Глава 5. Актуальные вопросы доказывания и принятия решений в суде первой инстанции

§ 1. Уголовно-процессуальные споры по ходатайствам: доказывание и принятие решений

Многочисленные решения, принимаемые в ходе уголовного судопроизводства, имеют разное значение для уголовного дела. Одни из них могут разрешать уголовное дело по существу, другие нацелены на разрешение отдельных частных вопросов, формально не затрагивающих существо главного спора по поводу виновности (невиновности) обвиняемого в совершении преступления.

Классифицируя решения, принимаемые в ходе уголовного судопроизводства, П.А. Лупинская выделяла среди них основные и вспомогательные (последние, как она указывала, являются по сути промежуточными решениями). При этом к основным решениям она относила те из них, в которых уполномоченные на это органы или должностные лица дают оценку совокупности собранных доказательств и на основе установленных обстоятельств отвечают на основные вопросы по уголовному делу: имело ли место событие преступления, виновен ли подсудимый в совершении преступления и есть ли основания для прекращения дела. В этих решениях, которые составляют содержание приговора либо постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования, содержатся ответы по существу уголовно-правового спора. Вспомогательные же решения касаются вопросов, не затрагивающих напрямую уголовно-правового спора. Таковы, например, решения о производстве отдельных процессуальных действий или применении мер процессуального принуждения*(386).

Используя современную законодательную терминологию (п. 53.2 и 53.3 ст. 5 УПК РФ), можно предположить, что применительно к судебным стадиям уголовного судопроизводства П.А. Лупинская в своей классификации имела в виду итоговые и промежуточные судебные решения. Различие между ними достаточно четко показано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 г. N 26, посвященном производству в суде апелляционной инстанции. Согласно этому постановлению "под итоговым судебным решением следует понимать приговор, определение, постановление суда, которыми уголовное дело разрешено по существу, либо определение или постановление суда, вынесением которых завершено производство по уголовному делу в отношении конкретного лица". Все иные судебные решения, в частности "вынесенные в ходе... судебного разбирательства определения и постановления суда, которыми уголовное дело не разрешается по существу или не завершается производство в отношении конкретного лица...", Верховный Суд РФ отнес к числу промежуточных*(387). Несмотря на вспомогательный характер промежуточных судебных решений, их формальную несвязанность с разрешением уголовно-правового спора, их значение для разрешения уголовно-правового спора по существу, т.е. для вынесения итоговых решений по уголовному делу, трудно переоценить.

Подготовка к судебному заседанию и само судебное заседание в значительной степени состоят из производства различных процессуальных действий и принятия процессуальных решений. Эти процессуальные действия и решения пронизывают весь судебный процесс. Без них невозможно достоверное установление обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст. 73 УПК РФ), обеспечение прав и законных интересов участников судебного разбирательства, применение (изменение, отмена) мер пресечения, иных принудительных и обеспечительных мер, предусмотренных уголовно-процессуальным законом. Характер и количество промежуточных решений, принимаемых судом при рассмотрении уголовного дела, определяются прежде всего особенностями самого дела. Одни из них выносятся по любому рассматриваемому в суде уголовному делу, например постановление о назначении судебного заседания. Другие выносятся только в случае необходимости и появления для этого законных оснований (признание лица гражданским ответчиком, изменение меры пресечения). Но все эти решения в конечном счете направлены на создание необходимых условий для разрешения уголовного дела по существу (разрешения уголовно-правового спора), постановления законного, обоснованного и справедливого приговора либо принятия иного итогового решения. Последовательное принятие этих решений в ходе судебного разбирательства шаг за шагом приближает суд к разрешению уголовно-правового спора, которое излагается в итоговом решении суда по делу. Таким образом, промежуточные решения "способствуют законному и обоснованному решению основных вопросов дела"*(388). Поэтому без принятия всех необходимых, и что важно, законных, обоснованных и мотивированных промежуточных решений по уголовному делу рассмотрение любого уголовного дела не представляется возможным.

В зависимости от того, кем инициируется принятие промежуточных решений на судебных стадиях уголовного судопроизводства, их можно разделить на две большие группы. Одни из этих решений принимаются судом по собственной инициативе, без ходатайств сторон и иногда даже без их участия. Таковы, например, некоторые решения, принимаемые в ходе так называемого общего порядка подготовки дела к судебному заседанию. Так, суд (судья) по собственной инициативе, без выяснения мнения сторон может принять решение о направлении поступившего в суд уголовного дела по подсудности (ч. 1 ст. 227 УПК РФ) или, хотя бы и выслушав мнения сторон, и даже вопреки их мнениям по собственной инициативе по результатам предварительного слушания возвратить уголовное дело прокурору, усмотрев в деле препятствия для его рассмотрения судом (ст. 237 УПК РФ). В этих случаях стороны не заявляют перед судом ходатайств, требующих принятия промежуточных процессуальных решений.

Вторую группу промежуточных решений составляют те из них, которые принимаются судом по ходатайствам сторон. По поводу этих решений могут возникать уголовно-процессуальные споры, которые формально не связаны с разрешением уголовно-правового спора (разрешением дела по существу), но затрагивают отдельные важные процессуальные вопросы, призванные в конечном счете оказать влияние на решение судом главного уголовно-правового спора. Причем такое влияние, которое способствовало бы принятию решения, в котором заинтересована сторона, заявившая соответствующее ходатайство либо возражающая против удовлетворения заявленного ходатайства. Такие споры между сторонами, преследующими в суде противоположные цели, можно назвать уголовно-процессуальными.

