было слышно, что это вызвало у них беспокойство. К тому же разве расходы по перевозке продовольствия не превысят [затрат] по обеспечению занятия для переселенцев?

Ведь перевозить провиант [для войска] нужно непрерыв­но [год за голом]; обеспечить же народ (переселенцев. — 3. JJ.) занятием — всего лишь раз. Не означает ли это, что, однажды потрудившись, мы обеспечим себе вечный отдых? А если так, не станет ли народ [окраин] охотно переселять­ся во внутренние земли и [тогда] пограничные округа опус­теют?

Отвечу: В прошлом [там] народа было много, войск же мало, поэтому сражающихся мало, а запуганных — масса. Если же численность населения [там] сократится, а армия увеличится, то сражающихся станет больше и народ обре­тет опору. И разве тогда попусту заменит армия ушедшее население?

При Хань — Чжао Чунго, а при Тан — Лоу Шидэ¹³³спол­на пользовались преимуществами военных поселений на западных землях, устрашали [племена] цян и ху^1-. Ныне со­ветую с тщанием учесть высказывания, которые часто по­вторяли эти уважаемые учителя.

Пункт 3

л.5б // Некоторые спросят: Армия военных поселений обраба­тывает поля и [потому] может себя прокормить. Дворцовая же гвардия бездельничает¹. Как же можно ее обеспечить?

Отвечу: Согласно древним установлениям, «поля земле­дельцев [делили] по сто му. Сто му выделяли земледельцу высшей категории, который кормил девятерых [Земледе­лец] следующей категории кормил восьмерых. Следующей

• семерых, следующей — шестерых. Земледелец низшей категории кормил пятерых»¹³⁴. Эти люди ели в самый уро­жайный год по четыре фу¹³⁵на человека: в средний по уро­жайности год — по три, в самый неурожайный год — по два фу. Если подсчитать то, что возделывал один земледе­лец, то созревшего хлеба у него было немало.

Если взять за норму одного земледельца низшей катего­рии, то в нынешних военных поселениях, где возделывают поле, он своим трудом кормит пятерых. В таком случае сто тысяч земледельцев прокормят четыреста тысяч воинов дворцовой гвардии. Сельский труд двухсот тысяч земле­дельцев обеспечит пропитание более четырехсот тысяч воинов дворцовой гвардии. Если сельским трудом за три года накапливать запасы на два года, то даже в случае не­урожая, засухи или наводнения с высокой горы можно без опаски взирать на запад.

Однако каким образом возможно распространить эти преимущества военных поселений на всю Поднебесную?

Отвечу: Ныне в Поднебесной // казенных земель¹³⁶много, л.ба но то, что они подведомственны [казне^], не всегда отмече­но. Некоторые же захвачены богатеями , некоторые по низ­кой цене проданы. Можно утверждать, что польза от этого для казны ничтожна. В таком случае не лучше ли всего уч-

редить власти военных поселений, которые ведали бы [эти­ми] землями?

Образованных, распоряжающихся рабочей силой и зем­лей, считать мелкими чиновниками. Созвать людей без оп­ределенных занятий¹³⁷и считать их воинами, учредить для их семей жилища, учить искусству возделывания тутовника и конопли. Три четверти времени тратить на обработку по­лей, а одну четверть — на обучение [военному] делу.

Труд мужчин на поле обеспечит пропитание, труд жен­щин по разведению тутового шелкопряда обеспечит одеж­дой.

Даже горсть зерна не будет взята из амбара, а вершок шелка — из казначейства; богатыри же, облаченные в дос­пехи и вооруженные, заполнят деревни и города. Продо­вольствие, которое [сейчас] доставляется [войску], в боль­шинстве своем перейдет к народу, и поскольку оно не пой­дет на содержание воинов, то станет скапливаться в амбарах. В этом состоит тонкий расчет, обеспечивающий достаток пищи и войска.

Некоторые спросят: Многие из обсуждающих превозно­сят сельские войска¹³⁸. А каково [ваше мнение]?

