2. Археологические памятники

В районах, где когда-то обитали кангюйцы, археологи выявили посе­ления и могильники. Эти памятники отнесены к каунчинской, отрарско- каратауской, джетыасарской археологическим культурам. Первая была распространена в Ташкентском оазисе; вторая - в районах среднего тече­ния Сырдарьи в предгорьях Каратау до Таласа; третья — в бассейне Кувандарьи и Жанадарьи.

При сравнительной характеристике регионов Центральной Азии эпохи Кангюя выделяется единая культурно-хозяйственная зона от низовьев Сырдарьи до Ферганы. Для нее характерны оседлая земледельческо-ско товодческая экономика, монументальная архитектура и фортификация, небольшие укрепленные поселки как ведущий тип расселения, слабора­звитое ремесло, ограниченность денежного обращения и др. признаки²⁵.

Наиболее хорошо изученным памятником каунчинской культуры явля­ется поселение Актобе неподалеку от Чардары. Оно расположено на пра­вом берегу Сырдарьи. С трех сторон городище было обнесено валом, а со стороны Сырдарьи — пахсовой стеной. Внутри городища выделяется ок­руглое в плане тобе (холм, курган) высотой около 20 м над окружающей местностью. На территории тобе и в других частях Актобе 2 проведены раскопки. Один из раскопов полностью вскрыл дворцовое здание. Оно оказалось прямоугольным в плане, размером - 28x18,5 м. Дворец состоял из пяти крестообразно расположенных помещений, входного комплекса и двух коридоров, огибающих постройку с запада и востока. В центре его находился квадратный зал (3,6x3,б м), который сообщался со всеми осталь­ными помещениями арочными проходами. Он был когда-то перекрыт плос­кой кровлей. Высота стен зала в настоящее время достигает 6 м. В центре пола зала находился колодец. Помещение отапливалось очагом типа ками­на без дымохода, устроенным в северо-западном углу.

Помещения, расположенные вокруг зала, перекрыты Коробовыми сво­дами, а одно из них — куполом, который является одним из ранних типов купольных перекрытий в Средней Азии и Казахстане. Важную роль в кон­струкции здания играла крыша, куда можно было попасть по лестницам и через люк в своде. Стены, перекрытия, арочные проходы во дворце выпол­нены из прямоугольного и квадратного сырцового кирпича.

При раскопках собрана большая коллекция керамики: горшки, круж­ки, сковородки, хумы, кувшины с носиками, находящие аналогии в ма­териалах памятников I пол. н. э. Кроме керамических изделий найдены пряслица, трехперые черешковые наконечники стрел, золотая серьга, однолезвийные ножи, костяная пряжка с неподвижным язычком, брон­зовые кольца, золотая бляшка с красной стеклянной вставкой, отно­сящиеся к I—IV вв. н. э.

Принципиальное значение для датировки дворцового комплекса имеет находка погребения в купольном помещении. Захоронение совершено в деревянном решетчатом гробу, поставленном вдоль западной стены. По­койник лежат на спине головой на запад. Характерен инвентарь: два сосу­да из дерева, серьга из сплава серебра и золота, украшенная зернью и встав­ками черного камня, берестяной футляр для колчана и лука, деревянный лук с костяными накладками, железный кинжал, две железные пряжки с подвижным язычком. По инвентарю погребение точно датируется рубе­жом IV—V вв., следовательно, верхняя хронологическая граница жизни поселения относится к началу IV в. н. э.

Одним из центров концентрации памятников отрарско-каратауской культуры являлся Отрарский оазис. Здесь, на левом берегу Арыси, на срав­нительно небольшой территории, около 100 кв. км, находятся остатки двух десятков бугров-тобе различной величины. Среди них Пшук-Мардан, Костобе, Чаштобе, Сейтман-тобе, Ахай-тобе, Чоль-тобе и др.

