§ 4. Свободная оценка доказательств в состязательном уголовном судопроизводстве

Одной из отличительных черт того или иного исторического типа уголовного процесса являются нормы доказательственного права, в частности правила, по которым осуществляется оценка доказательств.

П.А. Лупинская подчеркивала, что "содержание и правила оценки доказательств непосредственно связаны с назначением всей процессуальной деятельности, ее принципами, с процессуальной формой, в которой происходит судопроизводство в целом и оценка доказательств в частности. Поэтому цели, которые ставит законодатель перед органами и лицами, осуществляющими судопроизводство, неразрывно связаны с тем, как закон определяет принцип оценки доказательств"*(250).

В частно-исковом процессе в качестве средств доказывания использовались очистительные присяги, поединки, ордалии, результаты которых наряду с показаниями свидетелей и служили основой приговора. Оценка доказательств была формальной, основанной на религиозных представлениях того времени. Считалось, что победа стороны в состязании предопределялась божественной помощью и свидетельствовала о правоте победителя. Формальной была и оценка показаний свидетелей, поскольку "они не давали показаний об отдельных фактах, лично им известных, как это делается в современном суде. Они своей торжественной присягой подтверждали правоту сославшейся на них стороны. От важности дела зависело число таких соприсяжников. Малейшее отступление их от установленной формулы присяги вело к проигрышу дела стороной, выставившей их"*(251). Суд указанными способами устанавливал правоту утверждений той или иной стороны.

В инквизиционном процессе действовала формальная система оценки доказательств, согласно которой каждое доказательство имело заранее установленную в законе силу. В.К. Случевский отмечал, что правила формальной системы оценки доказательств, "имеющие целью ограничить произвол судьи, оказывались вполне несостоятельными. Судья имеет дело с конкретными фактами, обставленными массой индивидуальных особенностей, которых не в силах была предусмотреть ни одна из господствовавших законных теорий о доказательствах, построенных на логических отвлечениях. Результатом применения законных правил о доказательствах было то, что самые ловкие преступники, против которых нельзя было обнаружить формальные доказательства, несмотря на убеждение судьи в их виновности, освобождались от уголовной ответственности"*(252). О нерешенности задачи "ограничения произвола судьи" свидетельствовал и высокий уровень коррупции в российских судах середины XIX в.*(253)

Для смешанного и состязательного процессов характерна свободная оценка доказательств, предполагающая, что ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, а все доказательства оцениваются судом и иными участниками судопроизводства, уполномоченными принимать решения, по внутреннему убеждению.

Правила свободной оценки доказательств не зависят от того, как закон определяет роль суда и сторон в собирании и исследовании доказательств, а также от наличия или отсутствия требования полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела. Использует ли суд свои полномочия по собиранию и исследованию доказательств по собственной инициативе или ограничивается доказательствами, представленными сторонами, - оценивается та совокупность доказательств, которая собрана и проверена на момент принятия решения. При наличии неустранимых сомнений в виновности лица применяется правило о толковании их в пользу обвиняемого.

В России свободная оценка доказательств была введена Уставами Александра II 20 ноября 1864 г. В настоящее время данное положение закреплено в УПК РФ в качестве принципа уголовного судопроизводства (ст. 17).

Свободная оценка доказательств направлена как на исключение внешнего воздействия на должностных лиц, принимающих решения, так и на предоставление им внутренней свободы оценки доказательств.

Гарантиями исключения постороннего воздействия на судью, прокурора, следователя, дознавателя в их оценочной деятельности являются установление уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования (ст. 294 УК РФ), предусмотренный законом порядок судопроизводства (ч. 4 ст. 389.19, ч. 7 ст. 401.16, ч. 3 ст. 412.12; ч. 5 и 6 ст. 6.1; ч. 3 ст. 39 УПК РФ), а также ряд гарантий непроцессуального характера: особый правовой статус судьи, обеспечение доступа к информации о деятельности судов, предание гласности внепроцессуальных обращений и др.

