1. Позитивизм

Позитивизм в лице его родоначальника О. Конта (1798-1875) провозглашает следующие принципы: а) скромность претензий - опи­раться только на данные опыта, б) антиметафизичность - освобожде­ние от всяких теоретических построений, в частности от философии - каждая наука сама себе философия, в) поиск третьей линии возвышающейся над материализмом и идеа­лизмом и объединенной новой, положительной, позитивной фило­софией.

В области естествознания позитивистские взгляды О. Конта были архаичными, а иногда и ошибочными: астрономия была све­дена к небесной механике, математика рассматривалась как учение о количестве и измерениях, химии запрещалось применять математи­ческие методы и др.

В области методологии О. Конт предлагал ограничиться лишь описанием внешней структуры явлений и отвечать на вопрос, как протекают явления, а не на вопрос, что такое они в своей сущно­сти: нужно заменить слово “почему” словом “как”.

Однако во взглядах на общество в рамках новой, открытой Контом науки “со­циологии”, состоящей из социальной статики и социальной динами­ки, им были высказаны новые, нетрадиционные идеи.

О. Конт понимает эволюцию общества как следствие разви­тия таких естественных свойств человека, как умственные, нравст­венные, эстетические способности. При этом мерилом развития че­ловека является развитие умственных способностей.

В структуре общества он соответственно выделяет промыш­ленность, науку, искусство, политику. Промышленность и наука есть следствие развития ума, искусство и политика - нравственно­сти и эстетических чувств соответственно. Науку О. Конт выделяет в качестве главного элемента общества.

Естественной потребностью человека, считает Конт, является развитие им своих способностей. Но это очень сложный, нелиней­ный, зигзагообразный процесс, ибо человек несовершенен, эгоисти­чен.

Поэтому общественный прогресс напоминает колебания ма­ятника по обе стороны средней линии (оптимально-гармоническое состояние общества). В частности, в обществе имеет место стрем­ление то к консолидации, то к разобщенности. Причем, считает Конт, чем меньше и чаще колебания маятника, тем общественный про­гресс стабильнее, и регулирует этот процесс научная политика, основывающаяся на знании общественных законов, а в итоге на со­вершенстве человека.

Формирование человека осуществляется в определенной со­циальной среде: языковой, религиозной, бытовой (семейной), эконо­мической, где важны два показателя - кооперация труда и характер собственности. Среда определяет человека, и, наоборот, со­стояние среды зависит от развития человека, от постоянного роста знаний.

В истории человечества Конт насчитал три типа (стадии) раз­вития человека и общества: теологическая, метафизическая, позитиви­стская.

На теологической стадии господствует религия и принуждение (насилие); на метафизической (промышленной) уже возникают идеи, теории, организации. Мышление здесь начинает оперировать сущностью и абстракциями. Наконец, на позитивистском этапе со­циальное состояние общества полностью становится следствием ее организации, основывающейся на коллективистских началах, науч­ных теориях, постоянно отслеживающих ход общественного разви­тия и вносящих коррективы с целью повышения успешности этого развития. Собственно, цивилизация, по Конту, и есть система с опре­деленной степенью организованности и общности людей.

Регулирование достижения этого состояния становится воз­можным в результате разделения властей на духовную (осуществляемую философами-позитивистами) и светскую (исполнительную). Эти власти нужны для создания в обществе атмосферы социальной солидарности. При этом вся духовная власть основывается опять же на научной тео­рии общества и высокой нравственности.

Научная теория общества, разрабатываемая социологией, ос­новывается прежде всего на знании общих социальных законов. Помимо социальной статики и социальной динамики, научное социальное мировидение включает правильное понимание взаимодействия человека и природы. В классической картине мира человек был просто наблюдателем мира; он исследовал природу, не находясь в ней, со стороны. В концепции Конта развивалась другая мысль, что человек включен в природу, действует в ней (влияя и испытывая влияние), особенно на позитивистской стадии.

Итак, во взглядах Конта имело место более сложное понима­ние общественной эволюции: системные представления, идея разли­чия законов функционирования и развития, стадиальность, поиски факторов общественного развития.