Возможность обращения к суду с ходатайствами о производстве процессуальных действий и принятии процессуальных решений - важнейший инструмент (правовое средство), с помощью которого участники судебного разбирательства могут отстаивать свои права и законные интересы, убеждать суд в правоте занимаемой ими позиции и ставить под сомнение доводы, приводимые другой стороной. Право заявлять ходатайства является одной из гарантий осуществления всех других процессуальных прав участников процесса.

Принципиально важным для достижения назначения уголовного судопроизводства и обеспечения состязательности сторон является равенство прав сторон (т.е. всех участников судопроизводства, представляющих стороны) на заявление перед судом ходатайств (ст. 244 УПК РФ). При этом любое заявленное ходатайство, даже если оно представляется "несущественным", "явно необоснованным" или даже "способствующим затягиванию судебного разбирательства", не может быть оставлено судом без внимания и подлежит рассмотрению. По нему обязательно выслушиваются мнения других участников судебного разбирательства, после чего суд обязан принять по нему одно из двух решений - о его удовлетворении либо об отказе в удовлетворении. При этом своим решением суд разрешает возникающий между сторонами уголовно-процессуальный спор.

Общие положения уголовно-процессуального закона, касающиеся разрешения ходатайств и изложенные в гл. 15 УПК РФ, распространяют свое действие на все стадии уголовного судопроизводства и вполне согласуются с особенностями разрешения ходатайств, заявляемых в судебном заседании и приведенных в ст. 271 УПК РФ. Согласно ст. 121 УПК РФ ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления. Исключение может быть сделано лишь для ходатайств, заявленных в ходе предварительного расследования.

В практике иногда встречаются случаи, когда суд отказывается от рассмотрения ходатайства (отказывается рассмотреть процессуальный спор по тому или иному вопросу), мотивируя это тем, что "ходатайство заявлено преждевременно" (например, ходатайство о признании доказательства недопустимым). Подобная практика на законе не основана. Фактически за такой формулировкой зачастую скрывается нежелание суда принимать решение по существу заявленного ходатайства. Обычно это происходит, когда лицо, заявившее ходатайство, не приводит достаточных и убедительных доводов в пользу необходимости его удовлетворения, но по обстоятельствам дела видно, что такие доводы могут появиться позже, в ходе дальнейшего судебного разбирательства. Думается, что если достаточных оснований для удовлетворения заявленного ходатайства в момент его заявления не имеется, то в его удовлетворении должно быть отказано, о чем прямо (т.е. в отсутствие достаточных оснований) должно быть указано в соответствующем постановлении (определении) суда. Что, естественно, не мешает вернуться к рассмотрению этого вопроса на более поздних этапах рассмотрения дела.

Отказ в удовлетворении заявленного ходатайства не лишает участника процесса, которому отказано, вновь заявить такое же ходатайство в ходе дальнейшего судебного разбирательства. Представляется, однако, что, заявляя повторно прежнее ходатайство, его автор должен обосновать его новыми доводами, дополняющими прежнюю аргументацию, например доказательствами, полученными в ходе судебного разбирательства после принятия судом решения об отказе в удовлетворении ходатайства. Повторное заявление рассмотренного ранее судом ходатайства без нового обоснования дает право суду оставить такое ходатайство без рассмотрения, поскольку ранее по нему уже было принято соответствующее решение*(389).

Вместе с тем суд должен противостоять злоупотреблениям правом на заявление ходатайств, порой исходящим от отдельных участников судебного разбирательства, когда их фактической целью является срыв или искусственное затягивание судебного заседания, создание в нем конфликтной ситуации, препятствующих объективному исследованию обстоятельств дела. Подобные попытки должны судом пресекаться, а соответствующие ходатайства - отклоняться. Верховный Суд РФ по этому поводу специально указал, что право обвиняемого на защиту может не признаваться нарушенным "в тех случаях, когда отказ в удовлетворении ходатайства либо иное ограничение в реализации отдельных правомочий обвиняемого или его защитника обусловлены явно недобросовестным использованием ими этих правомочий в ущерб интересам других участников процесса, поскольку в силу требований части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц"*(390).

Состязательность судебного разбирательства проявляется не только в том, что стороны равны в праве на заявление перед судом различных ходатайств, но и в том, что они могут возражать против ходатайств, заявленных другой стороной. Закон обязывает суд по каждому заявленному ходатайству выслушивать мнения участников судебного разбирательства (ч. 2 ст. 271 УПК РФ), что позволяет каждому из них довести до суда свою точку зрения по возникшему вопросу и отстаивать свою процессуальную позицию, права и законные интересы. Учет мнений сторон позволяет суду объективно и беспристрастно разрешить возникший в связи с ходатайством уголовно-процессуальный спор.

Приведенное общее правило о необходимости выслушивания и учета мнений всех участников судебного разбирательства при рассмотрении заявленных ходатайств имеет ряд важных исключений. Например, суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон (ч. 4 ст. 271 УПК РФ). Совершенно очевидно, что в силу прямого указания закона любые возражения другой стороны против удовлетворения подобного ходатайства, сколь бы убедительными они ни были, не будут иметь для суда никакого значения.

В случаях, предусмотренных ч. 2 и 3 ст. 281 УПК РФ (при неявке в судебное заседание потерпевшего или свидетеля ввиду указанных в законе чрезвычайных обстоятельств либо наличии существенных противоречий в их показаниях), по ходатайству стороны суд вправе принять решение об оглашении ранее данных показаний потерпевшего или свидетеля. При этом, как разъяснил Верховный Суд РФ, согласия другой стороны для принятия такого решения не требуется*(391).

