3. Базисные когнитивные структуры

Одной из ведущих задач когнитивного исследования метафор является выявление базисных ментальных структур, лежащих в основе лингвокогнитивной картины политического мира. В подобных исследованиях метафорические модели рассматриваются как средство выявления структур репрезентации действительности, которые не всегда выражены эксплицитно: предполагается, что изучение метафор помогает лучше понять образ мышления, национальную картину мира, подлинные мотивы поведения членов того или иного социума. Подобные исследования ориентированы на моделирование когнитивных структур самого общего уровня категоризации политического мира (образ-схемы, оппозиции, стереотипы и др.).

При анализе метафорических проекций важно разграничивать два вида отношений между когнитивными структурами. Первый тип таких отношений, отражающий конвенциональные, типичные ассоциативные связи между когнитивными структурами, можно назвать конститутивным. Конститутивные отношения объединяют когнитивные структуры в когнитивные домены, сферы метафорической экспансии, фреймы. К примеру, такой тип отношений позволяет включать концепты меч, бомба, пулемет именно в слот/фрейм оружие (а не в когнитивные структуры организм, семья или растение).

Если конститутивные отношения обычно отражаются в дискурсе, то конституирующие отношения в дискурсе устанавливаются. Типичный пример конституирующих отношений – образование смысловых связей между концептами сферы-мишени и базисными когнитивными структурами посредством метафорической проекции. К наиболее распространенным базисным структурам относятся концепты свои/чужие, мы/они, хорошие/плохие, а также образ-схемы (контейнер, баланс, движения контейнеров и др.). Политические метафоры – типичный инструмент реализации конституирующих отношений, реализуемых с помощью конститутивных отношений и нередко «маскируемых» под конститутивные отношения. Именно на этом основан важный эффект политической метафоры, заключающийся в том, что метафора в политическом дискурсе не столько «подмечает» аналогию, сколько создает эту аналогию или даже навязывает ее.

Приведем пример. Категоризация политиков по оппозиции свой/чужой зависит от интенций, политических пристрастий, иллокутивной цели говорящего. Соотнесение образа политика X с категорией чужой относится к конституирующему типу когнитивных отношений, устанавливаемых в дискурсе оппонентов политика X. В дискурсе сторонников политика X его образ будет связываться с категорией свой. В этих дискурсах реализации конституирующих отношений будут диаметрально противоположны (политик X – чужой и политик X – свой), но основываются конституирующие отношения на конститутивных отношениях, не нарушая структуру последних. Другими словами, отнесение концептов меч, бомба, пулемет к слоту/фрейму оружие (конститутивное отношение) сохраняется независимо от того, какой дискурс (противников или сторонников) в данный момент рассматривается. Конвенциональность конститутивных отношений дает основу для реализации конституирующих отношений, которые напрямую зависят от политических интенций адресантов дискурса.

Важно разграничивать базисные категории и категории базового уровня. Понятие базового уровня связано с концепцией Э. Рош, постулирующей, что структуры базового уровня занимают среднее положение между суперординантными и субординантными структурами и являются прототипическими представителями своих категорий. Этот подход, будучи когнитивной редакцией системы гипонимо-гиперонимических отношений, может быть успешно применен при анализе конститутивных отношений между когнитивными структурами. Однако называть такие когнитивные структуры как оппозиция свои/чужие категорией базового уровня неверно. Когда речь идет о политическом дискурсе вне контекста концепции Э. Рош, термин «базовый» в традиционном, общенаучном смысле вполне применимо к оппозиции свой/чужой. Эта оппозиция действительно играет в политическом дискурсе важную роль и является для него «базовой». Однако в концепции Э. Рош, в категории базового уровня вкладывался совершенно другой смысл. Если применить трехуровневую структуру концепции Э. Рош к оппозиции свои/чужие, то эту оппозицию следует отнести к суперординантному уровню.

Трехуровневая структура Э. Рош, разрабатываемая в рамках теории прототипов, применима при анализе конститутивных отношений между когнитивными структурами. Для конституирующих отношений нужен другой подход. Примером исследования взаимодействия метафор и базисных категорий может служить исследование Э. Сандикциоглу [Sandikcioglu 2003], который показал, что американские политические метафоры, актуализированные для осмысления первой войны в Персидском заливе, отражают базисную оппозицию мы (Запад) – они (Восток). Данная оппозиция реализуется через такие частные противопоставления, как цивилизованность – варварство, сила – слабость, зрелость – незрелость, рациональность – эмоциональность, стабильность – нестабильность, сотрудничество – родственные связи, азартная игра – базар.

К этому же типу исследований относится статья ирландских лингвистов Х. Келли-Холмс и В. О’Реган [Kelly-Holmes, O’Regan 2004], проанализировавших концептуальные метафоры как способ делегитимизации ирландских референдумов 2000 и 2001 гг. в немецкой прессе. В этой работе было показано, что метафорическая концептуализация событий накладывается на более общий уровень категоризации. В результате немцы (мы) характеризуются как честные, щедрые, альтруистичные, высокоморальные. Благородным немцам противопоставлены жадные, заблуждающиеся, неблагодарные, аморальные ирландцы (они). Одновременно хорошая старая Ирландия противопоставляется плохой новой Ирландии.

