СБОРНИК АКМУЛЛИНСКИХ ЧТЕНИЙ 2012

составляющей частью и продуктом культуры. Человек, в течение многих веков, старается познать мир, объяснить мир, себя в этом мире с помощью языка.

Проблема взаимоотношения языка и культуры изучается давно. Еще в начале XIX в. их пытались решить немецкие ученые братья Гримм, идеи которых нашли свое развитие в России в 60-70-х гг. XIX в. в трудах Ф. И.Буслаева, А.Н.Афанасьева, А.А. Потебни [Маслова, 2001: 268].

Наиболее широкое распространение в мире получили идеи В. Гумбольдта. По В. Гумбольдту, язык есть «народный дух», он есть «само бытие» народа. Культура проявляется, прежде всего, в языке. Язык есть истинная реальность культуры, он способен ввести человека в культуру. Язык – фиксированный взгляд культуры на мироздание. В гуманитарных науках все чаще говорят о «власти языка» (гипотеза Сепира-Уорфа), однако трактуется это клише в науке по-разному: М. М. Бахтин понимал его как «оковы» чужого слова, Л.С. Выготский – как личностный смысл в соотношении со значением и т.д. [Маслова, 2001:268].

Как заметил К. Леви-Строс, язык есть одновременно и продукт культуры, и ее важная составная часть, и условие существования культуры. Более того, язык – специфический способ существования культуры, фактор формирования культурных кодов [Маслова, 2001: 268].

Следовательно, изучение культуры через язык – идея не новая; об этом писали А. Брюкнер, В.В.Иванов, В.Н.Топоров, Н.И.Толстой и др. Большой вклад в решение проблемы на рубеже III тысячелетия внес польский антрополог Ежи Бартминский. Культура в их работах рассматривается не просто как смежная с лингвистикой наука, а как феномен, без глубокого анализа которого нельзя постичь тайны человека, тайны языка и текста [Маслова, 2001: 268].

Таким образом, язык не только связан с культурой: он растет из нее и выражает ее. Язык одновременно является и орудием создания, развития, хранения (в виде текстов) культуры, и ее частью, потому что с помощью языка создаются реальные, объективно существующие произведения материальной и духовной культуры. На основе этой идеи на рубеже тысячелетий возникает новая наука – лингвокультурология.

Итак, лингвокультурология (по В.А.Масловой) – «отрасль лингвистики, возникшая на стыке лингвистики и культурологии», «гуманитарная дисциплина, изучающая воплощённую в живой национальный язык и проявляющуюся в языковых процессах материальную и духовную культуру»

[Маслова, 2001:268].

В данной статье мы рассматриваем лингвокультурологический аспект благопожеланий в арабской культуре и обучение им на уроках арабского языка. Ведь благопожелания являются неотъемлемой частью речевого этикета и способны ярко отражать национальную специфику восприятия действительности в языковом сознании. Как считает Л.М. Шатилова [4], речевой этикет является важнейшим элементом национальной культуры, так как в устойчивых формулах общения отложился богатый народный опыт, неповторимость обычаев, образа жизни, условий быта и культуры каждого народа. Благопожелания занимают особое место в речевом этикете, так как они спо-

331

собны номинировать этикетные ситуации, когда собеседники желают друг другу добра, выражают стереотипы общения, составляющие самостоятельную, отдельную коммуникативно-семантическую группу единиц речевого этикета; способствуют осуществлению речевого акта пожелания.

Мы выделили следующие виды благопожеланий, которые арабы активно употребляют в повседневной жизни:

пожелания удачи друзьям и коллегам:

пожелания на семейном празднике, встрече с семьями: ةديَعِسَ مْكُُتَلئاِعَ نْكَُتلِ! – Пусть вся ваша семья будет счастлива!

личные пожелания:

مْكَّيُ ناِمأَ لكُّ قَّْقحَتَتلِ! – Пусть все Ваши желания исполнятся!

مْكُرمْعُبُِالله لاَ َطأ! – Долгих лет жизни!

ِ

В приведенных выше примерах мы видим пожелания, связанные с такими отвлеченными понятиями как успех, удача, счастье и т.д. Что более характерно для европейских культур. Это объясняется тем, что общество характеризуется тенденцией к расширению и углублению международных контактов в различных сферах культурной, общественной, политической, социальной жизни.