И еще один пример. В соответствии с ч. 2 ст. 292 УПК РФ подсудимый вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон наравне со своим защитником. Формально говоря, подобное ходатайство должно было бы обсуждаться и рассматриваться судом наравне со всеми другими. Однако трудно представить себе причину, по которой суд мог бы отказать подсудимому в удовлетворении его ходатайства об участии в прениях. Ведь согласно ч. 5 ст. 47 УПК РФ участие в уголовном деле защитника или законного представителя обвиняемого не может служить основанием для ограничения каких-либо его прав, в том числе права защищать себя лично и лично довести до суда свое мнение по всем значимым для дела вопросам. Представляется, что, если подсудимый изъявил желание выступать в прениях наряду со своим защитником, суд не вправе ему в этом отказать*(392). Принятие судом иного решения, какого бы мнения ни придерживались по этому вопросу другие участники судебного разбирательства, может (и думается, что должно) рассматриваться как нарушение права подсудимого на защиту со всеми вытекающими из этого последствиями для итогового решения по уголовному делу.

Во всех приведенных случаях заявленные ходатайства не нуждаются в особо убедительной аргументации, решения суда по ним фактически заранее предрешены, поэтому выслушивание мнений других участников судебного разбирательства, если оно и происходит, носит в значительной мере формальный характер. Разрешение возникающих уголовно-процессуальных споров в подобных ситуациях обусловлено прямым указанием закона, его официальным разъяснением высшим судом страны либо общими принципами уголовного судопроизводства, как в случае с участием в прениях подсудимого вместе с его защитником.

Лицо, заявившее ходатайство в судебном заседании, должно его обосновать (ч. 1 ст. 271 УПК РФ). Важно отметить, что такое требование не предъявляется к ходатайствам, заявляемым на стадии предварительного расследования (ст. 159 УПК РФ), что очевидно связано с действием на судебных стадиях принципа состязательности. Принцип состязательности, на котором построено все судебное разбирательство, дает сторонам право и возможность на убеждение суда в своей правоте, обоснованности выбранной позиции и необходимости для надлежащего разрешения уголовно-правового спора в целом и вынесения приговора или иного итогового решения принимать те промежуточные решения, о которых они ходатайствуют в уголовно-процессуальных спорах. Выслушав аргументы обеих сторон, суд может согласиться с тем, что принятие промежуточных решений, о которых ходатайствует одна из сторон, действительно позволит максимально полно и всесторонне исследовать все обстоятельства дела и тем самым будет способствовать разрешению уголовно-правового спора о виновности или невиновности подсудимого в совершении преступления. А может и не согласиться, если в возникшем уголовно-процессуальном споре позицию другой стороны, возражающей против удовлетворения заявленного ходатайства, признает более убедительной.

Какие же процессуальные приемы могут использовать стороны, чтобы побудить суд принять нужное им промежуточное процессуальное решение, т.е. одержать победу в уголовно-процессуальном споре?

Для этого надо вспомнить, как принимаются решения в уголовном судопроизводстве вообще и в судебном разбирательстве в частности. Исходя из общей теории правоприменения, можно выделить следующие стадии применения норм права (в нашем случае применения норм уголовно-процессуального права). Во-первых, установление и исследование фактических обстоятельств дела. Во-вторых, выбор правовой нормы и уяснение ее содержания. В-третьих, собственно принятие решения, оформляемое соответствующим судебным актом. Применительно к промежуточным решениям, принятым по ходатайствам сторон, это будут постановления (определения) суда, удовлетворяющие заявленные ходатайства либо отказывающие в их удовлетворении.

Чтобы суд разрешил уголовно-процессуальный спор в пользу стороны, заявившей ходатайство, т.е. принял процессуальное решение, о котором ходатайствует сторона, она должна убедить суд в необходимости принятия такого решения как важного и необходимого шага на пути к достижению главной цели - разрешению уголовно-правового спора. Это достигается путем доказывания, понимаемого в данном случае как отстаивание перед судом сторонами своих позиций - обоснованности предъявленного подсудимому обвинения или его несостоятельности*(393). Участие в доказывании в условиях состязательного процесса на предварительном слушании, как правило, носит характер уголовно-процессуального спора. Нужно, однако, помнить, что в силу действия принципа презумпции невиновности обязанность доказывания лежит только на стороне обвинения (ст. 14 УПК РФ), которая в судебном процессе обязана отстаивать в суде обоснованность выдвинутого против подсудимого обвинения. И в процессе доказывания своего главного тезиса об обоснованности обвинения подсудимого в совершении преступления сторона обвинения может и практически всегда заявляет разнообразные ходатайства о принятии судом промежуточных решений, призванных в конечном счете способствовать разрешению уголовно-правового спора. (Неполное исключение из этого правила, пожалуй, составляют уголовные дела, рассматриваемые в особом порядке судебного разбирательства, предусмотренном гл. 40 и 40.1 УПК РФ.) Сторона защиты в принципе может и не воспользоваться своим правом на участие в доказывании несостоятельности обвинения и невиновности подсудимого, но на практике отказ от этого права встречается редко.

Такое доказывание имеет специфический предмет, отличающийся от общего предмета доказывания, предусмотренного ст. 73 УПК РФ и сориентированного на итоговые судебные решения*(394). Предмет доказывания определяется сущностью заявленных ходатайств и соответственно сущностью промежуточных решений, принятия которых добивается ходатайствующая сторона. Например, если в ходе судебного разбирательства возникает вопрос о продлении действия в порядке ст. 255 УПК РФ ранее избранной в отношении подсудимого меры пресечения в виде заключения под стражу, между сторонами может возникнуть спор о наличии к моменту рассмотрения этого вопроса оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, и нового подхода к учету обстоятельств, предусмотренных ст. 99 УПК РФ. С учетом этого сторона обвинения, к примеру, может доказывать в суде, что фактические данные, послужившие в свое время основанием для избрания в отношении обвиняемого указанной меры пресечения, не утратили своего значения и продолжают действовать в данный момент, а какие-либо новые обстоятельства, способные повлиять на решение рассматриваемого вопроса, отсутствуют. Сторона защиты, отстаивая свою позицию, может доказывать противоположные утверждения. Ясно, что предмет доказывания в рассматриваемом случае будет определяться положениями, содержащимися в ст. 97 и 99 УПК РФ.