Г.Спенсер (1820-1903).С именем Спенсера связан новый виток в развитии позитивизма, у него более явственно просматривается переход от метода к системе. Он предпринимает попытку создания грандиозного проекта синтетиче­ской науки – философии, в которой ставит вопрос: какие содержательные связи в мировом процессе следует считать первичными и посредством каких действий они порождают все богатство содержания окружающей действительности? На широком научном материале исследу­ются такие всеобщие научные понятия, как сила, материя (вещество), движение (эволюция). Будучи увлеченным эволюци­онной теорией Дарвина, Спенсер отходит от механических аналогий и опирается на биологоорганизмические представления.

Эволюционная теория Дарвина заставила ученых обратить внимание на тот простой факт, что между человеком и животным имеется не только различие, но и сходство, что между историей природы и общества можно отыскать много общего. Биологические аналогии должны были помочь понять строение (анатомию) и функцию (физиологию) социального организма, его органов (институтов) и элементов (индивидов). В своем творчестве Спенсер использует следующую формулу: закон эволюции (развития) – основа всех природных и социальных процессов.

Развивая данное направление, Спенсер порой превосхо­дит биологические аналогии, выходя на уровень общесистемных представлений о мире. Он приходит к выводу, что эволюция всегда есть переход от менее связной формы к более связной, или от бес­связной однородности к связной разнородности, от неопределенно­сти к определенности, от беспорядка к порядку.

Переход от бессвязности к связности Спенсер называет инте­грацией, от однородного к разнообразному - дифференциацией, от неопределенности к определенности - возрастанием порядка. Эти три процесса и являются основой закона эволюции.

Спенсер на примере развития Солнечной системы, органиче­ского мира, первобытного общества показывает, как происходит пе­реход от неопределенной, бессвязной однородности к определенной связной разнородности: он также показывает, что этот процесс со­провождается постоянной ритмичной сменой дифференциации ин­теграцией и, наоборот, осуществляется в убыстряющемся темпе, гло­бально, но с различиями в локальной конкретике.

Процесс познания также описывается вышеуказанной формулой: сначала фиксируются данные органов чувств (отдельных и разрозненных), затем имеет место интеграция ощущений, впоследствии формируются идеи.

Какова же причина такого механизма эволюции? Спенсер считает, что несходство постоянно действующих внешних сил, оказывающих влияние на систему, вызывающих неоднородность, есть причина дифференциации, ибо различные части целого подвергают­ся неодинаковому действию внешних сил.

Происходит своего рода дезинтеграция, проявляющаяся в том, что части подразделяют и дифференцируют силу, на них дейст­вующую, приобретая и вырабатывая при этом специфические функ­ции, являющиеся более ограниченными, но выполняемые с большим совершенством.

С прогрессом системы эти функции становятся более разно­образными, определенными и сплоченными, и организация приоб­ретает новую интеграцию с большей устойчивостью. Таким обра­зом, из смутной и хаотической разнородности необходимо формируется гармоническая разнородность. Данную мысль можно сформулировать еще и так - функциональная дифференциация выступает основой возник­новения организации.

В целом, как отмечает Спенсер, пределом и целью эволюции является достижение системой подвижного равновесия, когда все части и функции сбалансированы, когда внутренние силы агрегата (системы) уравновешивают воздействующие на него внешние силы, в результате чего система приобретает соответствующею форму. Например, в результате процессов интеграции и дифференциации в Солнечной системе она приобретает сплющенно-сфероидальную форму, позволяющую ей равновесно надежно суще­ствовать.

По мнению Спенсера, в больших организмах данные про­цессы идут успешнее, в результате чего они приобретают большую устойчивость и не распадаются под действием внешних сил. Далее, жизнь целого у него не похожа на жизнь отдельных частей, и в то же время целостность целого невозможна без целостности частей.

Предприняв попытку сочетания историко-эволюционного подхода со структурно-функциональным и высказав ряд общесис­темных идей (за что был назван одним из главных основателей системного подхода), Спенсер показывает их реализацию в эволюции и функционировании общества (здесь особенно явственно проявилась суть позитивистского подхода в обществознании).

