лась серая гниль. Стали плохо опыляться цветки. Кор­ ни подавали меньше воды и пищи. Урожаи поползли вниз.

Перед селекционерами возникла новая проблема: вывести холодоустойчивые сорта. Среди диких роди­ чей нашли подходящий вид — помидор волосистый, да еще в роде Солянум (откуда картофель!) тоже нашел­ ся дальний родственник, не боящийся холода. Скре­ стили с культурным томатом. В конце концов нужный сорт был получен. Пришлось еще долго вести отбор на редкую цветочную кисть, чтобы плоды сидели далеко друг от друга и не заражались серой гнилью. Пришлось отбирать экземпляры с редко сидящими листьями, чтобы лучше проветривалась густая заросль.

Использовали и еще один прием. Нашли у одного образца ген, который контролирует дозревание. В ы ­ вели с его помощью сорт, у которого плоды, почти дойдя до кондиции, остаются зелеными в течение не ­ скольких недель. Они способны лежать целый месяц после съема, поэтому можно снимать их не в ноябре, а в октябре и не топить теплицу лишний месяц.

Когда же испытали холодоустойчивые томаты при обычном отоплении, оказалось, что они дали прибав­ ку в десять килограммов, что окупило расходы на по ­ дорожавшее топливо. А урожай составил уже 45 кило­ граммов с квадратного метра.

МОРКОВЬ 15 июня 1979 года в шведском городе Лунде прохо­ дил международный съезд огородников. Он был по ­ священ одной теме: как сделать овощи вкусными? И хотя каждый докладчик мог говорить о тех овощах, о каких захочет, почти половина докладов была о мор­ кови.

Вкус моркови занимал умы огородников и раньше. Славный петербургский овощевод Е. Грачев тоже раз­ мышлял над этой проблемой. Ему показалось, что в грозовое лето морковь дает более вкусную продук­ цию. Он поделился этим с членами семьи, но они при­ няли сообщение за шутку.

Много лет спустя, уже после смерти великого ого­ родника, одна из владелиц фирмы, Грачева, вспомни­ ла об этом разговоре. И решила проделать опыт у себя на участке За Московской заставой. Она воспользова­ лась громоотводами и от их основания протянула це­ лую сеть тонких проволочек по грядам с морковью. И хотя лето 1892 года не отличалось особым обилием гроз, на опытных грядках морковь оказалась гораздо вкуснее. Но еще больше обрадовалась Грачева, когда взвесила урожай. На «грозовых» грядках он был выше, чем на контрольных, обычных.

85

Много поработали над вкусом корнеплодов фран­ цузские морковных дел мастера. Они вывели очень нежный и сладкий сорт Нантская. Его корнеплоды имеют цилиндрическую форму с тупым, как бы обре­ занным концом. Нантская очень похожа на сосиску и так же полна соком.

Другой вкусный сорт — Парижская Каротель. Эта больше похожа на сардельку, от которой отрезали большую часть и оставили лишь конец. Она толще Нантской и короче ее. Иногда ширина бывает больше длины.

Каротель оказалась такой вкусной, что название это­ го сорта превратилось в синоним изысканности. И те ­ перь на рынке или в магазине, если хотят похвалить морковную продукцию, то говорят: «Берите, это же Каротель!» Хотя обычно это бывает совсем другой сорт, очень далекий от эталона.

Ивсе же некоторым чревоугодникам во Франции обычная огородная Каротель показалась недостаточно нежной. Тогда огородники стали выращивать Каротель не на поле, не на грядке, а в теплице! И это в стране, где практически грунтовую морковь можно получать круг­ лый год!

Идо сих пор и во Франции, и в соседней Бельгии, и еще в некоторых европейских странах выращивают тепличную Каротель. Чего только не сделаешь ради желудка!

