3. Тирания

Аристотель о характере ранней тирании

(Аристотель, Политика, V, 9, 19, р. 1315)

Так как в состав государства входят два элемента – класс людей неимущих и класс людей состоятельных, то тиран должен внушить и тем и другим, что их благополучие опирается на его власть, и (устроить дело так), чтобы одни от других ни в чем не терпели обиды.

Неизбежным следствием этого является не только то, что правление тирана будет более прекрасным и завидным, что он будет властвовать над лучшими, а не угнетаемыми, что он не будет никогда возбуждать ненависти и вселять страха, но и то, что власть тирана станет долговечнее и, наконец, что сам тиран в своем нравственном облике предстанет или человеком абсолютно склонным к добродетели или стоящим на полдороге к ней, человеком не негодным, а негодным только наполовину.

И все-таки олигархия и тирания – более кратковременные формы государственного строя ¹. Дольше всех продержалась тирания в Сикионе, тирания самого Орфагора и его потомков, - именно сто лет². Обяъсняется это тем, что сикионские тираны обращались с подданными кротко, во многом рабски следовали постановлениям законов, далее, тем, что к Клисфену, оказавшемуся человеком воинственным, не не относились с презрением, и, наконец, тем, что тираны сикионские своими заботами о народе во многих отношениях расположили его в свод пользу. По преданию, Клисфен увенчал венком того судью, который отказался признать его победителем на сотязании, а некоторые прибавляют даже, будто на сикионской площади стояла статуя этого судьи, изображавшая его сидящим. И о Писистрате также рассказывают, будто он снизошел как-то до того, что явился по выхову на судебное разбирательство в Ареопаг. На втором месте по продолжительности стоит тирания Кипселидов в Коринфе:

Тирания Кипселидов в Коринфе

(Геродот, История, V, 92)

В 657 г. до н. э. власть знатных родов в Коринфе была свергнута и к власти пришел тиран Кипсел. Приводимый ниже отрывок из «Истории» Геродота содержит ценные сведения о борьбе Кипсела и сына его Периандра с родовой знатью.

Государственный строй у коринфян был олигархическим. Правители города, именовавшиеся Бакхиадами, выдавали замуж дочерей и женились только в своей среде...

Когда Кипсел возмужал, он обратился за советом к оракулу в Дельфах и получил двусмысленный ответ. Полагаясь на это предсказание, Кипсел стал стремиться к власти над Коринфом и завладел городом.

Изречение оракула было таким:

Будет счастливым тот муж, кто нынче в чертог мой вступает,

Сын Этиона Кипсел будет царствовать в славном Коринфе,

Он и его сыновья, но внуки царями не будут.

Таково было предсказание. Став тираном, Кипсел повел себя так: многих коринфян он изгнал из города, многих лишил имущества, еще большее число граждан лишил жизни. Кипсел правил тридцать лет и благополучно кончил свою жизнь, а власть его наследовал его сын Периандр.

Сначала Периандр был добрее отца, но потом, когда он через послов вступил в общение с милетским тираном Фрасибулом, он стал еще более кровожадным, чем Кипсел.

Отправив посла к Фрасибулу, Периандр поручил ему спросить у тирана, как установить в государстве надежнейший порядок, с помощью которого можно будет наилучшим образом управлять страной.

Фрасибул вывел за город посла, прибывшего от Периандра, вступил на засеянное поле и, гуляя по полю, спрашивал неоднократно, зачем он приехал из Коринфа. При этом Фрасибул всякий раз, когда видел какой-нибудь колос, возвышающийся над другими, срывал его и выбрасывал и делал это до тех пор, пока таким образом не уничтожил все самые лучшие и высокие колосья на ниве. Пройдя через все поле, Фрасибул отпустил посла, так и не дав ему никакого совета.

