4.Сплочённость общества как необходимое условие его существования.

Общества, как и твёрдые тела в природе, бывают "плотными" и "рыхлыми". Плотность и рыхлость в социологическом лексиконе уместнее обозначать сплочённостью и разделённостью. Главным признаком общества является система правления – понятие более широкое, чем государственная власть. Государству принадлежит, разумеется, львиная доля власти, однако, существуют и другие центры власти: церковь, политические партии, профсоюзы, общественные неполитические организации (к которым трудно причислить современные профсоюзы). Одно общество отличается от другого тем, как в нём организована система правления. На почве власти формируются различные социальные институты (органы государства и указанные институты), составляя центральную институциональную систему. Эта система стремится к контролю за каждым телодвижением членов общества. Прямое принуждение малоэффективно, поэтому власть использует элементы доминирующей культуры. Важнейшими из них являются религия (или то, что за неё выдаётся), язык, фольклор, ментальность, традиции, обычаи, праздники. Доминирующая культура представляет собой центральную культурную систему. Перед ней ставится задача формирования "нужных" ценностных ориентаций и стереотипов поведения. Обе системы –власти и культуры – работают в одном направлении, обе стремятся к одной цели – максимальной сплочённости общества. Сплочённость, солидарность общества – это такое состояние социальных отношений, при котором интересы общества в целом более значимы, чем интересы больших социальных групп, отдельных территориальных общин и столицы. Существуют разные степени сплочённости, но всем им присущ приоритет общественных интересов над групповыми.

Стремление сколотить всех членов общества как единую команду внутренне противоречиво. Если бы, никто и ничто не мешало интеграции населения, её теоретикам и практикам пришлось бы столкнуться с явлением, которое описал в своей "Басне о пчёлах" английский философ XVII-XVIII века Б.Мандевиль. Все существенные противоречия между социальными группами были бы устранены, и общество лишилось бы стимулов развития. Поэтому максимально предельная сплочённость членов общества существует лишь в виде идеализированного понятия, вроде, идеального газа, математической точки, параллельных прямых, абсолютно твёрдого тела и др. Тем не менее, ценность таких понятий известна. Другой крайностью является дезинтеграция общества, распад его на самостоятельные общества. Между этими крайностями существуют реальные общества с рядом факторов, препятствующих как абсолютной интеграции, так и абсолютному распаду. Последнее достаточно хорошо известно из истории. Для социологии больший интересе представляют факторы, препятствующие абсолютной интеграции, так как их сочетание и интенсивность определяют степень сплочённости данного общества.

Дело в том, что сплочённость всегда предполагает нечто однородное, одинаковое, сходное, а им могут быть, в первую очередь, общественные ценности. Все индивиды и их группы должны исповедовать одну религию, иметь одинаковые представления о мире, отмечать одни и те же праздники, заниматься традиционной хозяйственной деятельностью, одинаково думать, чувствовать, оценивать и т.д. Без всего этого бессмысленно говорить об абсолютной сплочённости населения.

Однако в реальной жизни существуют в пределах общества носители разных верований (даже в пределах одной религии), разных наречий (даже в пределах одного всем понятного языка), разных обычаев и традиций и т.д. Религиозные, расовые и национальные противоречия противодействовали с разным успехом столь желанной центральной власти нивелировке членов общества. Классовые противоречия, хотя и выливались порой в восстания и войны, в меньшей мере затрагивали души людей, поскольку никто не мог припомнить время, когда бы не было ни богатых, ни бедных. Классовое неравенство рассматривалось как своего рода закон природы. Что касается религиозных, расовых и национальных противоречий, их носители имели перед глазами образцы состояния общества. Это было доброе старое время, когда, будто бы, не было богохульников, "цветных" и иноземцев. Это время ставили в пример, на него равнялись в оценке современной ситуации.

Существуют ещё три фактора сплочённости (или дезинтеграции, в зависимости от того, с какой стороны посмотреть) населения.

1.Это природа, которая объективно способствует сплочённости или "рыхлости" общества. Обычно природные условия неблагоприятные: студёные или знойные пустыни. Условия для ведения хозяйства исключают быстрый рост населения, поэтому все пустыни мало населены. Плотность населения на огромных пространствах ничтожна, соответственно этому управлять им сложно. На таких территориях обычно не возникают самостоятельные государства, их население включается в состав более развитых обществ. Напротив, там, где природа благоприятна для роста народонаселения, возникают первые государства.

2.Другим фактором является тип государственного устройства: унитарное или федеративное. Первый предполагает наиболее возможную сплочённость, второй – относительную сплочённость. При федеративном устройстве ослабевают обе центральные системы: институциональная и культурная, зато возникают центры, распространяющие своё влияние на часть территории государства.

3.Отношение центра к периферии. Само по себе это отношение не зависит от типа государственного устройства, так его примеры имеются как в унитарных, так и в федеративных государствах. Отношение центра к периферии – одна из стыдливо замалчиваемых социологией проблем. Правда, отчасти она затрагивается в социологии города, но лишь отчасти. Речь идёт о роли столицы в общественной жизни. В демократических обществах столица не подавляет другие города страны. В ряде государств столица - не самый большой город (Вашингтон, Бразилиа, Канберра, Оттава, в недавнем прошлом Бонн), но и там, где он является самым большим городом (в Европе это сложилось исторически), столица не подавляет региональные города. Рядом с Лондоном есть Ливерпуль, Манчестер, Эдинбург, Глазго; рядом с Парижем – Марсель, Лион, Бордо; рядом с Берлином –Гамбург, Мюнхен, Франкфурт и т.д. Все эти города по уровню развития сопоставимы со столицами, главы государств, парламенты, правительства могли бы быстро переехать в них без больших неудобств для населения.