Отвечу: Согласно «Чжоу ли», чиновник сяо сы ту¹³⁹созы­вал население на службу в войско. Каждая семья выделяла при этом по одному человеку. В би формировался отряд у. В люй формировался лян. В цзу формировался — цзу, в да­не — люй. В чжоу — ши, в сяне — цзюнь¹⁴⁰. В этом заклю-

л.бб чался способ древних ванов. Гуань-цзы // проводил полити­ку перемещения по приказу¹⁴¹. Войско утверждали в ли, а военная политика определялась в цзяо. Население, объеди­ненное в десятки и пятерки, сообща соблюдало траур и вместе радовалось, деля горе и счастье. Поэтому в ночном сражении они слышали друг друга, сражаясь днем, видели друг друга¹⁴². В трудный момент друг за друга шли на смерть. Поэтому на границе они могли отражать западных и северных варваров, а внутри страны — служить сыну Не­ба и обеспечивать спокойствие китайцев. Учреждали сель­ские войска в целях самообороны. В этом состояла глубина замысла прежних мудрецов.

Люди любят родственников, ценят богатство потому, что такова их природа от Неба. Поэтому, когда наступает враг, чтобы убить наших взрослых мужчин, обидеть наших ста­риков и слабых, затоптать наши поля и жилища, захватить драгоценности, все население преисполняется духом сопро­тивления.

Правитель же должен следовать желаниям народа и лишь с пользой направлять их. Поскольку правитель и обучает и руководит народом, тот стоит насмерть в обороне и в бою, и отнюдь не потому, что его побуждают к этому награда или наказание.

Я обнаружил, что за последнее время в деревне не стало положения о военных, люди не знают военного дела, в семьях не хранят оружия и с приходом разбойников оказы­вается в положении безоружного, брошенного в логово ти­гра. С уходом разбойников народ возвращался домой, и то­гда тотчас же появлялись чиновники. С их приходом // от л.7а урожая ничего не оставалось, и прежние пороки лишь усу­гублялись.

Разве так обстояло дело только в деревнях? Разве не та­ково положение [ныне] и в округах, и в уездах? С тех пор как отменили статус военных наместников¹⁴³, в большинстве случаев там не готовы [к отражению противника]. Войска же, переброшенные из других мест, в десяти случаях из ста похожи на постояльцев гостиницы. К счастью, [в стране] спокойствие. Если же паче чаяния появятся нарушители порядка и поднимут мятеж, то разве могут такие войска дать отпор? Поэтому необходимо пересмотреть название сельских войск. За последнее время их составляют из ко­ренного населения. Из десяти тысяч семей записывают [в войско] всего пятьсот человек, и это уже считается много. Однако боюсь, что полководцы и чиновники не из тех лю­дей, что следует, а военная выучка не достигает должного. Почему же так? Те, кто осуществляет общее руководство,

• это начальники уездов. А разве среди начальников уез­дов все достойные? Военные командиры из обычного насе­ления. А разве из населения все хороши? Призванные со­действовать управлению некоторые из них встают на не­верный путь, утрачивают этические нормы. Поэтому и говорю, что среди полководцев и чиновников не те люди, что следует.

Если приказать им обучать, то лишь стрельбе из лука, ведь им невдомек, что есть правила маневра, правила на­ступления и отступления. Они нарушают воинский поря­док. Их ухо не различает [дроби] бронзовых барабанов, глаз не улавливает [различий] военных знамен. Если в один пре­красный день пустить сельские войска в ход, то с их помо­щью можно лишь разгонять людей на рынке. Это и означа­ет, что военная выучка не достигает должного.

Если хотите, чтобы среди полководцев и чиновников бы­ли подходящие люди, лучше всего тщательно выбирать на­чальников уездов. Не нужно связывать их существующим .1.76 официальным // предписанием. Единственное, из чего надо исходить, это из способностей. Если среди начальников уезда будут подходящие люди, то и при избрании военных командиров также окажутся подходящие. После того как будут уяснены законы боя, военная выучка наладится. Л в таком случае сельские войска день ото дня станут крепнуть.

Армия военных поселений будет пригодна для каратель­ных походов, а сельские войска — для обороны. Тогда и округа и наследственные владения станут заслоном, при­крывающим вана.

Пункт 4

Некоторые говорят: На Северо-Западе местность возвы­шенная, а на Юго-Востоке — низменная. Там, где высоко и холодно, люди крепкого сложения и могучей силы, прав их отличается твердостью, а устремления решительностью. Там, где низипы и тепло, люди слабого сложения и хилы, нрав их мягок, а устремления нерешительны. Поэтому ар­мия Северо-Запада способна переносить трудности и доби­ваться успеха, люди же с Юго-Востока уступают им в этом.

