8. «Колымские рассказы» в. Шаламова: проблематика, конфликты, герои, поэтика.

Как ранний Солженицын, так и весь Шаламов – экзистенциальные писатели. Колыма, даже по Солж., предел всего. Единственная задача шаламова – передать то, что он видел. Нет проповеднической ели. Вне традиций русской классической литры. «Искусство не облагораживает» (противоп.солж) факт, что он пишет – учатие в борьбе за память. Все герои ш.будто пытаютя поделитья читателем чем-то, но у него для этого нет лов. Главная эстетическая теоретическая публикация – о прозе. Концепция новой прозы: герои – не люди, а скелеты, лишённые мяса, происхождения. С ними – движение к смерти. У скелета нет и не может быть биографии. Жизнь на колыме начинается как табула раса. Нет ни прошлого, ни будущего. Действие предельно сжато и завершено. Традиции чехова, бабеля. Повествователь – переходящий герой. Стиль – фраза-сентенция, фраза-пощёчина. Важность детали, которая становится знаком или символом. 1я и посл.фразы-главные. Также и в сборниках-1й и посл. Новеллы самые ударные. До читателя нельзя донести чистый факт. Худ.не лжёт лишь в выражении собств.чувтв. главная задача повествователя- найти правильный язык, на котором можно разговаривать с читателем. Отказ от попытки описать увиденное. Полагал, что все сюжеты уже существуют в сознании культуры, нужно только их вовремя вытащить (пересечение со шкловким). Публиковаться начал рано, с 30х. низко ценил свою прозу, считал себя поэтом. От колымских рассказов в 80х отказался, чего ему не простили ни друзья ни враги. Разрешены к публикации с конца 80х. впервые многие были опубликованы «новым журналом» (амер.рускояз) – в 60х. 137 текстов. 5 сборников. Отдельно сборник 1959г. «очерки преступного мира» - 8 текстов. 1й сб – колымские рассказы. 34 текста. Сборник смерти. Герой – мертвец на грани. 2й- левый берег. О больнице, спасшей ему жизнь. 35 текстов. 3й – артист лопаты. Сборник памяти. 4й-воскрешение лиственницы. 5й-перчатка, или колымские рассказы – 2. рефлексия автора. Организационные принципы: генезис: философские очерк, литература мемуаров, классическая новелла. Экзистенциальная проза. Не вязана с материалом. Важен человек в экстремальной ситуации. Шаламову лагерь важен как грань, подходя к которой чел.уже не является человеком. Доказывает, что здесь открывается вся правда о человеке. Главный постулат шаламова: человек зол по своей природе (но опровергает это своими же текстами). Отказ от традиционных категорий добра и зла. Его опыт зачеловеческий, его нельзя описать чел.категориями – его продолжатель – довлатов. У солженицина ад – лагерь. Шаламов – ад – это мы сами. Есть ли тогда исход из ада? Какой? Солженицын всегда пеняет на обстоятельства. У шаламова виновны все. Никак не комментирует систему. Портреты палачей-жертв и жертв-палачей. Солженицын – выход в боге. В целом маркирует лагерь +. Шаламов – лагерь «–« и ничего не даёт человеку. Жёсткая полемика с предыдущей традицией романтизации преступника (бабель, горький, ильф и петров). Интеллигениция – иван иванычи – в двойном кольце – лагерной администрации и блатных. Шаламов описывает преступный мир через несколько сквозных тем: как попадают в блатной мир (лучше не вижть, чем в него попасть), внутренняя структура и характер конфликта в нём, отношение с государством. Вопрос о женщине и ребёнке. Они самые ущербные и одновременно самые изощрённые в этом мире. Мир колымы предстоит со всех точек зрения. Очерки преступного мира в основном проблемные. Но есть и очерки портреты (вернётся к ним в перчатке). Всё, о чём пишется – на личной судьбе. Главная похвала для шаламова: да, вы можете сидеть в тюрьме (от просидевшего в лагерях). Судьба отдельно опрокинута в общий мир колымы. Опм в целом – документального свойства. Почти везде сохранены реальные имена. Стремление подчеркнуть подлинность. Прямое слово обвинителя. Называет всех убийц поименно. Слово приобретает статус пророческого, , хотя сам шаламов этого не признаёт. Современная критика сравнивает шаламова с ионной (не смирился с богом, задаёт ему вопросы), а солженицына с иовом (смирился, оправдал все бедствия). Никогда шаламов не избавится от колымы внутри. Вернуться полностью (как солж) не смог. Через всё творчество – колымский лагерь – самое страшное, что может пережить человек (дант – дилентант ада). Солж.-пафос спасения крестьянина. Шаламов – мужик имеет больше шансов выжить. Иван иванычи обречены. Максимум – 3 недели, потом чел. Превращается в доходягу. От этого не спастись. Доказывает, что нет вины интеллигенции перед народом, скорее наоборот. ИИ ненавидят все. Главный процесс – утрата мяса с костей, это показано натуралистично. Вместе с этим человек теряет память, из него уходит всё человеческое. Образ человека-обрубка. Мечта скелета стать ещё меньше. Только тогда он может найти в себе силы, чтобы плюнуть палачам в лицо. Шаламовские герои неподсудны, т.к. они прошли через то, что непосильно никому. Именно в качестве скелета, обрубка человек максимально равен самому себе – экзистенциальный вывод. Наиболее сильное унижение человка – в отношении к женщине. В лагере нельзя любить, думать, говорить – здесь все тебя предадут. Даже чтобы совершить самоубийство, нужна пайка (чтобы найти силы взять верёвку или уйти на мороз). Элементы физиологических очерков рассыпаны по всем кол.расск. самопротиворечие: если опыт колымы ничего не даёт человеку, то зачем его воспроизводит сам шаламов? Колымские рассказы, сборник. Рассказ по снегу Начало бытия. Движение не людей, а стаи. Философская картинка чел.бытия. пустыня – само бытие. Жизнь – это путь. Умрут все: и сильные, и слабые, важно лишь, сколько кто пройдёт. Абсолютно экзистенциальный смысл. Ты можешь только двигаться во след. До конца, до цели не дойти никогда. На представку. Карточная игра. Бессмысленно всё: убийство, свитер. Абсолютно жёстка, натуралистичная зарисовка. Основная тема – рок, судьба играет всеми. Карточная игра – традиция 19 века (Пиковая дама, отверженные гюго). Гюго – благородный каторжник. Шаламов – современный. Факт – человеческая жизнь ничего не стоит. Появление кроме очерка новеллы – строится вокруг одного события. У шаламова такое событие – 1 смерть. Скелет движется к ней или – каким-то чудом – от неё. Ненадолго. Удача и неудача связаны со смертью. Рассказ Плотники философский ракурс: сюда может попасть каждый. Обобщающая фраза: каждый студент мгу должен уметь плотничать. Культурная традиция: трикстер – выдаёт себя за другого. Здесь тоже, но это игра со смертью. В лагере нельзя выжить почему-то, можно выжить вдруг. Утка – об абсурдности мира. Доходяга пытается поймать такую же доходягу-утку, застрявшую в полынье. Философ.картинка невозможности расположить к себе роковые обстоятельства. Рассказы-новеллы. Проза оч.ритмична. 1я и посл.фразы – самые сильные, ударные. Это во мн. Приём бабеля. Худ.обобщения в рассказе протезы. Лагерь пожирает человека, даже если он в этом лагере начальник. Почти анекдот выходит на уровень мировых обобщений (часто у шал) нет. Душу я вам не сдам – последняя фраза. Тема торговли с дьяволом. Зарисовка из анекдота выходит в притчу. Теме смерти посвящён и рассказ надгробное слово. Отсылка к ситуации с апостольством. Смерть кажется фатальной. Но с другой стороны – 12 человек – апостолы, с кот.связ.высшая истина, существующая в мире. Если есть истина, то есть и воздаяние (перейдёт в тему памяти в след.