4. Душа как форма человеческой материи

Из предыдущих разделов становится достаточно очевидным существование нематериального начала, которое в философии называется душой. Другой, более трудный вопрос заключается в том, какова природа души, особенно если принять во внимание, что она существует в человеческом теле. Иначе говоря, после вопроса о том, an sit (существует ли душа), мы должны задать вопросquid sit (что она есть). Ответ на него более темен. Есть много вариантов ответов, которые можно суммировать следующим образом:

1) тело и душа суть полные субстанции, которые воздействуют друг на друга (Платон, Декарт);

2) тело и душа суть полные субстанции, которые не воздействуют друг на друга (Спиноза, Лейбниц, психофизический параллелизм);

3) тело и душа суть два аспекта единой реальности (панпсихизм);

4) души не существует; есть только непрерывная последователь ность психических феноменов (актуализм, бихевиоризм, материализм);

5) о метачувственном нельзя узнать ничего (эмпиризм, позитивизм).

Есть еще один ответ, который, на наш взгляд, лучше всего выражает реальность. Его дал св. Фома, следуя директивам Аристотеля, хотя св. Фома идет дальше Аристотеля. Известно, что св. Фома отстаивал гилеморфическую концепцию сущего. Она рождается из метафизического анализа, очень глубоко проникающего в реальность. Если мы возьмем в руку любой камень, то обнаружим, что он только кажется полностью «материальным» и непрозрачным. Мысленно проанализировав его бытие, мы увидим, что в действитель ности он обладает не только собственной внешней конфигурацией, но и внутренней структурой: камень обладает интеллигибельностью, особой сущностью. Чем это вызвано? Что именно конституирует совокупность атомов и молекул в качестве камня, растения, животного? Разумным ответом было бы признание того факта, что видимые и осязаемые сущие обладают двумя метафизическими измерениями: «материя» (=ul0h)нам дана только как организованная, определенная субстанциальной «формой»(morf0h), которая конституирует материю как именно вот это бытие и тем самым наделяет ее интеллигибель ностью. Материя — это неопределенное и определяемое; субстанциальная форма — это определитель. Всякое сущее представляет собой и то, и другое вместе. Материальное и формальное (или интеллигибельное) измерения пребывают не в шизофреническом противостоянии или разделении, но сущностно и взаимно проникают друг в друга. Благодаря «материи» материальные сущие даны нам в ощущении, благодаря форме — умопостигаемы.

В свете такой общей интерпретации реальности возможно понять природу души. «Душа» в родовом смысле (juc0h)есть название формы, когда она служит формой живого тела. Поэтому мы говорим о «душе» растений и животных как о началах вегетативной и чувственной жизни. Растение или животное без «души» — это уже не растение или животное, а труп⁵³.

Но наша проблема не в этом, а в том, что есть человеческая душа как дух, внутренне независимый от материи и обладающий самосознанием. Св. Фома (а вместе с ним и всякая философия христианско го толка) утверждает, что духовная душа есть субстанциальная форма человека. Сообщая свое собственное бытие телу, она образует с нимединую полную субстанцию и природу, или начало человеческого бытия и действования; иначе говоря, новую реальность. В связи с этим Э. Корет замечает: «Не привносится ли тем самым в человека некийдуализм, разрывающий его сущностное единство? Этого не должно случиться, если должным образом пониматьforma corporis (сущностное единствовсего человека» ⁵⁴.

Душа обусловливает существование материального тела в качестве человеческого тела, живой субстанции, — обусловливает не как действующая, но как формальная причина: она придаёт телу организованность, единство, многочисленные вегетативные, сенситивные, интеллектуальные, аффективные функции. Ибо в человеке, вопреки мнению Авицеброна и францисканской школы XIV века, существует не много форм, а лишь одна. Именно она конституирует человека в единое целое, в существо, формально определяемое как человек.

Очевидно, что тело человека состоит из атомов, клеток, тканей и сложнейших систем, выполняющих специфические функции. Мы утверждаем, что все эти реальные компоненты как бы «дополнительно оформлены» и встроены в онтологическое и действующее единство — человеческое существо. Поэтому мы также говорим, что душа, устанавливая единую сущностную структуру человека, обусловливает принадлежность всех актов единому существу — тому единому «Я», которое реализуется в истории духовно-личностным образом⁵⁵. Так что в строгом смысле дуализм существует не между телом и душой, а между оформляющим принципом (именуемым душой) и неоформленной материей. Вместе они образуют живое тело, которое и есть человеческий субъект. Поэтому, строго говоря, неправильно говорить «у меня есть душа» или «у меня есть тело»; корректным будет высказывание «я есмь душа и тело». Вопрос о местонахождении души — праздный вопрос, ибо живая душа есть то, что конституирует живое тело в целом.

В такую гилеморфическую перспективу прекрасно встраиваются действительно интересные попытки современной медицины и психиатрии проследить внутренние связи, существующие между психическими нарушениями и телесными расстройствами и наоборот. Некто заметил, что нынешняя медицинская наука вновь примирилась с антропологией св. Фомы⁵⁶. Современная феноменология тоже стремится рассматривать человеческие феномены как порождения единой физио-психологической природы⁵⁷. Благодаря феноменологии и персонализму сегодня на наших глазах совершается открытие духовности человеческого тела, о чем мы будем говорить ниже.

Таким образом, утверждение души как формы тела отнюдь не является дуалистической теорией, и это признает сам Армстронг — физикалист, которого менее всего можно заподозрить в дуализме ⁵⁸. Дуализмом называется концепция души и тела как двух полных и адекватным образом различающихся субстанций (Платон, Декарт). Но св. Фома показал, что человек есть воплощенное «Я», одушетворенная плоть или, если угодно, воплощенная душа. Человек в целом есть душа и тело одновременно. Как мы увидим ниже, тело человека есть высказывание души, обращенное к чувственному миру и к миру истории. Человек не является ни только телом, ни только душой, ни суммой тела и души. Человек есть целостность и в то же время и то и другое — и душа, и тело. Когда мы видим кого-то, мы видим не тело, а человека.

Хорошие теологи — не обязательно консерваторы, каковыми являются К. Ранера, Схиллебеса или Меца, продолжают пользоваться языком гилеморфизма ⁵⁹. Несколько дистанцируется от него Хавьер Субири, но более в вокабуляре, чем в содержательной стороне учения. Он отказывается говорить о материи и форме, о теле и душе, потому что считает эти выражения недостаточными и смутными. Субири предпочитает говорить оборганизме и «психе0» как частичных субсистемах тотальной системы, каковой является человек. Егопсихе0есть формально и конститутивно «психе0 этого организма», а его организм есть формально и конститутивно «организм этой психе0». Они определяются не как потенция и акт, но как две актуальные и exaequo(равные) реальности. Их взаимная детерминация состоит в том, что каждая из этих реальностей есть принадлежность другой реальности. Именно эта взаимная принадлежность образует радикальное единство человеческой субстанциальности. Организм ипсихе0 человека сущностно различны, что не препятствует их взаимной дополняемости и детерминации. Между ними, полагает Субири, существует не столько соединение, сколько систематическое единство ⁶⁰.