416 Тема 14. Развитие личности

но воспринимает свои реакции, желания и тревоги как нечто само собой разумеющееся, он объясняет свои затруднения действиями других, неве­зением, своим характером, чем угодно. Если психоанализ эффективен, то это происходит не потому, что пациент соглашается с новыми объяснени­ями причин своих затруднений, а потому, что он приобретает способность по-настоящему испытывать удивление и смятение. Он удивляется, откры­вая в себе то, о чем он никогда даже и не подозревал.

Именно этот процесс преодоления ограниченности своего организо­ванного Я — Эго — и установления контакта с исключенной и отдельной частью самого себя — бессознательным — очень близок к религиозному преодолению индивидуализированности и чувству единения со Всем су­щим. Однако понятие бессознательного, которым я пользуюсь здесь, не со­ответствует аналогичному понятию Фрейда или Юнга.

В учении Фрейда бессознательное — это, в сущности, то в нас, что является плохим, подавленным, что несовместимо с требованиями нашей культуры и нашего высшего Я. В системе Юнга бессознательное стано­вится источником откровения, символом того, что на религиозном язы­ке называют богом. Согласно Юнгу, тот факт, что мы подвергаемся дик­тату бессознательного, есть сам по себе религиозный феномен. Я по­лагаю, что обе эти концепции являются односторонними искажениями истины. Наше бессознательное — т.е. та часть нас, которая исключена из организованного Эго, идентифицируемого нами с нашим Я,— вклю­чает в себя как самое низменное, так и самое возвышенное, как самое худшее, так и самое лучшее. Мы должны относиться к бессознательно­му не так, будто это бог, которому следует поклоняться, или дракон, ко­торого необходимо убить, но смиренно, с чувством юмора, отдавая себе отчет в том, что это — просто другая часть нас самих, воспринимая ее без ужаса и без благоговения. Мы открываем в себе желания, страхи, мысли, озарения, которые были исключены из нашего сознания и заме­чались нами в других людях, но не в самих себе. Правда, по необходи­мости мы можем реализовать лишь незначительную часть всех наших потенций. Многое мы вынуждены исключить, поскольку без таких ис­ключений мы не смогли бы прожить свою короткую и ограниченную жизнь. Но за пределами специфической организации Эго оказываются все человеческие способности, фактически вся человечность. Когда мы вступаем в контакт с этой отдельной частью, мы сохраняем индивиду­альность структуры нашего Эго, но начинаем воспринимать это уникаль­ное индивидуальное Эго как всего лишь один из бесчисленных вариан­тов жизни. Так капля в океане отличается от других капель, будучи в то нее время их точным подобием, а сами капли являются лишь специ­фическими формами того же самого океана.

Вступая в контакт с этим отдельным миром бессознательного, че­ловек заменяет принцип подавления принципом проникновения и ин­теграции. Подавление есть акт силы, отсечения, проявление «закона и

Фромм Э. [Цель психоанализа] 417

порядка». Оно разрушает связи нашего Эго с неорганизованной жизнью, из которой оно возникает, и делает наше Я чем-то законченным, не раз­вивающимся и мертвым. Отказываясь от подавления, мы получаем воз­можность почувствовать биение жизни и возможность обрести веру в жизнь, а не в порядок.

Я не могу закончить обсуждение религиозной функции психоана­лиза, каким бы неполным оно ни было, не упомянув еще об одном очень важном факторе. Я имею в виду то обстоятельство, которое часто счита­ют величайшим недостатком метода Фрейда, а именно что на одного че­ловека тратится так много времени и сил. Я думаю, что ничто так ярко не свидетельствует о гениальности Фрейда, как его совет тратить время — даже, если потребуется, многие годы — для того, чтобы помочь одному-единственному человеку достичь свободы и счастья. Эта идея рождена духом эпохи Просвещения, которое, наиболее полно выразив гуманисти­ческую тенденцию западной цивилизации, подчеркнуло достоинство и уникальность человеческой личности. Но хотя такая идея и в самом деле согласуется с этими принципами, она противоречит во многом ин­теллектуальному климату нашего времени. Мы привыкли мыслить в терминах массового производства. Что касается производства товаров, то такое мышление чрезвычайно плодотворно. Однако, если идея поклоне­ния массовому производству переносится в область проблем человека и психиатрии, она подрывает самые основы, на которых зиждется произ­водство все большего количества все более качественных вещей.

