§ 8. Психология и смежньіе науки

Ориентировочная деятельность представляет собой ре­альний процесе, в котором тоже имеется много сторон и в отношении которого можно снова повторить вопрос: что же в ней самой составляет предмет психологии? Зтот воп­рос становится особенно настоятельньїм, когда ориентиро­вочная деятельность вьіступает в материальной форме как самостоятельньїй участок внешней деятельности, предше- ствующий исполнению.

Мне приходилось видеть великолепную демонстра- цию А. В. Дуровой процесса обучения лисьі умению про­ходить по узенькой дощечке, по средней линии которой бьіл прочно установлен ряд вертикальних стержней. Что­би пройти по такой доске, лиса должна била делать би- стрие извивающиеся движения туловища, проходя меж­ду зтими вертикальними прутьями с одной стороньї доски на другую. Когда лиса впервие питается сделать шаг с широкой тумби на зту дощечку, она осторожно поднима- ет и ставит переднюю лапу на дощечку, сначала чуть ка- саясь ее, а затем отдельними толчками усиливая нажим на доску. Так лиса пробует устойчивость доски и, только убедившись, что доска лежит прочно, переносит на зту ногу тяжесть передней половини тела. Таким образом, первое опробование доски внешне представляет собой как би шаг, однако совершаемий еще не полностью, шаг, назначение которого — обследовать устойчивость опори (доски). Зтот шаг есть, собственно, ориентировочное движение, функ- ция которого вначале — не передвижение, а только вьіяс­нение возможности совершить такое передвижение.

А. В. Запорожец рассказивал мне, что во время путе- шествия по Горному Алтаю, когда приходилось пробирать­ся на лошадях через опасние горние осипи, проводник давал команду: «Бросить поводья!» Лошади, предоставлен- ньіе своєму большому опьіту переходов по таким опасньїм местам, начинали двигаться очень характерним образом: они ставили сначала одну переднюю ногу очень осторож- но, затем слегка нажимали на нее, затем нажимали силь- нее, но еще не передвигая туловища, голько убедившись в прочности опори, лошадь переносила на зту ногу тя- жесть туловища и совершала очередной шаг. В зтих слу- чаях лошади, как и лиса при описанной дрессировке, со- вершали движение, которое внешне похоже на злемент походки, передвижения, но движение зто задержанное, осторожное и сначала имеющее своим назначением не перемещение тела, а вьіяснение того, насколько опора может его видержать.

В зтих случаях ми имеем наглядние примери ориен- тировочно-исследовательских действий материального, физического порядка, действий, которие явственно име­ют назначение вияснить свойства обьектов предстояще- го исполнительного движения. При такой форме ориен- тировочного действия в нем явственно виступает много разньїх сторон, и в отношении его становится законним вопрос: что же в зтом действии составляет предмет пси­хологии? Однако и здесь совершенно отчетливо на пе- редний план виступает назначение такого ориентировоч- ного действия: вияснить интересующее свойство обьекта. Конечно, зто действие осуществляется с помо­щью ряда биомеханических, физиологических механиз- мов; в нем, несомненно, участвует прошлий опит жи- вотного; в нем можно виделить и много других, может бить, не столь важних, но все-таки наличних «сторон». Но также очевидно, что все зти «стороньї» били би не нужни, если би не било главного, чему все они служат и чего заменить не могут, — вияснения интересующего

свойства обьекта, в данном случае — устойчивости опо- рьі. А мера ее устойчивости — зто не просто условньїй раздражитель последующей реакции; таким раздражите- лем устойчивость должна еще стать. Опора и в дальней- шем сохраняет опасную неустойчивость, все время жи­вотное должно настороженно следить, чтобьі «в случае чего» компенсирующее действие отвечало особенностям обстановки. А зто требует ориентировки в плане психи­ческого отражения, образа, что и составляет в зтом пове­дении предмет психологического исследования. В зтих случаях материальное действие назьівается ориентиро- вочньїм по господствующей и вьіражаемой в нем актив- ной ориентировке животного.