Он везде проводит аналогию между социальным организмом и индивидуальным биологическим телом: животные организмы обнаруживают постепенное увеличение в своей массе, общество также растет, при этом в индивидуальном и общественном организмах процесс агрегации⁴⁹ постоянно сопровождается процессом организации, то есть наряду с увеличением в размерах наблюдается увеличение сложности строения общества путем глубоких изменений элементов вследствие их взаимодействия друг с другом. Общественный рост совершается посредством слияния общественных групп различных степеней и происходит этот процесс обычно до того времени, пока общество не распадется на несколько других или пока не будет поглощено каким-либо другим обществом.

Конкуренция в экономике, по аналогии с законом естественного отбора в биологии, должна также привести к уничтожению неприспособленных. Правительство при этом не должно вмешиваться в этот процесс, от этого общество только выиграет.

Общество у Спенсера есть ор­ганизованная агрегация людей, возникшая естественным путем (вследствие насильственного захвата и подчинения одних племен другими). Если в первобытном обществе каждый член был воином, охотником, домостроителем, то в возникшем цивилизованном обще­стве в результате дифференциации происходит деление на управ­ляющих и управляемых. Общество есть система, частями которой являются люди, уч­реждения и институты (бытовые, политические, церковные, про­мышленные).

Спенсер выделяет в обществе три главные подсистемы: питающая (промышленная), распределительная и регулятивная. Первой образовавшейся в обществе системой была производствен­но-питательная, затем регулятивная, выражающаяся в контроле за оборонительной и производственной деятельностью. Наконец, после того как возникает разделение труда, появляется потребность в рас­пределении продуктов.

Каждая из выделенных систем развивается по-особому, спе­цифически. Спенсер так же, как и Конт, выделял в развитии цивили­зации три этапа: военный, промышленный, современный (научный) - и считал, что все три основные подсистемы общества появились уже на военном этапе, где власть была сильно централизована, имела место принудительная кооперация и в связи с этим слабость эконо­мических отношений.

На промышленной стадии возникают демократические фор­мы правления (в частности, децентрализация), экономическая сво­бода, появляется частная инициатива и образуются тесные связи между профессиями. Различные географические регионы начинают специализироваться по многим видам производства, создавая об­ширные промышленно-торговые кооперации. Складываются условия перехода к межгосударственной и межнациональной интегра­ции.

Изменяются отношения между личностью и государством, имеет место добровольный тип кооперации, воля граждан имеет верховенствующий характер, а правительство существует для вы­полнения этой воли.

Будущее современного общества, считает Спенсер, это общество с духовной организацией людей, где их деятельность будет самопроизвольно регулироваться нормальными побуждениями, где выполняется выс­ший нравственный закон - закон полной равной свободы, где дос­тижение общего счастья считается основной целью существования, где достигается равновесие путем гармонизации желаний людей и их поведения, определяемого окружающими условиями (законами природы и общества).

Однако подобного состояния общества, по Спенсеру, можно достигнуть путем преемственности, а также в результате постепенных и постоянных изменений, не допускающих революционной чрезмерной ломки сущности человека.

Поэтому борьба классов, социальные революции есть попыт­ки вывести общество из равновесия и являются нежелательными процессами. В то же время Спенсер отвергает идею единообразного, линейного прогресса общества, считая, что в процессе эволюции об­щества возникают общества разной (двойной, тройной) сложности.

2. В последней трети XIX в. в странах Западной Европы воз­никают философские концепции, ориентирующиеся на "возвраще­ние" к Канту. Представители Марбургской школы Г. Коген (1842-1918) и П. Наторп (1854-1924), делая упор на логической стороне кантовского учения, главное внимание уделяли поиску оснований логики научного знания, сведению всех проблем, в том числе и проблемы существования внешнего мира как объекта познания науки, к определенной логической структуре самого познания. При этом они рас­сматривали познание как чисто понятийное конструирование предме­та.

Кантовская "вещь в себе" лишь побудительное начало позна­ния, она есть действительность в форме переплетения логических отношений наподобие математической функции числового ряда и каждого из его членов. Атомом задаваемой мышлением действительности является почерпнутое из математики понятие малой величины, в которой имеет ме­сто единство логической единицы мышления и первокирпичика бы­тия.

В дальнейшем мышление посредством категорий исследует (объединяет различное и различает объединенное) существующие логические отношения. Саморазвиваясь совершенно самостоятельно, мышление не зависит ни от вещи в себе, ни от ощущений, являясь единственным источником знаний. Для него не существует никакого реального бытия.