Но как меняется мода! В старину никто о коротыш­ ке Каротели не помышлял. Напротив, увлекались са ­ мой что ни на есть длинной морковью. В музее города Харлема в Нидерландах среди картин эпохи Возрож­ дения есть полотно кисти П. ван Рийка. На нем изобра­ жен лук, а рядом с ним груда моркови. Большой пучок корнеплодов, желтых, как лимон. Оранжевой моркови тогда еще не выращивали. Она появилась в начале семнадцатого века. Главное на этой картине — не цвет корнеплодов, а их длина. Каждая морковка как сложенный зонтик. Такую сейчас редко встретишь. Возникает вопрос: почему так увлекались длиной?

Ответ простой. Чем длиннее, тем больше урожай. Может быть, в старину и не везде гонялись за продук­ тивностью, но в крошечной Голландии, где земли в об ­ рез, приходилось задумываться даже тогда, в шестна­ дцатом веке.

Голландские огородники впоследствии вывели мор­ ковь еще длинней, чем на картинах ван Рийка. Назвали ее Альтрингамской. Корнеплоды ее достигали полу­ метра, а были и еще более длинные экземпляры. Их можно было класть на плечо и нести, как винтовку.

Я не знаю, сколько лет работал этот сверхдлинный сорт. Потомки его и сейчас живы. Однако очень скоро огородники убедились, что, кроме плюсов, есть у Альт-

86

рингамской моркови и минусы. Ей нужна особенно глу­ бокая почва. И копать — дело не простое. Часто ниж­ няя половина корнеплода оставалась в земле. Ес ­ ли же удавалось выволочь на поверхность весь корень, его бросали в телегу, и тут тонкий корнеплод перела­ мывался надвое или даже на три части.

Проблему удалось решить монахам из монастыря св. Валерии во Франции. Монахи не только вели лето­ пись, но и в огородничестве знали толк. Они вывели сорт покороче и потолще. Но все же он был огромен. И назвали его за это Красный Слон.

Теперь уж не надо было бояться, что корнеплоды переломятся. Их можно было швырять, как дрова. Красный Слон давал большой урожай, был сладок и отлично хранился. Всем новый сорт очень понравился. Только название не закрепилось, и в память о монасты­ ре до сих пор зовут Валерией.

Нантскую вывели позже Валерии. Она оказалась изящнее, короче и нежнее. На Валерию стали смот­ реть свысока. Уже на рынке покупатель, увидев огром­ ные пики Валерии, говорил (и по сей день говорят!): «Это кормовая, наверное?» Ее стали хуже брать, и во ­ лей-неволей пришлось пустить этот сорт на корм.

Но вот что замечательно. Когда началась первая м и ­ ровая война, вновь обратили взоры на Валерию. Евро­ пейцы ели ее и похваливали, потому что на самом не ­ большом огородике она давала такой большой урожай, какого Нантская дать не могла. Однако чуть только война кончилась, как европейцы охладели к той, что выручила их в трудную пору. И покупали и разводили только Нантскую и Каротель.

Увы, история повторилась. Грянула вторая мировая война. Спохватившись, огородники поспешили вернуть отверженную на свои участки. И Валерия вновь награ­ дила их сладкими корнями.

Трудно сказать, в какие годы незаменимый сорт попал в Россию. Во всяком случае, переселенцы, ехав­ шие в начале века в Сибирь, уже захватывали с собою Валерию. Они надеялись на щедрый урожай. Летом гряды радовали глаз. Вместо тощих листочков местной морковки поднимались из земли целые фонтаны зеле­ ни. Они густо смыкались в непроницаемую зеленую пену. Однако подходила осень, начиналась уборка, и выяснялось, что именно этот сорт, на который возлагались особые надежды, не готов к уборке. Вале­ рия, так хорошо взявшая старт, подходила к финишу с плохими результатами.

Местные сорта дали больше продукции. Переселен­ цы не учли, что Валерия требует пяти месяцев для ро ­ ста, а Каротель — двух. В Сибири лето коротко. Нуж­ ной массы заслуженный сорт набрать не успевал.

