6. Роль цикла «Стихи Юрия Андреевича Живаго» в раскрытии художественного замысла романа б. Пастернака, характер трактовки евангельских мотивов.

Стихи - Отражение основных событий романа. Гамлет – о судьбе живаго. Быть или не быть? Жизнь как декорации, судьба человека. Самое сакральное описано через обыденное, даже натурализм. Ощущение бытия как очень своего, обычного. Раскрывают тайный смысл. 2 темы. Чудо жизни, описание природы, весны, любви, времён года. Предопределённость судьбы, христос. Христос и живаго объединены общим состояние души – чудо жизни. Об этом и стихи живаго.

Сначала Пастернак рассредоточил стихи по тексту, потом объединил. Без стихов сюжет не понят. В опреде-м смысле р-н «Доктор Живаго» есть книга о том, как его герой писал свой стихотв-й цикл, «куски и гла­вы жизни целой отчеркивая на полях». «Евангелие от Юрия Живаго» - лирич-е резюме истории сына челов-го, дающее канву жизни героя в его непосредственной соотнесенности с историей И.Х.

Описанных стихов нет, есть, где любовные перипетии. Философско-религиозные стихи – размышл-я о вопросах жизни, смерти, бессмертия.

«Гамлет» - зыбкие стихи Гамлета, актер или еще кто. Мотив, связ-й с желанием быть самим собой не смотря на события истории. Мотив предназнач-ти св. судьбы и рока. Попытка избежать его. Принятие судьбы. Мотив – желание быть самим собой. Мысли о судьбе Гамлета соед-ся с мыслью о судьбе Живаго. Он тоже живет в сит-ии перелома. Это перед-ся ч/з евангельскую симв-ку: во вр. болезни бредит, кажется, что пишет поэму о Магдалине и Христе. 3 дня смятение – метафора чел-й жизин (м/у распятием и воскрешением)

Пастернак несколько раз обращается к евангельским эпизодам – «Магдалина», «Рождест-я звезда». Последнее ассоциируется с первым «Гамлетом» - мотив принятия судьбы. Христос осмысл-т св. жертву, понимает, что пока его никто не поймет. Его жертва окупится потом. Модель жизни Христа – знак для достиж-я любой чел-й судьбы.

С начала 2й половины цикла («Ав­густ» (14)) - усиливается тема роковой предопред-ти. Все более отчетливо проступает сюжетная канва Нового Завета, на­чиная от рождения Иисуса («Рождественская звезда») и кон­чая приходом Христа в Иерусалим («Дурные дни») и его аре­стом («Гефсиманский сад»). Судьба смертного ч-ка незаметно перетекла в судьбу бес­смертного Иисуса Христа. Их объединило общее сост-е души – поклонение «чуду жизни» и полная душевная самоотдача. Параллелизм между судьбой Юрия Жива­го и судьбой Иисуса Христа стал в романе Пастернака важнейшим способом открытия нравственной сущ-ти противобор­ства чел-ка со своим временем и со смертью.

7. Осмысление природы тоталитаризма и сформированного им сознания в «лагерной прозе». «Палач и жертва» как ее сквозная проблема. Поэтика «лагерной прозы»: документальность, исповедальность, сплав социального критицизма и метафизики, «очерковости» и символизации. Полемика В. Шаламова и А. Солженицына о роли лагерного опыта в жизни личности.

Лагерная проза возникает в 20х гг. «Беломоро-Балтийский канал» - ряд очерков различных пис-ей, которые склад-ся в 1 картину. Лагерь – это не проклятое место, там из уродов делают хороших людей.

2ая волна обращений к теме лаг-й жизни появляется во время оттепели. Солж-н получил признание в 1962 году. Его повесть «Один день Ивана Денисовича» опубликовали в журнале «Новый мир». Через Твардовского повесть попадает к Хрущеву, который дает положит-й ответ на её публикацию. Это была 1 попытка заговорить о лагере.

Лаг-я жизнь – прозрение, крушение иллюзий для писателей. Лев Копелев был рад, что его осудили и отправили в лагеря. Иначе палачом пришлось быть ему самому, а так стал жертвой. Люди думали, что они обладают истиной и могут судить других.

Лагерная проза:

- автодокументальна;

- простота, достоверность

- у Шаламова нет портретных героев. Пейзажи всегда соотнесены с внутренним миром человека.

- Новые ср-ва, новый язык, новый опыт. Солж-н и Шаламов созд-ли по сути новую лите-ю трад-ю.

В молодости Солж-н начинал увлечение рево-ми идеями. Он читал классиков марксизма и рано осознал, что Сталин – воплощение жестокости, хотел отделить его от идей соц-ма.

Радикализм Солж-на имел антисталинскую направленность. В 1945-м его переписка с другом "Кокой" попадает под надзор военной контрразведки, раскрывшей "политические негодования" адресатов, обозначавших Ленина уменьшительным "Вовка", а Сталина - кличкой "Пахан". 27 июля 1945 года Солженицын был осуждён на восемь лет исправительно-трудовых лагерей.

