Диалектика

Вслед за Белинским и Герценом Чернышевский продолжал разраба­тывать и развивать диалектику. Диалектику Гегеля он считал важнейшим завоеванием философской науки но­вого времени, острым оружием в борьбе против реак­ции и застоя. Но вместе с тем Чернышевский подобно Белинскому и Герцену резко критиковал Гегеля за кон­сервативные выводы, которые делал немецкий мысли­тель из своей философии, порой принося диалектиче­ский принцип в жертву своей философской системе.

Из учения о поступательном характере развития, о смене устаревших форм новыми, более прогрессивными Чернышевский делал революционные выводы. У него диалектика служила для теоретического обоснования необходимости классовой борьбы, народной революции, осуществления социалистических идеалов и историче­ского прогресса в целом. Развитие Чернышевский трак­тует как саморазвитие. Жизнь представляет собой «по­ляризацию», «раздвоение сил», которое и является источником постоянного движения и развития. Движе­ние внутренне присуще телам, оно порождает их само­развитие. Так, химические процессы Чернышевский тол­ковал как превращение количественных изменений в ка­чественные, подходя в их трактовке близко к Энгельсу. Биологические процессы он рассматривал в плане эволюционного развития живой природы от низших форм к высшим, от простых к более сложным. Чернышевский положительно оценивал эволюционную теорию Ч. Дарвина, но отвергал мальтузианские идеи в его учении.

Что касается общественного развития, то Чернышев­ский подчеркивал, что оно проходит не плавно, а через острую борьбу между бедными и богатыми, имущими и неимущими. С его точки зрения, деление на классы по­рождено неравномерным распределением экономических богатств. Идею классовой борьбы он доводил до при­знания смены старых, отживших форм общественного устройства новыми, до требования народной революции, задача которой — уничтожить политическое и имущест­венное неравенство, угнетение человека человеком и осуществить социализм. В связи с этим В. И. Ленин указывал, что от сочинений Чернышевского веет духом классовой борьбы.

Большое значение в общественном развитии Черны­шевский придавал закону отрицания отрицания. В ра­боте «Критика философских предубеждений против об­щинного владения» он мастерски применил этот закон диалектики к обоснованию смены одной формы собст­венности другой, неизбежного торжества коллективной формы собственности над частной. Чернышевский дока­зывал, что не всякое развитие, идущее через отрицание отрицания, должно проходить все стадии отрицания, что в ходе развития обстоятельства могут сложиться так, что средний момент в отрицании может отсутствовать или сокращаться до минимума. Так, он считал, что в России, где сохранилась крестьянская община, возмо­жен после демократической революции переход от кре­постного права к осуществлению социализма, минуя стадию мучительного капиталистического развития. Но. этот взгляд Чернышевского был утопичен.

Эстетика

В эстетике Чернышевский развивал сформулированные Белинским прин ципы народности, общественного назначения и идей­ности искусства. Острой критике подвергал он идеали­стическую теорию «чистого искусства». ««Искусство для искусства»,— писал он,— мысль такая же странная в наше время, как «богатство для богатства», «наука для науки» и т. д. Все человеческие дела должны служить на пользу человеку, если хотят быть не пустым и празд­ным занятием: богатство существует для того, чтобы им пользовался человек, наука для того, чтоб быть руково­дительницею человека; искусство также должно слу­жить на какую-нибудь существенную пользу, а не на бесплодное удовольствие » (Н. Г. Чернышевский, Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. II, стр. 271).

Искусство возникает не из одних только эстетиче­ских потребностей, а прежде всего из общественных за­просов, оно вызывается к жизни историческими усло­виями практической жизни народа. Признание действи­тельности как исходного начала искусства — краеуголь­ный камень материалистической эстетики Чернышевско­го. Задача писателя, художника, по Чернышевскому,— правдивое и всестороннее воспроизведение наиболее важных исторических особенностей и тенденций жизни, имеющее целью пробудить у читателя стремление пере­строить действительность на более разумных началах.

Реалистическое воспроизведение искусством действи­тельности должно быть не натуралистическим копиро­ванием, а воспроизведением типических черт действи­тельности в типических образах. Назначение искусства шире простого воспроизведения действительности. Оно призвано также объяснять жизнь, нести в народ пере­довые идеи, воспитывать людей в духе гуманных идеа­лов, бороться с реакционными идеями.