Правда, сибиряки не спешили снимать сорт со своих

87

гряд. Они считали, что будут годы с лучшими показа­ телями лета. И тогда Валерия окупит себя. Так оно и по ­ лучилось.

Было бы несправедливо сказать, что только у Вале­ рии судьба испытывает пертурбации. Не меньшие сложности возникают в жизни другого популярного сорта моркови — Шантене.

Шантене узнать легко. Она похожа на коническую колбу, которую используют химики. Корнеплод короче Валерии, и конец тупой. Грызть ее не так приятно, как Нантскую. Она погрубее. Зато дает отличные урожаи и редко повреждается вредителями. А самое главное, в ней очень много каротина. Больше, чем в других сор­ тах.

Одно время Шантене была в моде, но потом обна­ ружили, что семена ее редко бывают хорошими. И тогда во все учебники записали, что Шантене разво­ дить не следует. Одна морока.

Огородникам было жаль расставаться с таким хоро­ шим сортом. Они его улучшили, и теперь Шантене снова на полях. У нас в Подмосковье крупная, увесис­ тая. Две-три штуки на килограмм! Зато на Британских островах — мелкая. На одном квадратном метре анг­ личане размещают триста корней. Не больше и не меньше. В такой тесноте крупной не вырастишь.

Зачем понадобилась англичанам мелочь? На это у них очень веские причины. Треть морковного урожая они закатывают в банки. Впрок. Понятно, что в обычную литровую банку крупные корнеплоды не поместятся. Можно, конечно, брать и крупные и резать их, но по ­ купатель предпочитает цельную.

Потому-то английский огородник и старается очень точно рассадить свои триста морковок на квадратном метре. Чтобы выросли все, как одна. Но при самой большой аккуратности это еще не дает ему гарантию, что вырастет нужный эталон. И что морковка идеально влезет в банку.

Тут вмешивается погода. Лето может быть сухим, а может и мокрым. Морковка реагирует на это очень чутко. Если лето сухое и жаркое, корни вытянутся в поисках влаги. Корнеплод станет слишком длинным и не уместится в банку. Если же польют дожди, корне­ плод выйдет коротким, и банка окажется неполной. То и другое невыгодно. Поэтому огородники стараются очень тщательно следить за погодой. Но бывало, что сводки подводили. Теперь огородники рассчитывают только на себя. На свою интуицию. На свой опыт. Уга­ даешь — выиграешь. Не угадаешь — пеняй на себя.

Однако иной раз не могут помочь ни опыт, ни и н ­ туиция. Вот какой случай произошел в Хибинах. Люди заметили, что в теплый и сухой год морковь становится водянистой и невкусной, а в холодный и сырой год

88

сладкой. Биологи вначале не поверили, решили, что их разыгрывают. Всем известно, что в теплом и сухом Крыму плоды всегда слаще, чем на холодном и сыром Севере.

Однако сделали анализ. Взяли два разных года. Хо ­ лодный и сырой 1966-й и теплый, сухой 1967-й. Морковь накопила сахара в холодном году в полтора раза больше, чем в теплом и сухом. Очевидно, это была защитная реакция моркови, которая помогает ей уце­ леть на Севере.

Не менее запутанным кажется поведение на мор­ ковных грядках главного врага — морковной мухи. Ее личинка пробуравливает молодую морковку. Листва желтеет, вянет и отмирает. Московские огородники еще в начале века заметили, что муха обрушивается на грядки, которые хорошо ухожены.

Бывало, оставались гряды без ухода. То времени не хватало, то сил. И именно эти гряды давали здоровую продукцию. Конечно, там корнеплоды вырастали тон­ кие и не в меру длинные, потому что растеньица страшно теснились и мешали друг другу. Да и сорняки прибавляли тесноты.

Возникал порочный круг. Не продернешь мелочь, не прополешь сорняки, не порыхлишь почву, вырастут одни «хвостики». Если же сделаешь все по правилам, будут отличные корнеплоды, но только все источены личинками.

