- •ПРЕДИСЛОВИЕ
- •ВВЕДЕНИЕ: МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ ФИЛОСОФИИ
- •Глава 1. Метафизика и базовые категории онтологии
- •§ 1. Становление онтологии в античной философии
- •§ 2. Категория бытия. Диалектика бытия и небытия
- •§ 3. Субстанция и ключевые ходы классической онтологической мысли
- •§ 4. Вещь, свойство, отношение
- •Глава 2. Структурная организация бытия
- •§ 1. Соотношение части и целого: принцип системности
- •§ 2. Разнообразие структурных уровней бытия
- •§ 3. Модели единства мира
- •§ 1. Кризис классических онтологических моделей
- •§ 3. Слои бытия в онтологии Н. Гартмана
- •§ 4. Антропологические версии онтологии XX в.
- •§ 5. Фундаментальная онтология М. Хайдеггера
- •§ 6. Интегральные онтологические модели. Русская софиология
- •Глава 4. Движение как атрибут бытия
- •§ 1. Проблема движения в античной философии
- •§ 2. Диалектика и метафизика. Движение как сущность бытия
- •§ 3. Движение и развитие. Проблема прогресса
- •§ 4. Основные модели развития
- •Глава 5. Диалектика бытия: развитие и законы диалектики, принцип и категории детерминизма
- •§ 1. Развитие и детерминизм
- •§ 2. Законы диалектики: материализм или идеализм?
- •§ 3. Закон отрицания отрицания
- •§ 4. Закон перехода количественных изменений в качественные
- •§ 5. Закон взаимодействия противоположностей
- •§ 6. Детерминизм и индетерминизм
- •§ 7. Основные детерминационные связи и категории детерминизма
- •Глава 6. Свобода и ее бытийные измерения
- •§ 1. Сущность и грани свободы
- •§ 2. Опыт диалектического определения: свобода и ее иное
- •§ 3. Этическое измерение свободы
- •§ 4. Познавательный аспект свободы
- •§ 5. Экзистенциальное измерение свободы
- •§ 6. Политические и экономические аспекты свободы
- •Глава 7. Пространство и время
- •§ 2. Основные истолкования пространства и времени
- •Глава 8. Разнообразие пространственно-временных уровней бытия
- •§ 2. «Нефизические» представления о времени и пространстве
- •§ 3. Духовно-экзистенциальное и духовно-культурное время
- •Глава 1. Предмет и основные проблемы теории познания
- •§ 1. Становление и значение теории познания в философии
- •§ 3. Фундаментальные проблемы и основные категории теории познания
- •Глава 2. Основные теоретико-познавательные стратегии
- •§ 1. «Пессимистические» доктрины
- •§ 2. Конструктивные теоретико-познавательные доктрины
- •§ 4. Имманентистские теории
- •§ 5. Трансцендентализм
- •§ 6. Современная гносеологическая ситуация
- •Глава 3. Субъект и объект познания.
- •§ 1. Критика субъект-объектной дихотомии и ее ограниченность
- •§ 2. Объект познания
- •§ 3. Субъект познания
- •§ 4. Сущность, общая динамика и основные характеристики знания
- •Глава 4. Язык и познание
- •§ 1. Специфика научного и философского осмысления языка
- •§ 2. Базовые характеристики языка как целостной системы
- •§ 3. Функции языка
- •§ 4. Функциональные модальности языка
- •§ 5. Онтологический философский подход к языку
- •Глава 5. Сознание как объект гносеологических исследований
- •§ 1. Методологические трудности изучения сознания
- •§ 2. Основные антиномии сознания
- •§ 3. Определение сознания
- •Глава 6. Структура сознания
- •§ 1. Основные сферы сознания
- •§ 4. Диалектика развития представлений о собственном «Я»
- •§ 1. Идеальность сознания
- •§ 2. Идеальность природных процессов
- •§ 3. Материальность сознаний
- •§ 4. Перспективы исследования сознания
- •§ 2. Чувственное познание. Проблема первичных и вторичных качеств
- •§ 3. Аспекты рациональности. Иррационализм и его разновидности
- •§ 4. Виды рационального познания
- •Глава 9. Внерациональные виды опыта
- •§ 1. Интуитивное знание в обыденном опыте, в науке и философии
- •§ 2. Мистическое знание
- •§ 3. Религиозное знание
- •§ 4. Экзистенциально-жизнеустроительное знание
- •§ 5. Природа экзистенциальных категорий
- •Глава 10. Истина в теории познания
- •§ 1. Аспекты категории «истина»
- •§ 3. Истина и формы ее инобытия
- •§ 5. Проблема универсальных критериев истины
192 |
Раздел I. Онтология |
Глава 7. Пространство и время
щ
§1. Становление мифологических представлений
опространстве и времени
Пространство и время всегда интересовали людей. Данные феномены были экзистенциально близки человеку, ибо он непосредственно жил в них, но одновременно они выступали для него и некой внешней си лой, которой он не мог противостоять. Неслучайно их рациональное понимание остается одной из сложнейших проблем вплоть до наших дней. Не всегда представления о пространстве и времени так сильно зависели от физико-геометрических знаний, как это характерно для современного сознания, что дает повод задуматься о том, а не являют ся ли они таким же преходящим моментом исторического развития, который, возможно, будет вскоре преодолен? И не рано ли мы отбро сили те представления о пространстве и времени, которые господст вовали в более древние периоды человеческой истории? Поэтому для лучшего понимания пространства и времени как важнейших феноме нов человеческой культуры и существенных характеристик нашего личного бытия необходимо вспомнить и проанализировать те пред ставления о них, которые существовали в прошлом.
