7. Социальная структура общества.

Структурность - одно из свойств бытия всего сущего. Оно означает делимость любого объекта на части, элементы, между которыми складывается совокупность каких-либо отношений. Бесструктурных объектов не бывает, о чём свидетельствует опыт древних философов, пытавшихся найти бесструктурный, неделимый, “первокирпичик” материи.

Структура есть способ связи элементов в систему. На одном и том же множестве элементов могут реализоваться разные структуры. Структура в значительной мере определяет качество объекта, хотя оно может зависеть и от содержания элементов. Этим обстоятельством определяется актуальность изучения структур объектов. Естествоиспытателям давно известно, что системы с одинаковым количеством элементов, но разными структурами, обладают различным качеством. Истинное знание структуры объекта позволяет понять его нынешнее состояние, что служит предпосылкой предвидения его будущего состояния.

Данное суждение справедливо и для социальной структуры общества. В то же время исследование социальных структур затруднено их повышенной сложностью в сравнении со структурами органического и неорганического мира. Во-первых, прежде всего, следует определить ту социальную целостность, структуру которую будет изучать социолог. Предельно большой социальной системой является человечество, однако, даже социологи-“фундаменталисты” крайне редко рассматривают всё человечество как единый объект. Обычно в качестве объекта исследования берётся общество, заключённое в рамки государственных границ. При этом уже допускается упрощение реальности, поскольку не существует изолированных обществ. Упрощение переходит в вульгаризацию, когда объектом исследования избирается ещё менее масштабная общность людей. Внешние связи такой общности (профессиональной группы, этнической группы, религиозной общины, трудового коллектива, политической партии и т.д.) бывают настолько значительны, что вне их изучать данную общность не имеет смысла.

Во-вторых, “атомы” общества - индивиды гораздо активнее элементов природного мира и потому исследование социальных структур предполагает в первую очередь исследование элементов, на множестве которых реализуется данная структура. В обыденной речи не случайно под социальной структурой понимается состав элементов. Но наибольшую трудность представляет выделение самих элементов. Из чего следует исходить при членении целостного объекта на элементы? По какому критерию (критериям) корректно выделять эти элементы? Ответы на эти вопросы до сих пор не имеют окончательного решения. Они зависят от целей исследования, которые весьма различны, а также от объективных свойств объекта.

Помня об особенностях социальных структур, необходимо отметить, что наиболее распространено понимание элементов общества как больших социальных групп: классов, наций, конфессий, профессиональных, расовых, возрастных, половых групп и др. Большие социальные группы принципиально отличаются от малых социальных групп не столько количественно, сколько качественно.

Различия больших и малых социальных групп:

1) В больших социальных группах почти полностью отсутствуют личные контакты и совместная деятельность, что обязательно в малых группах.

2) Отчуждение между членами больших социальных групп достигает максимальных значений, иногда даже превращаясь во вражду; отчуждение в малой группе, хотя и не исключает вражды, всё же может быть минимальным и даже отсутствовать.

3) Общее мнение в большой группе обычно неэффективно, оно не оказывает большого влияния на поведение индивидов; в малой же группе оно достаточно эффективно, чтобы принудить члена группы либо уважать других членов, либо покинуть группу.

4) В большой группе социальный контроль осуществляется вертикально: сверху вниз, а в малой преимущественно горизонтально, со стороны равных по статусу членов группы.

5) Большая группа может быть только вторичной, малая же способна быть, кроме того, и первичной.

Большие социальные группы представлены наиболее развитыми социальными институтами, они играют важные роли в судьбе общества. Когда государство желает изменить положение дел в обществе, оно пытается изменить социальные отношения между отдельными группами. Оно гасит (или разжигает) этнические или расовые конфликты, ведёт переговоры с профсоюзами, повышает роль женщины в принятии решений, расширяет права молодёжи и т.д. Изменение социальных отношений бывает продуктивным, но не всегда достаточным. Так, например, реформа 1861 г. формально освободила крестьян от крепостной зависимости, но не дала им земли. Реформа Столыпина в начале XX века была уже не столько изменением отношений крестьян с помещиками, сколько изменением самого класса крестьян: они получили землю.

Итак, социальная структура общества - это совокупность социальных отношений между большими социальными группами: классами, нациями, конфессиями, профессиями, поколениями, расами, полами и другими социальными группами.