145

Рассматривая проблему в более общей форме, можно сказать, что с того момента, когда возникают живьіе су- щества, а с ними и функции самосохранения, самообес- печения, самовоспроизведения, для всех зтих функций вьіделяются сначала функциональньїе структури, кото- рьіе затем превращаются в органелльї и, далее, в органьі и цельїе системи. Каждьій такой орган имеет главное на- значение, основную функцию, которую он обеспечивает. Например, для сердца такой функцией является началь­ний и основной толчок к движению крови по сосудам тела. Но для того, что би сердце могло виполнить зту ра- боту, оно должно обладать определенним строением и обеспечиваться рядом других систем: системой его соб- ственного кровоснабжения, системой нервной регуляции его деятельности и т. д. Каждая из зтих систем необходима для того, чтоби сердце могло нормально работать. Но все зти системи, так же как их функции, являются вспомога- тельними по отношению к основной функции сердца как органа системи кровообращения. То же самое относится к мозгу. Зто центральная станция по управлению как

ЮЗак. 110

внутренними процессами организма, так и его реакция- ми во внешней среде и, наконец, по связи между обеими зтими системами. Но все-таки главная задача мозга и его основная функция — зто управление реакциями во внеш­ней среде. Чтобьі мозг мог успешно вьіполнить зту зада­чу, он должен располагать и обильной системой крово- снабжения, и механизмами для отвода отработанньїх жидкостей и регуляции своей собственной деятельности, которьіе предохраняли бьі его от истощения и обеспечи- вали восстановление истраченньїх ресурсов и т. д. Но все зто нужно для того и оправдьівается тем, что мозг вьіпол- няет своє основное назначение — центральной станции управлення реакциями организма во внешней среде⁶⁸.

Таким образом, в отношении каждого организма и каж- дого процесса в живом организме мьі не только имеем пра­во, но даже обязаньї вьіделить его основную функцию и вспомогательньїе системи, а также их свойства и харак­теристики, которьіе позволяют зтому органу осуществить его главную функцию. Соответственно зтому вьщеляются и науки, которьіе изучают разньїе стороньї деятельности ор­гана и которьіе делятся позтому на главную науку о нем, о его основной деятельности и другие науки, поставляющие для нее необходимьій вспомогательньїй материал.

Принципиально такое же положение с ориентировочной деятельностью субьекта. Как и во всякой другой его деятель­ности, независимо от того, является ли она материальной или идеальной, в ней можно различить много разньїх сто­рон, и все зти стороньї надо учесть, чтобьі понять все усло­вия ее вьіполнения. Тем не менее нужно различать основное

содержание зтой деятельности и ее вспомогательньїе про- цессьі; и хотя для них имеются специальньїе науки, должна существовать прежде всего наука о главном содержании ори­ентировочной деятельности, основная наука о ней. Есть нау­ка, которая изучает содержание и строение процесса ориен­тировки субьекта в разньїх ситуациях, и есть другие науки, которьіе изучают различньїе условия, от которьіх зависит общая возможность осуществить такую деятельность. Пси­хология является наукой, которая изучает формирование, строение и динамику ориентировочной деятельности, от которьіх непосредственно зависит ее основное качество. Она есть главная наука об ориентировочной деятельности. Дру­гие стороньї зтой деятельности исследуются многими нау­ками, которьіе для психологии являются вспомогательньї- ми (поскольку речь идет о том, как субьект ориентируется в различньїх более или менее трудньїх условиях поведения).

ю*

147

Соотношение основной задачи деятельности и ее раз­личньїх условий позволяет ответить на последний из труд­них вопросов психологии — об ее отношениях с другими и прежде всего смежньїми науками. Здесь мьі снова долж- ньі обратиться к указанию В. И. Ленина, которое дано в заключительной части уже цитированного вьіступления на «Дискуссии о профсоюзах». Указьівая на ошибочность зклектической позиции, которая заключаласьвтом, что профсоюзьі, с одной стороньї, школа, с другой стороньї, аппаратуправления, В. И. Ленин поясняет: «Неправиль- ность состоит в непонимании того, что... не "с одной сто­рони, школа, с другой — нечто иное", а со всех сторон, при данном споре, при данной постановке вопроса... профсоюзн суть школа, школа обьединения, школа сол идарности, школа защитьі своих интересов, школа хо- зяйничанья, школа управления»⁶⁹.

Зто замечательное разьяснение Ленина служит путевод- ной нитью и в решении вопроса об отношениях психоло­гии с другими науками, изучающими тотже самьій процесе ориентировки субьекта в проблемних ситуациях. Все зти науки доставляют психологии сведения о разнич условиях, в которнх совершается ориентировочная деятельность.