Одним из важнейших атрибутов бытия всегда выступало простран ство. Человек всегда живет в нем, осознавая свою зависимость от таких его характеристик, как размеры, границы, объемы, Он измеряет эти размеры, он преодолевает границы, он заполняет объёмы, т.е. он сосу ществует с пространством.
Мифологическое пространство, в которое изначально был погру жен человек и представления о котором ему никогда не удавалось из жить полностью, обладает целым рядом важных свойств, на которых необходимо специально остановиться.
В архаичной модели мира пространство одухотворено и разнородно.
Это не хаос и не пустота. Оно всегда заполнено вещами. В этом смыс ле мифологическое пространство всегда противостоит хаосу. Одновре менно оно и не физическая характеристика бытия, аживое, пульсиру ющее и упорядочивающее мир начало, тогда как хаос является образованием, в котором порядок еще отсутствует. Это некоторая при чина, из которой далее будут возникать различные свойства бытия.
Поэтому если мы сравним различные «мифы творения», то во всех увидим процесс постепенного оформления Хаоса, его переход из нео формленного состояния в пространство, как нечто оформленное. Так,
Глава 7. Пространство и время |
193 |
например, в пеласгических мифах из Хаоса возникает «Эвринома, бо гиня всего сущего», которая обнаруживает, что ей не на что опереться, поэтому она отделяет небо от моря, положив начало оформлению про странства. В олимпийском мифе творения из Хаоса возникает матьЗемля. У Гесиода в его философском мифе творения все происходит от союза Темноты и Хаоса1. Таким образом, пространство возникает как упорядочивание хаоса посредством его заполнения различными суще ствами, растениями, животными, богами и т.д. Это особым образом организованная совокупность объектов и процессов.
Для мифологического пространства характерно свойство спираль ного развертывания по отношению к особому мировому центру как некой точке, «через которую как бы проходит стрела развития, ось разворота»2.'Такое значение сохраняется и в современном языке, в ча стности в русском, где пространство ассоциируется с понятиями, обо значающими «расширение», «простирание», «рост». В отечественной традиции пространство также устойчиво связывается с открытостью, отсутствием границ, с тем, что выражается емким полисемантичным словом «воля». Эту филологическую связь понятия пространства (и времени) с особенностями их восприятия в различных культурах использует, например, Г. Гачев для построения концепции «нацио нальных вариантов» образов пространства и времени3.
Кроме того, пространство развертывается организованно, законо мерно. Оно состоит из частей, упорядоченных определенным образом.
Поэтому познание пространства изначально основано на двух проти воположных операциях — анализе (членении) и синтезе (соедине нии). В мифологическом сознании это реализуется в виде особых принципов. Например, в годовом ритуале расчленения жертвы (образ старого мира) и затем собирания в единое целое ее отдельных частей на стыке старого и нового годов4 фиксируется распадение этого ста рого мира (пространственно-временного континуума) и переход к но вому5. Одновременно этот же момент лежит в основе более позднего понимания «относительно однородного и равного самому себе в сво их частях пространства»6, что, в свою очередь, приводит к идее его из мерения. Однако основной характеристикой мифологического про-
1 См.: ГрейвсР. Мифы Древней Греции. М., 1992. С. 5-23.
Топоров В.Н. Пространство// Мифы народов мира: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 340. 3 СТА.: Гачев Г. Наука и национальные культуры. Ростов н/Д., 1992.
4 Что характерно для многих культур и сохраняется в снятом виде также и в убран-, стае сегодняшнего новогоднего стола.
См.: Топоров В.Н. Пространство. С. 341. ° Там же.
