Олеарий Путешествие в Московию

мого живописца вместе с черепом бросить в огонь. Его бы и бросили таким образом, если бы некоторые из присутствовавших не заявили, что черепом он, по обычаю немецких живописцев, пользуется для срисо­ вывания его.

Что касается ума, русские, прав­ да, отличаются смышленостью и хитростью, но пользуются они умом своим не для того, чтобы стремить­ ся к добродетели и похвальной жиз­ ни, но чтобы искать выгод и пользы и угождать страстям своим. Поэтому они, как говорит датский дворянин Иаков (так именует себя в своем «Нос1аеропсоп Кшпетсит» посол короля Фридриха II датского), люди «хитрые, смышленые, упорные, необузданные, недружелюбные и из­ вращенные — чтобы не сказать — бесстыдные, склонные ко всякому злу, ставящие силу на место права и отрешившиеся — верьте мне — от всяких добродетелей». Ведь это они сами доказали ему: они лукавы, уп­ рямы, необузданны, недружелюб­ ны, извращены, бесстыдны, склон­ ны ко всему дурному, пользуются силою вместо права, распростились со всеми добродетелями и скусили голову всякому стыду.

Их смышленость и хитрость, на­ ряду с другими поступками, особен­ но выделяются в куплях и продажах, так как они выдумывают всякие хит­ рости и лукавства, чтобы обмануть своего ближнего. А если кто их жела­ ет обмануть, то у такого человека должны быть хорошие мозги. Так как они избегают правды и любят при­ бегать ко лжи и к тому же крайне подозрительны, то они сами очень редко верят кому-либо; того, кто их сможет обмануть, они хвалят и счи-

А тают мастером. Поэтому как-то несколько московских купцов упра­ шивали некоего голландца, обманув­ шего их в торговле на большую сум­ му денег, чтобы он вступил с ними в компанию и стал их товарищем по торговле. Так как он знал такие мас­ терские приемы обмана, то они по­ лагали, что с этим человеком будут хорошо торговать. При этом стран­ но, что хотя на обман они не смот­ рят как на дело совести, а лишь це­ нят его как умный и похвальный поступок, тем не менее многие из них полагают, что грех не отдать лишек человеку, который при платеже де­ нег по ошибке уплатит слишком мно­ го. Они говорят, что в данном случае деньги даются по незнанию и про­ тив воли и что принятие их было бы кражею; [в случае же обмана] участ­ ник сделки платит по доброй воле и вполне сознательно. По их мнению, торговать нужно с умом и смыслом или же совершенно не касаться это­ го дела.

Чтобы проявить свое лукавство, обманы и надругательство по отно­ шению к ближним, на которых они злы или которых ненавидят, они, между прочим, поступают таким об­ разом: так как кража у них считает­ ся пороком серьезно караемым, то они стараются того или иного об­ винить в ней. Они идут и занимают деньги у своих знакомых, оставляя взамен одежду, утварь или другие предметы. При этом они иногда тай­ но подкидывают что-либо в дом или суют в сапоги, в которых они обык­ новенно носят свои письма, ножи, деньги и другие мелкие вещи, — а затем обвиняют и доносят, будто эти вещи тайно украдены. Как толь­ ко вещи найдены и узнаны, обви-

172 АДАМ

смел мстить жене. Говорят, после это­ го супруги жили мирно.

Раньше при подобных враждеб­ ных и злостных доносах, особенно в случаях, касавшихся оскорбления величества, обвиняемый, без допро­ са, улик и выслушания, подвергался наказанию, доводился до нищеты или казнился смертью. Страдали при этом не только низко поставленные, но и высокого звания персоны, как иностранные, так и туземные. Среди русских такие примеры бесчисленны.