Классический пример научного знания - математика (математический анализ), поэтому философия должна ори­ентироваться на нее, однако если математику интересуют частные проявле­ния логического анализа, то философию - общие логические отно­шения. Тем не менее математика является фундаментом естественных наук, а мышление, данное в форме науки, выступает законосообраз­ным творцом культуры. Выше науки стоит только этика, исследую­щая логические отношения во взаимодействиях людей. В целом задача философии - анализировать факты науки, раскрывать лежащую в их основе синтезирующую деятельность мышления.

Э. Кассирер (1874-1945), продолжая эту же тему, утверждает, что основанием всякой культуры являются символические понятия, объединяю­щие все многообразие форм духовной деятельности (миф, язык ре­лигия, искусство, наука и д.т.). Культура у него есть создание систем символов и оперирование этими символами. Развитие культуры есть распад, выделение и становление символических форм, где понятие "субстанция" заменяется понятием "функция". Этапы развития сим­волической культуры обуславливаются этапами развития психики субъекта.

Неокантианцы Баденской школы (Виндельбандт и Риккерт), противопоставив естественно-научное познание историческому, считали, что общественные явления не могут быть объяснены при помощи общих законов, поскольку в социальном мире правит слу­чайность, индивидуальность, изменчивость. Основой индивидуаль­ности общества является ценность.

В. Виндельбандт (1848-1915) рассматривает ис­торический процесс как распад старых и создание новых ценностных мотивов, вытекающих из сложных проблем политической, социальной и эко­номической жизни.

Г. Риккерт (1863-1936) дает иерархию ценностей, вершиной которой являет­ся Бог. Связь ценностей с действительностью у него и у Виндельбандта и есть культура.

В целом неокантианство, с одной стороны, развивало некото­рые идеи классического мировосприятия: пыталось освободить уст­ройство предметного мира от всякого субъективизма и антрополо­гизма. С другой стороны, если в классическом мировидении субъект рассматривался как усредненный наблюдатель, зеркально отражаю­щий мир, то неокантианцы предлагают другого познающего субъек­та - изменчивого и творящего мир (пусть пока только в мышлении). При этом в самом мире существует не только линейные зависимости (классический взгляд), но и функциональные отношения (некласси­ческие представления). Кроме того, неокантианцы высказали идею о целостном характере общества и культуры, делении ценностей на вечные и приходящие и в этом направлении философии положив начало ново­му взгляду на мир.

3. А Шопенгауэр (1788-1860). Мир стоит у него "на подкопанной поч­ве", нужно понять эту сложность мира, ибо некритичное, прекрас­нодушное, линейное понимание прогресса и прославление его, по меньшей мере, глупо, и, в конце концов, опасно и вредно, ибо это есть насмешка над несказанными страданиями человечества.

Шопенгауэр был против оптимизма и рационализма. Осно­вой мира у него является не материя, а мировая Воля (МВ) напоминающая динамичные силы природы, единственная по сущности, но многообразная по формам проявления.

Сущность MB двояка: созидательная и разрушительная. Примером творчески-созидательной функции MB является всемир­ное тяготение, магнетизм, химические реакции, борьба за существо­вание в животном мире, интеллект и сластолюбивость людей. При­мером разрушительной силы является зло. Причем чем больше раз­вито созидательное начало, тем больше - разрушительное. Например, у людей чем больше интеллекта, знания, тем больше воли к власти и тем больше степень безнравственности их поступков: забо­та о ближнем на деле есть искание собственной выгоды и т.д. По­этому ненависть и злоба правят в обществе бал, морального про­гресса не существует, мир наполнен нуждой, страхом и горем.

В деятельности Мировой Воли нельзя обнаружить причину, дей­ствия ее свободны и нелепы: разрушив себя, она вновь созидает, а затем разрушает и в этом ненасытна, голодна, вечно со­бой недовольна. То есть MB находится в состоянии вечного станов­ления и вечного разрушения. Причем этот процесс имеет форму спирали, а не кольца.

Несмотря на то что действия MB ярки по форме, познать ее невозможно (она является человеку в форме представлений), можно лишь приблизится к ее пониманию. Причем дано это не всем, а лишь избранным.