13-7712
194 |
Раздел I. Онтология |
странства все же считается разнородность и прерывность, т.е. в пер вую очередь его качественная расчлененность, а не количественная гомогенность.
Не случайно в архаическом сознании для пространства характерна культурная значимость места, в котором может оказаться человек. Центр пространства — это всегда место особой сакральной ценности. Внутри географического пространства оно ритуально обозначается некими осо быми знаками, например камнем1, храмом или крестом. Периферия пространства — это зона опасности, которую в сказках и мифах, отража ющих указанное понимание, должен преодолеть герой. Иногда это даже место вне пространства (в неком хаосе), что фиксируется в выражениях «иди туда, не знаю куца». Победа над этим местом и злыми силами обо значает факт освоения пространства, т.е. «приобщение его космизировандому и организованному "культурному" пространству»2.
Такое понимание в снятом виде сохраняется и в наше время. До статочно указать на особого рода ритуальные культурные пространст ва, где наше поведение должно подчиняться фиксированным требо ваниям и традициям. Так, на кладбище недопустимы смех и танцы, а в дружеской праздничной компании на лоне природы, наоборот, странно выглядит кислое и угрюмое выражение лиц. Здесь культурное качество пространства задает и определенное качество наших внут ренних переживаний, и определенное качество поведения, хотя чисто физически или геометрически данные фрагменты земного простран ства ничем не отличаются от иных его участков.
Еще одним важным свойством архаических представлений о прост ранственном устройстве бытия служит его не только «горизонтальная», но и «вертикальная» стратификация. Практически во всех мировых ми фологических системах пространство делится на подземное, земное и небесное, где живут души усопших людей и темные существа подзем ного мира, связанные с хаосом и смертью; смертные люди; бессмерт ные боги. Каждое из этих трех вертикальных пространств, наряду с об щими свойствами (оппозиция центра и периферии, динамичность, качественность), имеет и свои особенности. Пространство подземного мира в целом враждебно и чуждо для человека, земное — обыденно и привычно, а надземное — всегда чудесно и благодатно. Траектория дви жения вниз всегда пространственно неблагоприятна и вынужденна, направление же вверх, напротив, желанно и благоприятно.
Вроде вещего камня на пересечении дорог. Этот мотив явственно присутствует, например, в русских былинах.
2 Топоров В.Н. Пространство. С. 341.
Глава 7. Пространство и время |
195 |
Наконец, важнейшим свойством мифологического пространства выступает то, что оно не отделено от времени, образуя с ним особое единство, обозначаемое как «хронотоп». К примеру, в надземном ми ре время течет медленнее, чем в земном, словно приближаясь к веч ности. В силу этого герой мифа может узнать там о своей грядущей судьбе и будущих событиях земного плана. Несколько дней, прове денных там, могут равняться земному году и даже десятилетиям.
Подводя некоторый итог, можно сказать, что пространство в ми фологическую эпоху трактовалось не как физическая характеристика бытия, а как своеобразное космическое место, в котором развертыва лась мировая трагедия борющихся друг с другом богов, персонифици рованных добрых и злых сил природы, людей, животных и растений. Это было вместилище всех предметов и событий, жизнь которых бы ла в пространстве определенным образом упорядочена и подчинена общим закономерностям. Это был образ прежде всего культурного пространства, которое было иерархически упорядочено и качествен но разнородно, а потому и его отдельные места были наполнены спе цифическими смыслами и значениями для человека. Отсюда позже появится знаменитый шекспировский образ мира как театра, на сце не которого разыгрывается бесконечная трагедия жизни, а люди вы ступают как актеры.
От времени человек ощущал в древности еще большую зависи мость, так как с ним было связано понимание смерти: остановки как его индивидуального времени, так и неизбежного исчезновения все го, что для него было значимо и дорого в мире: от родных и близких до любимых вещей. Человек имманентно жил в этом времени и боял ся его. В древнегреческой мифологии Крон, один из сыновей-тита нов Урана, по наущению матери, мстившей за сброшенных в Тартар сыновей-киклопов, восстает против отца и оскопляет его серпом. Последнее дает возможность позже трактовать имя «Крон как Chronos — «отец-время» с его неумолимым серпом»1. Этот образ не умолимости серпа времени как всесокрушающей силы, перед кото рой ничто не может устоять, прочно входит в человеческую культуру. Крон получает власть над Землей, зная, однако, по предсказаниям, что его должен свергнуть один из,сыновей. Тогда он пожирает всех сыновей, но одного из них — Зевса — удается спрятать. Зевс в конце концов побеждает Крона, и эта победа имела столь огромное значе ние, что трактуется как начало нового времени, времени царствова ния олимпийцев.