Законность и обоснованность промежуточных решений, принимаемых судом по ходатайствам сторон, зависит прежде всего от того, насколько полно и правильно установлены фактические обстоятельства, которые лежат в основе их принятия.

Для разрешения уголовно-правового спора в целом суд должен установить фактические обстоятельства совершения преступления, имевшие место в прошлом. При принятии решений по уголовно-процессуальным вопросам особенностью фактов, подлежащих установлению, на что обратила внимание П.А. Лупинская, является то, что они, как правило, не относятся к прошлому, а имеют место в момент принятия решения*(395). Например, возраст подсудимого и состояние его здоровья как обстоятельства, подлежащие учету при решении вопроса о продлении действия ранее избранной в отношении него меры пресечения, или важные сведения, сообщенные на допросе подсудимым (потерпевшим, свидетелем) и требующие проверки путем допроса указанных им лиц, истребования соответствующих документов, назначения экспертизы или производства других судебных действий. Ходатайства, заявляемые стороной в подобных ситуациях, обычно не требуют углубленного исследования фактических обстоятельств дела, которые зачастую "лежат на поверхности" и очевидны для всех участников судебного разбирательства. Эти фактические обстоятельства, лежащие в основе принимаемых судом промежуточных решений по уголовно-процессуальным спорам, подтверждаются доказательствами, которые оказываются в распоряжении суда в процессе судебного разбирательства. Сторона, заявляющая ходатайство, преследуя собственные процессуальные цели, лишь акцентирует внимание суда на тех или иных сторонах этих доказательств, дает их собственный анализ, указывает на их противоречивость (или, наоборот, согласованность) и убеждает суд в том, что надлежащее разрешение уголовно-правового спора по уголовному делу в целом невозможно без удовлетворения ее ходатайства.

Вполне естественно, что к доказыванию фактических обстоятельств, лежащих в основе принятия промежуточных решений, не могут предъявляться такие же требования, как к доказыванию итоговых решений. При признании подсудимого виновным в совершении преступления и постановлении обвинительного приговора суд должен достоверно и безусловно установить все обстоятельства, входящие в предмет доказывания по уголовному делу и предусмотренные ст. 73 УПК РФ. "Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. В связи с этим судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены... Следует неукоснительно соблюдать принцип презумпции невиновности (ст. 49 Конституции Российской Федерации, ст. 14 УПК РФ), согласно которому все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, толкуются в его пользу"*(396).

Принятие промежуточных решений, не разрешая главного уголовно-правового спора, лишь помогает суду в продвижении к установлению обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. В условиях состязательности и равенства сторон суд, рассматривая обращенные к нему ходатайства и возражения против удовлетворения этих ходатайств, не может требовать, чтобы фактические обстоятельства, лежащие в основе принятия промежуточных решений, были достоверно установлены и доказаны. В зависимости от характера и важности обстоятельств, для установления которых заявляется то или иное ходатайство, судом может допускаться разная степень (уровень) доказанности заявленного ходатайства и принятия по нему процессуального решения, поскольку это решение не является окончательным и не разрешает уголовно-правового спора по существу. Но в то же время является необходимым этапом на пути к разрешению этого спора.

Так, удовлетворяя ходатайство стороны о вызове и допросе нового свидетеля, ссылка на которого содержится в показаниях уже допрошенных в судебном заседании лиц, ни лицо, заявляющее такое ходатайство, ни сам суд не могут располагать достоверными доказательствами того, что вызываемое лицо сообщит суду сведения, имеющие значение для дела и способные повлиять на разрешение уголовно-правового спора. Такие утверждения в момент заявления ходатайства и принятия судом процессуального решения по нему могут носить только предположительный с большей или меньшей степенью вероятности характер. Если новый свидетель не сообщит ожидаемых от него сведений, то это не затронет напрямую прав и свобод участников судебного разбирательства, но сделает исследование материалов более полным и всесторонним, снимет возможные сомнения в объективности суда, позволит оценить показания лица, которое ссылалось на этого свидетеля.

Несомненно, наиболее высокие требования к доказанности фактических обстоятельств дела могут и должны предъявляться к промежуточным решениям, существенно ограничивающим конституционные права и свободы участников процесса. Таковы, например, решения об избрании или о продлении сроков действия меры пресечения, о помещении лица в медицинские организации, оказывающие медицинскую или психиатрическую помощь в стационарных условиях, для производства судебной экспертизы и др. Высокая значимость этих решений подчеркивается, к примеру, тем, что в отличие от других промежуточных решений, принимаемых в ходе судебного разбирательства, они выносятся с удалением суда в совещательную комнату, излагаются в виде отдельного документа и могут быть обжалованы не одновременно с обжалованием итогового судебного решения, а до его вынесения, отдельно (ст. 256, 389.2 УПК РФ). Важность достоверного установления и доказанности фактических данных, позволяющих продлевать содержание обвиняемых под стражей, в том числе и в период производства по уголовному делу в суде, недопустимость формального подхода к решению этого вопроса подчеркнул Верховный Суд РФ: "При продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных статьей 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Кроме того, суду надлежит учитывать обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ, и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей"*(397) (курсив наш. - И.Ш.).