Социальные структуры динамичны, они изменяются постоянно. Изменения происходят либо целенаправленно различными субъектами, либо стихийно. Целенаправленные изменения выражаются в реформах или в разрушительной революционной деятельности. Если реформы изменяют структуры главным образом непосредственно, то революции изменяют их опосредованно, через изменение элементов. В этом плане можно понять и слова “кто был никем, тот станет всем”, и лозунг уничтожения кулачества как класса, равно как уничтожение классов вообще, о чём писали К.Маркс и Ф. Энгельс. Иллюзорная цель эпохи застоя - достижение “социальной однородности” - также представляла собой попытку изменить социальную структуру через изменение элементов - больших социальных групп советского общества.

В прикладных социологических исследованиях описываются и объясняются структурные изменения на микроуровне, то есть на уровне отдельных коллективов, организаций, отраслей экономики. Различные организационные мероприятия также представляют собой изменение структуры или элементов. Когда люди плохо работают, администрация либо изменяет своё к ним отношение, либо изменяет отношения между работниками, либо изменяет работников: увольняет одних и повышает квалификацию других. Организационные эффекты иногда дают неожиданные результаты: достаточная величина материальных стимулов и отсутствие “необходимого” руководства “сверху” дают невиданное повышение производительности труда. Пример тому даёт и история. Сибирские мужики сто лет назад при господстве ручного труда за 10 лет построили транссибирскую магистраль, а в годы застоя технически оснащённые инженеры и рабочие не сумели достроить Байкало-Амурскую магистраль меньшей протяжённости, чем Транссиб.

Социальная структура общества может быть представлена как соотношение предписанных и достигаемых статусов и ролей личности. В рабовладельческих, феодальных, кастовых обществах преобладали предписанные статусы и роли. Они также преобладают во всех восточных обществах, в которых индивид зависит от общины.

Эпоха капитализма предполагает индивида свободного от влияния общины. Успех предпринимательства и торговли зависит от качеств отдельной личности, а не коллектива. Поэтому больше ценятся личные способности человека, а не общественное положение его родственников. Энергичные, талантливые, предприимчивые люди пробивались из грязи в князи. Эти люди стали носителями демократии для более широкого круга лиц, чем при феодализме. Качество населения западноевропейских стран оказалось таково, что где бы ни поселились европейцы, они везде отстаивали демократию, дававшую возможность индивиду проявить свои способности. В европейских обществах появился слой людей, названный меритократией, (от “мерити”- заслуги, достоинство). “Сами себя сделавшие” индивиды, не рассчитывая на помощь родителей, статусы которых были весьма низки, добились высоких постов в обществе. В демократических обществах имеет место явное преобладание достигаемых статусов и ролей над предписанными статусами и ролями. Родственные связи ценятся сравнительно невысоко. Родители поощряют раздельное проживание взрослых детей и не опекают их, а дети стремятся жить за счёт собственного труда. Родственные связи не всегда способствуют наследованию должностей. Отец-бизнесмен не доверит сыну управление заводом, если сочтёт его оболтусом.

Но чем дальше на восток и юг от Западной Европы (исключая, быть может, Австралию и Новую Зеландию), тем более очевидно обратное соотношение предписанных и достигаемых статусов и ролей. Ещё Грибоедов писал: “Ну как не порадеть родному человечку!”. Разумеется, в любом обществе нужны способные и сильные руководители, однако, количество постов в восточных обществах для них невелико. К тому же, кандидатов на эти ответственные посты ищут опять же по родственным или клановым связям. В восточных обществах существует немало церемониальных постов, введение которых ничего не даёт обществу. Они нужны лишь "своим" людям для повышения их престижа. Семейные, клановые, групповые связи определяют в основном социальный статус человека. Пусть бездарный и тупой, зато свой! Диплом о каком-либо “образовании” - не более чем приложение к указанным связям. Общество, в котором его структуру образуют указанные связи, закономерно гниёт, пребывает в хроническом застое и прозябании. Обилие бездарностей всех уровней сводит на нет героические усилия одиночек-реформаторов.

В рассматриваемом плане социальная структура общества есть соотношение, совокупность связей между предписанными и достигаемыми статусами и ролями членов общества.