Все зло мира коренится как раз в диссонансе MB, ее противо­речивости, в ее разладе с собой (трагическая диалектика). Но не все так трагично: человек может, развив в себе положительное, напра­вить его на отрицательное в себе и переборов себя, направить свою волю против разрушительной силы MB. To есть высшее проявление MB нужно направить на ее саму, на ее ядро - противоречивость.

Во-первых, с помощью философии нужно понять проблему и задачи, стоящие перед человеком. А затем необходимо пройти двой­ственный путь совершенствования: эстетический и нравственный.

Эстетическое совершенствование, возможно, потому что оно свободно от всякого утилитаризма, а, следовательно, эгоизма. Отра­жая общее, отвлеченное, искусство способно порождать в человеке успокоение, утешение, равнодушие. Особенно трагическая музыка, по мнению Шопенгауэра, наводит на мысль об искуплении вины, заставляет мучиться и очищаться (отсюда Шопенгауэра называют философом мировой скорби). Поэты и композиторы, освобождаясь от диктата житейских потребностей "ведут" за собой исполнителей и слушателей. Между ними наступает единение. Однако полное совершенствование при общении с искусством не наступает.

Есть еще нравственность, на этой стадии совершенствования нужно расстаться с самой волей к жизни, возвыситься над ее горестями и радостями. Нужно выдержать определенную моральную линию - гуманистиче­ской направленности, делая при этом все, что не хочется: по­корное принятие мучений, аскетизм, альтруизм. Хотя Шопенгауэр и не верил в Бога, но вел себя так, как верил бы в него.

Культивирование в себе очистительного сострадания обра­щенного к человечеству, бескорыстная помощь, ощущение вины че­ловека, унижение в себе стремления к чувственному счастью, рас­творение "Я" в природе - вот основные положения этики Шопенгау­эра.

Ф. Ницше (1844 -1900). Атаку на усиливающийся рационализм XIX в. продолжил другой философ "жизни" Ф. Ницше. Он констати­ровал и пытался понять упадок духовной европейской культуры, выражаю­щийся в кризисе философских систем, плоском эмпиризме пози­тивизма, превращении человека в машину.

Ницше считал, что традиционная мораль уходит в прошлое (тихая размеренная жизнь, внимательное отношение к человеку). Возникает мораль господ и рабов, делячества, ставящей во главу угла принцип полезности, счастья, отсутствие страдания (что неминуемо ведет, по мнению Ницше, к обезличиванию). Человек спешит делать деньги (общество заражено американизмом), суетится, ему не хватает вре­мени, опираясь на науку и технику, он превращается в раба: беспо­койство, суета, чувствительность к состраданию (в добром лежит симптом «упадка»), зависимость, нечистая совесть руководят мотивацией человека. Люди разучатся радоваться жизни, начинают мстить, становятся похожими друг на друга, превращаются в толпу. В результате имеет место измельчание человека.

На самом деле жизнь таинственна и непознаваема. В основе мира лежат кванты силы, проявляющиеся в виде жизненных инстинктов, один из которых - воля к власти (ее следствием являются инстинкты самосохранения, удовольствия, тщеславия, привычки, страх и др.). На примере истории Ницше показывает, как проявили себя эти ипостаси человека: досократовская, дохристианская греческая культура буквально излучала здоровье, силу, воспитывая в людях дух воина (что и нужно возродить). Она была в кратчайший срок свержена культурой христианской, в основе которой лежит самобичевание и непротивление злу.

История цивилизации начинается с варварского, трагическо­го, диссонирующего состояния общества - царства "грубого дионисизма". Образ Диониса - это та самая жизнь с ее инстинктами, пото­ком непосредственных впечатлений (тревога, сомнение, смятение), познающихся с помощью созерцания без построения каких бы то ни было теоретических систем. Единства личности не существует, соз­нательное и бессознательное слиты.

Затем наступает сократовский (апполоновский), александ­рийский этап, связанный с мудростью, покоем (апполоновские каче­ства), радостью познания. Сократ противопоставляет инстинкту жиз­ни сознание и разум. По мнению Ницше, уже в этот период Сократ, отрицая экономическое рабство, создает машиноподобное психоло­гическое рабство: учитесь жить, владея собою. Ницше также назвал Сократа человеком, который провозгласил тиранию разума над инстинктами.