При этом не щадились и послы иностранных государей. Подобного рода быстрый процесс совершен был с римским императорским послом, который был заточен и сослан в да­ лекие края, а затем, из отчаяния и в надежде добиться лучшего обраще­ ния, принял русскую веру. Он в наше время находился в Москве. Нечто подобное случилось и с послом ко­ роля французского Шарлем Таллераном, принцем де-Шаль, который испытал тайный, по русскому обы­ чаю, донос со стороны своею злого коллеги Якова Русселя.

Когда, однако, увидели, что многие не стыдились из одной нена­ висти и вражды, безо всякого осно­ вания доносить на других и клеветать, то решено было поступать более ос­ торожно в подобных случаях и было указано, что отныне в уголовных де­ лах жалобщик и доносчик сам также должен идти на пытку и подтвердить свою жалобу вынесенною мукою. Если пытаемый остается при своем первом показании и доносе, то оче­ редь [пытки] за обвиняемым, а иног­ да, когда дело очень ясное, наказа­ ние назначается без дальнейшего процесса. Так, например, в наши дни на конюха показала его злая жена,

ОЛЕАРИЙ

А будто он собирался великокняжеских лошадей, а если будет возможность, и самого великого князя, отравить ядом. Жену пытали по поводу этого доноса, но так как она выдержала пытки, не изменив своего показания, то муж был признан виновным и сослан бедствовать в Сибирь. Жена же осталась в Москве и получала на свое содержание половину ежегодного жалованья, полагавшегося ее мужу.

Так как русские применяют свою хитрость и вероломство во многих случаях и сами друг другу не держат веры, то понятно, как они относят­ ся к иностранцам и как трудно на них полагаться. Если они предлагают дружбу, то делают это не из любви к добродетели (которую они не почи­ тают, хотя философ и говорит, что она должна быть нашей путеводною звездою и целью), но ради выгоды и пользы. Поэтому именно о них и мож­ но сказать:

Vulgus amicitiam utilitate probat. Там только чернь с тобой дружна, Где выгод ждет себе она.

Все они, в особенности же те, кто счастьем и богатством, должно­ стями или почестями возвышаются над положением простонародья, очень высокомерны и горды, чего они, по отношению к чужим, не скрывают, но открыто показывают своим выражением лица, своими словами и поступками. Подобно тому, как они не придают никакого значе­ ния иностранцу сравнительно с людьми собственной своей страны, так же точно полагают они, что ни один государь в мире не может рав­ няться с их главою своим богатством, властью, величием, знатностью и

174 АДАМ

вместе с приставом, то между ними начался рьяный спор о значении: «бл..ин с, с и н е , .6 т... м...рь» и другие гнусные слова были лучшими титулами, которыми они неистово приветствовали друг друга. Гофмей­ стер говорил: «Он — сын боярский, а тот из простого звания и поэтому ему надлежит сидеть выше». Пристав же говорил: «Он — великокняжеский слуга и потому, ради государя свое­ го, должен по праву занимать выс­ шее место». Нам это надоело и мы совестились даже слушать подобную брань и ругань, длившиеся почти полчаса, но они, не стесняясь, про­ должали, пока послы не вмешались и сказали: «Думалось, что они, как друзья, принесут нам дружбу, а не хлопоты и не будут бесчестить друг друга в нашем присутствии». Они попросили их быть дружелюбнее и ве­ селее, чтобы присутствие их стало тем более приятным для нас. После этого они успокоились и, хорошо напив­ шись, стали даже весьма дружелюб­ ны друг с другом.

Они вообще весьма бранчивый народ и наскакивают друг на друга с неистовыми и суровыми словами, точно псы. На улицах постоянно при­ ходится видеть подобного рода ссо­ ры и бабьи передряги, причем они ведутся так рьяно, что с непривыч­ ки думаешь, что они сейчас вцепят­ ся друг другу в волосы. Однако до побоев дело доходит весьма редко, а если уже дело зашло так далеко, то они дерутся кулачным боем и изо всех сил бьют друг друга в бока и в срам­ ные части. Еще никто ни разу не ви­ дал, чтобы русские вызывали друг друга на обмен сабельными ударами или пулями, как это обыкновенно делается в Германии и в других мес­

ОЛЕАРИЙ

тах. Зато известны случаи, что знат­ ные вельможи и даже князья храбро били друг друга кнутами, сидя вер­ хом на конях. Об этом мы имеем до­ стоверные сведения, да и сами виде­ ли двух детей боярских, [так стегавших друг друга] при въезде ту­ рецкого посла.