В государствах, которые тоже называют себя демократическими, ситуация иная. Столица – обычно самый большой город с наиболее развитой инфраструктурой – системой транспорта, связи и материально-технического снабжения. Всё лучшее: вузы, НИИ, театры, концертные залы, стадионы, издательства, библиотеки, музеи и прочее сосредоточено в столице. Она не допустит того же на периферии, ибо столица. Политико-административный центр государства мог бы быть расположен в небольшом городке, однако, что же придаст ему величие, если он не самый большой, самый красивый, самый благоустроенный, самый научный, вузовский, спортивный, в общем, самый-самый… Во имя своего статуса столица не только не допустит развития периферии, но и отнимет всё, что можно у неё: артистов, певцов, учёных, спортсменов и др. Поэтому в государстве лишь один лучший научный центр, вуз, футбольная команда, театр и т.п. Столица обеспечивает жителям более высокий уровень и качество жизни, стараясь не допускать ошибок прошлого. А в прошлом революции (французские, российские и др.) обычно начинались в столицах.

Столичных жителей в наше время закармливают, отчего они смотрят на общество через очки своего благополучия (относительного, разумеется). Москвичи лишь в конце 80-х годов поняли, увидев пустые прилавки, как жил советский народ. А до сих пор во все стороны ехали "колбасные" электрички, село возвращало себе отнятое столицей. В столице полно командированных лиц, поскольку всё, что нужно, можно достать, "пробить", прочитать только в столице. "Образцовый коммунистический город" времён застоя через несколько лет превратился в образцовый капиталистический город современной России. А в Украине Киев превращается в "європейське місто". Строится город в центре города, в то время как в других городах нет средств на ремонт театра, на жильё для жильцов рухнувших домов, не выплачиваются пенсии, не хватает средств для армии и т.д. Главное, чтобы приехавшие в столицу люди видели, какая она красивая. Естественно, такое положение дел не вызывает у населения чувства семьи единой. Жирующие столицы на фоне не работающих заводов и разграбленных колхозов – не самый лучший портрет общества.

Сплочённость выступает в качестве цели руководителей общества и государства. В связи с этим большой интерес представляют собой средства достижения этой цели. Строго говоря, таких средств всего два: ограничение свободы и расширение свободы. Консолидация населения по принципу ограничения свободы хорошо известна из истории прошлого и современности. Она производится путём унификации, ассимиляции меньшинств большинством, нивелировки членов общества, уподобляемых муравьям. В случае сопротивления их уничтожают или изгоняют из общества. На первый взгляд, это эффективный путь решения проблемы. Однако его внутренняя слабость заключается в том, что он действует до тех пор, пока сохраняется принуждение. С окончанием или уменьшением насилия, меньшинства расовые, религиозные, национальные начинают предъявлять претензии угнетающему большинству, пытаются образовать самостоятельные государства или, хотя бы, добиться большей свободы в рамках существующего государства. Примеры тому дают воюющая Чечня в России, а также другие автономные республики. Якутия ввела у себя английский язык в качестве второго государственного языка и мечтала о собственном представительстве в ООН. Президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов, обещавший в 1990 году превратить республику в российский Кувейт, через десять лет возмечтал об особом договоре с Россией, по которому Россия защищала бы Калмыкию, а во всём остальном республика была бы самостоятельной. Татария и Башкирия некоторое время

не платили налоги в федеральный бюджет. Такого рода факты – оборотная сторона угнетения региональной "элиты" "элитой" московской, а противостояние охватило и широкие слои населения. Тут уж не сплочённости приходится говорить, а об опасности развала страны. Украине развал не грозит, но противоречия такого же типа, как и в России сохраняются. Страна делится на части по религиозному, национальному, историческому признакам. Это объективный факт, с ним нельзя не считаться. Поэтому пора бы прекратить игры с одной православной религией, с одни языком, одной нацией

Консолидация общества путём ограничения свободы меньшинств непродуктивна и недолговечна. Достаточно центру ослабеть, периферия придёт в движение, нередко сепаратистское. Ограничению свободы противостоит её расширение, сбалансированное распределение политических свобод и культурных ценностей между центром и регионами, а внутри регионов между городами и районами. Когда найдена формула баланса не только в отношениях столицы и периферии, а и в плане отношений рас, религий, наций, каждая большая социальная группа, каждый регион и город будут не подчинёнными у центра и расового, религиозного, национального большинства, а партнёрами в социальных отношениях. Ниша каждого известна всем, известны и его возможности, известна и ответственность. Отсюда свобода в определённых конституцией пределах, а также необходимость подчиняться ней. Например, провинции Квебек в Канаде для отделения от других провинций и образования самостоятельного государства не хватило голосов всего нескольких тысяч голосов. Сепаратисты вынуждены были подчиниться основному закону страны. Так сказалась сила права, а не право силы. Только жизнь по праву, пронизанному идеалами справедливости, свободы и равенства, способна обеспечить максимально возможную степень сплочённости членов общества. Эта же модель социальных отношений применима и к человечеству в целом. Интеграция народов вовсе не означает, что они потеряют своё "лицо" в процессе объединения. Единство в разнообразии – такова единственная разумная альтернатива будущего человечества.

.