сб). зарисовывая жуткое, абсурдное существование на колыме, движим не истиной, а сознанием очевидца. О зле говорит в последнем сборнике перчатка. Люди должны знать своих палачей поимённо, в этом и будет возмездие. Запомнить, чтобы можно было свидетельствовать на другом, последнем, суде. Очень важна энергия разрывов, разломов. Иронизирует над теми, кто пишет о гармонии. Шал.у истоков негативной антропологии (зло как основа чел.натуры). Левый берег. Лагерь  больница. Прокуратор иудеи – о хирурге-фронтовике, прямо с фронта приехал на колыму. Фронт – страшное испытаение, но хотя бы знаешь врага. Зеки, залитые водой. Через 17 лнт хирург об этом забывает (заставляет себя). Анатоль франс – прокуратор иудеи – через 17 лнт пилат забыл христа. 1й рассказ где хоть как-то возникла тема бунта. Пробуждение чего-то человеческого. В ЛБ появляется и тема возмездия. Поле лендлизо. Мотив попытки уничтожить с лица земли, из памяти историю. Коль есть память и она жива, будет и возмездие. Тема бессмысленности смерти (корректируется). Возмездие решается особо. Верит не в божественное возмездие, а в возмездие внутри истории. Рождаетвся в ЛБ тема чувств. Чувства ранжируются прямо пропорционально отношениеям с границей. Последней возвращается любовь, когда уже чел, а не обрубок, самое бесполезное чувство. Сборник о размораживании души. Лида – женщина убирает из дела букву Т (троцкист). Зек не благодарит – для такого нет слов. Прокажённые – плотская страсть такой силы, которую может ощутить только человек. 1й жуткий взгляд на страсть чел., кот. возникает даже когда чел.обречён. в 1м сб. нет понятия свобода. Здесь – «Последний бой майора пугачёва». Здесь личность, а не мясо, кости, делающая сознательный выбор. Очень сближается с солж (бой кингира). Восторг мощью духа человека. Люди, которые уже знают, что за границей (прошли войну). Сентенция – возвращение человеку слова. Это знак, что он –человек. Артист лопаты. Уже рефлексия. Главный мотив – памяти. Рассказ припадок – у героя припадок, в котором ему кажется, что вернулся на колыму. Величайшее признание права рассказчика рассказывать. Он понимает, что способен вспоминать. Здесь есть выход за грань колымы. Но нет выхода в инопространство. Оно как бы просачивается. Новелла перестаёт выдавать себя за документ, признаёт свою художественность. Анекдоты, переходящие в притчу. Первый зуб. Уже не личный, а чей-то опыт, отрефлексированный. Предсказывается 3 равноубедительных концовки, каждая из них выводит конвоира убогим. АЛ – самый художественный сборник. Поезд - о возвращении с колымы. Заверш.сб. прорвано замкнутое пространство колымы, поезд оч. Многомерный символ. Первое, что видит в поезде зек – отец, заботящийся о ребёнке – в лагере этого нет. Постепенное изменение пространства – якутск (почти лагерь), иркутстк (уже др.мир), москва (радость радости). Перчатка. Воспоминание о воспоминании. Рефлексия над собств.тв-м. отсылка к прошлому. Память о собственном творчестве и памяти. Сборник усталости. Отсылка к очеркам преступного мира – цикл замкнут. Снова возобладает роль документа. Более публицистична и философична. Каждая деталь – символ. Ряд открытых приговоров колыме. Колыма – сталинский лагерь уничтожения. НО шаламов всю жизнь верил в рев., считал, что мы упустили свой шанс. Не верил в бога, но верил в человека. Признание, что даже запредельный опыт колымы не уникален сам по себе. Лагерь – мироподобен  невиновных в мире нет. Предъявляет по счёту самому себе. Смытая фотография – будучи санитаром, разрешил доходяге постирать гимнастёрку. А в ней – фото жены и письмо. Вечная мерзлота. Думает, что обнаружил в больнице симулянтов, выгоняет. 1 из них вешается. У человека нет права распоряжаться другим человеком, его жизнью. Литература о лагере – литература недоумения: как такое могло произойти? (Гиллер).