При вспышках гнева и при руга­ ни они не пользуются слишком, к сожалению, у нас распространенны­ ми проклятиями и пожеланиями с именованием священных предметов, посылкою к черту, руганием «него­ дяем» и т. п. Вместо этого у них упот­ ребительны многие постыдные, гнус­ ные слова и насмешки, которые я — если бы того не требовало истори­ ческое повествование — никогда не сообщил бы целомудренным ушам. У них нет ничего более обычного на языке: как «бл...н с, с...н с, соба­ ка, .6 т... м.ть, .б..а м.ть», причем при­ бавляется «в могилу, т ОБ 1 рента, т ОСЫОБ» и еще иные тому подобные гнусные речи. Говорят их не только взрослые и старые, но и малые дети, еще не умеющие назвать ни Бога, ни отца, ни мать, уже имеют на устах это: «.б. т... м.ть» и говорят это роди­ телям дети, а дети родителям. В пос­ леднее время эти порочные и гнус­ ные проклятия и брань были сурово

истрого воспрещены публично опо­ вещенным указом, даже под угрозою кнута; назначенные тайно лица дол­ жны были по временам на переулках

ирынках мешаться в толпу народа, а отряженные им на помощь стрельцы

ипалачи должны были хватать руга­ телей и на месте же, для публичного позорища, наказывать их.

Однако это давно привычная и слишком глубоко укоренившаяся ру­ гань требовала тут и там больше над-

ОПИСАНИЕ

зора, чем можно было иметь и доставляла наблюдателям, судьям и па­ лачам столько невыносимый работы, то им надоело как следить за тем, чего они сами не могли исполнить, так и наказывать преступников.

Чтобы, однако, брань, ругань и бесчестье не могли совершаться, без различия, по отношению к незнат­ ным и знатным людям, начальство распорядилось так, чтобы тот, кто ударит или иначе обесчестит знатного человека или жену его или велико­ княжеского слугу — русские ли они или иностранцы, обязан заплатить крупный денежный штраф, о кото­ ром говорится: «Заплатить бесчестье». Сумма подобного штрафа исчисля­ ется, смотря по качеству, достоин­ ству или званию чьему-либо и назы­ вается «окладом». Сообразно особому цензу каждому назначен свой оклад. Например, боярину, смотря по его происхождению и важности положе­ ния его, платится, одному, пожалуй, 2000, другому — 1600, третьему — 1000 талеров и менее. Царскому слу­ ге платится, смотря по его годовому жалованью. Например, так как врачу платят 600 талеров (не считая ежед­ невно уплачиваемого ему добавочно­ го вознаграждения), то столько же должен ругатель, по приговору судьи, заплатить обруганному. Если бесчес­ тили не только мужа, но и жену и детей, то жене за бесчестье надо пла­ тить вдвое, каждой дочери — 1800, а каждому сыну — 600 талеров. Так как, далее, ругатели — что с легкомыс­ ленными людьми в гневе не редко бывает, — бранят иногда и родите­ лей, и дедов, и бабок чьих-либо, то им приходится платить точно так же и за бесчестье этих последних, не­ смотря на то, что их уже, может быть,

Адавно нет в живых. Если у преступ­ ника нет возможности деньгами или имуществом или всем, что у него есть, заплатить за бесчестье, то он выдается сам головою на дом оскор­ бленному, и тот может поступить с ним, как ему будет угодно. В таких случаях часто преступника превраща­ ют в крепостного или же велят его публично бить кнутом.