Суть выражений же в восточных культурах характеризуется наличием таких концептов как семья, потомство, гостеприимство, долгая совместная жизнь, дружная совместная жизнь, взаимопонимание, взаимоуважение, терпимость, скромность, благодарность родителям, забота о родителях, воспитание потомства и т.д. Такого рода благопожелания особенно ярко выделены в жанре фольклора.

Как уже было сказано выше, речевой этикет носит национальный характер. Система правил речевого поведения у каждого народа индивидуальна. Живя в современном мире, нельзя опираться лишь на привычную систему ценностей, так как они не универсальны, как, в прочем, и грамматические нормы родного языка. Именно поэтому очень важно обучение этикету благопожеланий на уроках арабского языка. Зная перечисленные выше благопожелания, обучающиеся легко создадут благожелательный тон беседы, кото-

332

рая приводит к согласию и успешности диалога. Пожелания – существенная часть культуры бизнес-общения. Они помогают выразить уважение к деловому партнеру, проявить доброжелательность к нему.

Таким образом, исследование показывает, что в благопожеланиях арабы выражают свое отношение, свои мысли и чувства к разным явлениям жизни и к другим людям. Пожелания в повседневной жизни арабов являются одной из составляющих традиционной коммуникативной культуры. Они отличаются конкретностью, торжественностью, имеют прочное психологическое воздействие на человека, особенно если они произносятся особо почитаемым человеком. Благожелательность, как и гостеприимство, почитание старших, скромность, уважительное отношение к женщине и т.д., неотделима от бытовой культуры арабов. И при преподавании арабского языка необходимо уделять особое внимание этому аспекту для того, чтобы обучающиеся овладели не только формой, но и сутью языка, а также хорошо понимали изучаемую ими культуру.

ЛИТЕРАТУРА

1.Гез Н. И. и др. Методика обучения иностранным языкам в средней школе. – М.: Высшая школа, 1982. – 373 с.

2.Копысова Н.В. Вежливый арабский. 60 самых распространенных высказываний. – М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – 64 с.

3.Маслова В.А. Лингвокультурология. Учеб. пос. для студ. высш. учеб. заведений. – М.: Издательский центр «Академия», 2001. – 208 с.

4.Шатилова Л.М. Актуализация лингвокультурологических категорий эксплицитности и имплицитности как концептуальных доминант в немецкой

ирусской языковой картине мира. Научная биография. Режим доступа: http://www.famous-scientists.ru/list/11204

©Миниянов А. Ф., Тимершаяхова Р. А., 2012

С.Х. Мухамедьярова, БГПУ им. М. Акмуллы (г. Уфа)

ЯЗЫК ЦВЕТОВ В КУЛЬТУРЕ НАРОДОВ МИРА

Цветы всегда привлекали внимание людей редким красочным видом. В традициях многих народов очень рано возникло особое трепетное отношение к этим божественным созданиям.

Во все времена и на всех континентах человек посвящал цветам стихи и поэмы, воспевая их грациозность и необычайную красоту, изображал цветочный мир на живописных холстах, наделяя бесподобные образы различных растений особым символизмом, поклонялся этим восхитительным созданиям природы как божеству.Это доказывают стихотворения:В. Брюсова«Цветики убогие северной весны».

Цветики убогие северной весны, Веете вы кротостью мирной тишины. Ландыш клонит жемчуг Крупных белых слез,

333

Синий колокольчик спит в тени берез. Белая фиалка высится стройна, Белая ромашка в зелени видна.

Здесь иван-да-марья, одуванчик там, Желтенькие звезды всюду по полям.

Невозможно, проходя мимо поляны, на которой цветут ромашки, остаться равнодушным. Цветок ромашки, по народному преданию, похож на чудесный глаз, который все видит.

Ромашке посвящена картина В. Васнецова «Луг с ромашками». Стихотворение М. Дудина «Ромашка»:

Ромашка, излучая свет, На солнышко похожая,

Бежит везде за нами вслед, Своя, а не прихожая.

До поздней осени на нас Бросает взгляды смелые Ее веселый желтый глаз Через ресницы белые…

Ромашка – излюбленный образ народных песен: «Ромашки спрятались» (слова И. Шаферана, музыка Е. Птичкина), «Гляжу в озеры синие» (слова И. Шаферана, музыка Л. Афанасьева).

