8. Историческое обязательство философии

ющих институтов и интересов - Нация, Партия, Кор-

порация, Университет приводятся в движение, сохра-

няются и воспроизводятся как (относительно) закон-

ченная, универсальная действительность, господствую-

щая над конкретными институтами или людьми ей

подчиненными.

Эта навязываемая сверху действительность приняла

форму независимого существования; поэтому высказы-

вания, которые к ней относятся, подразумевают реаль-

ное общее понятие и не могут быть адекватно переве-

дены в высказывания относительно частных явлений.

И все же потребность в таком переводе, протест против

его невозможности указывают, что здесь не все одно-

значно. Все же имеет смысл то, что <Нация> или

<Партия> должны быть переводимыми на язык своих

составных частей и компонентов. И то, что это не

так,- это исторический факт, с которым сталкивается

лингвистический и логический анализ.

Дисгармония между индивидуальными и обществен-

ными потребностями и недостаток представительных

учреждений, в которых индивиды работали бы для себя

и высказывались бы за себя, ведет к действительности

таких категорий, как Нация, Партия, Конституция, Кор-

порация, Церковь - действительности, которая не сов-

падает ни с одной конкретной данностью (entity) (инди-

видом, группой или учреждением). Такие категории

выражают различные степени и формы овеществления.

Их независимость, пусть реальная, одновременно непод-

линна, поскольку это независимость определенных сил,

организующих общество как целое. По-прежнему со-

храняется необходимость в обратном переводе, который

271

III. Шанс альтернативы

бы разрушил неподлинную субстанциальность катего-

рии,- но это уже политическая необходимость.

Они верят, что они умирают за Класс, а умирают за партийных

лидеров. Они верят, что они умирают за Отечество, а умирают

за Промышленников. Они верят, что они умирают за свободу

Личности, а умирают за Свободу дивидендов. Они верят, что

они умирают за Пролетариат, а умирают за его Бюрократию.

Они верят, что они умирают по приказу Государства, а умирают

за деньги, которые владеют Государством. Они верят, что они

умирают за нацию, а умирают за бандитов, затыкающих ей рот.

Они верят - но зачем верить в такой тьме? Верить, чтобы

умирать? - когда все дело в том, чтобы учиться жить?'

Вот подлинный <перевод> гипостазируемых катего-

рий на язык конкретности, который все же признает

реальность категории, называя ее при этом настоящим

именем. Гипостазируемое целое сопротивляется анали-

тическому разложению, и не потому что оно представ-

ляет собой мифическую сущность, стоящую за обыч-

ными явлениями и действиями, а потому что в нем -

конкретная, объективная основа их функционирования

в данном социальном и историческом контексте. Как

таковое, оно - реальная сила, которую чувствуют и

осуществляют индивиды в своих действиях, обстоя-

тельствах и отношениях. Они соучаствуют в нем (в

очень неравной мере); оно определяет их существование

и их возможности. Таким образом, призрак реален, ибо

это призрак действительности, признающей только си-

лу,- т.е. отделившейся и независимой власти целого

над индивидами. Причем это целое - не просто вос-

принимаемый Gestalt (как в психологии), не метафи-

Fran^ois Perroux, La Coexistence padfiqw, loc. cit. vol. Ill, p. 631.

272