В диссертации Н. А. Красильниковой [2005] на основе анализа российских, британских и американских метафор, актуализированных для осмысления экологических проблем, автор показывает национальные различия в категоризации действительности по оппозиции свои – чужие.

Образ-схемы стали предметом анализа в публикации Й. Цинкена [Zinken 2002], посвященной изучению метафорического представления европейской интеграции в немецком и польском газетном дискурсе 2000 г. Исследователь выделяет три образ-схемы для концептуализации интеграционного процесса. Образ-схемы наполняются различными метафорами и в разной степени востребованы в немецком и польском дискурсах. Первая схема представляет Евросоюз как контейнер, для проникновения в который Польша должна приложить усилия. Схема наполняется метафорами пути и школы и востребована преимущественно в немецком газетном дискурсе. Вторая схема представляет Польшу как неподвижный объект, а ЕС как расширяющуюся субстанцию. Эта схема востребована противниками вступления Польши в ЕС (в немецком дискурсе открытых возражений против расширения ЕС автор не выявил). Польша метафорически представляется жертвой расширения, а будущее изображается посредством метафор рабства. Третья схема представляет Евросоюз и Польшу как два объекта, движущихся к контейнеру «Новая Европа». Эта схема реализуется в польском дискурсе и в ней доминируют позитивные метафоры совместного строительства евродома и метафоры семьи и брака. Метафоры семьи и брака используются преимущественно в иронических контекстах: поляки представляются бедным родственниками, с которыми никакой добрый дядюшка не захочет делиться своими сбережениями. В других случаях метафорически представляется такая картина: молодой и бедный кавалер – Польша – неудачно сватается к не молодой, но богатой даме (ЕС), не желающей делить имущественную общность и предпочитающей свободные связи [Zinken 2002 : 192–203].

К этому же типу относится исследование Р. Хюльссе [Hülsse 2000], проанализировавшего метафоры в дебатах о возможном вступлении Турции в ЕС в немецкой прессе. Ученый выявил, что немцы «помещают» Турцию в «между-пространство» (in-between-space), не считая ее ни европейским, ни азиатским государством.

Помимо базисных когнитивных структур, имеющих универсальный характер, возможно выделение факультативных, дискурсивно и национально обусловленных структур, непосредственно не включаемых в метафорическую проекцию, но играющих в политическом дискурсе схожую с базисными структурами роль.

Сопоставление метафор в рамках такого подхода выполнена диссертация Й. Цинкена [Zinken 2002]. Анализ метафор позволил смоделировать дискурсивно-специфичные (diskursspecifische), но устойчивые и согласованные с определенной культурой стереотипы (Abbildungsstereotypen). При концептуализации Европы выделено три таких стереотипа (Европа институциональная, Европа культурная, Европа географическая). Если представление о Европе как о культурном феномене у россиян и немцев совпадает, то в отношении двух других стереотипов выявляются значительные расхождения: для немецкого сознания «Европа – это Евросоюз и стройплощадка» (институциональный подход), а для российского сознания такое понимание феномена Европы представляется курьезной идеей. Российский стереотип – «Европа – это дом и чужая собственность» (географический подход). Этим можно объяснить отражающиеся в метафорах российского дискурса попытки определить, относится ли Россия к Европе или нет (географически Европа заканчивается на Урале) [Zinken 2002 : 179–192].

Сопоставлению авто- и гетеростереотипов России в российской и французской прессе посвящена диссертация О. А. Шаовой [2005]. Отметим также, что во многих исследованиях метафор выявление подобных когнитивных структур выступает не как основная цель или хотя бы одна из важных задач, а как некий дополнительный комментарий, как демонстрация широких возможностей соответствующей методики [Вершинина 2002, Ерилова 2003, Зубкова 2006, Никонова 2004, Соколовская 2002, Шехтман 2006 и др.].

Подобные исследования построены на признании того, что метафора способна служить важным источником сведений об особенностях национальной ментальности, об эмоциональном отношении людей к тем или иным идеям и фактам. В отличие от понятийных сфер базисные структуры обычно не включают в описание метафорических проекций, однако нередко политическая метафора направлена именно на создание концептуальных связей между понятийными сферами и базисными структурами. В политических метафорах концептуальные домены источника зачастую являются только средством, инструментом для интеграции концептов сферы-мишени с концептами базисных структур.

В рамках когнитивного анализа, направленного на выявление согласованных с определенной культурой конвенциональных метафорических соответствий, возникают трудности с экспликацией концептуальной «эволюции» метафор, которая в большей степени связана с профилированием в политической коммуникации не востребованных ранее модусов действительности или появлением новых экстралингвистических феноменов, чем с прототипическим опытом взаимодействия человека с окружающим миром. Преодоление этих трудностей в исследовании каузальности порождения и функционирования метафор видится в дополнении когнитивного подхода эвристиками дискурс-анализа, развитии интегрального когнитивно-дискурсивного подхода.