Часть IV. Новое время

шающееся дело «деликатным», «конфиденциальным» или «секрет­ным»⁴¹³. Эти изменения отразились и на суде присяжных заседателей, созданном в Башкортостане. В качестве присяжных заседателей не могли быть избраны лица, не знающие русского языка. Такое положение прак­тически закрывало доступ к избранию в присяжные заседатели башки­рам, абсолютное большинство которых в те годы не владело русским языком.

Кроме того, в крае действовали военно-полевые суды, для которых были свойственны краткосрочное слушание, отсутствие защиты, корпо­ративность состава суда, невозможность обжалования решения.

В соответствии с законом от 15 июня 1912 года «О преобразова­нии местного суда» в Уфимской и Оренбургской губерниях вновь был восстановлен институт мировой юстиции в лице мировых судей и их

414

съездов .

Волостные суды входили в систему местных судов. Состав суда из­бирался ежегодно на волостном сходе в количестве 4-15 очередных су­дей. Волостной суд разбирал тяжбы между башкирами с ценой иска до 100 рублей. Он имел право приговаривать виновных к общественным работам до 6 дней, денежному штрафу до 3 рублей, телесному наказанию до 20 ударов. Приговоры волостного суда считались окончательными и не подлежали обжалованию. Они приводились в действие волостными старшинами, для чего из волостного бюджета выделялись специальные средства.

Согласно Положению о башкирах должность волостного старшины могла быть соединена с должностью волостного судьи. В то же время запрещалось совмещение должности сельского старосты, почетного ми­рового судьи и волостного писаря с должностью волостного судьи.

Согласно статье 136 указанного положения третейские суды могли рассматривать все дела «без ограничения их ценою», если они не были связаны с преступлениями или проступками и не затрагивали интересы малолетних и умалишенных.

Третейские суды имели право брать на производство только те дела, на которые было взаимное согласие сторон на их рассмотрение третей­ским судом.

Решения третейского суда объявлялись сторонам немедленно и вно­сились в имеющуюся в волостном правлении книгу. С этого момента они вступали в силу и не подлежали какому-либо обжалованию.

3. См. подробнее: Исаев И. А. История государства и права России: Курс лек­ций. М., 1994. С. 188.

3. СУ за 1912 г. Ст. 1003; ЦГИА РБ. Ф. 334. On. 1. Д. 29. Л. 1-16.

Раздел II республика башкурдистан

Глава 14. Революции 1917 года и национально-государственное строительство. Республика Башкурдистан

60. Организационно-правовое оформление башкирского нацио­нального движения. Накануне революции 1917 года население России, по данным Ю. В. Бромлея, равнялось 170 млн человек, и почти 57 % из них составляли представители 194 наций, народностей и этнографиче­ских групп⁴¹⁵. Историческая территория Башкортостана была разделена на Уфимскую и Оренбургскую губернии. Также часть башкир компактно проживали на территориях Вятской, Пермской и Самарской губерний. Уфимская губерния состояла из Белебеевского, Бирского, Златоустов­ского, Мензелинского, Стерлитамакского и Уфимского, Оренбургская - Верхнеуральского, Оренбургского, Орского, Троицкого и Челябинского уездов. Власть в уезде осуществляли исправник, назначаемый губерна­тором, уездное дворянское и земское собрания, полицейское управление и др. Уезды, в свою очередь, состояли из волостей и сельских общин, управляемых выборными старшинами и старостами.

Социально-экономическому и политическому положению башкир­ского населения дореволюционной России посвящена довольно обшир­ная русская литература: художественная (Л. Н. Толстой, Г. И. Успен­ский, М. Е. Салтыков-Щедрин, Ф. Д. Нефедов, Д. Н. Мамин-Сибиряк), публицистическая (Н. В. Ремезов, Н. А. Крашенинников), историческая (Д. П. Никольский, Н. П. Ерошкин и многие другие).

Русские авторы обращали внимание передовой общественности глав­ным образом на грабеж башкирских земель и лесов, национальное угнете­ние, насильственную русификацию и навязывание православия. В конце XIX - начале XX века в русской литературе муссировался вопрос «Выми­рают ли башкиры?». Писатель-публицист Н. А. Крашенинников выпустил книгу под названием «Угасающая Башкирия», в которой повествовалось об угасании когда-то свободного и богатого башкирского народа. Однако исследователь башкирского края и народа М. А. Круковский отмечал, что «в семье народов, населяющих Россию, башкиры занимают далеко не по­следнее место как по своей численности, так и по этнографическим осо­бенностям и живучести племени»⁴¹⁶. Имеющиеся статистические материа­лы и публикации подтверждали правоту М. А. Круковского. Так, Р. Г. Ку­зеев определяет «общую численность башкир по данным 1920 года в 950-

1. 050 тысяч человек»; Б. X. Юлдашбаев называет цифру 1 154 471; Р. М. Раимов - 1 186 тыс., Ф. А. Фиельструп - 1 306 тыс. человек⁴¹⁷. Име­

⁴¹⁵ Неделя. 1989. №38. С. И.

⁴¹⁶ Круковский М. А. Южный Урал: Путевые очерки. М., 1909. С. 33.

⁴¹⁷ Кузеев Р. Г. Историческая этнография башкирского народа. С. 251; Юлдашба-