27 Зак. 1664

А.Г. Маслоу

[ПСИХОТЕРАПИЯ, ОСНОВАННАЯ НА ТЕОРИИ БАЗОВЫХ ПОТРЕБНОСТЕЙ]¹

Психотерапия, здоровье и мотивация

Удивительно, что экспериментальные психологи до сих пор не пред­приняли попыток исследования феномена психотерапии, который, как мне кажется, может стать «золотой жилой» психологии. В результате успешно проведенной психотерапии люди начинают иначе смотреть на мир, иначе мыслить, иначе учиться. Меняются их мотивы, эмоции, их отношение к миру и друг к другу. Психотерапия может даже изменить внешний облик человека, улучшить его соматическое здоровье, повысить интеллект. Она дает нам уникальную возможность проникнуть в глубинную природу че­ловека, обнажить его сущность, повлиять на его характер. Однако, несмотря на все вышесказанное, в большинстве трудов, посвященных проблемам на­учения, восприятия, мышления, мотивации, социальной психологии, психо­физиологии и т.д., вы не найдете даже упоминания о психотерапии.

Совершенно очевидно, что теория научения, например, получила бы огромный толчок к развитию, если бы попыталась учесть эффект науче­ния, сопутствующий семейной жизни, дружбе, свободным ассоциациям, успехам в работе, не говоря уж о столь назидательных событиях челове­ческой жизни как трагедия, конфликт или страдание.

Мы обнаружим еще одно средоточие крайне важных проблем, если рассмотрим отношения, сопровождающие процесс психотерапии, в соци­ально-психологическом ракурсе, как частный случай социальных или межличностных отношений. На основании уже имеющихся у нас данных мы можем говорить, по меньшей мере, о трех стилях взаимоотношений между пациентом и терапевтом — об авторитарном, демократичном и

¹ Маслоу А.Г. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999. С. 321-367.

Маслоу А. [Психотерапия, основанная на теории базовых потребностей] 419

попустительском, — причем, в зависимости от психотерапевтической си­туации, каждый из этих стилей может быть как полезен, так и вреден. Ту же самую классификацию можно применить и для характеристики социально-психологической атмосферы подростковых клубов, для опреде­ления стилей гипноза, политических организаций, детско-родительских отношений¹ и форм социальной организации в сообществах человекооб­разных обезьян².

Любой мало-мальски тщательный анализ целей и задач психотера­певтической практики убеждает нас в неадекватности ортодоксальной теории личности, ставит под сомнение правомерность исключения пробле­мы ценностей из официальной научной доктрины и показывает ограни­ченность общепринятых представлений о здоровье, болезни, лечении и исцелении. Я прихожу к печальному выводу, что наша культура до сих пор не выработала сколько-нибудь приемлемую систему ценностей, и по­этому мы просто боимся браться за исследование столь сложного фено­мена как психотерапия, который может и должен стать одним из разде­лов общей психологии.

У психотерапии есть несколько средств, несколько способов дости­жения здоровья. Среди них: 1) экспрессивные акты или акты самовыра­жения (завершение незавершенного действия, самовысвобождение, катар­сис), образцы которых представлены в высвобождающей терапии Леви³; 2) удовлетворение базовых потребностей (поддержка, одобрение, опека, лю­бовь, уважение); 3) устранение угрозы (защита, хорошие социально-экономические и политические условия); 4) понимание, познание, постиже­ние; 5) авторитарные методы, внушение; 6) борьба с конкретными симп­томами, способ, применяемый в некоторых видах поведенческой терапии; 7) самоактуализация, позитивная индивидуализация, рост и развитие. В бо­лее общем контексте, с точки зрения теории личности, все вышеназванные способы психотерапии можно охарактеризовать как мероприятия, жела­тельные в социально-психиатрическом плане, направленные на изменение личности.

<...> Мы попытаемся проследить, что связывает психотерапию и пред­ложенную нами теорию мотивации. Мне кажется очевидным, что удовлет­ворение базовых потребностей является одним из важнейших шагов (если не самым важным шагом) на пути достижения главной, конечной цели психотерапии — самоактуализации индивидуума.

Кроме того, мы постараемся показать, что индивидуум удовлетво­ряет свои базовые потребности, опираясь главным образом на помощь

¹ См.: Maslow A.H. Power relationships and pattern of personal development // Kornhauser A. (ed.). Problems of Power in American Democracy. Detroit: Wayne Univ. Press, 1957.

² См.: Maslow A.H. Dominance-quality and social behavior in intra-human primates // J. Soc. Psychology. 1940. 11. P. 313-324.

³ См.: Levy DM. Release therapy // Amer. J. Orthopsychiatry. 1939. 9. P. 713-736.