16. Образ Дон Кіхота в романі Сервантеса та семантика поняття „донкіхотство”.

Реалистический гений Сервантеса и неизменный вкус к героике и романтике органически слились во всей мощи лишь один раз: в субъективно героическом пафосе странствующего "безумно мудрого" рыцаря Дон Кихота, в открытии "донкихотской ситуации". Роман Сервантеса, художественная энциклопедия испанской жизни классического периода её культуры, изображает трагикомически бесплодный энтузиазм благородной личности на фоне жалкого прозябания самодовольных обывателей: мир непрактичного духа и бездуховной практики. Сюжет "Дон Кихота", его основная ситуация, строится на. двояком контрасте: центральная пара странствующих "безумцев" противостоит "трезвому" и пассивному социальному окружению, а рыцарь-"идеалист" - оруженосцу-"реалисту"; в обоих контрастах у каждой из сторон хватает мудрости лишь на то, чтобы развенчать иллюзии другой стороны: специфически испанский национально-исторический план "донкихотской" ситуации. За национальным "донкихотством", за кризисом испанской культуры Сервантес уловил и нечто большее - всеевропейский кризис гуманизма Возрождения, его представлений о рождающемся новом обществе и о месте, отведённом в нём человеческой личности. Среди великих реалистов нового времени Сервантес первый зафиксировал прозаический, а не героический характер рождающегося общества. Грустным смехом над "героическим безумием", над утопической "романтикой" эпохи (осмеяние-прославление Дон Кихота) Сервантес реалистически завершил эволюцию искусства Ренессанса, прославлявшего идеализированную свободную личность, "творца своей судьбы", "сына своих дел". Вместе с тем Сервантес положил начало новоевропейскую роману как "личностному эпосу", а в истории комического - юмору "высокого смеха" как смеха над высоким, над лучшим и благороднейшим в человеке, над вечной активностью человеческого сознания, над "истинно рыцарским" воодушевлением, вмешательством в ход жизни, когда одушевлённое лучшим сознание теряет такт действительности.. В этом непреходящее, вечное значение общечеловеческого плана романа.

22. Релігійно-філософська поема Дж. Мільтона „Втрачений рай”. В поэме на первом плане – мироздание, природа и ее венец – человек. Над природой и человеком – незримая творящая сила, «начало и конец всех вещей». Поэма Мильтона носит по преимуществу полит. характер. Даже его философское, в духе Ренессанса, прославление Мироздания, Природы и ее венца Человека призвано обосновать полит. идею соц. благоустройства человеческого общежития. Хотел того или не хотел поэт, но главным героем его произведения стал Люцифер, олицетворяющий собой идею бунта. Он наполняет собой всю поэму, мы ни на минуту не остаемся без него. Пусть, в угоду сюжету своей поэмы и христианской доктрине, он изображает его злым и мстительным, все-таки он чаще возвеличивает его грандиозную трагическую фигуру. Несмотря на то, что Бог низринул в ад Сатану, гордое, непреклонное лицо его бесстрастно и полно презрения к победителю. Сатана повержен, но не уничтожен. Бог не смог отнять у него силы. Сатана в поэме не одинок. Его окружают тьмы и тьмы сподвижников, пошедших за ним и также низринутых Богом с небесных высей. Повстанцы обсуждают свое положение. Выступают с трибун важные и красноречивые ораторы. Их слова вызывают крики одобрения, рукоплескания. Все это напоминает бурные заседания англ. парламента в годы революции. В мильтоновском Люцифере есть что-то от Прометея. Он негодует и презирает подобострастных ангелов, окружающих трон Бога. Он горд, подобно Прометею, но у него нет его благородства. Прометей страдает за идею справедливости, мильтоновский Сатана оскорблен в своем личном достоинстве, его гордая душа не допускает того, чтобы кто-то командовал им. Он привлекает наши сердца, как всякая сильная, страдающая личность, но бунт его эгоистичен, он добивается изгнания людей из рая ради личной мести, чтобы досадить Богу. В поэме много черт современной Мильтону эпохи. Полки сражающихся небесных и падших ангелов сходятся в битве, подобно войскам Кромвеля и Короля. Сатана изобрел и применил порох, пушки. Возникает вопрос: не является ли библейский сюжет о восстании ангелов иносказательной историей англ. буржуазной революции XVII в. и не вложил ли поэт свои мысли о вожде этой революции Кромвеле в символ. облик своего героя – Сатаны?