Условия и закони нормальной или патологически измененной висшей нервной деятельности говорятотом, что делает возможньїм правильное вьіполнение ориен­тировочной деятельности или обусловливает ее нару- шения. Конечно, без висшей нервной деятельности ориентировочная деятельность субьекта била би вооб- ще невозможна, но процессьі и закони висшей нервной деятельности не раскрнвают строения и динамики самой ориентировки субьекта в ситуации, не обьясняют того, как будет происходить и какой результат принесет иссле­дование обстановки, оценка ее отдельньїх частей, вьібор пути и контроль за исполнением намеченного. Но если зти, так сказать, внутренние возможности ориентировоч­ной деятельности уже сложились в прошлом опите, то знание нарушений висшей нервной деятельности дает важнейшие указания на источник характерних и не все­гда легко распознаваемнх искажений внешнего поведе­ния. Нужно знать закони висшей нервной деятельности, ее нормального и патологического функционирования как условия осуществления или нарушения ориентиров­ки субьекта в окружающем. Но повторяєм, процесси и закони висшей нервной деятельности не раскрнвают условий и законов ориентировочной деятельности в окружающем мире, а значит, и не могут обьяснить зту дея­тельность и ее результати.

Закони логики, зтические норми имеют значение важнейших образцов, на которие человек ориентируется в различньїх видах своего поведения. Но еами по себе они не действуют и поведения не обьясняют; все зависит от того, как усвоеньї зти логические или зтические прави­ла, как они используются в разньїх ситуациях и на фоне разньїх интересов субьекта. Логика, зтика, кибернетика, зстетика, педагогика — все они разрабатьівают, изучают и указьівают важнейшие требования, с которьіми должен считаться субьект в своей ориентировочной деятельности. Но как он будет с ними считаться, почему так и всегда ли «так, а не иначе», зто зависит уже не только от содержания зтих наук, но еще больше от того, как будет использовано зто содержание, как сложились у данной личности струк­тура и динамика самой ориентировочной деятельности. Даже там, где в поведении субьекта наблюдается как бьі автоматическое действие законов логики, зтики, зстети- ки, педагогики и т. д., на самом деле имеет место одна из форм использования зтих законов в процессе ориенти­ровки — автоматизированная форма деятельности. По- следняя сама должна получить обьяснение из условий об- разования и применения ориентировочной деятельности субьекта, истории его развития.

Особьій вопрос — отношение психологии к матема- тике, поскольку математика является формой и орудием всякой науки, достигшей определенного уровня развития. Совершенно очевидно, что для оправданного примене­ния математики в психологии сама психология должна подняться на такой уровень познания своих обьектов — процессов ориентировочной деятельности, — на котором открьілась би возможность приложения к ним методов математического исследования. А пока зтого нет, попьіт- ки математизации психологии опираются или на безот- ветственньїе аналогии, или на подмену процессов ориен­тировки ее результатами. Очевидно, такое неправомерное применение математики не может дать положительньїх результатов и только отвлекает сильї на бесплодньїе попьіт- ки. К сожалению, их бесплодность и ошибочность разо- блачается практически их непродуктивностью, а такое ра- зоблачение требует более или менее длительного времени.

Итак, в качестве общего заключения нужно сказать, что психология изучает вовсе не всю психику, не все ее «сто­роньї», но вместе с тем и не только психику; психология изучает и поведение, но и в нем — не все его «стороньї». Психология изучает деятельность субьекта по решению задач ориентировки в ситуациях на основе их психического отражения. Не «явления сознания» служат ее предметом, но процесе активной ориентировки, в частности, с использованием того, что назьівается «явленнями созна­ния»; только зта ориентировочная функция и составляет психологическую сторону «явлений сознания». Психоло­гия изучает не поведение, а только активную «ориентиров- ку поведения»; но именно в ориентировке и заключается психологическая сторона поведения.

Процесе ориентировки субьекта в ситуации, которая открьівается в психическом отражении, формирование, структура и динамика зтой ориентировочной деятельности, определяющие ее качество, характер и возможности, — вот что составляет предмет психологии. Только зто, но зто во всех формах психической жизни и связанной с ней внеш­ней деятельности, на всех уровнях ее развития. Деятель­ность, направленная на решение многообразньїх задач ори­ентировки, и составляет жизненную роль того, что назьівается психикой, можно сказать, сущность психики, без которой она, говоря словами великого мислителя, «не может ни существовать, ни бьіть представляема»⁷⁰.

Обьективная необходимость Глава 4. ПСИХИКИ