На лугу и на лесной поляне, в глухом овраге и на берегу речки всегда приветливо встречают нас синие, голубые или белые цветки колокольчиков. По народному поверью, звонят они лишь раз в году – в волшебную ночь накануне Ивана Купалы.

Что-то удивительно родное, русское таится в изящных и неброских на вид голубых колокольчиках. А.К. Толстой посвятил этим нежным цветам стихотворение

Колокольчики мои, Цветики степные! Что глядите на меня, Темно-голубые?

И о чем звените вы В день веселый мая,

Средь некошеной травы Головой качая?

Замечательны по красоте и лесные цветы. Древнерусская легенда гласит, что морская царевна Волхова полюбила юношу Садко, он же отдал свое сердце Любаве. Опечаленная Волхова вышла на берег и стала плакать. И там, где упали слезинки царевны, выросли ландыши – символ чистой и беззаветной любви.

Ландыши были любимыми цветами П. Чайковского, Н. Карамзина (вспомните героиню повести «Бедная Лиза», собиравшую ландыши), И. Бунина, И. Репина.

М. Лермонтов в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…» так воспел ландыш.

334

…Когда, росой обрызганный душистой, Румяным вечером иль утра в час златой, Из-под куста мне ландыш серебристый Приветливо кивает головой…

ВЕвропе, где культ цветов берет свое начало еще в древние века, именно цветы являлись непременным атрибутом богинь Флоры и Авроры, олицетворением Весны, Надежды и даже Логики как одного из свободных искусств. Цветы всегда были символом матери-природы, совершенства божественного творения, знаком рождения и смерти, жизни и возрождения. Неудивительно, что цветочные образы для многих народов отождествлялись

сразличными религиозными духовными значениями. Вырастая в мифах и легендах из пролитой крови Бога или Героя, цветы символизировали единство человека и растения, смену различных жизненных состояний. Из крови Диониса появились гранаты, из крови Адониса — анемоны, а кровь Аттиса подарила миру фиалки [Муллагалиева, 2008:182].

Вхристианстве пролитая кровь Христа ассоциируется с ярко красными розами, в то время как белая лилия или ирис в руках Богоматери традиционно считается знаком истинной веры в божественное Воскрешение. Популярна цветочная тема и в буддизме, где Брахма и Будда всегда изображаются в окружении цветов, наиболее известным из которых можно назвать лотос. В восточных религиях, как правило, цветы — это символ расцвета духовной жизни. В кельтской культуре цветок олицетворяет Солнце и просветленную душу. Именно кельты создали «Цветочные гороскоп», считая, что в зависимости от даты рождения человека, ему покровительствует тот или иной вид цветов и растений, наделяя своего носителя особыми качествами и чертами характера. «Цветок», двадцатый знак в ацтекском месяцеслове, считался у древних индейцев символом искусства и художественного вкуса. В Египте знак цветка издавна связан с зарождением Мира, а слово «букет» на местном языке созвучно слову «жизнь». Даже в мистической науке алхимии можно найти «цветочные» ноты. Серебро алхимики называли белым цветком, золото — красным, а синий цветок — цветком истинных мудрецов. В Средние века общение жестко регламентировалось религиозными правилами. Тем не менее, именно тогда зародился «язык цветов», к сожалению, почти утерянный в настоящее время. А в ту эпоху с помощью цветов прощались, признавались в любви, извещали о встрече или высказывали пренебрежение.Белая акация считается символом чистотой и невинной любви у многих европейских странах.А вот ландыши считались символом любви и счастья в семейной жизни в Древней Германии.

С каждым из этих цветов связаны исторические факты и легенды.

ВАнглии роза стала символом войны. В 1455 году два знатных рода не могли договориться о том, кто из них займет королевский трон. Началась тридцатилетняя война, которая получила название войны Алой и Белой розы, потому что в гербе одних претендентов на престол была красная роза, а в гербе других – белая.

Жители Уэллса своим любимым цветком считают Нарцисс. Вы много раз видели нарцисс, белый цветок, с желтой сердцевиной, на стройной зеленой ножке.

335

Необычное пристрастие жителей Шотландии к колючему кустарнику чертополоху объясняется тем, что однажды враги пытались напасть на жителей замка ночью. Однако уколовшись об острые шипы чертополоха они закричали. Их крик разбудил жителей замка, и те дали отпор врагу.