Свободная оценка доказательств предполагает также внутреннюю свободу судьи, прокурора, следователя и дознавателя, обеспечиваемую отсутствием в законе обязательной силы (доказательственной значимости) тех или иных доказательств. Причем УПК РФ не связывает оценку относимости, достоверности, достаточности доказательств какими-либо формальными предписаниями, не устанавливает минимального количества доказательств для признания тех или иных фактов доказанными.

Принцип свободной оценки доказательств адресован лишь участникам, наделенным в уголовном судопроизводстве властными полномочиями по принятию решений, ибо именно на них возложена ответственность за установление фактических обстоятельств путем доказывания по правилам, предусмотренным уголовно-процессуальным законом (первый (информационный) этап принятия решения в уголовно-процессуальной деятельности).

На основе вывода о доказанности или недоказанности тех или иных обстоятельств, которые составляют фактическую основу решений, суд, прокурор, следователь, дознаватель должны сопоставить их с обстоятельствами, подлежащими доказыванию, и ответить на вопрос: можно ли считать, что установленные фактические обстоятельства в соответствии с нормами УК РФ и УПК РФ дают право принять определенное решение (второй этап принятия решения).

Таким образом, оценка доказательств непосредственно определяет решение того или иного правового вопроса и обусловливает его*(254).

Оценка доказательств, осуществляемая участниками, не наделенными властными полномочиями, имеет для суда, прокурора, следователя, дознавателя лишь рекомендательное значение. В этом смысле указанные участники, излагая в ходатайствах, жалобах, вступительном заявлении, в прениях сторон, в последнем слове свое мнение относительно доказанности вмененного обвинения, не связаны принципом свободной оценки доказательств*(255).

Однако деятельность этих участников влияет на процесс доказывания: они правомочны представлять доказательства, допрашивать лиц в судебном заседании, заявлять ходатайства об истребовании доказательств, о признании их недопустимыми, неотносимыми, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения, связанные с процессом доказывания, и др. Тем самым деятельность этих участников в значительной мере определяет, какой будет совокупность доказательств, подлежащая оценке.

Особое значение деятельность сторон приобретает в состязательном судебном разбирательстве, в котором именно стороны представляют доказательства, определяют перечень этих доказательств и очередность их исследования, а суд вправе, но не обязан по своей инициативе восполнять пробелы судебного следствия.

Доводы, излагаемые участниками, не наделенными властными полномочиями, по вопросам оценки как отдельных доказательств, так и их совокупности, должны быть проанализированы в правоприменительных решениях. При этом суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны обосновать свое согласие или несогласие с данными доводами. Таким образом, позиция участников, не наделенных властными полномочиями, влияет и на внутреннее убеждение правоприменителя, содействует принятию законного, обоснованного (и справедливого) решения.

Принцип свободной оценки доказательств распространяется и на присяжных заседателей. При этом оценка доказательств присяжными заседателями имеет свою специфику, которая обусловлена следующими факторами.

Во-первых, присяжные заседатели не обязаны обладать юридическими знаниями, а значит, не разрешают вопросы права, не участвуют в решении вопросов допустимости доказательств; доброкачественность доказательств должна обеспечиваться профессиональными участниками. При этом основные правила оценки доказательств разъясняются присяжным заседателям в напутственном слове (п. 5, 6 ч. 3 ст. 340 УПК РФ).

Во-вторых, присяжные заседатели не мотивируют своего решения, однако даже при отсутствии мотивировки вердикт присяжных не может быть произвольным и нарушающим принцип и правила оценки доказательств. Например, при установлении факта обращения присяжного заседателя к гадалке по вопросу о виновности подсудимого вердикт, постановленный с участием этого присяжного, не может считаться законным, поскольку нарушены правила оценки доказательств*(256).

В-третьих, на оценку доказательств присяжными заседателями не оказывают влияния такие негативные субъективные факторы, как профессиональная и ведомственная корпоративность, соотнесение выносимых решений с установленными показателями оценки работы судьи, прокурора, следователя, дознавателя.