Наконец, наступает эллинский (художественный) этап в раз­витии культуры, когда разум и чувства соединяются, наступает вре­мя пленительного покрова красоты (красота спасет мир). Бедой современной культуры и является возвращение к со­кратовской рационалистической культуре, делающей людей похо­жими друг не друга. В создавшейся ситуации массы начинают философствовать, что очень опасно, ибо это может привести к охлократии - власти тол­пы. Но для общества в равной степени опасен и тоталитаризм. Выход из тупика - создание новой морали, новой совести в которой он выделял "свободу от" и "свободу для".

На пути обезличивания человека масло в огонь подливало, по мнению Ницше, и христианство с проповедями послушания (религию Ницше квалифицировал как «наркотизация человеческих бедствий»), похожести на всех, выра­боткой морали "стадной совести". Все это очень сильно способствовало упадку культуры. Христианство несет моральную тиранию, поскольку в нем нет ответственности, самостоятельности, свободы духа. Здесь несвобода – идеал, смирение – добродетель. Однако отрицание Ницше традиционных ценностей христианства не означало полное отвержение им религии: необходимо лишь очищение, просеивание, отказ в ней от всего неестественного для человека.

Поскольку мы живем в мире, в котором, по словам Ницше, «Бог умер», он за новую религию, где Богом будет собственная совесть, индивидуальность, независимая от чьих-либо мерок. Это будет безгрешная, базирующаяся на чистой совести, руководствующаяся осознанным выбором, приносящая радость бытия религия. Именно это, по мнению Ницше, является сутью учения Христа.

Нужно освободиться от старой морали с помощью хорошей "встряски", то есть нужно беспощадно разрушать старую мораль, и чем больше испытаний падет на человека, тем эффективнее он дол­жен совершать переход от животного состояния к состоянию сверх­человека. Ницше высказывает ряд формул, подкрепляющих свою идею: «Чем больше зла, тем больше добра», "Подтолкни па­дающего" (в смысле помоги личности в самоосвобождении от всего несовершенного), "Идешь к женщине, возьми плетку", "Индивидуализиро­ванный преступник лучше, чем Христос" и т.д.

Состояние сверхчеловека характеризуется холодным и свободным умственным миром, глубокой индивидуаль­ностью, волей к власти (хорошо все то, что повышает волю к власти – власти над собой, волю к изменению себя, противоборству с собой, со своим животным безрассудством; плохо все то, что происходит от слабости). Для этого человека или состояния не будут характерны такие эмоции как сострадание, милосердие и т.д.

Сверхчеловека еще не существует (конечно, существовали, по мнению Ницше, в истории личности, которые мнили себя сверхлюдьми, но на поверку оказывалось, что они не «тянут» на звание сверхчеловека). Сверхчеловек Ницше – результат всего предшествующего духовного усовершенствования человека, он возносится над прежним уровнем не ради произвола и господства над другими, а ради нового бытия. Это высокоморальный человек и даже особый биологический тип, который будет «любить» свои истины, но они не будут догматическими. Этому человеку будет противно, что его истина станет истиной для каждого.

Своеобразно выразив протест против посредственности и варварства, Ницше создает образ нового сверхчеловека, управляю­щего миром посредством конструктивно-созидательной силы - воли к власти (воли к самоопределению, силы инстинкта жизни). Общест­во сверхчеловеков, по Ницше, это мир, великая полити­ка, независимая от национальной принадлежности.

Имя и идеи немецкого мыслителя, философа Ницше противоречивы: с одной стороны, у него есть то, что Л. Н. Толстой называл "философией озверения", отсюда отождествление образа Ницше как проповедника зла, декадента, ниспровергателя, безбожника, представителя крайнего индивидуализма, имморалиста, бунтаря – ниспровергателя традиционной христианской морали и даже предтечи фашистской идеологии (по этому поводу Н.Бердяев прямо писал: «Я не знаю ничего более чудовищного по своей внутренней неправде, чем…желание связать Ницше и современную милитаристскую Германию….это значит читать буквы, не понимая слов»).