Какие же уголовно-процессуальные споры чаще всего приходится рассматривать при производстве по уголовному делу в суде первой инстанции? Как известно, производство по уголовному делу в суде начинается с подготовки к судебному заседанию. При общем порядке подготовки к судебному заседанию, которую судья проводит единолично, без вызова и заслушивания сторон, уголовно-процессуальные споры фактически отсутствуют. Это не значит, что в деле, поступившем на рассмотрение к судье, вообще отсутствуют какие-либо ходатайства, подлежащие рассмотрению. В соответствии с ч. 1 ст. 228 УПК РФ в этих случаях в отношении каждого обвиняемого судья должен выяснить, подлежат ли удовлетворению заявленные ходатайства и поданные жалобы. Очевидно, что при данной форме подготовки дела к судебному разбирательству без выслушивания мнений других участников процесса все заявленные ходатайства не могут и не должны быть удовлетворены. Поэтому Верховный Суд РФ в постановлении от 22 декабря 2009 г. N 28 разъяснил, что в этих случаях судьей "могут быть удовлетворены лишь обоснованные ходатайства, которые не требуют проверки (например, о рассмотрении уголовного дела коллегией из трех судей, об особом порядке судебного разбирательства в соответствии с главой 40 УПК РФ, о допуске к участию в деле защитника, о вызове в суд дополнительных свидетелей, об истребовании документов, о применении мер безопасности)"*(398). Это, естественно, не лишает стороны права на заявление ходатайства, не получившего удовлетворения на данном этапе производства по делу, при последующем его рассмотрении. Подготовка к судебному разбирательству в общем порядке осуществляется судьей единолично, без участия сторон, т.е. без состязательной процедуры.

Подготовка к судебному разбирательству в форме предварительного слушания осуществляется судьей с участием сторон в состязательной процедуре.

Гораздо больше возможностей для всестороннего рассмотрения заявленных ходатайств и принятия по ним законных и обоснованных решений дает такая форма подготовки дела к судебному заседанию, как предварительное слушание. Ряд серьезных ходатайств (об исключении доказательств, возвращении уголовного дела прокурору и др.), требующих выслушивания мнений всех представителей сторон и влекущих за собой принятие важнейших процессуальных решений (в том числе и итоговых - прекращения уголовного дола) до начала судебного разбирательства, может быть заявлен и разрешен только в рамках предварительного слушания.

Согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, за 2014 г. судами Российской Федерации всех уровней окончено производством (с вынесением приговоров и иных итоговых решений) 936 525 уголовных дел. Предварительное слушание проводилось по 81 335 из них (8,68%). Вроде бы нечасто. Однако если из общего числа оконченных производством дел исключить 603 048 дел, рассмотренных в особом порядке, по которым предварительное слушание проводится сравнительно редко и уголовно-процессуальные споры практически не возникают, и 45 780 уголовных дел частного обвинения, возбужденных по поступившим непосредственно к мировым судьям заявлениям потерпевших и их законных представителей, по которым предварительное слушание вообще не проводится, то грубый подсчет показывает, что предварительное слушание проводилось почти по каждому третьему уголовному делу, поступившему в суд с обвинительным заключением (обвинительным актом) и рассмотренному в общем порядке (по 30,72% дел).

Статистические показатели за предшествующие годы выглядят следующим образом. В 2013 г. предварительные слушания проводились по 9,20% от числа всех оконченных дел и по 32,13% оконченных дел, но без учета дел, рассмотренных в особом порядке, и дел частного обвинения. В 2012 г. эти цифры составляли соответственно 10,09 и 31,71%; в 2011 г. - 10,52 и 33,38%; в 2010 г. - 13,25 и 41,61%.

Из приведенных данных можно сделать вывод, что в случаях несогласия обвиняемого с предъявленным ему обвинением и наличия уголовно-правового спора сторона защиты часто еще до начала судебного разбирательства по существу дела активно использовала свое право на заявление ходатайств, направленных на полное либо частичное опровержение предъявленного обвинения. К сожалению, официальная статистика не дает нам сведений, по каким конкретно основаниям назначались и проводились предварительные слушания и какие решения по ним принимались.

Перечислить и описать все виды уголовно-процессуальных споров, рассматриваемых судом на предварительном слушании и судебном заседании, практически невозможно. Поэтому попробуем разобраться в особенностях рассмотрения некоторых вызывающих трудности при разрешении и важных для дальнейшей судьбы всего уголовного дела уголовно-процессуальных споров. Именно по этой категории споров имеется доступная статистическая информация.

Уголовно-процессуальные споры об исключении доказательств. Ходатайства об исключении доказательств могут быть предметом рассмотрения как на предварительном слушании и служить основанием для его проведения (ст. 235 УПК РФ), так и в судебном заседании - на его начальном этапе (ст. 271 УПК РФ) либо в ходе судебного следствия, когда у кого-либо из участников судебного разбирательства возникнут сомнения в законности получения того или иного доказательства. Нужно заметить, что инициатором признания доказательства недопустимым может быть и сам суд в отсутствие ходатайств сторон (ч. 4 ст. 88 УПК РФ) и соответствующего им уголовно-процессуального спора. Разрешение подобных ходатайств в ходе подготовки к судебному заседанию позволяет суду и сторонам в процессе последующего судебного разбирательства не отвлекаться на исследование недопустимых доказательств, способных исказить установление действительных обстоятельств совершения преступления, и оценивать только те доказательства, доброкачественность которых не вызывает сомнений, что особенно важно при рассмотрении уголовных дел судом с участием присяжных заседателей.