А во Франции очень любят ландыши. Первого мая в этой стране – праздник ландышей, города и деревни утопают в цветах. Ландыши принято дарить близким и друзьям.

На Руси ландыш называли по-разному: на севере – лесной лилией, на Волге – воронцом, ландушкой, на Смоленщине – лесным языком, на Ставрополье – ланьим ушком. Когда цветы раскрываются, они склоняются к земле и становятся очень похожими на маленькие колокольцы.

Только звона колокольца вы не услышите – о своем рождении они оповещают волнами тонкого аромата. Когда распускаются ландыши, кажется, что сам воздух в лесу настоян на их аромате.

На Востоке, в Китае, Японии почитаются лотос, хризантема, орхидея. Пятого мая – японсий праздник ирисов, девятого сентября – праздник хризантем. В японской мифологии Удонгэ – сказочный цветок, цветущий раз в три тысячи лет. Особой любовью в Японии пользуются цветы японской вишни – сакуры. Это национальный символ страны восходящего солнца.

Японский поэт Эномото Кикаку так выражает благоговейное отношение японцев к сакуре:

Камнем бросьте в меня! Ветку цветущей вишни Я сейчас обломил.

Японская классическая поэзия содержит немало лирических произведений о сакуре.

Кроме цветов сакуры, в Японии почитается бамбук. Образ склонившегося под тяжестью снега бамбука обрел в Японии особый смысл: он символизирует выносливость и гибкость японца, который противостоит невзгодам

иприспосабливается к самым неожиданным трудностям.

ВЯпонии осень высоко ценится искусство составления букетов – икебана. На Востоке немало пословиц и фразеологизмов о цветах: оставь полевые цветы в полях. Цветок лотоса в грязи. Цветок сливы раньше всех зацветает. Цветы в обеих руках (об удаче, везении). Цветы распустились на высохшем дереве (о неожиданном успехе). Цветы соседа красивее. Чем красивее роза, тем длиннее у нее шипы.

Некоторые цветы по-разному имеют значение у каждого народа. Если в Японии гортензии выражают скорбь, то в других странах они защищают от беды и болезни. Красные цветы всегда считались символом большой горячей любви, а вот желтые наоборот говорили о расставании. Маргаритки лучше дарить незамужним девушкам. А вот белые цветы должны преобладать в букете у невесты, ведь они желают удачного брака, а вот по старинному поверью, если в букет вкрапить герберу, то он принесёт счастье!

336

Каждый народ по-своему описывает историю происхождения цветов, вкладывает в них свою символику. Знать и уважать такое разнообразие мнений о цветах – значит уважать разные культуры.

Цветы для жителей нашей страны – неотъемлемая часть нашей Родины, поля, простора, бескрайнего леса, пестрого луга. Любовь россиян к цветам – это одна из сторон их любви к Родине, жизни.

ЛИТЕРАТУРА

1.Быстрова Е.А. Диалог культур на уроках русского языка. – СПб., 2002

2.Воробьев В.В., Саляхова Л.Г. Русский язык в диалоге культур: Учебное пособие. – М., 2006. – 283с.

3.Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия

ипоэзия. – М., 1997. – 539с.

4.Муллагалиева Л.К, Саяхова Л.Г. Русский язык в диалоге культур. – Уфа: Изд-во «Китап» им. З.Биишевой, 2008.

©Мухамедьярова С.Х., 2012

А.Х. Мухаметзянова, канд.филол.наук, доц., Елабужский филиал К(П)ФУ, (г. Елабуга)

СУФИЙСКИЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ ШАМСУТДИНА ЗАКИ-СУФИ

Среди известных творений татарских авторов начала XIX в. лирическая поэзия Шамсутдина Заки-Суфи (1825 – 1865) более глубоко отображает все наиболее существенные тенденции и особенности духовной литературы данного периода.

Шамсутдин Заки-Суфи является одним из ярких продолжателей традиции восточных мыслителей, особенно Джалелетдина Руми, Фаридуддина Аттара, Абдуррахмана Джами. Его поэзия служила раскрытию основной проблемы тасаввуфа (суфизма) ─ отношения человека и Всевышнего. По утверждению суфиев, нельзя искать Бога на стороне, Он в твоей душе. Правда, сам по себе человек не может познать Его (Аллаха), субстанция Всевышнего познается посредством Его же самого. Вот и лирический герой Ш. Заки-Суфи с мольбой о защите и помощи обращается к Богу.

