3.4. Эллинистическая философия

Древняя Греция т.н. классического периода называлась Эллада. А тот период античной истории, который начинается с походов Александра Македонского, лишившего греческие города-полисы независимости и открывшего тем самым дорогу имперским образованиям Античности (впоследствии наиболее значительным из них будет Римская Империя), получил название эллинизма.

Победоносные армии Александра, покоряя все новые народы и территории, осуществляли глобальную экспансию греческой (эллинской) культуры. Однако при своем распространении греческая культура, увеличиваясь, если так можно выразиться, в объеме, неизбежно теряла свою чистоту, смешиваясь с местными верованиями, культами, традициями. Таким путем сформировалась особого рода синкретическая культура, получившая название эллинистической. Продумывание общих мировоззренческих вопросов в рамках эллинистической культуры привело и к формированию характерной для периода эллинизма философии – т.н. эллинистической философии, которую принято рассматривать как завершающий этап развития всей античной философии.

Наше знакомство со спецификой эллинистической философии будет проведено путем обзорного рассмотрения трех ее наиболее типичных направлений: эпикуреизма, стоицизма и скептицизма. Но прежде следует сказать несколько слов о том фундаментальном мировоззренческом сдвиге, который и предопределил общий характер эллинистической философии.

Решающей причиной мировоззренческих подвижек в период эллинизма следует считать разрушение полиса – основной социально-политической ячейки древнегреческого общества. Потеря полисами своей автономии и независимости, их встраивание в структуру империи, растворение в имперских образованиях было чревато многими духовными коллизиями.

В полисе (свободный) человек выступал как гражданин, ощущал свое единство, свою солидарность с жизнью полиса в целом. В империи человек является подданным, он обнаруживает себя лишь как «винтик» в сложной, зачастую равнодушной к чаяниям отдельных людей государственной машине. Если в полисе частная и социально-политическая жизнь гармонировали, порой даже сливались друг с другом, то в империи частная жизнь становится автономной, утрачивает прежние смыслы служения родине, служения общественному благу. И не удивительно, что при потере прежних смыслов жизни вопрос о т.н. правильной жизни, вопрос о том, как и во имя чего следует жить, становится предельно злободневным, становится наиболее востребованным. Этот вопрос и оказывается центральным для эллинистической философии.

Один из характерных для эллинистической философии подходов к решению вопроса о правильной жизни намечается эпикуреизмом – философским учением, названным по имени его основателя – Эпикура (341–279 гг. до н.э.).

Эпикур полагал, что главной целью и смыслом жизни является получение удовольствия. Традиционно такая позиция определяется как гедонизм (от греч. гедон – наслаждение, удовольствие). Но для Эпикура не характерен прямолинейный гедонизм, который ориентирован на постоянную максимизацию удовольствия «здесь и сейчас». Эпикур к такому прямолинейному подходу (который разделяли некоторые греческие философы т.н. сократических школ) относится весьма критически. Он вполне резонно полагает, что стремление максимизировать удовольствие «здесь и сейчас» зачастую влечет за собой серьезное неудовольствие (после «хорошей» выпивки наступает мучительное похмелье).

Более того, постоянно стремясь к получению удовольствия, мы неизбежно встречаемся с эффектом пресыщения и, таким образом, – с неудовольствием как следствием неполучения удовольствия. Причем, оказываясь в ситуации пресыщения, мы для получения новой порции удовольствия уже не можем ограничиться прежними раздражителями, нам нужно увеличивать либо «дозу», либо разнообразие. В результате возникает своего рода наркотическая зависимость, причем периоды «кайфа» становятся относительно короче, а периоды «ломки» – относительно длиннее. Рост неудовольствия от неполучения удовольствия начинает опережать рост удовольствия. Таким образом, если говорить о получении удовольствия в стратегической перспективе, то человек, нацеленный на максимизацию удовольствия «здесь и сейчас», оказывается в проигрыше.

Но Эпикур в первую очередь задумывается как раз о стратегической перспективе, он нацелен на получение наибольшего удовольствия в масштабах всей жизни. Такая позиция позволяет рассматривать учение Эпикура как разновидность эвдемонизма (от греч. эвдомония – процветание, блаженство, счастье). Для эвдемонизма главным методом построения правильной жизни (нацеленной, не забудем, именно на достижение удовольствия) становится не максимизация удовольствия «здесь и сейчас», а минимизация неудовольствия.

По Эпикуру, минимизация неудовольствия достигается через уменьшение различного рода зависимостей (физических и психологических), которые характерны для человека.