Ходатайство об исключении доказательства может исходить от любой из сторон, но на практике чаще всего заявляется стороной защиты. Закон предъявляет особые требования к содержанию такого ходатайства, его обоснованности (ч. 2 ст. 235 УПК РФ). Помимо того, что в нем должно прямо указываться на доказательство, подлежащее, по мнению стороны, исключению, оно должно содержать основания для его исключения, предусмотренные УПК РФ, и обстоятельства, обосновывающие ходатайство. Другими словами, в нем должны быть приведены фактические обстоятельства, указывающие на то, что подлежащее исключению доказательство получено следователем или дознавателем с нарушением требований УПК РФ и доказательства, подтверждающие эти фактические обстоятельства, что только в совокупности может служить основанием для принятия судом процессуального решения об удовлетворении заявленного ходатайства. Подчеркивая важное значение, придаваемое обоснованности ходатайства об исключении доказательств, Верховный Суд РФ особо указал: "В случае, когда ходатайство стороны об исключении доказательства не отвечает требованиям части 2 статьи 235 УПК РФ, а иных оснований для назначения предварительного слушания не имеется, судья выносит постановление об отказе в его удовлетворении и назначает судебное заседание. При этом судья разъясняет заявителю положения части 3 статьи 271 УПК РФ о его праве в ходе судебного разбирательства вновь обратиться к суду с подобным ходатайством"*(399). То есть в случае заявления стороной необоснованного ходатайства оно даже не выносится судом на обсуждение в судебном заседании.

Поскольку решения об исключении отдельных доказательств могут иметь важное, а в ряде случаев и определяющее значение для дальнейшей судьбы уголовного дела, законом помимо указанных требований к содержанию соответствующего ходатайства установлены дополнительные процедуры, призванные предупредить поспешность и возможные ошибки при их принятии судом. Так, установлено, что в случае заявления соответствующего ходатайства его копия передается другой стороне в день представления ходатайства в суд (ч. 1 ст. 235 УПК РФ), что позволяет другой стороне заблаговременно и более основательно изучить доводы авторов ходатайства и подготовиться к его обсуждению. Всестороннему выяснению фактических обстоятельств проведения тех или иных следственных действий, в результате которых было получено спорное доказательство, способствует и предоставление суду права на допрос свидетеля и приобщение к уголовному делу документа, указанного в ходатайстве. При этом суд может допросить любых лиц, которым что-либо известно об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к делу документов, допустимость которых оспаривается (ч. 3 ст. 235, ч. 8 ст. 234 УПК РФ).

Закон исключает возможность допроса в этих случаях только лиц, обладающих свидетельским иммунитетом. В этой связи уместно напомнить о позиции Конституционного Суда РФ, выразившего мнение о том, что безусловный запрет допроса лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, "приводил бы к нарушению конституционного права на судебную защиту и искажал бы само существо данного права". Поэтому Конституционный Суд РФ, рассмотрев запрос группы депутатов Государственной Думы, признал ч. 8 ст. 234 УПК РФ, запрещающей допрос лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, не противоречащей Конституции РФ. При этом он указал, что "по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи с иными нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации она не исключает возможность допроса лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов при условии их согласия на это"*(400).

Исходя из этого, а также из позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определении по жалобе гражданина Г.В. Цицкишвили, следует сказать, что в необходимых случаях по ходатайствам заинтересованных лиц и с их согласия об обстоятельствах производства отдельных следственных действий может быть допрошен адвокат "при условии изменения впоследствии его правового статуса и соблюдения прав и законных интересов лиц, доверивших ему информацию"*(401). Эти лица как непосредственные участники производства следственных действий могли бы сообщить важную информацию, позволяющую установить фактические данные, необходимые для принятия законного и обоснованного решения суда по заявленному ходатайству.

Своеобразно проявляются при рассмотрении данных ходатайств принципы состязательности сторон и презумпции невиновности (в части, касающейся бремени доказывания). В случае заявления одной из сторон ходатайства об исключении доказательства судья выясняет у другой стороны, имеются ли у нее возражения против данного ходатайства. При отсутствии возражений судья удовлетворяет ходатайство (ч. 5 ст. 234 УПК РФ). Таким образом, в этом случае важное решение об исключении доказательства принимается только ввиду отсутствия уголовно-процессуального спора, причем независимо от фактической обоснованности заявленного ходатайства и мнения по этому вопросу самого суда. В случае же возражений стороны против исключения ходатайства, т.е. возникновения уголовно-процессуального спора, судья принимает меры для установления фактических обстоятельств получения спорного доказательства. В этих целях он вправе огласить протоколы следственных действий и иные документы, имеющиеся в уголовном деле и (или) представленные сторонами, приобщить представленные документы к уголовному делу (ч. 3 ст. 235 УПК РФ), а также допросить свидетелей, о чем уже говорилось выше.

По общему правилу бремя доказывания необходимости исключения доказательства возлагается на сторону, заявившую соответствующее ходатайство. Однако если стороной защиты заявлено ходатайство об исключении доказательства на том основании, что оно было получено с нарушением требований УПК РФ, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, возлагается на прокурора (ч. 4 ст. 235 УПК РФ).

Описание того, какие доказательства следует считать недопустимыми, а какие нет, находится за пределами настоящего параграфа. Общее правило сформулировано в ст. 75 УПК РФ, согласно ему к недопустимым относятся доказательства, которые получены с нарушением требований УПК РФ. Наукой уголовно-процессуального права на сегодняшний день выработаны признаваемые большинством ученых критерии, по которым можно судить о законности получения того или иного доказательства, касающиеся: 1) субъекта получения доказательства; 2) его источника; 3) способа получения доказательства; 4) его фиксации, которые и должны всесторонне исследоваться судом при разрешении соответствующих ходатайств.