Об этом известно всем ши и да фу. А вы говорите, что с помощью военных поселений в округах и наследственных владениях можно совершать карательные походы. Не имее­те ли при этом в виду и Юго-Восток?

Отвечу: Все это давно устоявшиеся суждения. Ведь на­строение и природа людей¹⁴⁴зависят от местных условий².

И это называется нравами¹⁴⁵. А наставление и использование л.8а людей зависят от старших¹⁴⁶. И это называется // обычаями'. Совершенные ваны¹⁴⁷не выбирали людей для наставления. Достойные полководцы не выбирали воинов для службы. Если выбирать людей для наставления, то в государстве, кроме таких [мудрых], как Янь [Хуэй]¹⁴⁸и Жапь [Цю]^х неко­го будет учить. Если выбирать воинов для службы, то в це­лом мире, кроме [храбрецов], таких, как [Мэн] Бэнь¹⁴⁹и [Ся] Юй¹⁵⁰, некому будет сражаться.

Вода мягка до крайности, но если ветер всколыхнет ее, она может опрокинуть лодку. Металл тверд до крайности, но если расплавить его огнем, он сможет превратиться в со­вершенное изделие. В чем же в таком случае заключается в общих чертах способ использования [людей]?

Представление о том, что к югу от Янцзы [люди] ни­чтожны, а в царстве Чу —■ легкомысленны, бытует не одно поколение. Однако Жо Ао¹⁵¹из Чу претерпевал много ли­шений, а его потомки постоянно боролись с Цзинь [за геге­монию над] чжухоу. Тай-бо¹⁵²из царства У носил короткие волосы и татуировал тело, однако его потомки ранее, чем Цзиньцы, пригубили кровь жертвенного животного¹⁵³.

Сян Цзи¹⁵⁴во главе восьмитысячного войска выступил из Куайцзи¹⁵⁵и убил сдавшегося циньского вана, переселил Хань-вана в Шу¹⁵⁶, расколол Поднебесную, назвав себя ге­гемоном.

Сунский У-ди¹⁵⁷с армией всего лишь в сто с небольшим человек выступил из Даньту¹⁵⁸и казнил Хуань-[гуна]¹⁵⁹, вос­становил законное правление Цзинь, усмирил земли Ци, беспрепятственно ворвался в горный проход под Лояном.

Итак, воины Юго-Востока нередко мерялись силами с [воинами] Северо-Запада и [исход дела] при этом зависел лишь от таланта полководцев. л.8б // Однако в нынешних условиях также необходимо обра­щать пристальное внимание на многообразие обычаев и преимущества выучки.

В равнинной пустыне на тысячи ли, насколько охватыва­ет глаз, нет ни холмика, ни русла [высохшего] потока. Упи­танные лошади и легкие всадники мчатся, словно молния, а действия же конницы маневренны. Таких преимуществ нет у армий южан.

Горные холмы и опасные ущелья громоздятся кругом, буйствует растительность, бурные потоки волнами взды­маются к небу и останавливают в нерешительности путни­ков, встают препятствием на пути птиц, но пешие воины вступают в рукопашную, атакуя коротким. Таких преиму­ществ нет у армий северян.

Когда в карательный поход на север выступает армия южан, то многие осмеивают это. Когда же в карательном походе на юг используют армию северян, то и речи нет о том, что это невозможно. Я не разумею этого.

Когда на речном и морском берегу вдруг начинают свое­вольничать разбойники и страна в смятении, то приказыва­ют людям вана возглавить воинов для поимки разбойников. Когда многочисленная, но не имеющая [местных] преиму­ществ армия атакует малочисленную, но имеющую пре­имущества, то расходы велики, а успеха тем не менее не добьешься. Это также одно из упущений. Примером могут служить походы в прошлом в ущелья и пещеры южных варваров. Покидая равнины и приближаясь к опасным пре­пятствиям, выходя из пределов // Срединного государства и л.9а вступая в зону болотной лихорадки, армия гибла, не успев даже уничтожить гнезда варваров.

Я полагаю, что когда в храме предков замышляется по­ход, в глубоких планах едва ли не учитывается все это. Ведь причина того, что приходится посылать войска из центра, — отсутствие в округах и наследственных владени­ях отборной армии.

Если же учредить армию военных поселений и действо­вать в соответствии с условиями, то какой поход не увенча­ется покорением [противника], какая карательная экспеди­ция не завершится наказанием [его]?