В плане физическом приходится, в частности, говорить о зависимости человека от присущих ему потребностей и, соответственно, об угрозе возникновения неудовольствия в случае неудовлетворения соответствующих потребностей.

Однако, как учит Эпикур, потребности бывают разные. Следует различать: 1) потребности естественные и необходимые (голод, жажда, потребность в тепле и т.п.); 2) потребности естественные, но не необходимые (изысканные кушанья и напитки, элегантная одежда и т.п.); 3) потребности неестественные и (соответственно) не необходимые (все формы человеческого тщеславия, суетные желания роскоши, власти, славы и т.д.).

Удовлетворение потребностей первого рода не вызывает особых сложностей, главные трудности удовлетворения и, соответственно, главные порции неудовольствия связаны с потребностями второго и, особенно, третьего родов. Но поскольку все они не являются необходимыми, то мудрый человек от них вполне может отказаться и тем самым существенно минимизировать вполне вероятные неудовольствия.

Среди психологических зависимостей Эпикур в первую очередь выделяет различного рода страхи и опасения. Люди боятся боли, боятся смерти, боятся вмешательства богов в их жизненные планы… Избавить людей от такого рода страхов позволяет правильное размышление, то есть философия.

Так, замечает Эпикур, не надо бояться боли, поскольку если она сильная, то недолгая, а если долгая, то – несильная. Не надо бояться смерти, поскольку мы с ней просто не пересекаемся: когда мы есть (живем), то смерти нет, а когда смерть есть, то нас нет. Не надо бояться богов, поскольку боги – совершенные, самодостаточные существа и им (как раз в силу их самодостаточности) нет никакого резона так или иначе вмешиваться в человеческие судьбы.

Есть, правда, еще один тип зависимости, который, по Эпикуру, может причинять нам массу неудовольствия, – это зависимость от других людей. Такого рода зависимость существенно увеличивается, если человек берет на себя соответствующие социальные или политические обязательства, поступит, например, на государственную службу, станет политическим деятелем и т.п. Но – и это характерная позиция Эпикура – человек может и не брать на себя подобного рода обязательства, он отнюдь не подчинен необходимости быть вовлеченным в социально-политическую жизнь. Он и может, и должен, как считает Эпикур, уйти в частную жизнь и тем самым минимизировать свою зависимость от других людей.

Для обоснования такого рода возможности Эпикур прибегает даже к онтологическим аргументам. Надо сказать, что в своей онтологии Эпикур вслед за Демокритом придерживается атомистической теории. Однако в отличие от Демокрита, который различал атомы только по форме, положению и месту (в комбинации), Эпикур вводит такой отличительный признак атома, как его вес.

Под действием своего веса все атомы – полагает Эпикур – падают «сверху вниз» в бесконечном пространстве. Но коли так, атомы должны двигаться по параллельным траекториям и, значит, не могут сталкиваться, не могут, цепляясь друг за друга, объединяться, то есть образовывать вещи. Чтобы спасти положение, Эпикур вводит в свою онтологическую концепцию т.н. клиномен – спонтанное, случайное отклонение атома от необходимой траектории. Из-за такого рода клиноменов, по Эпикуру, и происходит столкновение между атомами, ведущее к образованию вещей.

Так спасается атомистическая онтология, но так оправдывается и этическая позиция Эпикура. Подобно атому, отклоняющемуся в силу клиномена от необходимой траектории, человеческий атом (отдельный индивид) может вырваться из тисков социально-политической необходимости, может сделать себя свободным, может уйти в свой «сад» (так, кстати, называлась философская школа Эпикура), уйти в свой частный мир и там, общаясь только с любимыми друзьями, вести возвышенную, философскую жизнь, приносящую счастье в той мере, в какой это только возможно для человека.

Такого рода представления казались достаточно наивными с точки зрения стоицизма – еще одного идейного направления в рамках эллинистической философии, направления, снискавшему себе широкую популярность в период поздней Античности.

Основателем стоицизма считается Зенон Китионский (333 – 262 гг. до н.э.), уроженец о. Крит, который приехал в Афины в 311 г. до н.э. и вскоре начал свою преподавательскую деятельность, читая лекции в некоем Портике (не будучи гражданином Афин, Зенон не имел права арендовать целое здание). По-гречески Портик – «Стоя», поэтому приверженцев школы стали называть стоиками.

Стоицизм имеет довольно длительную историю своего существования, в которой принято выделять три периода: 1) период ранней Стои (конец IV в. – III в. до н. э.), когда были заложены основные принципы стоицизма; 2) период средней Стои (II – I вв. до н. э.) с характерным для него эклектичным уклоном; 3) период римской Стои, или новой Стои христианской эпохи, с ее моральной проблематикой и религиозной тональностью, с ожиданием новых времен.