В-четвертых, на оценочную деятельность коллегии присяжных заседателей оказывают положительное влияние особенности вынесения "группового решения"*(257).

П.А. Лупинская подчеркивала, что принятие решений в уголовном судопроизводстве представляет собой систему взаимодействующих объективных и субъективных факторов, в частности социальных, идеологических, правовых, социально-психологических, личностных и др.*(258)

Исключение внешнего воздействия на должностных лиц, принимающих решения в уголовном судопроизводстве, как и предоставление им внутренней свободы при свободной оценке доказательств, приводит к тому, что в состязательном уголовном судопроизводстве особое значение приобретают субъективные (личностные) факторы принятия решения. Поэтому закон предъявляет к лицам, занимающим должности судьи, прокурора, следователя, дознавателя, высокий уровень требований в части гражданства, возраста, образования, стажа работы. Кроме того, в условиях принятия решений на основе свободной оценки доказательств важное значение имеют нравственные, моральные качества правоприменителей. Поэтому закономерно принятие в последние годы кодексов профессиональной этики судей, прокуроров, должностных лиц органов предварительного расследования*(259). В УПК РФ применительно к оценке доказательств нравственная категория выражена в понятии "совесть", которой необходимо руководствоваться при принятии решения.

Эти положения призваны преодолеть допускаемые на практике нарушения материального и процессуального законов, которые "зачастую объясняются неглубоким знанием требований закона, неумением правильно применять нормы права при рассмотрении конкретных дел, недобросовестным отношением к своим обязанностям и, хуже того, коррупционными связями должностных лиц и судей"*(260).

Для преодоления негативных явлений принятия незаконных и необоснованных решений в уголовном судопроизводстве большое значение имеют и объективные факторы. На современном этапе большой потенциал имеет реализация предложений о введении обязательного государственного аудио- и (или) видеопротоколирования судебного разбирательства*(261). На повышение открытости, доступности и прозрачности деятельности судов на основе информационно-коммуникационных технологий направлена и федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы", утвержденная постановлением Правительства РФ от 27 декабря 2012 г. N 1406, согласно которой предполагается оснастить системами видеопротоколирования хода судебных заседаний 1250 зданий федеральных судов общей юрисдикции, системами аудиопротоколирования - 10 600 залов.

Свободная оценка - не значит произвольная. Поэтому к свободной оценке доказательств закон предъявляет ряд требований.

Первое требование заключается в том, что внутреннее убеждение указанных участников должно быть основано на совокупности имеющихся в деле доказательств. Поэтому по общему правилу каждое решение в уголовном судопроизводстве должно содержать анализ доказательств, составляющих основу внутреннего убеждения (п. 5 ч. 1 ст. 220, п. 6 ч. 1 ст. 225, ч. 1 ст. 226.7, ст. 305, 307 и др. УПК РФ).

Решение не может приниматься произвольно даже в тех случаях, когда суд, следователь, дознаватель не обязаны приводить мотивы этих решений и доказательства, положенные в их основу. Например, в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого не приводятся доказательства, совокупность которых оценена следователем как достаточная, дающая основание для обвинения лица в совершении преступления (ч. 1 и 2 ст. 171 УПК РФ). Однако, как отметил Конституционный Суд РФ, закон не допускает возможности принятия указанного решения, если вменяемые лицу деяния, предусмотренные уголовным законом, не подтверждены достаточными доказательствами*(262).

Согласно второму требованию при оценке доказательств судья, присяжный заседатель, прокурор, следователь, дознаватель должен руководствоваться законом.

П.А. Лупинская подчеркивала, что "закон, регламентируя процесс доказывания, определенным образом упорядочивает деятельность по установлению фактических оснований решений, создает гарантии надежности выводов о фактической стороне дела, устанавливает правила проверки законности и обоснованности принятого решения"*(263).