Популярность к Солж-ну пришла в 1962 году вместе с выходом в свет повести «Один день Ивана Денисовича». Это произв-ие об одном дне зэка. Солж-н рассказывает так, чтобы дать представление не только о чел-ке, но и о жизни, окружении.

Типично для Солж-на то, что действие происходит в закрытом простр-ве. Зона – своеобразная геометрия ада. Ад – царство абсолютного льда, грешники проходят мучение холодом. Зэки вынуждены сущ-ть в постоянном холоде.

И.Д. – выходец из крест-й среды (народная и христ-я мудрость всем д.б. воплощена). Чел-к олицетворяет простое сознание, гнется, но не ломается.

Карцер – это центр ада. И.Д. никогда не идет по принципу откровенного противостояния. Он не задумывается, что такое лагерь. По структуре сознания, он не способен оценить лагерь как несвободу. Он человек простого сознания, не способен к анализу и рефлексии. И.Д. не верит в рай и ад, но в бога верит. Живет в рукотворном аду. Здесь еще тысячи таких же. Они для власти преступники. И этим своим неверием в ад и рай, Д.И.бессознательно борется с системой, которой обрекает людей на ад.

Шаламов был арестован и отправлен в лагерь ВишЕра на Урал. Находясь в лагере, он внимат-но наблюдал за тем, что происходит в его сознании. Затем уже в оттепельный период он напишет антироман «Вишера».

Еще во вр. 1 лагерной ссылки началась формир-ся его фил-ия: 1) ч-к сам себе опора экстрем-х сит-х; 2) идеал-е состояние для чел-ка – это одиноч-во. Он был убежден в том, что у ч-ка хватит стойкости, чтобы не искать опоры в семье, людях, религии.

На Колыме (самые страшные в то время лагеря), Ш. пробыл до 1951 года. Даже когда он не пишет о Колыме, он все равно пишет Колымой. Буквально все — философские доктрины, худож-е традиции — он пропуска­ет через призму Колымы.

Лагерь интересует Шаламова не как карательная система. Его больше интересует, что эта система делает с ч-ком. Лагерь – это мир обратный тому миру, где ч-к жил до ареста. Часто его персонажи и знать не знают, что происходит вне лагерного пространства. Лагерь целиком и полностью овладевает умами людей. Долагерная, вольная жизнь кончилась, ис­чезла, растаяла, ее уже больше нет. Лагерь поглотил всякое иное существование.

«За человечность» и «доплывание» - 2 главных понятия прозы Шаламова. «За челов-ть» значит, что в лагере нет понятий добра и зла, дружбы и предат-ва. Ч-к учится жить вне бытия. Дружба здесь не зарождается не в беде, не в труде. Св. героев Ш. наблюдает в системе, где надо выжить. Обостренный животный инстинкт, заставляет чел-ка цепляться за жизнь любым способом. Норм-й ч-к «доплывает» в лагере за 3 недели. Этот срок точен. По истечению этого времени в лагере, в человеке не остается ничего чел-го.

Шаламов считал, что чел-к – сущ-во слабое и уязвимое. Солженицын же в свою очередь считал, что в лагере человек может измениться, вырасти духовно. Постепенно он придет к христ-ву. Солж-н считал, что если в чел-ке есть дух-я основа, то никакой лагерь его не испортит. У Шаламова мы не найдем такого героя, который бы мог бросить вызов року. Его герой не просто жертва, а мученик. Он не борется с судьбой.

Для 20 века тему лагеря открыл солженицын. Для 19 века тема ссылки, заключения очень актуальна. «Записки из мёртвого дома». Достоевский задал всю основную топику жанра. Муки заключения. Взаимосвязанность жертв и палачей. У Солженицина усиление сарказма. Абсурдность мира, мир – хаос. Перевёрнутость. Трагический карнавал. Классика лагерной прозы: Солженицын и Шаламов. Мир – хаос. В парадигму входит Гроссман (рассматривает проблему как мировую, а не только русскую); Гинзбург, Владимов «Бедный Руслан» (мир заключённых глазами собаки), О.Волков «Погружение во тьму». Довлатов «Зона: записки надзирателя» - саркастическое произведение. Философское разрешение темы: дилогия Домбровского.

Солженицын: ненависть к системе и всем, кто к ней относится. В чекисте нет ничего человеческого. Документальная вязь в «Архипелаге» значительнее. Тяготение к большим формам. Исторический масштаб. Постоянное учительство. Он – пророк, которого нужно слушать, спорить с ним нельзя. Труд облагораживает. Шутка. Итог – приход к Богу. Шаламов – рассказ 1й чекист. За чекистом – образ христа. Недоумение, смывающее грех. Документальность – структурный элемент, не пронизывает всё. Движение к всё более сжатому объёму, минимизируется текст. Литература вне всякого учительства (хотя в мотиве возмездия звучит пророчество). Считает, что учить людей – оскорбительно. Абсолютное проклятие труда. Дьявольское шутовство за гранью. Уход от религии в 17 лет и никогда к ней не вернулся (но возмездие маркировано библейски – с культурологической точки зрения).