И результат будет таков, словно знаменитые древние полководцы возглавляют [наши войска] и обучают их кава­лерийскому и пешему строю. Если устранить недостатки, заимствовать достоинства древних, станем продвигаться по Поднебесной, как по циновке.

Пункт 5

Оружие и стрелы — душа военного [дела], а панцирь и шлем — властители судьбы¹⁶⁰человека. Поэтому смельчак, пускающий в ход обоюдоострый меч, [может] уничтожить тысячу [человек]. Но безоружного и незащищенного, будь то даже Мэн Бэнь¹⁶¹, и ребенок в состоянии убить из лука. Однако если оружие не отточено, то уж лучше не иметь его вовсе. Ведь безоружный опасается наступать и тем самым избегает поражения. Если панцирь не крепок, то уж лучше не иметь его вовсе. Ведь не имея панциря, предпочитают л.96 отступать и тем самым ускользают // от смерти. Нет ничего хуже, если оружие не отточено, а панцирь не крепок, ведь рассчитывать [в таком случае] на победу и на неуязвимость

• значит лишь вводить себя в заблуждение, навлекая на себя великую опасность.

Поэтому в «Чжоу гуань» в разделе «Као гун [цзи]»¹⁶²о способе изготовления утвари говорится: «Небу присуще время, а земле — местные особенности, материалу же при­суще качество, а работе — мастерство. Лишь при единстве этих четырёх условий можно изготовить превосходные из­делия»¹⁶³.

Если это верно для изготовления обычной утвари, то для оружия тем более. Поэтому, что касается лука, «используют шесть видов материала и непременно в определенное вре­мя... Исследуя древесину, необходимо подбирать ее темно­го цвета и звонкую на слух... Рог должен быть светлого цвета и небольшим по размеру... Клей должен быть красно­го цвета и выдержанным... Жилы должны быть тонкими и длинными, очень прочными и глянцевитыми... Лак должен быть чистым, шелковая [нить] — влажной... Когда все шесть видов материала полностью подобраны... зимой рас­щепляют древесину... весной погружают рог в воду, летом

обрабатывают жилы. Осенью соединяют три материала во­едино, зимой устанавливают основу. Во время холодов де­лают лак... весной покрывают [им] тетиву лука»¹⁶⁴.

Что касается изготовления стрелы, то, если сделать ее «слабой впереди, [она] будет клониться [назад], если слабой позади, то [она] взлетит, если слабой в середине, то [она] будет извиваться, если сделать сильной в середине, то [она] станет вздыматься. Если же увеличить оперенье, то летать будет [слишком] медленно, если оперенье убавить, то ста­нет клониться вбок. По этой причине [стрелу] зажимают и колеблют, чтобы оценить ее размеры; гнут, чтобы опреде­лить // ее силу. Каждый раз проверяют материал стрелы, л Юа который должен быть свежим и крепким. Если сила [у стрелы] одинакова, то лучше та, что тяжелее, если тяжесть одинакова, то лучше та, что из более разреженного бамбу­ка, если разреженность одинакова, то лучше та, что кашта­нового цвета»¹⁶⁵.

Что касается рукояти оружия¹⁶⁶, то «нападают на государ­ство... коротким, обороняют государство... длинным... Ста­вят его (оружие. —3. JJ.) вертикально и колеблют, чтобы выяснить, нет ли неровностей; устанавливают между двумя стенами, чтобы выяснить, не изогнуто ли оно. Ставят попе­рек и колеблют, чтобы определить его силу»¹⁶⁷.

Что касается панциря, то «проверяют, нет ли в нем зазо­ров, смотрят, ровно ли внутри, проверяют, чтобы места сцепления были пригнаны. Кладут его в чехол, чтобы по­смотреть, как он свертывается; вынимают и смотрят, глад­кий ли он? Надевают его, чтобы определить, хорошо ли пригнан»¹⁶⁸.

Именно поэтому прежние ваны считали, что оружие и панцирь следует изготовлять с учетом времени и из луч­ших материалов. Если работа будет качественной, а произ­веденное станут контролировать, то можно достичь совер­шенства.