Наш современник, огородник Б. Фернер, тоже тер­ пел неудачи на морковном фронте. Он, конечно, мог воспользоваться ядохимикатами и покончить с мухой самым решительным образом. Однако Фернер оказал­ ся убежденным противником химии. Ни удобрений, ни пестицидов он не признает. Поэтому он стал наблю­ дать, что привлекает муху на морковные гряды там, где за ней ухаживают.

Выяснилось, что привлекает запах! Фернер стал продергивать гущу морковных зарослей. Он нащупы­ вал ботву очередного лишнего экземпляра, выдерги­ вал его из земли. При этом некоторые листья обры­ вались и приятно пахло свежей травой. Запах оказался приятным не только для хозяина морковной грядки, но и для морковных мух. Их эскадрильи тотчас же появлялись на гряде.

Даже если Фернер не продергивал морковную ча ­ щу, а лишь полол сорняки, случайно задетый и оцара­ панный морковный лист источал знакомый запах, и ого­ родник с трепетом съеживался, потому что знал: враг не дремлет. И он был прав. Мухи не заставляли себя долго ждать.

Фернер решил переменить тактику. Теперь он стал проделывать все операции сверхосторожно. Он выдер­ гивал растеньица едва дыша, словно перед ним были

89

последние оставшиеся растения на земле. Он не обо­ рвал ни один лист. Аккуратно складывал пучки продук­ ции в сторону, а мухи по-прежнему летели и летели. Наконец огородник догадался. Набрав пучок отходов, он тотчас убрал его подальше в другой угол огорода. Мухи проследовали туда же. Дело пошло на лад!

Чтобы не возиться с ядохимикатами и не дрожать над каждой выдернутой морковкой, селекционеры ищут в родословной нашей героини сорта, которые были бы недоступны для морковной мухи.

И тут снова вспомнили о Валерии. Именно она, как уже не раз бывало, пришла на помощь человеку в трудный час. Источник устойчивости к морковной мухе оказался только у этого существа, да еще у желтого кормового немецкого сорта.

Итак, борьба с мухой идет с переменным успехом. Когда создали могучие химикаты — дилдрин и алдрин, показалось, что с этим вредителем покончено навсег­ да. Однако насекомое быстро приспособилось к пре­ паратам. И в шестидесятых годах муха нанесла новый удар по огородам. Химики взялись за новые яды. Каж­ дый очередной химикат обходится англичанам в д е ­ сять миллионов фунтов стерлингов, и никто не может предсказать, долго ли он прослужит.

Датчане вообще разочаровались в ядохимикатах.

90

Недавно биолог X. Хансен из датского института ово­ щеводства предложила покрывать морковные планта­ ции проволочной сеткой. Институт испытал новый спо­ соб и остался доволен. Ни орошать, ни удобрять сетка не мешает. Правда, немного уменьшает освещение. Зато меньше испарение и больше сохраняется тепла.

А в Сибири с давних пор поступали еще проще. По краям морковных гряд сажали репчатый лук. Запах лу ­ ка отгонял морковную муху, а запах моркови — луко­ вую. Растения взаимно защищали друг друга.

Бывает, однако, что никаких вредителей нет, а уро­ жай моркови никуда не годится. Так однажды случи­ лось с известным огородником В. Маракуевым. Он по ­ стоянно терпел большой урон от мышей. Особенно яростно они штурмовали морковные грядки. Чем толь­ ко не отбивался овощевод. Окапывал свои плантации канавками. Устилал канавы колючим можжевеловым лапником и ветками крыжовника. Обсыпал битым стек­ лом. Меры не помогали. А чистый огород превращал­ ся в запущенную свалку.

И вдруг выдался такой год, когда мыши с участка ис ­ чезли. Ни одна морковка не пострадала, хотя у сосе­ дней и справа и слева мыши совершали набеги с преж­ ней аккуратностью. Маракуев заподозрил, что сами корнеплоды чем-то нынче не устраивают четвероно­ гих. Он испробовал на вкус свою продукцию. Корне­ плоды горчили! Огородник сразу же догадался, в чем дело. В этом году он положил слишком много навоза!

