2.2. Религия как форма общественного сознания

Наиболее близкой к мифологической является религиозная форма сознания, но, тем не менее, религию как форму общественного сознания не следует отождествлять с мифологией.

Специфически религиозное мышление не только признает наличие двух областей реальности: сферы естественного и сферы сверхъестественного, но и осознает их принципиальное отличие. Глубоко прочувствуется и продумывается принципиальная невозможность, двигаясь в пространстве естественного, опираясь на естественные средства, проникнуть в сферу сверхъестественного, повлиять на сверхъестественное.

Такое мироощущение и миропонимание ведет к многочисленным следствиям, конституирующим характерные черты религии как формы общественного сознания. Так, в частности, определяется коренное отличие религии от магии. Магия представляет собой особую технологию достижения личностных целей за счет обращения к некоторым неведомым, таинственным, превосходящим человеческие возможности (и даже человеческое воображение) силам.

В религии также на первый план выходит обращение к сверхчеловеческим, точнее, сверхъестественным силам. Основное религиозное понятие Бог – предельное сосредоточие, квинтэссенция сверхъестественного. Человек обращается к Богу по самым важным вопросам, обращается для решения тех задач, которые сам человек решить не в состоянии, которые (по мнению человека) не поддаются решению естественными средствами.

Однако, сравнивая магию и религию, важно заметить, что в них принципиально отличается характер обращения к сверхчеловеческому, сверхъестественному началу: магия принудительна, а религия просительна.

Магия типична не для религиозного, а для мифологического мышления. Действительно, в мифологическом сознании, определяющей чертой которого является синкретичность, естественное и сверхъестественное находятся как бы в одном пространстве, они принципиально не различаются. Именно поэтому мыслима возможность «зацепить» естественными средствами сверхъестественное, принудить сверхъестественное к тому или иному типу действия. Исполнительными элементами такого принуждения в магии выступают заклинание или особый ритуал. Эти магические процедуры, будучи правильно исполнены, как считается, с необходимостью ведут к достижению поставленной цели, обязывая сверхчеловеческие силы выполнить соответствующее требование.

Совсем другая картина имеет место в религии. Поскольку сверхъестественное здесь принципиально отделено от естественного, у человека не оказывается никаких возможностей принудительно повлиять на сверхъестественное. Человек не может требовать, он может только просить. Такое просительное обращение к сверхъестественному в религии выступает как молитва. Сверхъестественное, концентрирующееся для религиозного сознания в понятии Бога, может откликнуться на молитву, но может и не обратить на нее никакого внимания. У молитвы нет принудительной силы, человеку в рамках религиозного сознания можно только просить, надеяться и верить.

Для религиозного сознания характерно, что контакт между естественным и сверхъестественным рассматривается как асимметричный. Человек собственными усилиями не в состоянии обеспечить такой контакт; если контакт устанавливается, то это происходит только потому, что такое решение принимает Бог. Не удивительно, что несущее помощь человеку проникновение сверхъестественного в сферу естественного определяется в религии как благодать Божья. Благодать, что принципиально, не может быть вытребована, она может быть только дарована.

Одним из основополагающих конструктов религиозной мысли является понятие, можно сказать, идея Откровения. Это понятие (идея) конституируется при осмыслении проблемы познания Бога.

Действительно, Бог, трактуемый в религиозном сознании как квинтэссенция сверхъестественного, уже в силу своей сверхъестественной природы оказывается недостижим для естественных, человеческих способов познания. Информацию о природе Бога, о Божественных смыслах сам человек обрести не может. Эту информацию может предоставить, открыть человеку только сам Бог. Самораскрытие Бога и определяется как Откровение. Для религиозного сознания характерно убеждение, что Бог может, в принципе, раскрыться любому человеку, но, как правило, Он говорит через особых, выделенных Им людей – пророков. Функция пророка – выступать как Глас Божий, доводя до людей богооткровенные истины.

Сущностная характеристика религии как формы общественного сознания приводит нас к принципиальному положению: религия основывается на вере, но не на разуме. Для обоснования этого утверждения существуют два основополагающих аргумента.

Первый аргумент можно определить как онтологический, он сводится к указанию на то, что разум, будучи естественным человеческим средством, не в состоянии проникнуть в область сверхъестественного, не в состоянии уразуметь сверхъестественное. Как сказано, «неисповедимы пути Господни». Единственным каналом, позволяющим человеку получить истинное представление о Боге, является Его Откровение. Принятие Откровения ведет человека к Вере. Религиозная вера и есть, по сути, не что иное как доверие Откровению.

Действительно, если проанализировать функциональную роль Откровения для религиозного сознания, можно отметить, что, с точки зрения человека, в Откровении должны содержаться две основные информационные составляющие.

Первая – это информация о том, что человек имеет дело с истинным Богом, то есть с подлинным сверхъестественным. (Если мы обманемся и примем за Бога некое естественное начало, то тщетны будут наши надежды на помощь Бога в решении тех проблем, по поводу которых мы и обращаемся к Богу, то есть проблем, которые не имеют естественного решения и потому требуют именно сверхъестественного вмешательства). Верность этой информации обычно доказывается наличием чуда, то есть нарушением естественного хода вещей, свидетельствующим, как считается, именно о божественном вмешательстве. Так, в христианстве именно чудо Воскресения является основным подтверждением божественной природы Иисуса Христа и без этого чуда доверие к Евангелию (дословно – Благой Вести), возвещенному Христом, было бы куда меньше.