Поскольку такое свойство доказательства, как допустимость, касается исключительно его формальной стороны и соблюдения при его получении неких формальных процедур, возникает вопрос, всякое ли нарушение правил получения доказательств является основанием для признания его недопустимым. Большинство исследователей этой темы дают на этот вопрос отрицательный ответ*(402). По такому же пути идет и судебная практика. Поэтому в каждом отдельном случае разрешения уголовно-процессуального спора об исключении доказательства суд должен не только устанавливать факт нарушения закона, но и выяснять, насколько существенно это нарушение, повлияло ли оно на достоверность полученной доказательственной информации, ставит ли оно под сомнение выводы следователя (дознавателя), допущены ли при получении доказательства ущемления прав участников следственного действия и в чем именно. В качестве примера однозначного решения вопроса о признании доказательства недопустимым можно привести разъяснение Верховного Суда РФ, касающееся показаний допрошенных по уголовному делу лиц (в любом качестве), которым не были разъяснены положения ст. 51 Конституции РФ: "В ходе производства предварительного расследования и рассмотрения уголовных дел в суде должностные лица, осуществляющие уголовное судопроизводство, и суды обязаны разъяснять лицу, в отношении которого проводилась проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, подозреваемому, обвиняемому, подсудимому (оправданному, осужденному, лицу, в отношении которого уголовное дело прекращено, - при производстве в суде апелляционной инстанции), гражданскому истцу, гражданскому ответчику, свидетелю и потерпевшему право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, гарантированное соответствующими нормами УПК РФ. Невыполнение этого требования уголовно-процессуального закона влечет признание объяснений лица, в отношении которого проводилась проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, а также показаний указанных лиц полученными с нарушением закона"*(403).

Очевидно, что фактические данные, указывающие на допущенное нарушение закона при получении спорного доказательства, и их оценка могут меняться на разных этапах производства по уголовному делу. Сведения об обстоятельствах получения какого-либо доказательства, которые были доступны суду и сторонам при подготовке дела к судебному заседанию, могут быть существенно дополнены и расширены в процессе судебного разбирательства. Это может повлечь пересмотр прежнего решения суда о недопустимости исключенного доказательства и признании его допустимым (ч. 7 ст. 235 УПК РФ). Равным образом повторное заявление стороной ходатайства об исключении доказательства, ранее отклоненного судом, с учетом новых обстоятельств может быть удовлетворено.

Уголовно-процессуальные споры о возвращении уголовного дела прокурору. Возвращение уголовного дела прокурору в большинстве случаев представляет собой одну из форм реагирования суда на нарушения уголовно-процессуального закона, допущенных при производстве предварительного расследования. Поэтому чаще всего оно происходит по ходатайству стороны защиты или инициативе самого суда.

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, за 2014 г. всеми судами Российской Федерации окончено производством 936 525 уголовных дел, из которых возвращено прокурорам для устранения допущенных недостатков 9817 уголовных дел, или 1,05% от общего числа оконченных дел. В 2013 г. судами страны прокурорам возращено 0,99% всех оконченных производством дел, в 2012 г. - 1,07%, в 2011 г. - 1,22%, в 2010 г. - 1,66%. О возникновении уголовно-процессуальных споров по поводу возвращения уголовных дел прокурору и позициях сторон косвенно свидетельствуют данные о том, что примерно треть соответствующих решений судов прокурорами обжалуется в вышестоящие суды. Так, 2014 г. прокурорами было обжаловано 33,09% решений о возвращении им уголовных дел, в 2013 г. - 34,92%, в 2012 г. - 32,53%, в 2011 г. - 32,40%, в 2010 г. - 29,31%. Другие участники процесса обжалуют эти решения в единичных случаях.

Приведенный в ст. 237 УПК РФ перечень оснований возвращения уголовного дела прокурору неоднократно подвергался редакционным изменениям и дополнялся. И хотя к настоящему времени этот перечень по сравнению с первоначальной редакцией УПК РФ, принятого 18 декабря 2001 г., увеличился с трех до шести (если считать только те, что предусмотрены в ч. 1 ст. 327 УПК РФ), а в целом до девяти (ч. 1.1, 1.2 ст. 237 УПК РФ), он и сейчас предусматривает лишь примерный перечень нарушений закона, допускаемых на досудебных стадиях судопроизводства и дающих основания суду для возвращения уголовного дела прокурору.

Принципиально важным для понимания случаев, в которых суд может возвратить уголовное дело прокурору, является постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П, в котором изложена позиция, в соответствии с которой "суд общей юрисдикции при осуществлении производства по уголовному делу может по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвратить дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, когда в досудебном производстве допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела прокурору не связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия; при этом устранение допущенных нарушений предполагает осуществление необходимых для этого следственных и иных процессуальных действий". И там же Конституционный Суд РФ дал свою трактовку наиболее распространенного основания возвращения уголовного дела прокурору, предусмотренного п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, разъяснив, что считать нарушением требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта: "Из статей 215, 220, 221, 225 и 226 УПК Российской Федерации, в соответствии с которыми обвинительное заключение или обвинительный акт как итоговые документы следствия или дознания, выносимые по их окончании, составляются, когда следственные действия по уголовному делу произведены, а собранные доказательства достаточны для составления указанных документов, вытекает, что если на досудебных стадиях производства по уголовному делу имели место нарушения норм уголовно-процессуального закона, то ни обвинительное заключение, ни обвинительный акт не могут считаться составленными в соответствии с требованиями данного Кодекса"*(404).