Самый крупный носит название Кок-Мардан, по названию урочища, где сосредоточено основное число памятников. Развалины состоят из двух частей — основного бугра и всхолмлений рядом с ним. Основной бугор — центральная часть городища - находится на острове, образованном на месте слияния двух древних протоков Арыси. Планировку города определял кон­тур острова, и сейчас Кок-Мардан имеет вид вытянутого с севера на юг овала. Площадь бугра чуть более двух гектаров, а наибольшая высота — 15 м. Единственный въезд в городище с материка находился с востока и шел по искусственной дамбе высотой 1,5 м, шириной вверху 1,5 м, внизу — 3 м. Далее дамба переходила в пологий пандус, подводивший к воротам. Въезд фланкировался двумя башнями округлой формы, от которых сохранились лишь выступы.

К центральному бугру городища, отделенного протоками, примыкала территория со следами застройки. С востока городской участок имел вид подчетырехугольного плоского всхолмления высотой до 2,5 м и занимал площадь около гектара. С запада и северо-запада от центрального бугра древняя застройка была прослежена на площади еще около 3 гектаров. Судя по размерам и по своему центральному положению Кок-Мардан был го­родским центром.

Севернее, в полукилометре, был обнаружен городской некрополь, со­стоящий из нескольких десятков оплывших курганов, высотой до 2-2,5 м и диаметром до 15 м.

Самая верхняя планировка была выявлена лишь на небольших участ­ках. Жилища были размыты дождями, развеяны ветром и поэтому почти не сохранились. К тому же было замечено, что город в последний период своей жизни переживал упадок. Постройки его ветшали и постепенно за­брасывались.

Город, расположенный ниже и, следовательно, более ранний, как выяс­нилось, состоял из больших массивов кварталов, разделенных магистраль­ными улочками и переулочками. Дома, как правило, однокомнатные, реже двухкомнатные, причем вторая комната была кладовой. Они заглублены в землю, вернее, в культурный слой, поэтому с улицы в них вели ступеньки, числом три-пять. Замечено, что двери устраивались вблизи одного из уг­лов дома. Интерьеры домов довольно стандартны, не случайно археологи еще до конца раскопок могли с уверенностью предсказать, где что будет находиться. Напротив входа, ближе к центру, находился подпрямоуголь- ный напольный очаг. Он представлял собой углубление в полу с глинобит­ными выступами по краю. Одна половинка его отводилась под огонь, на другую сгребали угли и золу. В одной из стен дома на уровне пола или чуть выше выдалбливалась овальная ниша для камина. Обычно на ее пол стави­лась глиняная жаровня. Дома отапливались «по-черному», дым выходил через двери и отверстие в потолке.

По периметру комнаты у стен устраивались невысокие суфы-лежанки. В углах устанавливались сосуды для воды и продовольствия. Сосуды стоя­ли у стен. Обычно это хумы, водоносные кувшины, горшки. Если дом двух­комнатный, то вторая комната — кладовая, а в ней хумы или бочкообраз­ные сосуды в виде цилиндрических емкостей из необожженной глины. В них хранили просо, рис, пшеницу, ячмень, горох. Рядом с очагом на полу лежали зернотерки или жернова. Они найдены целыми или в обломках почти в каждом доме. Иногда в домах сооружался специальный постав для жернова. Нижняя половина его — лежак — намертво вмазывался в невысо­кую округлую тумбу. Жернова стандартны - от 25 до 35 см в диаметре. В некоторых домах имелись ниши, обычно в углах помещений. Перед ними имелось небольшое возвышение, где, судя по слою золы, возжигали риту­альный огонь.

Один из домов выделяется своей необычностью. Вход в него вел по сту- пенькам вниз, в помещение площадью около 20 кв. м. Напротив входа в стене на высоте 0,5 м находилась ниша подпрямоугольной формы, обрам­ленная по краю налепом в виде рогов барана. Под нишей имелся двухсту­пенчатый подиум - алтарь размером 1,5x1 м. Справа от подиума находился небоыпой загончик, отделенный глиняной стенкой. Возможно, здесь со­держатся жертвенный баран. То, что дом выполнял функции святилища, — несомненно. Доказательством служат и найденные здесь массивные гли­няные светильники, слой чистой золы на алтаре.