Однако как снабжают государство оружием ныне? Созы­вают ремесленников на работу. По окончании года уже не проверяют сделанного. Повозки следуют одна за другой. Караваны судов доставляют оружие, и не бывало случая, чтобы его не приняли. Проверяют нестрого, не отличая хо­рошего от плохого. Если же не отличают плохого от хоро­шего, то произведенное — низкого качества, если же про­изведенное низкого качества, то это значит, что работа не- л.10б хороша, а материалы негодны. // Где уж при этом учитывать сезон и местные особенности? К тому же если армия выступает в поход и внезапно появляется нужда в оружии, то рубят деревья для лука, вырубают бамбук для стрел, и при этом либо не вовремя, либо в неподходящем месте. Гонятся лишь за количеством, и тогда накапливают­ся низкосортные стрелы. Стрелы под воздействием солнца пересушиваются, а от дождя гниют. Как же можно в таком случае противостоять врагу?

Что касается изготовления панцирей, то здесь дело об­стоит еще хуже: для чешуек идет в ход непригодная бумага, а в качестве нитей — плохая конопля. От этого затраты со­кращаются. Но разве их (панцирей. — 3. Л.) хватит надол­го? Подобные явления известны всем образованным людям.

Что же касается оружейных казенных хранилищ, то их давно не открывали. Оружие и снаряжение для наступления и обороны никогда не ремонтируют; поскольку думают об этом лишь тогда, когда назревают события, то в таком слу­чае и умный не в состоянии [что-либо] предпринять.

Я считаю, что для изготовления оружия в Поднебесной следует издать особый указ, чтобы местные власти испол­няли его, своевременно назначали чиновников, строго кон­тролировали отбор ремесленников, поощряли их жаловань­ем, улучшали качество материала [оружия], повысив его в

цене. Если при изготовлении оружия будет соблюдено и место и время, то будет порядок. Каждый день следует кон­тролировать, каждый месяц — испытывать. Если сделают особенно хорошо, — // награждать, за малейшую ошибку л.Па

• наказывать. Сверху донизу проверять, считая главным пригодность оружия.

Что касается старого оружия и панцирей, то их следует постоянно чинить. Если взять за правило приводить их в порядок заранее, то не только древность, но и нынешнее время прославится мечами, такими, как лун-юань и тай-э¹⁰.

И наступит срок, когда меч обагрится кровью варваров, ко­торые посягают на китайцев¹¹.

Пункт 6

Сунь-цзы сказал: «Побеждают те, у кого полководец та­лантлив, а правитель не руководит им»¹⁶⁹. Поэтому в древно­сти перед походом сын Неба в Великом храме, самолично взяв в руки боевой топор за лезвие, вручал его рукоять [полководцу] и говорил: «Начиная отсюда и выше, вплоть до Неба, всем вершит полководец». И вновь взяв [топор], [теперь уже] за рукоять, вручал лезвие и говорил: «Начиная отсюда и ниже, вплоть до глубокой бездны, всем вершит полководец»¹⁷⁰.

Поэтому Ли Му'\ полководец в [царстве] Чжао, находясь в армии на границе, самолично тратил поступления от тор­говли на обеспечение воинов. Награды и подношения опре­делялись на месте, а не по повелению свыше.

В армии Чжоу Яфу, размещенной в Силю¹⁷¹, раздавались лишь приказы полководцев, но не было слышно указов сы­на Неба. Ведь здревле прежним мудрым правителям было л.11б так же // трудно осуществлять дела правления. Но в мирное время они помнили об опасности. В своих помыслах они были дальновидны. Разве нарочно стремились выставить напоказ острое оружие и рукоять устрашения, вручая ман­дат на Поднебесную одному сановнику? Ведь путь назна­чения достойных не может быть иным.

Лошадь потому преодолевает тысячу ли, что скачет одна. Если же запрячь ее в тяжелую телегу в паре с хромым ос­лом и если худосочный возница станет править ею, то теле­га не только не уедет далеко, но и опрокинется.

Феникс потому может взмывать ввысь на тысячу жэней¹⁷², что летает по доброй воле. Если же держать его на привязи и вскармливать в неволе, то он не только не взлетит в небо, но и умрет от тоски.

Правила ведения войн¹⁷³заключаются в том, чтобы на ка­ждом шагу применяться к обстановке. Видя, что продвиже­ние возможно, продвигаешься, однако, если знаешь, что положение затруднительно, отступаешь. Если же полагать-

ся лишь на приказ вана, то это все равно, что попусту док­ладывать вышестоящему о пожаре. Ведь пока дождешься в ответ приказа, все сгорит дотла.