9. Начало «лагерной прозы» – «Один день Ивана Денисовича» А. Солженицына. История написания и публикации. «Лагерь глазами мужика». Образ главного героя, тенденция к поэтизации «мужества непротивления» (Д.С. Лихачев). Поэтика повести.

Солженицын всерьёз решил, что его миссия – подлинно рассказать, как в России могло произойти то, что произошло. Рассмотреть были ли «узлы», в которые всё можно было изменить. Революция 1917 по Солж уже ничего не могла изменить. Зная свою миссию, сознательно отказывается от себя как художника. Всё, созданное Солженицыным – один метатекст. В ранних рассказах в небольшой форме предсказывается всё развитие дальнейшей прозы. «Один день…» - начало лагерной прозы. Но главная тема экзистенциальная, тема свободы как внутреннего измерения. Солженицын пытается понять, кода русский человек был отлучён от необходимости такой свободы. Идея, что со времён опричнины русский человек не знал, что такое свобода. Русский мужик вообще не понимает, как с ней жить. «Один день»: вся Россия создана зеками. Зона – в ней нет выхода. Сам Шухов не жалеет о своей несвободе. Те, кто снаружи – тоже несвободны. Зэк становится более узнаваем, чем свободный. Человек, который уже не является человеком, т.к. он не личность. У него нет ничего своего ни внешне, ни внутренне. Лагерь – Тартар. Зэки – бывшие люди. Образ ивана денисовича усреднён. Совершенно растворён в быту. Он всякий раз должен сам себя создавать. У этого мира верх – тот же низ. Перевёрнутый мир. Всегда смотрит вниз, никогда – на небо. Неверие в молитвы – перерождение крестьянина в зэка. Но есть исключение: алёшка баптист (алексий – самый почитаемый на руси святой). Но философия его – уход от мира. Шухов понимает, что уход от мира – уход от земли – смерть. Опыт алёшки уникален и бесполезен для лагеря = россии. Уровень официального православия: церковь, пошедшая на сделку с государством ещё виновнее, чем государство. Поп живёт с тремя бабами. Яркое неприятие баптистов – навязанная вера, а всё навязанное – опасно. В воспоминаниях шухова возникают старообрядцы – некая надежда, есть в почти мистическом где-то. Намеренно вынесены вне фабулы. Единств. Поэт. Строчки. У зэков своё волчье солнце – месяц. Месяц крошится на звёзды. Метафора апокалипсиса. Разговор о звёздах (=падающие души) – мистическая отсылка к апокалипсису. Пожирание мироздания: змей сшибает хвостом звёзды – колонна зэков, напоминающая змея. Колонна обыгрывается и через отсылку к сов.шеренге. шеренга зэков и шеренга демонстрантов ничем не отличаются. Грани между этими мирами практически нет. Человек становится куклой. Кукла – карнавальная фигура. Всё в лагере – зловещий карнавал. Странно и смешно. Шутовской мир с князем тьмы в основе. Человек сам себя уничтожает. Все отношения вывернуты. История сжирает сама себя. Лагерные обычаи обыгрывают церковные. Образная система. Очень замкнутый космос. В центре – слуги закона. Чётко системат.мир. маргинальные фигуры обеспечивают связь между лагерем и управляющими. Бригадир тюрин: христос, рус.богатырь, благодетель/великий инквизитор (абсолютная власть). Сочетание христа и антихриста: даёт жизнь и отбирает её. Всё в его руках. У бригадира и лагеря общая вина. Абсолютная замкнутость, неподвижность, непреодолимость (ни у кого срок не заканчивается), бесконечность. Выхода отсюда нет. Ни у кого нет надежды. Выжить в лагере можно только случайно.