Прямых аналогов святилищу нет, но некоторое сходство с ним обнару­живает зал, раскопанный на городище Гяур-ката в Хорезме, датированный кушанским временем. В стенах этого зала имелись ниши, обрамленные налепами, с подиумами под ними.

Помимо Кок-Мардана предварительные археологические раскопки обнаружили слои пер. пол. I тыс. н. э. на расположенных неподалеку горо­дище Пшук-Мардан, поселениях Костобе южное и северное. На цитадели Пшук—Мардан зафиксированы руины фундаментального замка, постро­енного на высоком цоколе-стилобате. В первом этаже обнаружены узкие сводчатые коридоры. Конструкции второго этажа сохранились на высоту 1-1,2 м. Их перекрывает горизонт жилой застройки, синхронный верхне­му горизонту, частично вскрытому на прилегающей к цитадели площадке.

Сейчас установлено, что многие раннесредневековые города Южного Казахстана генетически восходят к поселениям, возникшим еще в кангюй- скую эпоху.

В восточном Приаралье с середины I тыс. до н. э. до сер. I тыс. н. э. развивалась своеобразная джетыасарская культура. Памятники этой куль­туры, а это более полусотни укрепленных городищ, сотни курганных мо- гильников, сосредоточены по самым северным древним сырдарьинским протокам Кувавдарья, Пракувандарья. Археологические исследования вскрыли здесь жилую застройку и систему фортификации ряда городищ. Регион распространения джетыасарской культуры представляет собой об­ширную дельтовую аллювиальную равнину, обводненную озерами, реч­ными разливами, изрезанную множеством дельтовых протоков древней Кувавдарьи. Как показали стратиграфические исследования, уже в сере­дине I тыс. до н. э. здесь появляются сильно укрепленные крепости. Одна­ко, в силу того, что города джетыасарской культуры существовали порой на одном месте почти тысячу лет, самые ранние слои оказались погребен­ными под многометровыми поздними наслоениями. Поэтому исследова­ние их на сколько-нибудь широкой площади очень затруднено и до сих пор остаются предварительными заключения о начальной дате заселения урочища Джетыасар, гипотетична и периодизация раннего этапа Джетыасар²⁶.

На раннем этапе все джетыасарские городища однотипны. Они пред­ставляют собой мощные двухъярусные тобе округлой, овальной формы, высотой 10—20 м и до 8—10 га площадью. Ядро каждого городища возводи­лось на мощном пахсовом цоколе — стилобате. Все городище укреплено мощной и развитой системой фортификации, а внутри сплошь застроено домами-секциями.

В строительных конструкциях использовали пахсу, крупноформатный (60x30x10; 40x25x10) сырцовый кирпич. При возведении сводов использо­вался трапециевидный сырцовый кирпич, в перекрытиях жилых помеще­ний, в дверных проемах и пр. использовались деревянные конструкции.

Вход в жилое помещение устраивался или в центре одной из стен, или же в углу. В этом случае вход отгораживался от жилой части помещения небольшой стенкой, образующей некий тамбур перед входом. Как мы ви­дели выше, такой тип жилища характерен для всего присырдарьинского региона и сохраняется здесь вплоть до средневековья. Помимо основного жилого помещения к нему примыкали подсобные, которые порой совме­щали функции жилья и хранилища.

В застройке крепости исследователями выделяются и помещения, вы­полнявшие общественные функции, служившие для отправления каких- то обрядов. Эти помещения выделяются размерами, наличием своеобраз­ных суф и пр.

Городища обычно группируются по пять-семь вокруг отдельной оро­сительной системы. Расстояние между группами достигает 10-12 км.

Погребения. Рядом с поселениями кангюйского времени расположе­ны обширные некрополи. Захоронения в них в различных регионах совер­шались в разных погребальных сооружениях. Наиболее характерными для кангюйцев являются погребения в катакомбах (двух типов), в подбойных и простых могильных ямах под курганами, в склепах.