А если полагаться на военного инспектора , то это все равно что строить дом на обочине дороги и следовать сове­там всех проходящих. Ведь в таком случае дело не увенча­ется успехом. Проследим причину [этого].

1.12а

Ведь его (полководца. — 3. Л.) II знают не досконально и доверяют ему не полностью. Когда знают не досконально, то сомневаются, достоин ли он? Когда доверяют не полно­стью, то опасаются, что он не верен. Если же недостойного не ограничивать, то он скорее всего навредит делу. Если неверного не проверять, то он скорее всего изменит. По этой причине связывают его (полководца. — 3. Л.) указами, приставляют к нему доверенных из родственников и знати. Однако если сомневаешься, достойный ли он, как можно не выбрать достойных, а назначать именно его? Если сомнева­ешься в его верности, как можно не избрать верных, а ис­пользовать именно его? Не видя в нем достойного, [тем не менее] назначают его. Разве в государстве нет достойных?

Сомневаются в его верности и [тем не менее] назначают его. Разве внизу нет верных? Чем сомневаться, когда он уже приступил к делу, не лучше ли осмотрительнее назначать его?

Кун-цзы сказал: «Посмотрев на поступки человека, взгляни на их причины, установи, вызывают ли они у него беспокойство. И тогда сможет ли человек скрыть, [что он собой представляет]?»¹⁷⁴.

Разве необходимо ограничивать полководца, заставлять его действовать исключительно в соответствии с указания­ми? Ведь в таком случае даже самый ничтожнейший среди людей вана сможет быть полководцем. Разве можно, назна­чая сановника на пост, сомневаться в нем? Ведь доверять нельзя лишь мелким чиновникам. Они-то действительно

неверны, и им неведомо, что есть правитель. Этим опасны лишь мелкие чиновники, л. 126 В прошлом // Хань Синь усмирил в Ци семьдесят с лиш­ним городов, стал ваном, сидящим на троне¹⁷⁵. Если бы он был заодно с Чу, то Чу усилилось бы, заодно с Хань, то Хань усилилось бы. Он смог бы упрочить свое положение¹⁷⁶. Однако он был верен дружбе [с Хань-ваном] и помнил о милостях, [которыми его удостаивали]¹⁷⁷, поэтому и не внял советам Куай Туна¹⁷⁸. Разве в то время была нужда контро­лировать его?

Когда же его ранг понизили до ранга хоу¹⁷⁹, а его самого поселили в столице, удостоив приглашения двора, лишь то­гда он стал стремиться завязать вовне союз с Чэнь Си¹⁸⁰, а внутри государства стал опираться на чиновников и пре­ступников, отданных в рабство¹⁸¹, с тем чтобы свершить ве­ликое дело [объединения страны]. Действительно, не тогда в прошлом, когда был раскол на три [царства]¹⁸², а лишь впоследствии [Хань Синь] решил выступить против [Хань- вана]. Ведь милости господина иссякли, и потому он (Хань Синь — 3.JI.) затаил ненависть.

Ханьский У-ди завещал Хо Цзымэну¹⁸³, а прежний прави­тель Сычуани¹⁸⁴— Чжугэ Кунмину¹⁸⁵своих малолетних си­рот. И потому не было измены, что чувство долга- справедливости, питаемое этими чиновниками к монархам, было слишком глубоким и эти государственные мужи пом­нили о милостях, которыми прежде их удостаивали.

Если проявлять чистосердечие, то кто не последует [за вами]? Если же сомневаться в людях, то и люди также не станут доверять [вам].

Ныне армия создана, командиры назначены. Только если правитель проникнется пониманием того, что необходимо быть заодно с верными и достойными и не связывать их л. 13а своими распоряжениями, // талант полководца станет подо­бен божеству, а клинки оружия будут сверкать словно мол­ния, и тогда возможно свершить ратные подвиги.

Пункт 7

Государство потому государство, что в нем умеют выби­рать полководцев. Полководец потому полководец, что умеет содержать воинов. Нет таких, кто бы не любил себя, однако люди готовы ввязаться в бой. Нет таких, кто желал бы смерти, однако люди жертвуют собой, охраняя государ­ство¹⁸⁶. И все потому, что щедрость [к ним полководца] бес­предельна.

