9. Катастрофа освобождения

которые свободные индивидуумы могут перед собой

ставить.

<Умиротворение существования> не подразумевает

накопления власти (power), скорее, наоборот. Мир и

власть, свобода и власть, Эрос и власть - что может

быть более несовместимым! Попытаюсь показать, что

реконструкция материальной базы общества с точки

зрения умиротворения может включать в себя как ко-

личественное, так и качественное ослабление власти,

создавая тем самым пространство и время для разви-

тия производительности по своим внутренним законам

(under self-determined incentives). Понятие о таком из-

менении власти - важный момент диалектической те-

ории.

В той мере, в какой цель умиротворения определяет

Логос техники, она изменяет отношение между тех-

нологией и ее изначальным объектом, Природой. Уми-

ротворение предполагает овладение Природой, которая

есть и остается объектом, противостоящим познающему

субъекту. Но возможны два вида овладения: подавля-

ющее и освобождающее. Последнее подразумевает устра-

нение нищеты, насилия и жестокости. Как в Природе,

так и в Истории борьба за существование является

признаком недостатка, страдания и нужды. Это качества

слепой материи, царства непосредственности, в котором

удел всего живого - пассивное страдание. Это царство

постепенно опосредуется в ходе исторического преобра-

зования Природы; оно становится частью человеческого

мира, и в силу этого качества Природы оказываются

историческими качествами. В процессе развития ци-

вилизации Природа перестает быть просто Природой

309

III. Шанс альтернативы

в той мере, в какой свет свободы служит познанию

борьбы слепых сил и овладению ею'.

История есть отрицание Природы. То, что является

только природным, преодолевается и восстанавливается

силой Разума. Метафизическое представление о том,

что Природа в ходе истории приближается к себе самой,

указывает на незавоеванные пределы Разума. Они утвер-

ждаются как исторические пределы - как задача, ко-

торая еще должна быть выполнена, или, точнее, должна

быть поставлена. Если Природа в себе является рацио-

нальным, легитимным объектом науки, то она также

является легитимным объектом не только Разума как

силы, но и Разума как свободы; не только господства,

но и освобождения. С появлением человека как animal

rationale, способного преобразовывать Природу в соот-

ветствии со способностями сознания и свойствами мате-

рии, просто природное, как субрациональное, приобре-

тает негативный статус. Оно превращается в сферу,

которая подлежит познанию и организации Разумом.

И в той степени, в какой Разум преуспевает в подчи-

нении материи рациональным нормам и целям, всякое

субрациональное существование выглядит лишением и

нуждой, и их устранение становится исторической за-

дачей. Страдание, насилие и разрушение суть категории

как природной, так и человеческой действительности,

^ Гегелевская концепция свободы предполагает сознание как везде-

сущное (в гегелевской терминологии: самосознание). Следовательно,

<реализация> Природы не является и никогда не может быть собствен-

ным делом Природы. Но поскольку Природа негативна в самой себе

(т.е., несамодостаточна в своем собственном существовании), историчес-

кое преобразование Природы Человеком есть, как преодоление ее нега-

тивности, освобождение Природы. Или, словами Гегеля, Природа есть

в сущности кеприродное - <Дух> (Geist).

310