Кроме воспроизведения и объяснения жизни Черны­шевский ставил перед искусством и третью задачу-—вы­носить приговор жизни. В подлинно художественном произведении эти три задачи не существуют раздельно, а сливаются воедино как триединая цель искусства, ко­торая побуждает искусство активно вторгаться в жизнь, выносить ей приговор, отрицать старое, утверждать новое. Отсюда следует, что искусство должно быть глу­боко идейным. А так как сами художники, как и фило­софы, экономисты, историки и другие, находятся под влиянием тех или иных политических идей своего века, то искусство всегда тенденциозно, оно пропагандирует или передовые, или консервативные, или реакционные идеи, смотря по тому, к какому направлению принадле­жит или какой общественной группе сочувствует худож­ник. Поэтому тенденциозность в искусстве неизбежна. «Литература,— писал он,— не может не быть служи­тельницей того или другого направления идей... Последователи теории чистого искусства... всегда служили только прикрытием для борьбы против не нравившихся этим людям направлений литературы, с целью сделать ее служительницею другого направления, которое более приходилось этим людям по вкусу» (Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. III. M., 1947, стр. 301).

Идеалисты утверждали, что истинно прекрасное или вообще не встречается в реальной жизни, или если и встречается, то весьма редко и бывает мимолетным. Ис­кусство призвано поэтому восполнить отсутствие пре­красного в самой действительности. Из этой теории сле­довало, что искусство, выражающее идею прекрасного, выше прекрасного в действительности, в жизни. Черны­шевский доказал несостоятельность этой точки зрения. Искусство охватывает все стороны бытия, все, что представляет интерес для человека; оно воспроизводит и отражает его думы и чаяния, радости и печали, пока­зывает многообразные стороны жизни общества, обще­ственные недуги и болезни, а также средства и пути из­бавления от них.

Таким образом, назначение искусства выходит далеко за пределы идеи прекрасного, оно сама действительность, схваченная и отраженная художественными средствами и приемами, оно не восполняет отсутствия прекрасного в жизни, а воспроизводит его, черпая из самой действи­тельности; оно не воплощение абсолютной идеи, а отра­жение того, что есть в самой жизни. Стало быть, «пре­красное есть жизнь», жизнь всегда выше искусства, ибо она его источник, его почва, его главная опора. Пре­красное порождается действительностью, и если бы его не было в объективном мире, то идея прекрасного не могла бы появиться и в искусстве.

Из положения «прекрасное есть жизнь» не следует, будто прекрасна всякая жизнь, в том числе и самодер­жавно-крепостническая действительность. Своим тези­сом «прекрасное есть жизнь» Чернышевский хотел лишь подчеркнуть, что прекрасное извлекается не из чистого разума, а корнями своими уходит в жизнь, хотя в самой жизни далеко не все прекрасно. «Прекрасно то сущест­во, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям» (Н, Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. II, стр. 10). Прекрасна жизнь, проникнутая благородными порывами и стремлениями и преобразованная в соответствии с интересами народа.

Прекрасное необходимо рассматривать со стороны его объективного источника и содержания и с субъек­тивной стороны, поскольку прекрасное воспринимается человеком «субъективно», ведь об одном и том же пред­мете или явлении часто имеются взаимно исключающие суждения и оценки. Но это нисколько не опровергает положение о том, что истинная природа прекрасного за­ложена в самой действительности, а только говорит о разном его понимании.

Такая трактовка прекрасного не только оправдывала борьбу за преобразование жизни «по нашим понятиям», т. е. на революционных началах, но и прямо звала к этой борьбе. В этом, прежде всего, и состоит революци­онное значение эстетики Чернышевского.

Принципы новой этики, «этики разумного эгоизма», сочетающего интересы личности и общественные интере­сы, отвергающего эгоцентризм, тунеядство, праздность, порабощение человека человеком, Чернышевский изла­гал в знаменитом романе «Что делать?» и других своих произведениях. Он ставил своей задачей воспитать но­вого человека, революционера и гуманиста, человека высоких нравственных идеалов. При этом Чернышев­ский развивал идею революционной жертвенности и гражданского подвига.