Когда посол вернулся в Коринф, Периандр стал с нетерпением расспрашивать его, какой совет дал Фрасибул. Посол рассказал, что был удивлен, что Периандр отправил его к этому сумасбродному человеку, портящему свое собственное добро, и рассказал, что Фрасибул делал у него на глазах. Узнав о происшедшем, Периандр понял, что Фрасибул советует ему казнить выдающихся людей; с этих пор он начал проявлять по отношению к гражданам всю свою жестокость. И если после Кипсела еще кто-то остался, кого тиран не убил и не изгнал, то Периандр довершил дело.

Перевод И. А. Перельмутера.

Борьба демоса со знатью и тирания в Мегарах (Феогнид, отрывки)

Феогнид — элегический поэт второй половины VI в. до н. э., родом из Мегар. По происхождению аристократ, Феогнид принимал участие в политической борьбе у себя на родине и после поражения своей партии вынужден был удалиться в изгнание. От Феогнида дошел до нас большой сборник элегических стихотворений, значительная часть которых составлена в виде наставлений, обращенных к некоему Кирну, сыну Полипая, любимцу поэта. В стихах Феогнида нашла свое выражение бессильная злоба побежденных, ненависть, которую испытывала знать по отношению к демосу и тирании.

27 С умыслом добрым тебя обучу я тому, что и сам я

От благородных людей малым ребенком узнал.

Будь благомыслен, достоинств, почета себе и богатства

30 Не добивайся кривым или позорным путем.

Вот что заметь хорошенько себе: не завязывай дружбы

С злыми людьми, но всегда ближе к хорошим держись.

С этими пищу дели и питье, и сиди только с ними,

И одобренья ищи тех, кто душою велик,

35 От благородных и сам благородные вещи узнаешь,

С злыми погубишь и тот разум, что есть у тебя.

Помни же это и с знатными знайся, когда-нибудь сам ты

Скажешь: «Советы друзьям были не плохи его!»

Город беременен наш, но боюсь я, чтоб им порожденный

40 Муж дерзновенный не стал грозных восстаний вождем,

Благоразумны пока еще граждане эти, но очень

Близки к тому их вожди, чтоб в разнузданность впасть

Люди хорошие, Кирн, никогда государств не губили.

То негодяи, простор наглости давши своей,

45 Дух развращают народа и судьями самых бесчестных

Делают, лишь бы самим пользу и власть получить.

Пусть еще в полной пока тишине наш покоится город,-

Верь мне, недолго она в городе может царить,

Где нехорошие люди к тому начинают стремиться,

50 Чтоб из народных страстей пользу себе извлекать.

Ибо отсюда - восстанья, гражданские войны, убийства, -

Также монархи, - от них обереги нас, судьба!

Город наш все еще город, о Кирн, но уж люди другие.

Кто ни законов досель, ни правосудья не знал,

55 Кто одевал себе тело изношенным мехом козлиным

И за стеной городской пасся, как дикий олень, -

Сделался знатным отныне. А люди, что знатными были,

Низкими стали. Ну, кто б все это вытерпеть мог?

Лжет гражданин гражданину, и все друг над другом смеются,

60 Знаться не хочет никто с мненьем ни добрых, ни злых.

Кирн, не завязывай искренней дружбы ни с кем из тех граждан,

Сколько бы выгод тебе этот союз ни сулил.

Всячески всем на словах им старайся представиться другом

Важных же дел никаких не начинай не с одним.

65 Ибо, начавши, узнаешь ты душу людей этих жалких,

Как ненадежны они в деле бывают любом.

По сердцу им только ложь, да обманы, да хитрые козни,

Как для людей, что не ждут больше спасения себе.

К подлым людям, о Кирн, никогда не иди за советом,

70 Раз собираешься ты важное дело начать.

Лишь к благородным иди,. Если даже для этого нужно

Много трудов перенесть и издалека прийти.

Также не всякого друга в свои посвящай начинанья:

Много друзей, но из них мало кто верен душой.

75 Дело задумав большое, умей доверяться немногим,

Иначе будет, о Кирн, непоправима беда.

