4. Смыслы, раскрываемые фактом

Историко-этнологическое прошлое визитки прокладывает путь к познанию архетипической сущности человека. В этом историческая этнология равна истории, но работает в обратном направлении. Историческое сознание обращено к становлению настоящего как поступательного развития действительности, открытой творчеству и свободе. Историческая этнология, воодушевленная этим сознанием, показывает, что эти же усилия имелись в прошлом и что из них родилось настоящее, благодаря открытости будущему. Прав философ и историк Карл Ясперс в том, что открытость — это самое универсальное свойство человека. Через открытость историческая этнология обращена к историческому процессу, который подчеркивает общее, универсальное. Открытость сочетается с традиционностью, которая представляет собой прежде всего преемственность, а не замкнутость. К сожалению, вне этнологии еще встречается восприятие традиции как механистического следования привычкам. Это неправильно. Вопрос о традиционности требует специального рассмотрения.

5. Традиция, порядок и мера

Традиция — это не бессмысленное, иррациональное следование стереотипам. Это следование порядку. Любой член общества в народной культуре ответствен за порядок, который начинается с него самого. Он должен сидеть за столом в предназначенном ему месте. Одеваться соответственно полу, возрасту, ситуации. Считается, что нарушение порядка опасно ему самому (надев юбку не через голову, женщина навредит своему здоровью). Соблюдение

11

обычаев и есть порядок. Даже заговор или молитва — это нужный порядок слов. При нарушении порядка человек страдает.

Это значит, что порядок — вовсе не стереотипизированный автоматизированный опыт. Его поддержание требует усилий и ответственности. Нарушение баланса (например, беременность женщины) опасно. Такое нарушение устраняется предохрани- тельными обрядами — «обрядами порядка». Среди вещей и сил, окружающих человека, он имеет свою долю, свое счастье. Представление о доле — непременная константа любой народной культуры. Сам порядок подчинен мере, соблюдение которой всегда бросается в глаза тем, кто изучает народные культуры.

Поскольку весь мир регулируется порядком, то существует, следовательно, возможность предсказывать события (прогностика). Подобные представления требуют утонченного восприятия времени. Есть культуры, особенно в этом преуспевшие, как древнекитайская, кельтская или языческая чувашская.

Понятия о порядке обнаруживает уже человек каменного века. Ученые открыли, что в палеолитических пещерах фигуры животных и людей размещены от входа до конца пещеры в определенной последовательности. Идея порядка рано стала основой философского мировоззрения у древних греков (особенно в милетской школе). Не воля богов, а «номос» (закон, порядок) правят в мире. В Древней Индии этому соответствует понятие «рта». Подобные развитые концепции о порядке относятся к иному типу рациональности, чем формально-логическая рациональность, которая стала господствовать в европейском мировоззрении. Традиция как порядок организовывает народные культуры.

Традиционалистской рациональностью прежде всего интересуется историческая этнология. Можно сказать, что в этом направлении она сосредоточивает свои основные теоретические условия и что они не пропали даром. Вся гуманитарная наука обогатилась за счет того, что Клод Леви-Строс доказал, что народам с архаической культурой свойственно логическое, а не дологическое мышление. Только работает оно не формально-логическими умозаключениями, а иначе — путем поэтапного снятия противоречий (отскоком). Достижения исторической этнологии позволяют по-новому посмотреть на важнейшую категорию — традицию.

Понимание традиции, особенно в смежных с этнологией науках, оказалось синонимом косности, чуть ли не невротической

12

связанности человека закрепленными нормами. Это произошло вследствие того, что в таких науках (у части социальных психологов, социологов) традиция стала понятием, замещающим обычай и ритуал, из нее была изъята всякая рациональная деятельность. Вся современная ситуация показывает, что это неправильное понимание. Педагоги убедились, что усвоение традиции требует не слепого повторения, а рефлексии и научения. И это положение укрепляется не только доказательствами архаической рациональности Леви-Стросом, но и старыми, но позабытыми позициями, развитыми Максом Вебером, о том, что традиции представляют собой источник значимостей, т.е. традиция — не сплошная стереотипизация, а некое поле смыслов для человеческой деятельности.

Подобно тому, как в мышлении архаического человека существует экран из мифов, отражаясь от которого отскоком движется мысль, так и в народной культуре существует экран из ценностей, или концептов культуры, который структурирует рациональный опыт. Совокупностью устойчивых концептов культуры, оформляющих рациональный опыт, но в свою очередь зависящую от этого опыта, и является традиция.