Глава 3 Статистика в России до реформы 1861 г.

3.1. ЗАРОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ УЧЕТНО-СТАТИСТИЧЕСКИХ РАБОТ ДО XVШ в.

Учетно-статистические работы в России зародились в глубокой древности. Их развитие стимулировалось прежде всего фискаль­ными целями. Принятие христианства — крещение Руси в 988 г.— ускорило развитие культуры и учета как ее составляющей; поло­жительно сказалась централизация власти, создание Киевской Руси.

Первая потребность власти — сборы. Их получение требовало определения единицы налогообложения. До XV в. единица подат­ного обложения еще не установилась: подать взималась либо с единицы земли, либо со двора (с «мужа», с «дыма»), либо с еди­ницы средств труда (с «плуга» или «рала»). Единица податного обложения — категория историческая. С развитием производи­тельных сил и производственных отношений она изменялась. Фор­ма сборов также изменялась — это была дань, т. е. всякая подать, взимаемая с любого вида имущества; оброк— налог, собираемый натурой, или доход с какого-то промысла; урок, т. е. окладной сбор (пошлина). В грамотах, летописях, договорах ясно указы­валось, где собирать и как (натурою или деньгами), величина сбо­ра, при каких условиях собирать дань и пошлину.

Постепенно разнообразие единиц податных сборов уступило место их большей однородности. Так как земледелие было основ­ным занятием, то с XV по XVII в. стали преобладать земельные единицы. Самой распространенной была «соха» (отсюда назва­ние учетного документа—-«Книга сошного письма»). По размеры участка, называемого так, в разных местностях различались — была «соха» и московская, и новгородская. Распространены бы­ли и более мелкие земельные единицы, такие, как четверть, т. с. Площадь, на которой можно посеять четверть зерна, и десятина — участок, равный двум четвертям.

Все учетные данные регистрировались и сводились в особых Книгах: писцовых, дозорных, межевых и др. В местах, опусто­шенных войной, писцам приходилось не только производить учет, но и измерять землю, приводить в порядок документы на ее вла­дение, поэтому переписчики назывались дозорщиками, а состав­ляемые ими книги — дозорными. К сожалению, большая часть писцовых и дозорных книг сгорела в Большом московском пожаре 1626 г.

Поземельные переписи проводились довольно часто. Нередко для дифференциации налогового обложения земли делились на «добрые», «средние» и «худые».

Изначально учетные работы были имущественными (кадаст­ровыми), население регистрировалось «постольку-поскольку». Но это не означает, что не было учета населения. Первые попытки переписи населения в России относятся к XII в., проводились они в отдельных ее областях. Более широко переписи проводились в XIII в. татаро-монгольскими завоевателями, пытавшимися «поме­рить в число» русских людей с тем, чтобы обложить их данью (1245, 1259, 1273, 1287 гг.). Великий князь Иван Калита (Иван I) в своем завещании (1328—1340) сообщал, что перепись населе­ния великого Московского княжества была произведена им перед вступлением на княжение. Важной вехой в развитии учетных ра­бот стала также перепись населения Москвы в 1638 г. в царство­вание Алексея Михайловича, в ходе которой были переписаны за­нятия и промыслы населения. Проводились учет церквей, перепи­си церковных приходов.

Однако данные поземельных описей не могли служить источ­ником определения размера обложения отделившихся от сельско­го хозяйства, быстро развивающихся торговых и промысловых хозяйств. Поэтому была введена новая единица обложения — «тягловый двор», а переписи в XVI — начале XVII в. стали под­ворными. При этом учитывалось только мужское население. Так как переписи проводились в фискальных целях, то достоверность данных была невелика: чтобы уменьшить величину обложения или вообще избежать его, ломали ворота, объединяли дворы, были случаи бегства и другие уловки. К. тому же проводились эти пе­реписи подолгу.

К середине XVII в. в крупных вотчинах России появились и стали широко распространяться учетные книги: ужинно-умолотные, вкладные, сбора оброка и пр. Князья, воеводы, монастыри разработали и ввели систему учета посевов, зерна, скота, птицы, инвентаря, денег и т. п., отражаемую в этих книгах. Так как час­то приказчик (управляющий) жил в одном месте, а хозяин — в другом, то приказчик (в монастыре — «старец») составлял два одинаковых комплекта книг: «черные» — оригинал, остававшийся на месте, и «белые», отправлявшиеся хозяину. Каждый комплект состоял из двух книг: одна — по приходу ценностей, другая — по расходу, что обеспечивало довольно четкий контроль, так как один приказчик регистрировал только поступление ценностей, другой — только их отпуск. Последний списывал, таким образом, ценности, не зная их учтенного количества, и при проверке «бе­лых» книг можно было выявить неоприходованные ценности. Во внутривотчинном учете довольно широко применялось несплошное наблюдение при измерении урожайности. Некоторые практичес­кие приемы, выработанные в то время, просуществовали до сере­дины XX в. Сама система вотчинного учета во многих старых по­местьях просуществовала до конца XIX столетия.

Качественный сдвиг во внутривотчинном учете произошел в X в., когда стали разрабатываться соответствующие инструк­ции. К ним, в первую очередь, следует отнести составленные д. П. Волынским в 1724 г. «Инструкции дворецкому Ивану Нем­чинову...», «Регламент, или Устав Конюшенный», изданный в 1733 г.; составленный П. И. Рычковым «Наказ для управителей или приказчика о порядочном содержании и управлении деревень в отсутствие господина» (1770) и работу А. Т. Болотова «Наказ управителю или приказчику, каким образом ему править деревня­ми в небытность своего господина» (1170). Книга Болотова да­вала наиболее полную программу внутрихозяйственной докумен­тации.