Не дорожи серебром или золотом. Верные люди

Стоят дороже, о Кирн, в жизненной тяжкой борьбе.

Полипаид мой! Немного найдешь ты товарищей в мире,

80 Кто бы в труднейших делах верен остался тебе,

Кто беззаветно и смело, душою душе откликаясь,

Счастье и горе с тобой был бы готов разделить.

…

183 Кирн! Выбираем себе лошадей мы, ослов и баранов

Доброй породы, следим, чтобы давали приплод

185 Лучшие пары. А зам уж ничуть не колеблется лучший

Низкую женщину брать,— только б с деньгами была!

Женщина также охотно выходит за низкого мужа,-

Был бы богат! Для нее это важнее всего.

Деньги в почете всеобщем. Богатство смешало породы.

190 Знатные, низкие — все женятся между собой.

Полипаид, не дивись же тому, что порода сограждан

Все ухудшается: кровь перемешалася в ней.

Знает и сам, что из рода плохого она, и, однако,

Льстясь на богатство ее, в дом ее вводит к себе, —

195 Низкую знатный. К тому принуждаются люди могучей

Необходимостью: дух всем усмиряет она.

209 Нет у изгнанника милых друзей и товарищей верных.

210 Это в изгнаньи больней даже, чем ссылка сама.

213 Каждому другу, о Кирн мой, характер выказывай разный,

Приноровляя свой нрав собственный к нраву его.

215 Пусть образцом тебе будет полип многохитрый: к какому

Камню прилепится он, вид он и примет того.

Нынче с одною являйся окраской, а завтра с другою.

Высшая мудрость гласит: приспособляйся, о Кирн!

Не возмущайся чрезмерно жестокою смутой сограждан,

220 Милый мой Кирн, и иди средней дорогой, как я.

425 Лучшая доля для смертных - на свет никогда не родиться

И никогда не видать яркого солнца лучей.

Если ж родился, — войти поскорее в ворота Аида

И глубоко под землей в темной могиле лежать.

581 Мне ненавистна жена непоседа и муж ненасытный,

Любящий плугом своим пашню чужую пахать.

647 Ныне давно уже нет никакого стыда в человеке.

Только бесстыдство одно бродит по нашей земле.

Бедность проклятая! Как тяжело ты ложишься на плечи!

650 Как развращаешь зараз тело и душу мою!

Я так люблю красоту, благородство, а ты против воли

Учишь насильно меня низость любить и позор!

783 Некогда быть самому мне пришлось в земле сицилийской,

И виноградники я видел эвбейских равнин,

785 В Спарте блестящей я жил над Евротом, заросшим осокой;

Люди любили меня всюду, где я ни бывал;

Радости мне ни малейшей, однако, они не давали:

Всюду рвался я душой к милой отчизне моей.

833 К гибели, к воронам все наше дело идет! Но пред нами,

Кирн, из блаженных богов здесь не виновен никто:

835 В бедствия нас из великого счастья повергли — насилье,

Низкая жадность людей, гордость надменная их.

847 Крепко пятою топчи пустодушный народ, беспощадно

Острою палкой коли, тяжким ярмом придави!

Верно, народа с подобной любовью к тиранам ни разу

850 Не доводилось еще солнцу видать на земле.

Перевод В. В. Вересаева.

Тирания Поликрата на Самосе (ок. 537 - 522 гг. до н. э.)

(Геродот, История, III, 39 - 43)

Приводимый отрывок содержит ценные сведения о морской политике самосского тирана Поликрата. Здесь же рассказывается знаменитая легенда о перстне Поликрата, проливающая яркий свет на представления древних греков о неотвратимости судьбы и о возмездии, которое боги посылают людям за слишком большое счастье.