В зоне распространения каунчинской культуры исследовались могиль­ники Щаушукумский, Жаман-тогай, Торебай-тумсык²⁷. Как и в других погребениях этого времени, относящихся к отрарско-каратауской, джеты- асарской культурам, покойники захоранивались в одежде, с вещами лич­ного пользования. Сопровождались погребенные керамическими сосуда­ми с пищей и питьем. В мужских погребениях найдены предметы вооруже­ния (мечи, кинжалы, наконечники стрел, костяные накладки на лук), в женских - преимущественно предметы украшения: бусы, зеркала, серьги, нашивные бляшки на одежду²⁸. Сравнительный анализ материала, полу­ченного из погребального инвентаря, дает снование датировать погребе­ние пер. пол. I тыс. н. э.

В Отрарском оазисе и близлежащих районах исследовались могильни­ки Кок-Мардан, Кыр-Кескен, Мардан. Здесь также отмечены разнообраз­ные формы погребальных сооружений. Массовый материал получен при исследовании могильника у городища Мардан-Куик (Коныр-тобе). Воз­никновение самого городища относится к пер. пол. I тыс. н. э.²⁹ К востоку от него расположен обширный некрополь. Раскопкам подвергся оплыв­ший овальный холм с уплощенной вершиной. Высота его до 2,5 м, площадь 35x45 м. Выяснилось, что он содержит погребения, которые залегают на глубине от 0,4 до 1,5 м от вершины холма. Погребения, в основном, совер­шены в могильных ямах прямоугольных очертаний. В нижней части ямы обложены сырцовым кирпичом, сырцом же перекрывались склепы. Рас­чищено около ста погребений. Из них в 12 случаях зафиксированы погре­бения в керамических сосудах. В основном, это дети, подростки. Взрослых же хоронили на дне могильной ямы, в одежде, с вещами личного обихода (украшения, оружие), сопровождающей пищей и питьем в керамических сосудах (кувшины, кружки). Анализ погребального обряда и сопровожда­ющего инвентаря позволяют отнести основную часть расчищенных погре­бений могильника Коныр-тобе к позднему этапу культуры оседлых кан- гюйских племен и датировать его III—V вв. н. э.

Вокруг каждого джетыасарского городища располагаются могильни­ки, насчитывающие тысячи погребальных сооружений. Они относятся к двум основным видам: подкурганные грунтовые захоронения и склепы. Большая часть из них - подкурганные грунтовые ямы. Они могут быть двух основных подтипов: с подбоем и нишами. Вокруг кургана фиксиру­ется небольшой ров. Могильные ямы ориентированы обычно длинной осью север-юг. Тело умершего, завернутое в камышитовую циновку в вытяну­том положении, клали на пол ямы или в подбой. Рядом размещались 2-3 керамических сосуда. В мужских погребениях обычны ножи, мечи, слож­ные луки с костяными накладками и стрелы. В женских погребениях часто встречаются бронзовые зеркала, раковины, серьги, бусы, браслеты. Вто­рую группу джетыасарских погребений представляют кирпичные склепы. В камеру вел пологий дромос, который также имел сводчатое перекрытие. Прямоугольная камера (в среднем 3,5x2 м) внутри имела лежанки-суфы вдоль двух-трех стен. Покойника, завернутого в циновку или кошму, укладывали на лежанку. Вокруг размещали сопровождающие его вещи, керамическую посу­ду с пищей и питьем. Наземные склепы имели тот же вид, что и подземные, только сооружались они на невысоких пахсовых цоколях-стилобатах и, види­мо, также перекрывались курганной насыпью. Анализ материалов, найден­ных в погребениях, дает основание заключить, что грунтовые могильники су­ществовали на всем протяжении джетыасарской культуры, а появление скле­пов относится к более позднему времени — II—IV вв. н. э.³⁰

При этом каких-либо этно-культурных, антропологических существен­ных отличий между погребенными в грунтовых могилах и в склепах не на­блюдается