В концептуальную палитру стоицизма на протяжении его богатой истории вносили свой вклад многие философы, что привело к весьма большому разнообразию оттенков в учениях стоиков. Детальный разбор всех граней стоической мысли не представляется здесь возможным, укажем лишь общую философскую ориентацию стоицизма, сопоставив ее (для большей наглядности) с представлениями эпикуреизма.

Как уже было отмечено, этическая позиция эпикурейцев, предполагающая уход в частную жизнь, представлялась с точки зрения стоиков нереалистичной и поэтому наивной. При этом расхождения во взглядах между стоиками и эпикурейцами начинались уже на уровне онтологии.

Если онтология эпикуреизма допускала свободу как отклонение от необходимости (клиномен), то стоики полагали разлитую в природе необходимость ненарушаемой. В мире – учили стоики – правит божественный, разумный Логос, с абсолютной неотвратимостью предопределяя судьбы всего сущего. Поэтому для человека свобода может заключаться только в подчинении требованиям Логоса, попытки же убежать от судьбы (а именно так, по мнению стоиков, следует понимать этику эпикурейцев), попытки избежать предначертанного – ни к чему хорошему не приводят. Отсюда известное положение стоицизма: «Покорных судьбы ведут, непокорных – тащат».

Мудрец не будет отступать, не будет прятаться от судьбы. Он, влекомый осознанием долга, должен двигаться по пути, указанному Логосом, он должен мужественно (как впоследствии стали говорить – стоически) преодолевать все невзгоды и трудности, встречающиеся на этом пути.

А помогает стоику придерживаться такой этической позиции убеждение в том, что мы живем в наиболее совершенном из всех возможных миров, а совершенство целого поддерживается через Логос. Соответственно, руководствующийся Логосом ведет себя сущностно правильно, он содействует всеобщему совершенству, даже если с позиций своего частного опыта не видит, не понимает логики происходящего.

При этом стоицизм дает еще одну рекомендацию «для мудреца»: каким бы испытаниям ни подвергалось физическое бытие человека, душа мудреца должна находиться в состоянии апатии. Апатия (от греч. патос – чувство) есть недопущение страстей, возмущающих величественный покой души. Ни одно чувство не должно нарушать внутреннее спокойствие духа. Страх, гнев, жалость, сострадание, милосердие и др. – всё это суть страсти, они должны быть устранены, «выкорчеваны» из души мудреца. Так учит беспощадная в своей холодной рациональности стоическая доктрина.

Третьим значительным направлением эллинистической философии был скептицизм. Основоположником движения скептиков считается Пиррон (ок. 360 – ок. 275 гг. до н. э.), который, не написав ни одного слова (подобно Сократу), имел множество учеников и у себя на родине (в городе Элиде) был в таком почете, что его называли «подобным богам» и избрали в сонм жрецов.

Новизна позиции Пиррона, как, впрочем, и позиции скептицизма в целом, заключается в обосновании возможности счастливой жизни при фактически полном отказе от поисков истины и абсолютных ценностей.

Хотя с точки зрения своей популярности в поздней Античности успех скептицизма очевиден, надо признать, что с содержательной стороны скептицизм достаточно ограничен.

Основной позицией скептицизма является радикальное сомнение (скепсис) в любой познавательной определенности. Скептики пришли к выводу, что истинное познание невозможно и поэтому бессмысленно надеяться на помощь разума в деле построения счастливой жизни. Это явный отход от устоявшегося еще со времен Сократа тезиса, согласно которому познание является необходимой предпосылкой для достижения высшего блага и добродетели.

Но как же следует вести себя человеку в условиях отсутствия истинного знания? В первую очередь – полагают скептики, – надо воздерживаться от любых суждений. Подобное воздержание, отказ от принятия определенных позиций влекут за собой апатию (невозмутимость) и атараксию (безмятежность), что, как считается, и делает человека подлинно счастливым. Если же человек вынужден действовать, ему надлежит следовать указаниям природы, привычек и простого здравого смысла. Живя в таком стиле, не предъявляя никаких завышенных претензий к окружающему миру, мы, согласно позиции скептиков, ведем себя наилучшим образом.

***

Подводя итог рассмотрению истории античной философии в целом, надо признать, что на этом пути было достигнуто весьма многое. Впервые в истории человечества была сформирована и получила плодотворное развитие особого рода мыслительная практика, ведущая к построению системы рационально-теоретического мировоззрения. В рамках античной философии были поставлены и предварительно проработаны почти все основные философские проблемы, которые имеют непреходящее значение для человеческого бытия.