В то время как Камбис отправился в поход на Египет, лакедемоняне пошли войной на Самос против Поликрата, сына Эака. Этот Поликрат благодаря мятежу завладел Самосом и сначала, разделив страну на три части, отдал две из них своим братьям Пантагноту и Силосонту. Но потом старшего брата он убил, младшего, Силосонта, изгнал и стал господствовать во всем Самосе. После этого он заключил союз с Амасисом, царем Египта, посылал ему дары и принимал дары от него. В скором времени Поликрат стал очень могущественным и слава о нем пошла по Ионии и всей Элладе. Куда бы он ни отправлялся в поход, повсюду ему сопутствовала удача. Он владел сотней пятидесятивесельных кораблей и тысячей лучников. Он разорял и грабил всех, ни для кого не делая исключения, и говорил, что угодит другу больше, если возвратит ему отнятое, чем если вовсе ничего у него не отнимет. Множество островов он завоевал, и многие города на материке он покорил. В морской битве он победил и взял в плен жителей Лесбоса, которые всем войском пришли на помощь милетянам; одни эти пленники, закованные в кандалы, вырыли ров, окружающий стены города Самоса.

О необычайном счастье Поликрата узнал и Амасис, но у него оно только вызвало тревогу. Поскольку счастье Поликрата все возрастало, Амасис послал ему на Самос такое письмо; «Амасис Поликрату так говорит: приятно узнать, что Друг и союзник процветает, но меня твои великие удачи не радуют, ведь я знаю, как завистливо божество. Мне бы хотелось, чтобы я и те, о ком я забочусь, в чем-то имели удачу, в чем-то терпели неудачу; лучше иметь в жизни переменный успех, чем быть счастливым во всем. Ибо я не знаю ни одного человека из числа тех, кому всегда сопутствовало счастье, жизнь которого не кончилась бы полным крахом. Послушай меня и прими против твоего счастья такую меру: найди вещь, особенно для тебя дорогую, потеря которой причинит тебе самые большие огорчения, и забрось ее так далеко, чтобы она никогда не попадалась на глаза людям. Если же и впредь удачи у тебя не будут чередоваться с горестями, то и в дальнейшем поступай так, как я тебе советую».

Прочтя письмо, Поликрат понял, что Амасис дает ему благой совет, и стал думать, потеря какого сокровища будет для него особенно огорчительной. Подумав, он нашел то, что искал: был у него перстень с печатью, который он носил на пальце — то был смарагд, вделанный в золото, работы Феодора Самосского, сына Телекла. Решив забросить этот перстень, Поликрат поступил так: он снарядил пятидесятивесельный корабль, взошел на него и дал приказ к отплытию. Когда корабль был уже далеко от острова, Поликрат на глазах у всех своих спутников снял перстень с пальца и бросил его в море. Сделав это, он велел плыть обратно, но, вернувшись домой, сильно загрустил.

На пятый или на шестой день после этого произошло следующее. Один рыбак поймал большую и красивую рыбу и пожелал преподнести ее в дар Поликрату. Придя к замку, он сказал, что хочет быть представленным самому Поликрату. Вручая Поликрату рыбу, рыбак сказал: «О царь, поймав эту рыбу, я решил не нести ее на рынок, хотя я и живу трудами рук своих, ибо мне показалось, что она достойна тебя и твоей власти, и потому я подношу ее тебе в дар». Поликрат обрадовался этим словам и ответил ему так: «Ты очень хорошо поступил и заслужил благодарность вдвойне и за речи свои и за дар. Мы приглашаем тебя на обед». Рыбак, гордый таким обращением, возвратился домой, а рыбу слуги разрезали и в чреве ее нашли перстень Поликрата. Увидев перстень, они сразу же взяли его и с радостью понесли Поликрату. Отдав ему перстень, они рассказали, как он был найден. Поликрат понял, что это — дело божества, и, описав в письме все, что он сделал и что с ним произошло, отправил письмо в Египет.

Когда Амасис прочел письмо, полученное от Поликрата, ему стало ясно, что человек бессилен спасти другого человека от его судьбы и что Поликрата, который во всем имеет успех и даже находит то, что сам выбросил, ждет плохой конец. Отправив посла на Самос, Амасис передал через него, что разрывает союз с Поликратом. Амасис сделал это для того, чтобы не страдать душой за Поликрата как за друга и союзника, когда великое и страшное несчастье постигнет его.