С другой стороны, Ницше рассматривают как учителя, творца идеи активной жизни (не случайно Л.Н.Толстой включил все-таки Ницше в сто выдающихся мыслителей всех времен, рекомендованных им для изучения юношеству), новорелигиозного проповедника, пророка новой эры, талантливого художника слова (классика, интерпретатора и знатока древней истории), гениального эстета, вдохновителя поисков развития таких первоценностей как свобода, красота, творчество (ибо ближе, чем любовь к людям, у него стоит любовь к истине, справедливости, свободе, красоте, нравственному идеалу, чести).

Именно Ницше одним из первых сделал практический вывод из новой культурной ситуации, сложившейся в Европе к концу ХIХ в., в форме проблемы соотношения коллективного и индивидуального. В философии Ницше есть призывы к совершенствованию через разнообразие и раз­витие индивидуальности, желание встать выше обы­денности. Отголоски ницшеанского бунта против традиций, концепция «воли к власти», возможность создания человеком новой культуры получили специфическую трактовку у деятелей искусств (например, борьбу Апполона и Диониса увидели в русской культуре от Пушкина до Толстого и Достоевского).

Ницше был одним из немногих мыслителей ХIХ в., имевших европейскую известность, кто открыто засвидетельствовал универсальное значение русской культуры, признавая влияние на свое творчество мыслителей России – Пушкина, Тургенева, Гоголя, Толстого. А Достоевского Ницше квалифицировал «как единственного психолога, у которого я смог чему-либо научиться».

На рубеже XIX и XX вв. традиция исследования противоречий социального мира была продолжена другим философом "жиз­ни"- Шпенглером.

О. Шпенглер (1880-1936) исследует общество, культуру, цивилизацию как сложноорганизованные системы (организмы). Каждая такая система, а их Шпенглер насчитал восемь (и еще не организованная русско-сибирская культура), включает в себя политику, искусство, право, финансы, науку, религию и т.д. В этом духовно-материальном поле проявления культуры есть наиболее значимые центры, символы, формы, образы, первофеномены, рельефно ее ха­рактеризующие и являющиеся связующим началом данной культу­ры. Причем первенство среди многообразия форм выражения первофеноменов имеют не идеи, а объективные структуры - пластический жест, инстинктивный такт, повадки и т.д. Для античной культуры, по Шпенглеру, таким символом является телесность скульптурных фигур, вытекающая из геометрии Евклида, гегемонии пластики в искусстве.

Отсюда античному мировоззрению присущи осязаемость, структурность (в частности, структурность "скульптурных" идей Платона, Демокрита), обозримость (обозримость форм государственной жизни) и, как следствие этого, конечность (отсут­ствие чувства горизонта, дали), статичность, изолированность, вневременность. Визитной карточкой западной культуры является образ Фау­ста, ассоциирующийся со следующими материальными и духовными ценностями своего времени: динамика Галилея, идея глубинной мет­рики бесконечного пространства, математическим анализом, дина­мо-машиной, искусством фуги, политическим динамизмом и стрем­лением к объединяющей политической власти.

Эволюция каждого шпенглеровского культурного типа про­текает по внутренним собственным ритмам - примерно тысячелетие. Умирая, культура переходит в новое качественное состояние - цивилизацию, опять же со своим ритмом, спецификой связи между эле­ментами, законами. Если для культуры характерно творчество во всем, то для цивилизации - механическая бесплодная работа: худо­жественное и литературное творчество вырождаются в спорт, поли­тика становится завоевательной и т.д.

Сложность модели культуры Шпенглера проявилась также и в том, что он отрицал идею монотонного однолинейного прогресса. Для него история - это одновременное существование множества мощ­ных непохожих культур. В то же время шпенглеровскому мировидению присуща и грубоватая простота: он отрицает межкультурное взаимодействие и развитие в целом, целостность шпенглеровской культуры перерастает в ее замкнутость, независи­мость, отсутствие преемственности, в вечный круговорот.

Поэтому каждая из выделенных Шпенглером культур не име­ет преимущества перед другой, и, несмотря на богатство "цветения" европейскую культуру тоже ждет крах, увядание («Закат Европы» - название главной работы Шпенглера).

А. Бергсон (1859-1914) также пытался создать глобальную философию, преодолевающую односторонность механических, позитивистских способов философствования. Он утверждает в качестве подлинной и первоначальной ре­альности жизнь, рассматриваемую как некую целостность, об­ладающую длительностью, изменчивостью, сплошным потоком творчества непрерывных качественных изменений, изобретений.