Важной гарантией принятия законного, обоснованного и справедливого решения по уголовному делу является положение ч. 2 ст. 50 Конституции РФ: при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Данное конституционное положение получило развитие в УПК РФ (ч. 3 и 4 ст. 7, ст. 75, 88, ч. 5 ст. 165, ч. 5 ст. 234, ч. 4 и 5 ст. 292, п. 2 ст. 307, ст. 235 и ч. 5 ст. 335, ч. 3 ст. 336, п. 5 ч. 3 ст. 340, п. 9 ч. 2 ст. 389.17).

Некоторые ограничения в использовании тех или иных сведений в качестве доказательств установлены не в УПК РФ, а в иных законах (например, в ч. 2 ст. 22 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации", ч. 2 ст. 24 Федерального конституционного закона от 26 февраля 1997 г. N 1-ФКЗ "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации").

Ряд ограничений вытекает из правовых позиций Конституционного Суда РФ*(264), Пленума Верховного Суда РФ*(265), ЕСПЧ*(266).

Третьим требованием, предъявляемым законом к оценке доказательств, является обязанность судьи, прокурора, следователя, дознавателя руководствоваться своей совестью - нравственным ориентиром, необходимым для разрешения уголовного дела.

П.А. Лупинская отмечала, что этическая категория "совесть" призвана побуждать лиц, оценивающих доказательства и принимающих решение (особенно при праве на его выбор), учитывать правовые требования и нравственные предписания. Это должно предупреждать от формирования убеждения, которое не основано на анализе доказательств, а продиктовано своекорыстными интересами, предубеждением, предвзятостью*(267).

Российское уголовное судопроизводство на различных исторических этапах знало сокращенные производства, при которых исследуется лишь часть доказательств.

П.А. Лупинская подчеркивала, что в таких производствах имеются известные отголоски теории формальных доказательств, а правило о возможности прекращения исследования дела в случае признания обвиняемым своей вины "характерно именно для состязательного процесса, где обвинитель и обвиняемый были представлены как тяжущиеся стороны, а предметом спора являлось предъявленное обвинение. Поэтому признание обвиняемым своей вины снимало "тяжбу" и "состязание" независимо от того, соответствовало ли оно фактической вине обвиняемого. Это давало суду основание вынести приговор, который соответствовал материалам дела, признанию обвиняемого, но не отражал действительного положения, не устанавливал истину"*(268).

Если при смешанной форме уголовного судопроизводства сокращенные процедуры носят характер исключения (поскольку не соответствуют требованию полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела), то в состязательном процессе упрощенные производства применяются достаточно широко.

В настоящее время только треть уголовных дел рассматривается судом первой инстанции в общем порядке. В остальных случаях применяются особые производства (гл. 40, 40.1, ст. 226.9 УПК РФ), исследующие в судебном следствии лишь часть доказательств, совокупность которых, как правило, сама по себе не может привести к выводу о доказанности виновности лица. При этом суд вправе постановить обвинительный приговор.

Применение таких производств, продиктованное идеей процессуальной экономии, следует расценивать как отступление от принципа свободной оценки доказательств (а равно принципов презумпции невиновности, независимости судей). Однако необходимо отметить, что закон устанавливает гарантии постановления законного, обоснованного и справедливого приговора. Так, в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением судья постановляет обвинительный приговор, только если придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу. И хотя эти доказательства (за исключением тех, которыми устанавливаются обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание) не исследуются в судебном следствии по общим правилам (вероятно, закон предполагает их опосредованное (по материалам дела) исследование судьей вне судебного следствия), тем не менее принятие судом без достаточных оснований решения о проведении судебного заседания в особом порядке и как следствие постановление обвинительного приговора без исследования и оценки собранных доказательств противоречат принципу законности. Такие судебные решения подлежат отмене*(269).

Кроме того, закон устанавливает общую для всех сокращенных производств гарантию обеспечения прав и законных интересов обвиняемого: они применяются не иначе как по инициативе обвиняемого*(270).