Перевод И. А. Перельмутера.

Закон против тиранов, принятый в Милете около 450 г. до н. э.

(М. N. Tod, I 2, № 35)

Надпись, найденная в Милете. Содержит постановление, объявляющее вне закона ряд лиц, пытавшихся, по-видимому, установить в Милете тиранию.

...(такие-то), сыновья Нимфарета, и Алким и Кресфонт, сыновья Стратонакта, пусть будут наказаны изгнанием за участие в резне - и сами они и их потомки; и если кто-нибудь убьет кого-либо из них, то пусть будет выплачено ему из имущества Нимфарета 100 статеров. Эпимении, при которых свершится такое убийство, пусть выплатят эти деньги, а если не выплатят, то сами будут наказаны штрафом. Если же преступники окажутся во власти государства, то пусть их казнят сами эпимении, те, при ком они будут схвачены. А если не казнят, то каждый будет наказан штрафом в 50 статеров. В случае если эпимении не внесет такого предложения, он будет наказан штрафом в 100 статеров. И пусть каждая новая эпимения всегда поступает согласно этому постановлению; а если не будет, то подвергнется такому же наказанию.

Перевод Э. Д. Фролова.

4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Договор между Элидой и Гереей (VI в. до н. э.)

(М. N. Tod, I 2, № 5)

Надпись содержит текст договора, заключенного между Элидой и Гереей - двумя государствами в Пелопоннесе. Статьи договора дают возможность судить о характере первых политических соглашений, заключавшихся между греческими государствами.

Договор между элейцами и герейцами. Да будет союз на сто лет начиная с нынешнего года. Если будет какая-либо потребность в слове или деле, пусть помогают друг другу и во всем прочем, и в особенности на войне. Если же не станут помогать, то пусть те, кто нарушит договор, уплатят талант серебра ¹в казну Зевса Олимпийского². А если кто повредит эту надпись, частный ли человек, или должностное лицо, или народ, то пусть он будет подвергнут священному штрафу, о котором здесь написано.

Перевод Э. Д. Фролова.

Договор между халадрийцами и Девкалионом (VI в. до н. э.)

(Н. Roehl, № 113)

Халадрийцы — граждане одного из маленьких городков в Элиде, Девкалион - лицо неизвестное. Договор предоставляет Девкалиону права халадрийского гражданства и другие привилегии. Это одно из самых ранних постановлений о предоставлении прав гражданства иностранцу.

Договор между халадрийцами и Девкалионом. Да будет Девкалион халадрийцем и сам он, и потомство его; наравне с другими пусть назначается проксеном³и демиургом. Пусть также имеет землю в Писе⁴. Если же кто станет отнимать (ее у него), обличить виновного перед Зевсом, если так будет угодно народу.

Перевод Э. Д. Фролова.

Договор между анетянами и метапийцами (VI в. до н. э.) (Н. Roehl, № 118)

Анетяне и метапийцы — граждане двух маленьких общин в Элиде. Заключенный ими договор о дружбе является образцом та¬кого рода соглашений в древнейший период греческой истории.

Договор. Анетянам и метапийцам заключить дружбу на пятьдесят лет. А кто из них не станет соблюдать (договора), тех пусть отлучат от алтаря (Зевса в Олимпии)⁵проксены и прорицатели. Если они¹преступят клятву, то пусть решают тогда жрецы храма (Зевса) в Олимпии.

Перевод Э. Д. Фролова.