Таким образом, при разрешении спора о возвращении уголовного дела прокурору суд должен установить фактические обстоятельства, свидетельствующие: 1) что допущенное нарушение закона носит существенный характер; 2) это нарушение служит препятствием для рассмотрения дела в судебном заседании; 3) нарушение не может быть устранено самим судом. Эти нарушения могут затрагивать самые разные сферы досудебного производства, но если они допущены, то составленные следователем или дознавателем итоговые документы не могут считаться отвечающими требованиям закона. А это, в свою очередь, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ может повлечь за собой принятие судом решения о возвращении уголовного дела прокурору. Данную норму закона логично было бы привести в соответствие с приведенной позицией Конституционного Суда РФ, неоднократно подтвержденной им и в других постановлениях, которая значительно шире того основания, которое вытекает из буквального толкования этой нормы. Иначе у правоприменителей может создаться мнение, что основаниями для принятия соответствующего решения суда служат не нарушения закона, допущенные в процессе расследования уголовного дела, а исключительно недостатки, связанные с изъянами обвинительного заключения (обвинительного акта, обвинительного постановления) как отдельно взятого документа. Хотя и недостатки перечисленных итоговых документов, исключающие возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения, сами по себе также могут служить достаточным основанием для возвращения уголовного дела прокурору. Так, например, "исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого; когда обвинительное заключение или обвинительный акт не подписан следователем, дознавателем либо не утвержден прокурором; когда в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу, и др."*(405).

В практической деятельности вполне возможны случаи, когда допущенные в ходе досудебного производства существенные нарушения закона не являются очевидными, поэтому они не были выявлены на стадии подготовки дела к судебному заседанию и обнаружились лишь в процессе судебного разбирательства. В этой связи Верховный Суд РФ разъяснил: если такое нарушение закона не может быть устранено самим судом, то им и на этой стадии процесса может быть принято решение о возвращении уголовного дела прокурору*(406).

Отдельного рассмотрения заслуживает изменение, внесенное в ст. 237 УПК РФ Федеральным законом от 21 июля 2014 г. N 269-ФЗ, в соответствии с которым данная статья дополнена еще одним основанием возвращения уголовного дела прокурору. Поводом для этого изменения послужило постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 16-П, в котором суд признал недопустимым "ограничение права суда в ходе судебного производства самостоятельно разрешать вопрос о выборе нормы уголовного закона, подлежащей применению, в случае несоответствия квалификации преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, когда имеются основания для предъявления обвинения в более тяжком преступлении, равно как и удовлетворить ходатайство потерпевшего о возвращении уголовного дела прокурору для устранения таких нарушений". В связи с этим суд признал не соответствующими Конституции РФ положения ч. 1 ст. 237 УПК РФ, поскольку они исключают "в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления"*(407).

Анализ положений п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, введенного названным Федеральным законом, позволяет сделать вывод, что они фактически предусматривают две разные процессуальные ситуации.

В одной из них определены случаи, когда в тексте обвинительного заключения (обвинительного акта, обвинительного постановления) при описании преступных действий обвиняемого изложены признаки состава преступления, которое ошибочно квалифицировано как менее тяжкое преступление, чем то, которое фактически приведено. Например, при описании убийства в обвинительном заключении следователем фактически приведены обстоятельства и доказательства, указывающие на его совершение общеопасным способом, но действия обвиняемого при этом ошибочно квалифицированы не по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Другая ситуация может возникнуть, когда фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления, будут установлены в ходе судебного разбирательства в результате исследования судом всех представленных доказательств. Такое вряд ли возможно по результатам предварительного слушания, хотя закон формально предусматривает и такую возможность.

Инициатива возвращения уголовного дела прокурору в подобных случаях, как это, кстати, вытекает из приведенного постановления Конституционного Суда РФ, чаще всего исходит от потерпевших, настаивающих на правильной и более точной, с их точки зрения, квалификации действий обвиняемых. При разрешении возникающих в связи с заявлением подобных ходатайств уголовно-процессуальных споров суд, как представляется, должен избегать поспешных решений. Выводы о наличии или отсутствии фактических обстоятельств, дающих основания для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления, должны основываться на достаточной совокупности исследованных и получивших надлежащую оценку доказательств.

Решение суда по ходатайствам рассматриваемого рода, как и всякое иное решенное, должно быть законным, обоснованным и мотивированным (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). Вместе с тем к содержанию решений, удовлетворяющих заявленные ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору, закон предъявляет особые требования (ч. 1.3 ст. 237 УПК РФ). Прежде всего в них должны быть приведены обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления, что вполне понятно. Однако при этом суд в своем решении не вправе указывать статью Особенной части УК РФ, по которой деяние подлежит новой квалификации, а также делать выводы об оценке доказательств, о виновности обвиняемого. Таким образом, обосновывая свои выводы о наличии соответствующих обстоятельств, суд не вправе оценивать доказательства, на основании которых эти выводы сделаны, что может быть весьма непросто в условиях острого уголовно-процессуального спора о наличии или отсутствии оснований для возвращения уголовного дела прокурору и противоречивых доказательств, приводимых сторонами в обоснование своих доводов.

Можно предположить, что эти оговорки сделаны законодателем для того, чтобы прокурор, следователь, дознаватель, которым возвращено уголовное дело, в ходе нового дополнительного производства по нему не были связаны выводами и оценками суда и имели необходимую свободу в принятии процессуальных решений. Устойчивой судебной практики применения данной нормы еще не сложилась. Следует лишь отметить, что если суд отказывает в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору, заявленному по данному основанию, то ограничения, предусмотренные ч. 1.3 ст. 237 УПК РФ, не действуют. В этом случае суд, безусловно, обязан обосновать и мотивировать свое решение, ссылаясь и давая оценку всем исследованным доказательствам.

Основания для возвращения уголовного дела прокурору, предусмотренные ч. 1.1 и 1.2 ст. 237 УПК РФ, применяются нечасто, редко связаны с нарушениями уголовного судопроизводства на досудебных стадиях и обычно не вызывают уголовно-процессуальных споров между сторонами.

Разрешение уголовно-процессуальных споров на предварительном слушании и в судебном разбирательстве может повлиять на результат разрешения уголовно-правового спора и принятие итоговых решений.