§21. Переводческая нотация, или сокращенная запись

Записи в современном устном переводе имеют две функции: во-первых, они представляют собой своеоб­разный черновой протокол, на основе которого позже можно зафиксировать речь письменно; во-вторых, запи­си служат опорой для выполнения устного перевода, и это наиболее распространенная область их примене­ния. В современном мире перевода использование запи­си служит альтернативой технике «теории смысла» Д. Селескович и направлено к той же гуманной цели -не беспокоить докладчика во время его речи, не пре­рывать его часто, дать ему договорить до конца.

В арсенале переводчика умение вести запись услы­шанного обязательно должно быть, но, по нашему убеж­дению и опыту, запись должна быть вспомогательным, а не обязательным компонентом его работы. На первом месте все-таки стоит развитая память и умение анали­тически воспринимать содержание услышанного. По-чему? Во-первых, потому, что протокол встречи, где работает переводчик, часто не предусматривает воз-можности вести записи в блокноте. Это может быть, например, перевод приветственной речи с бокалами в руках, а переводчик, как мы помним, не имеет права выделяться чем-либо среди присутствующих и привле­кать внимание. Значит, он тоже должен держать в ру­ках бокал, и блокноту здесь уж точно места нет. Во-вторых, переводчику далеко не всегда достается хорошо освещенное место, и есть риск не разглядеть свои соб­ственные записи. Не случайно опытные синхронисты, говорят, берут с собой в кабину фонарик - на случай, если в кабине перегорит свет (может быть, это их про­фессиональная шутка, но она достаточно показатель­на). И, наконец, в-третьих, ведение записей - это еще один этап переключения, он требует дополнительных усилий и отвлечения внимания.

Названные минусы и объясняют тот факт, что пере­водческой нотации в разных всемирно известных шко­лах перевода уделяется различное место - или никако­го места вообще не уделяется. Так, в Гейдельбергском институте переводчиков ее изучают начиная с основно­го этапа обучения (с 3-го курса), в Сорбонне - со 2-го года обучения (а всего переводчики учатся там два года), в Монтерейском институте переводчиков переводческую нотацию не изучают.

Сокращенная переводческая запись как особая сис­тема знаков впервые, насколько мы знаем, была предло­жена в Швейцарии Ж.-Ф. Розаном, затем, в 1962 году, А. ван Хооф опубликовал свою версию, а в 1969 году

появилась известная русская версия Р. Миньяр-Бело-ручева, ориентируясь на которую немецкий ученый из Гейдельберга Хайнц Матиссек в 70-80-е годы разрабо­тал всеобъемлющую систему переводческой записи, предложив своеобразный переводческий универсальный метаязык, независимый ни от исходного, ни от перево­дящего языка.

Дело в том, что существующие сегодня разнообраз­ные системы записи имеют разную степень зависимости от рабочих языков, и, выбирая одну из них, профессио­нальный переводчик или преподаватель должен хоро­шо представлять себе специфику данной системы.

Какие же существуют варианты? Наибольшей по­пулярностью среди «кустарных» систем (то есть таких, которые переводчики сами, нигде не учась, вырабаты­вают в ходе практической деятельности) пользуются системы с ориентацией на язык оригинала, когда услы­шанное сокращенно - по начальным буквам слова или по согласному составу слова - записывается в блокнот. На втором месте стоят точно такие же системы, только с ориентацией на язык перевода, когда переводчик в сокращенном виде успевает записать эквивалентные соответствия к отдельным ключевым словам. И тот и другой метод плох тем, что привязывает переводчи-как фактически буквальному переводу отдельных слов, не дает свободно переформулировать фразу. Кстати, как раз от этого предостерегает будущих переводчиков Д. Селескович в Сорбоннской школе перевода, предла­гая им на втором году обучения освоить любую удоб­ную для них систему записи, но только с помощью условных знаков и картинок, избегая сокращений слов на каком-либо языке, чтобы не устанавливалась жест­кая связь между содержанием текста и его языковой формой. Именно так устроены системы записи, пред­лагаемые в Сорбонне, а также система X. Матиссека. Однако оказывается, что одними только иероглифиче-скими подобиями («картинками») не обойтись. Тогда, чтобы избежать привязки к определенному языку, пред­лагаются буквенные символы на основе латыни или английского.

Для переводчика, обучающегося переводческой нотации в России, наиболее доступна, естественно, система Р. Миньяр-Белоручева, многократно опубли­кованная в его различных книгах, в частности в.наи­более полной версии в книге: Р. К. Миньяр-Белоручев. Записи в последовательном переводе (учебное посо­бие). - Изд-во «Стелла», М., 1997. Но, ознакомившись с этой версией или предлагая ее для освоения студен­там, отнеситесь к ней с позиций здравого профессио­нального смысла. В ней дана неплохая иероглифиче­ская основа, которой можно пользоваться при работе с любыми языками. Безусловно выигрышной по срав­нению со многими другими системами представляется идея не горизонтальной, линейной, а вертикальной записи в блокноте, причем с элементами пространствен­ной композиции на листе блокнота: сказуемое ниже и правее подлежащего, еще ниже и правее - прямое дополнение и т. д. (вариант, уточненный и дополнен­ный А. Чужакиным, - см. раздел «Библиография»). К минусам этой системы, однако, относится, во-пер­вых, предлагаемая в ней сокращенная запись преиму­щественно согласного состава русских слов и тем са­мым - ориентация на отдельные слова родного языка (и при переводе с русского, и при переводе на русский), которая аргументируется тем, что русский переводчик лучше всего знает именно родной язык. Пусть так, но тем самым, как уже отмечалось, создается жесткая при­вязка к форме одного языка и как следствие —. бук­вальный перевод. Во-вторых, предлагается в одной за­писи, рядом, использовать русские и английские акронимические сокращения: так, ООН кодируется по­чему-то по-русски - ООН, a США по-английски - US В любом случае переводчик, осваивая переводче­скую нотацию, приспосабливает ее к себе. Не случайно занятия по технике переводческой нотации в Гейдель-берге ведут переводчики-практики, демонстрируя свой вариант работающей в их профессиональной жизни системы X. Матиссека (всегда более упрощенный).

И последнее замечание - самое важное. Примене­ние системы сокращенной записи, какой бы она ни бы­ла, имеет смысл только в том случае, если вы довели владение ею до полного автоматизма. Напомним еще раз, что запись - это в работе переводчика еще одна сту­пенька переключения с одной знаковой системы на дру­гую, и недостаточное владение ею затормозит процесс перевода. Темпы освоения при этом могут быть любые. Миньяр-Белоручев считает, что его система, может быть освоена за 10-12 дней ежедневных тренировок.