Этот способ обращения с руга­ телями и бесчестящими людьми пре­ доставляется как немцам и другим иностранцам, так и русским; он, однако, очень распространен среди русских и реже встречается среди иностранцев. Мне известны только два случая среди последних. Во вре­ мена великого князя Михаила Феодоровича старый англичанин Джон Барнеслей должен был заплатить за бесчестье д-ру Дею, также англича­ нину. Через некоторое время полков­ ник Боккегоффен младший потребо­ вал платы за бесчестье от француза капитана де-ла-Кост. Так как, одна­ ко, сам полковник Боккегоффен был присужден к тому же штрафу за об­ руганного им француза Антона деГрэна (перекрестившегося впослед­ ствии, как о том будет ниже рассказано), а де-Грэн был в при­ ятельских отношениях с капитаном, то посредничеством удалось покон­ чить этот спор, один штраф отме­ нялся другим, и дело закончилось примирением.

Искать у русских большой веж­ ливости и добрых нравов нечего: и та и другие не очень-то заметны. Они не стесняются во всеуслышание и так, чтобы было заметно всем, про­ являть действие пищи после еды и кверху и книзу. Так как они едят мно­ го чесноку и луку, то непривычному

ОПИСАНИЕ

представляли ему странные положе­ ния и виды.

Они так преданы плотским удо­ вольствиям и разврату, что некото­ рые оскверняются гнусным пороком, именуемым у нас содомиею; при этом употребляют не только риегов тиПеЬпа рай аБвиеШг (как говорит Курций), но и мужчин, и лошадей. Это обстоятельство доставляет им потом тему для разговоров на пир­ шествах. Захваченные в таких пре­ ступлениях не наказываются у них серьезно. Подобные гнусные вещи распеваются кабацкими музыканта­ ми на открытых улицах или же пока­ зываются молодежи и детям в куколь­ ных театрах за деньги. Их плясуны — вожаки медведей имеют при себе и таких комедиантов, которые, между прочим, при помощи кукол, устра­ ивают представление (у голландцев оно называется Кшспг). Эти комеди­ анты завязывают себе вокруг тела одеяло и расправляют его вверх вок­ руг себя, изображая таким образом переносный театр, с которым они могут бегать по улицам и на котором в то же время могут происходить ку­ кольные игры.

«Они сняли с себя всякий стыд

ивсякое стеснение», — говорит мно­ гократно уже называвшийся нами датский дворянин Иаков. Мы сами несколько раз видели в Москве, как мужчины и женщины выходили про­ хладиться из простых бань, и голые, как их Бог создал, подходили к нам

иобращались к нашей молодежи на ломаном немецком языке с безнрав­ ственными речами. К подобной рас­ путной наглости побуждает их силь­ но и праздность; ежедневно многие сотни их можно видеть стоящими праздно или гуляющими на рынке

или в Кремле. Ведь и пьянству они - преданы более, чем какой-либо на­ род в мире. «Брюхо, налитое вином, быстро устремляется на вожделе­ ние», — сказал Иероним. Напившись вина паче меры, они, как необуз­ данные животные, устремляются туда, куда их увлекает распутная страсть. Я припоминаю по этому поводу, что рассказывал мне вели­ кокняжеский переводчик в Великом Новгороде: «Ежегодно в Новгороде устраивается паломничество. В это время кабатчик, основываясь на по­ лученном им за деньги разрешении митрополита, устраивает перед ка­ баком несколько палаток, к которым немедленно же, с самого рассвета, собираются чужие паломники и па­ ломницы, а также и местные жите­ ли, чтобы до богослужения перехва­ тить несколько чарок водки. Многие из них остаются и в течение всего дня и топят в вине свое паломни­ ческое благочестивое настроение. В один из подобных дней случилось, что пьяная женщина вышла из ка­ бака, упала на улицу и заснула. Дру­ гой пьяный русский, проходя мимо

иувидя женщину, которая лежала оголенная, распалился распутною страстью и прилег к ней, не глядя на то, что это было среди бела дня

ина людной улице. Он и остался лежать с нею и тут же заснул. Много молодежи собралось в кружок у этой пары животных и долгое время сме­ ялись и забавлялись по поводу их, пока не подошел старик, накинув­ ший на них кафтан и прикрывший этим их срам».