Чем быстрее перестанешь быть человеком, тем больше шансов выжить. Письма жены: тупик. Лагерь. Всё едино. Воли нет. Экзистенциальный коллапс: лагерь – внутреннее бытие человека, из него нельзя сбежать, другого мира нет, бежать некуда. За проволокой: крестьяне пошли кривым путём – дьявольский путь – всё едино и в лагере, и вне его. Сквозной образ руси-тройки. Добежала до лагеря – дальше – тупик. Народ, у которого забрали веру, душу – ни на что не способен. Даже рисует по трафарету. Намечены пути исхода: бунт (стукачи, бандитизм). У шухова ничего нет. Эпизод как шухов кладёт стену. Т.зр.: 1.зэк сам себя замуровал. Но ведь и красили работают на ту же систему, как и всё в лагере. 2. только это даёт быть человеком, возвыситься до бригадира. В твари просыпается мастер, строитель. Строительство мира, строительная метафорика. Не стать, но почувствовать себя человеком. Помогает сохранить рассудок. Образ интеллигенции – жуткий. Она очень иерархична: старая интеллигенция, молодая типа цезаря – барство. Договариваются с конворирами. Шухова цезарь в упор не видит. Барствует, рассуждает об эстетике. Презрение знати к быдлу. Имя – цезарь – коронация. Шапка – родство с конвоирами. Плётка – историч.деталь. от опричников – народ ненавидит. Между палачами и жертвами нет принципиальной разницы. Если кто сбежит – конвоиры пойдут на место зэков. Конвоиры шухову ближе чем интеллигенция. Ю-81. старик с абсолютно негнущейся спиной. Ест не торопясь, медленно, ложку на тряпочку. Есть внутр.к-ра, сидит ещё с дореволюц.времени, посажен ещё той историей, знает, за что сидит.за дело: сел, чтобы не иметь ничего общего с этим режимом. Личный выбор. Это отличие от всех зэков. В портрете иконография, символика апостольства. Каменное лицо – знак петра. А руки – такие же. Трудяга. Нет невиновных. Не уберёг паству. У каждого свой грех, своя вина. Смотрит поверх – божий взгляд. Идеализация дорев.россии. фетюков – прямо обратный. Чиновник. Мерзкий. Сов. Действительность. Опустился до предела.

День – в 1 дне отражена вся жизнь, история. Никаких духовных метаний. Желудок буквально заменяет душу. Все думают только о еде. Абсолютный гротескный низ. Столовая в лагере заменяет церковь.

Зэк – абсолютно голый, смешной. Не личность. Нет ничего ни внутри ни снаружи. Проходит бесконечные круги и повторы. Последний круг ада. Людей нет – тени, бывшие люди. Иван Денисович – усреднённый крестьянин в усреднённой ситуации. Весь в быту, нет ничего духовного. Каждый день себя создаёт, собирает по тряпочкам. Кукла, души нет, бога нет. Сам себя собрал. У этого мира нет верха, тот же низ, мир перевёрнут. Смотрят вниз, не к кому взывать и даже смотреть не на кого. Абсолютная пустота. Не верит в молитву. Бог – конвоир, слова – шелуха, не имеют смысла. Всем наплевать, можно говорить, что угодно.

Белое поле, через которое ходят ежедневно – граница между жизнью и смертью (соотносится с полем и костями – былинное поле на тот свет). Каждый день ходят. Катарсис: нормальный человек, читая про день счастливого зэка, содрогнётся от ужаса. Это наша страна. На это и рассчитано.