Поэтому и говорю: Если смотреть на воинов как на детей, то с ними можно отправиться [даже] в самое глубокое уще­лье. Если смотреть на воинов как на любимых сыновей, то сможешь идти с ними хоть на смерть¹⁸⁷.

У Ци высосал [однажды гной] из фурункулов [своего воина]¹⁸⁸и потому в бою [воины] не поворачивали вспять. Ли Гуан¹⁸⁹вместе с воинами пил и ел, и они охотно выполняли свое предназначение. По линии родства он не был им роди-

телем. По этическим взаимоотношениям их не связывали братские узы. И то, что они следовали за ним, до конца вве­ряя ему сердца, было делом не одного утра и ночи.

Поэтому стратеги избегают накануне сражения с против­ником смещать полководца. Ведь он пользовался благо­склонным доверием [верхов], делил и радость и горе [с ни­зами], щедро тратил время, [добиваясь], чтобы верхи и ни­зы были как родственники, и тем не менее не смог одержать победу. Если же однажды сменить его на полководца //, хо-л.13б тя и достойного и гуманного, высокая милость верхов не может с первого же слова быть им постигнута, а чувства низов с первого взгляда поняты. Разве можно проявлять по­спешность при назначении полководца? Конь в состоянии быстро мчаться, но если ему отрубить копыта, чтобы заме­нить их копытами пусть даже быстроходного скакуна, он [вообще] не двинется с места. Если у сына — грудного младенца отнять кормилицу, чтобы заменить ее пусть даже такой красавицей, как наложница Мао¹⁹⁰, вскормить его не­возможно.

В прошлом из-за того, что в [царстве] Янь сменили Юэ И¹⁹¹на Цзи Цзе¹⁹², случилось поражение под Цзимо и семьдесят с лишним городов были возвращены [царству] Ци¹⁹³. В [царст­ве] Чжао из-за того, что Лянь По¹⁹⁴сменили на сына Мафу [- цзюня], произошла капитуляция под Чанпином и все четы­реста тысяч воинов были закопаны в землю Цинь¹⁹⁵.

Победу не всегда можно одержать тотчас, дела не всегда возможно завершить сразу же. Прозорливый монарх поэто­му должен быть бдительным.

Я наблюдаю, что ныне смещают командиров поистине потому, что они терпят поражение и их признают недос­тойными. Но ведь, назначая людей, необходимо проверять, достойны ли они, и нельзя наказывать [тотчас] в зависимо­сти от [того], победили ли они или нет. Когда одерживает победу недостойный, это не приносит счастья государству, а, напротив, может быть наруку противнику.

Когда проигрывает достойный, это не только не навлека­ет бедствия на государство, но, напротив, призывает к бди­тельности. При победе противник становится заносчивым, а л. 14а мы, испытывая поражение, // преисполняемся гневом. Если использовать полководцев и воинов, еще не свершивших подвигов, они сполна исчерпают разум и отдадут силы, чтобы смыть позор [поражения]. В таком случае им не бу­дет ведомо, что горы высоки, а камень тверд, что в воде можно утонуть, а в огне — сгореть, что можно страшиться смерти и тревожиться за жизнь. Кто же в таком случае сможет противостоять им?

У-цзы, обращаясь к вэйскому У-хоу, говорил: «[Я слы­шал, что] у людей есть достоинства и недостатки, у них бы­вает и подъем духа и упадок его. Попробуйте, господин, послать тридцать тысяч человек еще не свершивших под-

см. [33, с. 143, 152, 153, 222, примеч. 54]). Его сын Чжао Ко (Гуа) погиб в 260 г. до н. э. вместе с чжаоской армией под Чанпином (древнее название уезда в царстве Чжао на территории современно­го уезда Гаопин на юго-востоке провинции Шаньси; см. [27, с. 139]) в долине, названной «Долиной убийств». Ли Гоу в данном случае излагает эпизод, заимствованный из «Ши цзи»: «Правитель Чжао послал войско напасть на [войско] Цинь. [Обе армии] стали друг против друга. Циньский [ван] послал Уань-цзюня Бай Ци атаковать чжаосцев]. [Бай Ци] нанес полное поражение [армии] Чжао под Чанпином. Более четырехсот тысяч солдат все до одного были уби­ты» (цит по [24, т. 2, с. 49]).

К.В. Васильев отмечает, что чанпинское поражение стало сигналом для широкого наступления циньских войск на чжаоские земли [33, с. 205-206, примеч. 23].

ЛИ ГОУ