Порок пьянства так распростра­ нен у этого народа во всех сослови­ ях, как у духовных, так и у светских лиц, у высоких и низких, мужчин и

женщин, молодых и старых, что, если на улицах видишь лежащих там и валяющихся в грязи пьяных, то не обращаешь внимания; до того все это обыденно. Если какой-либо возчик встречает подобных пьяных свиней, ему лично известных, то он их кида­ ет в свою повозку и везет.домой, где получает плату за проезд. Никто из них никогда не упустит случая, что­ бы выпить или хорошенько напить­ ся, когда бы, где бы и при каких об­ стоятельствах это ни было; пьют при этом чаще всего водку. Поэтому и при приходе в гости и при свиданиях пер­ вым знаком почета, который комулибо оказывается, является то, что ему подносят одну или несколько «чарок вина», т. е. водки; при этом простой народ, рабы и крестьяне до того твердо соблюдают обычай, что если такой человек получит из рук знатного чарку и в третий, в четвер­ тый раз и еще чаще, он продолжает выпивать их в твердой уверенности, что он не смеет отказаться, — пока не упадет на землю и — в иных слу­ чаях — не испустит душу вместе с выпивкою; подобного рода случаи встречались и в наше время, так как наши люди очень уже щедры были с русскими и их усиленно потчевали. Не только простонародье, говорю я, но и знатные вельможи, даже цар­ ские великие послы, которые долж­ ны бы были соблюдать высокую честь своего государя в чужих странах, не знают меры, когда перед ними ста­ вятся крепкие напитки; напротив, если напиток хоть сколько-нибудь им нравится, они льют его в себя как воду до тех пор, пока не начнут вес­ ти себя подобно лишенным разума и пока их не поднимешь порою уже мертвыми. Подобного рода случай

ОЛЕАРИЙ

дпроизошел в 1608 г. с великим по­ слом, который отправлен был к его величеству королю шведскому Кар­ лу IX. Он так напился самой крепкой водки — несмотря на то, что его пре­ дупреждали о ее огненной силе, — что в тот день, когда его нужно было вести к аудиенции, оказался мерт­ вым в постели.

Внаше время повсеместно нахо­ дились открытые кабаки и шинки, в которые каждый, кто бы ни захотел, мог зайти и пить за свои деньги. Тог­ да простонародье несло в кабаки все, что у него было, и сидело в них до тех пор, пока, после опорожнения кошелька, и одежда и даже сорочки снимались и отдавались хозяину; пос­ ле этого голые, в чем мать родила, отправлялись домой. Когда я в 1643 г.

вНовгороде остановился в любекском дворе, недалеко от кабака, я видел, как подобная спившаяся и голая братия выходила из кабака: иные без шапок, иные без сапог и чулок, иные в одних сорочках. Меж­ ду прочим вышел из кабака и муж­ чина, который раньше пропил каф­ тан и выходил в сорочке; когда ему повстречался приятель, направляв­ шийся в тот же кабак, он опять вер­ нулся обратно. Через несколько ча­ сов он вышел без сорочки, с одной лишь парою подштанников на теле. Я велел ему крикнуть: «Куда же де­ лась его сорочка? Кто его так обо­ брал?», на это он, с обычным их: «.б т... м.ть», отвечал: «Это сделал кабат­ чик; ну, а где остались кафтан и со­ рочка, туда пусть идут и штаны». При этих словах он вернулся в кабак, вы­ шел потом оттуда совершенно голый, взял горсть собачьей ромашки, рос­ шей рядом с кабаком, и, держа ее перед срамными частями, весело и с