Посредничество Аргоса в отношениях между Кноссом и Тилиссом

(около 450 г. до н. э.) (М. N. Tod, I 2, № 33)

Надпись, найденная в Аргосе. Содержит текст договора, регулирующего отношения между Кноссом и Тилиссом - двумя соседними городами на Крите. Договор составлен аргивянами на основании предварительного соглашения, к которому еще раньше пришли Кносс и Тилисс. Текст этого соглашения использован, по-видимому, почти без всякого изменения (ср. неоднократные упоминания о кноссянах и тилиссянах в первом лице). Однако понадобилось авторитетное вмешательство Аргоса, связанного с Кноссом и Тилиссом узами родства, общностью религиозных культов и языка, чтобы придать этому соглашению силу окончательного договора. Документ содержит интересные сведения о политическом и экономическом развитии городов Крита и Аргоса в V в. до н э.

L ...Тилиссянину разрешается безнаказанно заниматься грабежом повсюду, кроме районов, принадлежащих городу кноссян. Все, что мы захватим вместе у врагов, от всего этого при дележе пусть (тилиссяне) имеют: от захваченного на суше - третью часть, а от захваченного на море — половину. Священную же десятину от всего, что мы захватим совместно, пусть имеют кноссяне. Из военной добычи²самое лучшее пусть и те и другие совместно отправляют в Пифо, прочее же пусть и те и другие совместно посвящают Аресу в Кноссе.

II. Разрешается вывоз товаров из Кносса в Тилисс и из Тилисса в Кносс. Однако если (тилиссянин) будет вывозить товары (из Кносса) в другие государства, то пусть он платит столько же пошлины, сколько и кноссяне. Из Тилисса же он может вывозить товары куда угодно.

III. Посейдону на Иите³пусть приносит жертвы кносский жрец. Гере в Герейоне пусть приносят в жертву корову и те и другие совместно. Жертвы же пусть совершают перед Гиацинтиями.

IV. ...начало месяца справлять одинаково и тем и другим⁴.

V. Пусть кноссянин не приобретает имущество в Тилиссе⁵, тилиссянин же при желании может приобретать имущество в Кноссе.

VI. Ни тем, ни другим не разрешается захватывать территорию, принадлежащую другой стороне, ни частично, ни целиком.

VII. Границы владений (кноссян и тилиссян): Кабанья гора — Орлы — Артемисий — участок правителя — река — затем к Левкопору и Агафеям, следуя течению дождевой воды, — затем Лаос⁶.

VIII. Каждый раз, когда мы приносим в Жертву Маханею ⁷шестьдесят отборных баранов, Гере также следует уделять по бедру от каждой жертвы.

IX. Если несколько городов⁸захватят имущество у неприятеля, то пусть будет так, как решат между собой кноссяне и аргивяне.

X. Аресу и Афродите пусть приносит жертвы кносский жрец; пусть он получает в награду по бедру от каждой (жертвы).

XI. Пусть правитель владеет участком в Ахарне.

XII. Пусть кноссяне оказывают гостеприимство тем, кто приносит жертвы (в Кноссе), а аргивяне — хору (кноссян?) в Тилиссе.

XIII. Если кноссянин позовет послов (из Тилисса), они должны следовать за ним, куда он пожелает. А если тилиссянин позовет кноссянина, тот должен поступать точно так же¹.

XIV. Если же они не будут оказывать гостеприимство друг другу, то пусть Совет (в Тилиссе?) немедленно наложит на (кносских?) космов штраф в десять статеров; точно так же пусть поступает и кноссянин по отношению к Тилиссу.

Стела эта воздвигнута при царе ²Меланте. Председателем был Ликотад из филы Тиллеев.

Народное собрание³, посвященное делам культа, (когда) председателем Совета был Архистрат из фратрии Ликофронидов, постановило: пусть тилиссяне прибавят к надписи на стеле следующие слова:

XV. Если кто-нибудь из тилиссян прибудет в Аргос, пусть он пользуется точно такими же правами, как и кноссяне.

Перевод Э. Д. Фролова.

Договор между Эантией и Халеем (около 450 г. до н. э.)

(М. N. Tod, I 2, № 34)

Эантия и Халей — приморские города в Локриде Озольской. Заключенный ими договор предусматривает ограничение пиратства и урегулирование других спорных вопросов, связанных с взаимоотношениями граждан этих городов.