Нәфес шәһрендән иляһи, әл-әман, әл-әман! Барчаның сән-сән пәнәһи, әл-әман, әл-әман! Бу гаҗәб мәккярә вә фәҗарә вә сәһәдер,

Бәндә кыйлды нәчә шаһи әл-әман, әл-әман! [Миңнегулов, Садретдинов,

1982: 77]

(Спаси и защити меня от напасти моей страсти, Ты, покровитель всех сущных, спаси и защити. Этот мир хитрый и коварный, Заставил меня свои дела вершить, спаси и защити!).

(наш перевод)

337

По эмоциональным нотам этих строк можем предположить, что и сам поэт находится на «пути самоусовершенствования». Как известно, целью подвижнического пути, совершаемого странствующим дервишем, является слияние с Истиной, когда побудительным мотивом такого путешествия оказывается внутреннее несовершенство, ущербность, греховность. Ш.ЗакиСуфи испытывает это чувство особенно обостренно.

Чук гөнаһ итдем бән ул мәгъбуд(е)мә бу дөньяда, Нитә биргәймән җавабы, хәзрәтенә варасы Сайде ул гаһд мисакын, һәр сүзе улды доруг.

Нә гыйбадәт, нә итагать, ваһ, нәчә йөз карасы [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982: 56].

(Грешил я много лет в этом мире светлом, Как предстану пред хазратом, что скажу в ответ?…

Не сдержал я свою клятву, каждое слово ложь. Что молитва иль послушание, ─ ах, один позор,

Ополчение земных страстей в миг крепость разума снесло…).

(наш перевод)

По мнению Ш.Заки-Суфи, Бог – Единственный тот, кто бестрепетной рукой его поведет вдаль.

Йа иляһи, бән зәгыйфең ошбу бәнд(е) багны Ал, айагындан кидәр, ач күзне, колагыны.

Куркулы йирләрдә, шаһым, дәстгир улгыл бәңа.

Та сәнең гуның (и) лә басам нәфс-шайтан йагына [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982: 58].

(О Истина, ты погляди на этого увечного. Возьми его за ноги, открой глаза и уши, В опасных местах, мой царь, протяни мне руку,

Твоей бестрепетной рукой я наступаю в сторону нафса-шайтана).

(наш перевод)

Как принято, лирический герой поэта (в данном случае полностью отождествляется с самим автором) недоволен собой (отличительный признак нафс-и-лаввама – обвиняющего нафса), но это не должно приводить его к безвыходности, он должен действовать, искать «путь» к совершенству, учиться всему хорошему и впитывать все прекрасное, чем и окружил его Всевышний. По мнению гностиков, Сущность Бога – это скрытое сокровище. Чтобы можно было наблюдать его красоту и совершенство, оно было украшено извне зеркалами сущностей и раскрывало себя в этих зеркалах.

У восточного мыслителя Насир-Хосрова есть замечательные строки: «Бог создал в человеке ищущую душу, беспокойную и вопрошающую. Почему? Бог как бы сам обращается к душе, говоря: «Вопрошай! Ищи, почему данная вещь такова, и не воображай, что творение тщетно» [Тримингэм,

2002: 87].

Тынмайун гизмәкне агун судан үгрәнмәк кирәк, Бак, фәйзъ, хозуги җәүдән угрәнмәк кирәк.

338

…Ир исәң, пәрвәнаи хушхойдан үгрәнмәк кирәк [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982: 55].

(Неустанному путешествию учись у бегущей струи, Самопожертвованию – у прекрасной бабочки. Благородству у ливня).

(наш перевод)

Эти же мотивы мы встречаем в восточной поэзии. Например, Рудаки (858 – 941), классик персидской и таджикской литературы, следующими стихотворными строками призывает своего читателя к совершенствованию, к более глубокому подходу к жизненным вопросам, к умению отличать внешнюю видимость от сущности явлений.

