6. От негативного мышления к позитивному

для партии войны и для партии мира. Против этой

нейтральности протестует Маркс, небесспорно утверж-

дая, что <ручная мельница дает вам общество феодаль-

ного сеньора; паровая мельница - общество промыш-

ленного капиталиста>'. В дальнейшем это утверждение

претерпевает изменения в самой марксовой теории: ба-

зисной движущей силой истории является не техника,

а общественная форма производства. Однако, когда тех-

ника становится универсальной формой материального

производства, она определяет границы культуры в це-

лом; она задает проект исторического целого - <мира>.

Можем ли мы говорить о том, что эволюция научного

метода просто <отражает> преобразование природной

действительности в техническую в развитии индустри-

альной цивилизации? В этом случае попытка сфор-

мулировать отношение между наукой и обществом та-

ким способом означает предположение существования

двух отдельных, пересекающихся друг с другом миров

и событий, а именно, (1) науки и научного мышления

со своими внутренними концепциями и их внутренней

истиной и (2) использования и применения науки в

социальной действительности. Иными словами, вне за-

висимости от того, насколько сходно они развиваются,

развитие одного не предполагает и не определяет раз-

витие другого. Чистая наука - это не прикладная наука;

она сохраняет свой отличительный характер и свою

I The Poverty of Philosophy, chapter II, <Second Observation>; в кн.:

A Handbook of Marxism, ed. E. Bums, New York, 1935, p. 355 (Маркузе

цитирует <Нищету философии> Маркса по английскому переводу, ко-

торый в данном случае несколько отличается от русского.- Прим.

перев).

У 203

II. Одномерное мышление

значимость помимо ее использования. Более того, это

понятие нейтральности, присущей науке, также рас-

пространяется на технику. Машина безразлична к ее

социальному применению при условии, что такое при-

менение соответствует ее техническим возможностям.

Принимая во внимание внутренний инструменталь-

ный характер научного метода, эту интерпретацию не-

льзя признать адекватной. Представляется, что между

научной мыслью и ее приложением, между универсу-

мом научного дискурса и миром обыденного дискурса

и поведения существует более тесная взаимосвязь -

взаимосвязь, в которой оба подчиняются одной и той

же логике и рациональности господства.

По иронии судьбы, развитие усилий науки уста-

новить строгую объективность природы привело к рас-

тущей дематериализации последней:

Идея бесконечной природы, которая существует сама по себе,

идея, от которой приходится отказаться, представляет собой

миф современной науки. Наука начиналась с разрушения мифа

Средневековья. А теперь ее собственная логика вынуждает науку

признать, что она просто воздвигла на смену ему другой миф.'

Процесс, который начинается с отбрасывания не-

зависимых субстанций и конечных причин, приводит

к идеации объективности. Но эта идеация весьма спе-

цифична, так как объект в ней конституирует себя во

вполне практическом отношении к субъекту:

Но что есть материя? В атомной физике материя определяется

ее возможными реакциями на человеческие эксперименты и

математическими - т.е. интеллектуальными - законами, кото-

1 C.F. von Weizsacker, The History of Nature, loc. ciL, p. 71.

204