Сущность жизни может быть постигнута только с помощью истинно философского метода - интуиции, непосредственно прони­кающей в предмет. Поэтому интуиция есть тоже проявление жизни, она не предполагает противопоставления познаваемого познающему как объекта субъекту, то есть жизнь познает саму себя. Поэтому Бергсон призывает обратиться к собственной жизни сознания, кото­рая дана каждому непосредственно. Человек - существо творческое, но дар интуиции дан не каждому, поэтому есть разные люди, раз­ные общества - "закрытые" и "открытые".

Бергсон создает эволюционное учение, согласно которому если в предшествующих телеологических и механических эволюциях все решала цель, план, то у Бергсона цель эволюции лежит не впереди, а позади, выступая в форме исходного "взрыва", приведшего к развертыванию жизненного процесса. По мере ослабления напряжения жизнь распадается, превращается в неодушевленную материю.

Экзистенциализм (философия существования). Основателем данного направления был датский философ С. Кьеркегор (1813-1859), опуб­ликовавший свои произведения в 40-х гг. XIX в.

Именно он заложил основные категории экзистенциализма: страх, отчаяние, вина, абсурд. Человек в силу первородного греха соткан из противоположностей, и это его слабость, поэтому он боится мира, мир сложней его. Чувство страха и отчаяния, забота - основные чувства его мироощущения. И чем сильнее человек понимает это, тем сильнее выражаются эти чувства плюс чувство вины. В зависимости от развитости этих качеств люди делятся на три типа, проходя как бы три стадии жизни: эстетическую, эти­ческую и религиозную.

Эстетическая стадия характеризуется тем, что человек живет здесь непосредственностью чувств, ловит мгновения жизни, жадно схва­тывая и наслаждаясь ими. Например, наслаждение физической красотой, характерно для всей древнегреческой культуры. Подобный тип обречен, поскольку человек становится игрушкой в ру­ках собственных эмоций. Чем больше он предается игре чувств, тем сильнее становится его неудовлетворенность. Пример – Нерон, погрязший в наслаждениях, Дон-Жуан. Подобный образ жизни при­водит человека на грань отчаяния, и он переходит на этическую стадию. Здесь человек говорит себе, так жить нельзя, необходимо присутствие духовного в жизни. Он добровольно отказывается от игры чувств, у него появляется чувство долга, человек замыкается на внутренний собственный мир. Пример - Сократ. Но здесь возможен конфликт между индивидуальными и общественными этическими нормами.

На третьей стадии - религиозной - человек окончательно вы­бирает для себя духовную вечность через качественный скачок к Бо­гу, позволяющий побороть экзистенциальное мироощущение. При­мером является библейский Авраам, которому Бог велел принести в жертву любимого сына Исаака. Сначала ужас овладел им, но потом он понял, что через акт самоотречения (ведь он всю жизнь ждал рождение сына) он приобретет веру, либо Бог в последний момент не потребует этой жертвы, либо вновь вернет к жизни принесенного в жертву (по Библии, первая версия возымела действие).

То есть здесь был продемонстрирован принцип, выдвинутый Достоевским, которого тоже причисляют к экзистенциалистам: бытие только тогда начинает быть, когда ему грозит небытие. Или в терминах экзистенциалистов - переживание пограничной ситуации (на грани жизни и смерти) задает смысл и определяет сущность жизни. Из анализа творчества Кьеркегора вытекал еще один важный для экзистенциализма вывод: полнота жизни открывается человеку не как отвлеченно мыслящему субъекту, а как целостно, непосредственно переживающему свое бытие в мире.

В первой половине XX в. происходят такие общественные катаклизмы, как Первая и Вторая мировые войны, экономический кри­зис 30-х гг. в Европе и Америке, увеличившие воз­можность появления таких пограничных состояний. Поэтому экзи­стенциализм получает новый импульс к развитию. Такие мыслители как Ясперс, Хайдеггер, Камю, Сартр, продолжают поиск путей избавления от страха, отчаяния. Этот путь в индивиду­альном выборе, поиске собственного «Я», но этот поиск идет не в бытии в мире, а в человеческом бытии, в собственной экзистенции. Это и есть истинное существование. Это состояние дает человеку подлинное озарение, в нем раскрывается его сущность.