Сквозь оболочку мира глаз твой не видит жизни сокровенной, Так научись смотреть глазами сердца на таинства вселенной; На все, что зримо и телесно, гляди открытыми глазами,

Но сердце научи увидеть изнанку видимости бренной [Руднев, 2001: 18].

(пер. В.Левина)

Хочется отметить, что автор в этих поэтических строках приводит те свойства, которые являются зеркалами, отражающими имена Бога. Эта тенденция представляет собой одну из задач суфизма ─ культивировать совершенство существ.

На примере творчества Ш.Заки-Суфи мы можем также проследить, как презренное к миру постепенно переходит на другой уровень: оно предстает в виде осуждения низменного в нравах и поступках человека, который, поддавшись гордости, зависти, тщеславию и корыстолюбию, нарушает нравственные заповеди.

Рәсме – мөэмин, кауле-тәрса, җөнбише мисле йәһүд, Галәм эчрә әһле хәйрә күрмәдем монча хосуд. Каулян, фигълян әзәри мөэмин ирер, һәб, эше.

Яд идәр дүзәх зөбанисен моны күргән кеше [Миңнегулов, Садретдинов,

1982: 68] .

(Поведение мусульманина, язык многобожника, дела иудея, До сей поры я в мире не видел такого злостника. Действия его направлены против мусульманина, Каждый будет сторожиться этого служителя ада).

(наш перевод)

Являясь последователем персидского поэта и суфийского учителя Абдурахмана Джами, Заки-Суфи понимал, что «разум для человека является и руками, и крыльями для взлета. Без ключей разума не сможешь открыть эту дверь, она не откроется, и старание твое напрасно» [Тримингэм, 2002: 37].

Нәфсе куйыб гакыла уян адәм углы гакыйбәт [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982: 37].

(Подчинив нафс свой разуму, проснись, человек),

– призывает Ш.Заки-Суфи (наш перевод).

По мнению Ш.Заки-Суфи, Всевышний оставил человека в ведении нафса и разума, и нафс человека должен быть подчинен разуму.

339

Гакыл, нәфсем аңа сәйран итде, хуш Һәр нә килсә безә ул шаһдан килер [Миңнегулов, Садретдинов, 1982: 66].

(Разум, тебе открылась моя душа, хорошо Все, что к нам приходит все от Всевышнего).

(наш перевод) «Влюбленные» (гарифы), обладатели разума, люди мудрые, являются

истинными «Влюбленными», они и есть образцы для подражания.

Гариф ул, кем гыйшкъ илә дерлек кыйлыр бу дөньйада, Гакылны бу дәрд илә хәйран идәр, хәйран идәр [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982:, 54].

(Влюбленный тот, кто с любовью шагает по земле в этом мире, Кто разуму свои страсти подчинит).

(наш перевод)

Разум, как видим, в поэтических произведениях Ш.Заки-Суфи предстает в качестве действенного и проверенного средства, способного обуздать «злой дух».

Сквозь все стихотворение «Нәфсе шелтәләү» («Порицание нафса») красной нитью проходит идея, что во главе всех бед стоит «нафс», и раз «ты, двуличный, не задумывался об этом, не встал на путь праведный, тебя не коснется птица счастья, и не ниспошлется Божье благословение».

Әй, мөнафикъ, нәгълеңе вә халеңе дөз итмәдең, Ул сәбәбдан башыңа дәүләт һомае кунмады [Миңнегулов,

Садретдинов, 1982: 61].

Таким образом, в творчестве поэта мы можем проследить ту эволюцию мотива «нафс», когда из «самоанализа», из «борьбы с греховным самостным началом» он перерастает в одну из наиболее глубоких и действенных форм пропаганды прогрессивной идеологии и просвещения.

[пер. с англ. под ред. и с предисл. О.Ф. Акимушкина]. – М.: София: ИД «Ге-

лиос», 2002. – 477 с.

© Мухаметзянова А.Х., 2012

Э.Р. Насибуллина, БГПУ им. М. Акмуллы (г. Уфа)

УПОТРЕБЛЕНИЕ ЖАРГОНИЗМОВ В РЕЧИ ПОДРОСТКОВ

В последние десятилетия в устной публичной речи произошло множество изменений. Так, например, современное общество характеризуется повышенным интересом к жаргонизмам, количество жаргонной лексики постоянно увеличивается. Такие выражения в речи используются чаще для придания экспрессивной окраски тексту.

340