Пусть ни эантиец не захватывает чужеземца из земли халеян, ни халеянин Пусть ни эантиец не захватывает чужеземца из земли халеян, ни халеянин - из земли эантийцев ни его самого, ни его имущества для получения, выкупа; но если сам чужеземец захватывает, то можно захватывать его безнаказанно. Имущество чужеземца на море вольно брать всюду, кроме лишь гавани у города; если кто станет захватывать вопреки договору - штраф в 4 драхмы; а если продержит захваченное долее 10 дней, пусть возвратит в полтора раза больше того, что захватил. Если халеянин в Эантии проживет более месяца или эантиец в Халее, то пусть подчиняется местному праву. Проксен, оказавшийся недобросовестным в исполнении обязанностей проксена, пусть подвергнется двойному штрафу. Если судьи по делам о чужеземцах разойдутся во мнениях при равенстве голосов, то пусть чужеземец, вчинивший иск, выберет добавочных присяжных из числа лучших граждан, за исключением проксена и идиоксена⁴; в исках стоимостью в одну мину и более - пятнадцать человек, в исках менее ценных — девять. Если гражданин вчинит против гражданина иск в связи с каким-либо контрактом, пусть демиурги выберут судей из числа лучших граждан, принеся при этом пятикратную присягу⁵; такую же присягу должны принести и судьи; дело пусть решается по большинству голосов.

«Древний мир в памятниках его письменности», ч. II, № 16 (d) с изменениями Э. Д. Фролова.

Дельфийско-фермопильская амфиктиония (Страбон, География, IX, 3, 7)

Амфиктионии (от слова «амфиктионы» — «живущие окрест») — древнейший вид религиозных союзов, заключавшихся греческими государствами для совместного отправления культа в общем святилище и для мирного урегулирования спорных вопросов. Будучи первоначально чисто религиозными объединениями, амфиктионии постепенно приобрели влияние и на политические отношения. Эти своеобразные религиозно-политические союзы способствовали политическому и экономическому сближению греческих полисов. Важнейшими амфиктиониями были: дельфийско-фермопильская (вокруг храма Аполлона в Дельфах) и делосская (вокруг храма Аполлона на острове Делос).

7. Благодаря тому что Дельфы занимали такое удобное географическое положение, люди охотно сходились сюда, в особенности те, кто жил вблизи этих мест; из них-то и сложился союз амфиктионов, который должен был совещаться об общих делах и обеспечить общее попечение над храмом; ибо в нем хранились большие суммы денег и посвящения, а все это требовало тщательной охраны и благочестивого попечения. Древнейшая организация амфиктионии неизвестна, и, кажется, Акрисий был первым - из тех, о ком сохранились воспоминания, - кто упорядочил отношения между амфиктионами и определил, какие полисы имеют право участия в Совете амфиктионов, предоставив каждому из этих полисов право голоса - или самостоятельно, или вместе с другим, или даже с несколькими. Он провозгласил права амфиктионов, права, которым должны следовать города в своих отношениях друг с другом. Позже были и другие попытки упорядочить организацию амфиктионов, пока и этот союз не был распущен подобно тому, как был распущен Ахейский союз. Сообщают, что первыми собрались двенадцать государств; каждое посылало депутата на общее собрание, происходившее дважды в году, весной и осенью. Позже к ним присоединились и другие государства. Это общее собрание называлось Пилея, одно называлось весенней Пилеей, другое - осенней, ибо оно имело место в Пилах, которые называют также Фермопилами, Депутаты приносили жертву Деметре. Вначале разрешалось принимать участие во всех этих учреждениях и в (пользовании) храмом только живущим вблизи, позже стали приходить к оракулу и издалека, посылались подарки, основывались сокровищницы, как, например, Крезом и отцом его Алиаттом и некоторыми из жителей Италии и Сицилии.

Перевод В. Г. Боруховича.