Вторая информационная составляющая Откровения, критически необходимая человеку, – это сообщение о том, при каких условиях человек может рассчитывать на божественную помощь. Получив (как считается, от самого Бога) сведения о такого рода условиях, человек совершает фундаментальный выбор: либо он доверяет истинности Откровения и, надеясь на помощь Бога, берет на себя обязательства, вытекающие из этих условий, либо он не считает Откровение заслуживающим должного доверия и не может взять на себя соответствующие обязательства. В первом случае человек, как говорят, обретает Веру, то есть становится верующим человеком. Во втором случае перед нами пример неверующего человека.

Второй аргумент, позволяющий утверждать, что религия основывается не на разуме, а на вере, – этический. Типичным для религии является понимание Бога как абсолютной Личности, что предполагает отношения человека с Богом как отношения абсолютной любви и абсолютного доверия. Отсюда вытекает понятие религиозной веры как абсолютного доверия. Разум же, будучи всегда критичным, всегда сомневающимся, подрывает абсолютность доверия, а потому в отношениях с Богом выступает как этически неуместный.

Однако при этом никак нельзя считать, что в религии господствует слепая вера, а разуму не придается никакого значения. Показательным здесь является сопоставление мифологического и религиозного типов сознания. Слепая вера характерна не для религии, а для мифологии. Действительно, мифология как форма общественного сознания характеризуется отсутствием рефлексии и, как следствие, отсутствием критичности. Можно сказать, что все пространство мифологического мышления занимает область некритического. Вера в мифологии – это некритическое доверие, это слепая вера.

В религии же картина существенно иная. Религия – это уже рефлексивная форма общественного сознания. Рефлексия пронизывает все пространство религиозного мышления, религиозный человек вполне ясно может дать себе отчет, во что и почему он верит.

Но по параметру критичности ситуация в религии является более сложной. Можно говорить о наличии в религии двух областей: области критичного и области некритичного. Рубежом между ними является момент принятия веры. Для того чтобы уверовать, надо признать некое начало в качестве сверхъестественного. Но тут предельно важно не ошибиться, не принять подобие сверхъестественного за подлинное сверхъестественное. Нельзя признать за истинного Бога то, что только выдает себя за него. Именно поэтому до принятия веры религиозно настроенный человек должен быть интеллектуально предельно мобилизован, предельно критичен. Здесь располагается область критичного в религиозном сознании.

Однако, когда решающий выбор сделан, когда человек действительно признал некое начало в качестве сверхъестественного, разум должен сложить свои полномочия. Претензия на то, чтобы уразуметь сверхъестественное, выступает и неумной, и нечестивой. Момент выбора религиозной веры переводит нас по отношению к предмету верования в область некритичного.

Таким образом, можно отметить, что область некритичного есть и в мифологии (тотально), и в религии (частично), но в мифологии область некритичного обусловлена отсутствием рефлексии, а в религии область некритичного определяется признанием некого начала в качестве сверхъестественного, которое, по определению, выходит за пределы всякой критики.

Если же сопоставить философию как форму общественного сознания с религией и мифологией, то следует сказать, что в философии нет области некритичного. Философия, как и религия (в противовес мифологии), – это рефлексивные формы общественного сознания, но, в отличие от религии, в философии не предполагается как особая сфера мироздания область сверхъестественного. В философии можно говорить о сферах познанного и непознанного или, что характерно для философского агностицизма, о сферах познаваемого и непознаваемого, но все эти сферы рассматриваются как принадлежащие миру естественному, подчиняющиеся естественным закономерностям.

В этом смысле показательным является сравнение мифологических богов, религиозного Бога и т.н философского бога.

Мифологические боги – личности, имеющие имманентный статус, то есть они внутренне присущи нашему миру, они фактически находятся в нашем мире (как известно, боги греческой мифологии живут рядом с людьми, на горе Олимп).

В религии же Бог выступает как трансцендентная (выходящая за рамки нашего мира) Личность. Признается, что не Бог находится в мире, а скорее мир находится в Боге. Будучи трансцендентным, Бог не подчиняется никаким мировым закономерностям, поэтому он логически неисследуем, уразуметь Бога в его полноте невозможно.

В философии также можно встретить понятие бога, оно иногда употребляется для характеристики абсолютного первоначала всего сущего. Однако философский бог не выступает как личность, наделенная свободой воли. Философский бог - это такое порождающее начало, которое имеет логически необходимый, закономерный характер и вполне поддается постижению человеческим разумом. Соответственно, философский бог выступает не как трансцендентное, а как имманентное (внутренне присущее миру) начало.

Философия, по сравнению с мифологией и религией, представляется менее таинственной, может быть, менее захватывающей формой общественного сознания. Это, возможно, чересчур трезвая область человеческого мышления, но без трезвости мышления нельзя ответственно выстраивать целостную траекторию жизненного пути, что, как уже отмечалось, и является главной задачей философии.