1 ГрейвсР. Мифы Древней Греции. М, 1992. С. 24—25.
13*
196 Раздел I. Онтология
Таким образом, времяв архаическом мифологическом сознании — это прежде всего некоторое «первовремя», которое отождествляется с «прасобытиями», своеобразными кирпичиками мифической модели мира1. Это придает времени особый сакральный характер со своим внутренним смыслом и значением, которые требуют особой расшиф ровки. Позже указанные «первокирпичики» времени преобразуются в сознании человека в представления о начальной эпохе, которая может конкретизироваться противоположным образом: либо как «золотой век», либо как изначальный хаос.
Мифическое время обладает свойством линейности. Оно первич но разворачивается из нулевой точки, из момента творения мира. До времени первотворения не было и самого времени2, «но эта модель постепенно... перерастает в другую — циклическую модель време ни»3. Свойство цикличности (повторяемости) времени, подпитываясь повседневным бьпом и практикой хозяйственной деятельности (суточные, месячные, сезонные, годовые, двенадцатилетние и прочие циклы), постепенно глубоко закрепляется в сознании человека и фиксируется в различного рода календарных и сезонных ритуальных праздниках, основанных на воспроизведении событий мифического прошлого, поддерживающих порядок и гармонию мирового целого.
Таким образом, подводя некоторые итоги мифологическим пред ставлениям о пространстве и времени, мы получаем далеко не триви альные выводы, которые не позволяют данные представления рас сматривать как порождения примитивного сознания. Особенно это относится к пониманию тесной взаимосвязи пространства и времени, цикличности и линейности в существовании мира. Пространственновременной континуум в мифологическом сознании выступает как ос новной параметр устройства Космоса. В Космосе имеются особого рода сакральные точки (места), которые представляют собой центры мира. В образно-метафорической форме это суть точки «начала во
См.: Мелетипский Е.М. Время мифическое// Мифы народов мира: В 2 т. Т. 1 М 1994. С. 252-253.
Этот мотив наиболее отчетливо звучит в знаменитом ведийском «Гимне о сотво рении мира»:
Не было ни смерти, ни бессмертия тогда, Не было ни признака дня (или) ночи,
Дышало, не колебля воздуха, по своему закону Нечто Одно, И не было ничего другого, кроме него.
Цит. по: Бопгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, рели гия. М., 1980. С.45.
3Мелетипский Е.М. Время мифическое // Мифы народов мира: В 2 т. Т. 1. М. 1994
С.253.
Глава 7. Пространство и время |
197 |
времени, т.е. времени творения, воспроизводимого в главном годовом ритуале, соответственно, сакрально отмеченных точек пространст ва— "святынь", "священных мест" и времени — "священныхдней", "праздников"»1.
Иначе говоря, изначальный хаос упорядочивается посредством исходных пространственно-временных отношений и основанных на них структурообразующих ритуальных действиях. Все это определяет причинные схемы мирового развития посредством некой меры, «ко торой все соответствует и которой все определяется, мирового закона типа rta в Древней Индии, Дике или логоса у древних греков, Маат у древних египтян и т.п.»2.
Мы не случайно уделили столь большое внимание мифологичес ким взглядам на пространство и время. Господство физических моде лей скрыло от нас тот факт, что человек имел когда-то совсем другие пространственно-временные представления. Они, как показывают современные научные исследования, содержали в себе глубокие инту итивные догадки и прозрения, истинность которых, конечно, уже на ином фактическом и концептуальном материале, наука подтверждает только сегодня.
Это позволяет твердо утверждать, что неверно судить о каких-то всеобщих проблемах и закономерностях мирового бытия с позиций только физической картины мира, которая, как оказывается, подвер жена более резким и быстрым изменениям, чем общефилософские или даже мифические представления о мире. Для этого достаточно сопоставить современные физические теории и физический взгляд на мир XVIII в. Они разительно отличаются друг от друга, и особенно в понимании пространственно-временных отношений. Как это ни па радоксально, но архаический взгляд на них глубже, интереснее и эвристичнее для современного научного дискурса, нежели механисти ческие научные модели времени и пространства.
Неудивительно, что, в силу своей принципиальной значимости для человека, категории пространства и времени с самого начала метафи зических (и прежде всего онтологических) исканий философии оказы ваются на первом плане. Остаются они в центре философского внима ния и по сию пору, породив целый вал соответствующей литературы. При этом никак нельзя сказать, что метафизические представления о времени и пространстве приобрели сегодня сколь-нибудь законченный характер. Скорее мы могли бы солидаризироваться с одним из класси-
Топоров В.Н. Модель мира // Мифы народов мира: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 162. 2 Там же.