Мыши, таким образом, проявили максимум бди ­ тельности. Инстинкт самосохранения заставил их отка­ заться от подозрительной по вкусу еды. К сожале­ нию, такими завидными качествами могут похвалить­ ся не все наши домашние четвероногие.

В начале века вологодский журнал «Северный Хо ­ зяин» рекламировал морковь как лучший корм для бу­ ренок. Вологодское масло получалось особенно высо­ кого качества, очень жирное, нежное и цветом, как от лучшей майской травы.

Местные крестьяне приняли к сведению эту оду моркови и постарались использовать в своем хозяйст­ ве. Однако результаты оказались совершенно различ­ ными. У одних и действительно зимнее масло нельзя было отличить от майского, у других же коровы начи­ нали болеть, а несколько даже издохло.

Неудачники крошили морковь мелко и такой сечки давали ведра по два и по три на коровью душу. Рога­ тая бестия жадно набрасывалась на витаминный корм. Переедала. Последствия известны. Испуганный хозяин соображал, какую допустил ошибку, и, когда бедное создание поправлялось, он уже не крошил, а давал кор­ неплоды целиком. И снова начиналась беда.

Короче говоря, журнал получил массу писем, на

91

которые ответил так. Не нужно впадать в крайность. Мелко крошить морковь нельзя. Не крошить — тоже опасно. Нужно выбирать золотую середину: резать корнеплоды большими, тонкими ломтями, как сыр. При виде моркови у коровы теряется инстинкт самосохра­ нения, и надо ей помочь выбрать правильную диету.

Ксожалению, и мы, люди, не всегда знаем о пользе

ивреде моркови, как и зачем ее использовать в пищу. Хотя опыт постепенно копится, и отмахиваться от не ­ го не следует. Начнем со страниц истории.

Доподлинно известно, что, проникнув в Новый Свет, морковка произвела там настоящую сенсацию. И случалось то, о чем до сих пор с удивлением вспоми­ нает ученый мир. Традиционно честные индейцы, н и ­ когда не бравшие чужого, соблазнялись невиданным овощем и тайком лазали ночами в огороды к европей­ ским поселенцам. Притяжение моркови было слишком велико.

Незадолго перед первой мировой войной певцы и ораторы заполонили местные рынки. Они оптом ску­ пали морковь. Выяснилось, что в 1911 году журнал «Земледелец» рекомендовал этот овощ для облегче­ ния дыхания.

Во время второй мировой войны, когда английским ВВС приходилось совершать ночные рейды на позиции гитлеровцев, пилотам давали морковку каждый день для улучшения зрения. Правительство назначило высо­ кие цены на эту продукцию, и фермеры ринулись выра­ щивать морковь с утроенной энергией.

Они наготовили ее столько, что образовывались и з ­ лишки. Чтобы как-то их реализовать, ввели обязатель­ ное морковное блюдо и для других родов войск. Одно­ временно снизили цены. Фермеры тотчас же сократи­ ли плантации. Морковный бум кончился так же быстро, как и начался. И даже летчики остались без каротиновой поддержки.

Все это в прошлом. А что в настоящем? В наши дни мир говорит и пишет о морковном соке. Диетологи рекомендуют его пить сам по себе и смешивать с дру­ гими овощными соками. Соковыжималки, до тех пор пылившиеся на полках, стали дефицитным товаром.

И все же делать себе каждый день морковный сок хлопотно. Редко кто на это отваживается. Поэтому анг­ лийские пекари применили следующий прием. Они впрыскивают в свежий батон нужную порцию морков­ ного сока. А чтобы «обогащенный» батон не переста­ вал хрустеть, просушивают корочку горячим воздухом.

Однако как ни хорош для организма морковный сок, а тертая морковка лучше. В прежние годы врачи рекомендовали от самых неприятных болезней именно тертую, а не сок. Писал об этом герой Крымской кам-

92