Может ли атеистическая наука познать бога?

Атеизм (дословно: безбожие, отрицание бога) является прямым антиподом теизма (богословия, теологии). Как для религии характерным является признание бога, так для атеизма – его отрицание. О чем бы ни говорил атеизм – о культуре, жизни древних людей, достижениях науки, техническом прогрессе, противоречиях в Библии, об инквизиции – он обязательно при этом выдвигает утверждение, что бога или чего бы то ни было сверхъестественного не существует. Без такого утверждения атеизм перестает быть самим собой.

В отличие от теологии, придающей решающее значение вере, атеизм в защиту своих идей выдвигает знания, почерпнутые из области науки, философии, истории.

Кроме того, доказывая ложность, иллюзорность религиозной идеологии, атеизм обращается к научному изучению самой религии, к анализу ее истории и теории. Обороняясь против атеизма, теологи самых различных направлений пытаются утверждать, что религию вообще невозможно изучить научными методами, что она непознаваема для науки. (См., например, труды французского католического священника отца Кальвеза ⁷ и других его собратий по вере⁸.) В изданной стараниями богослов-ствующих “ученых” Западной Германии энциклопедии религии утверждается: “Определение понятия и сущности религии представляет почти неразрешимую проблему. . Знать, что такое религия, можно лишь в том случае, если человеком принято решение в пользу одной из религий”⁹.

Известный современный “теоретик христианства” французский католик Пьер Герэн в своей книге “Истина и религия” пишет: “Бог существует только для верующего, так же как соната Бетховена реально существует только для человека, понимающего серьезную музыку”

10

Православный неокантианствующий богослов конца прошлого столетия Алексей Введенский говорил о бессилии “внерелигиозной мысли достигнуть ясного понимания нашего предмета” ¹¹. Современные православные богословы тоже пытаются уверить, что сущность православного вероучения нельзя вскрыть никакими научными исследованиями, спорами и дискуссиями. “Глубинная сущность божественного естества, – пишут они, – не поддается никаким рассудочным определениям... наш язык бессилен определить божественную сущность” ¹².

Действительно, для всестороннего изучения религии атеистам нужно кроме всего прочего понять и чувства верующих. Но вопреки заклинаниям церковников чувства верующего вовсе не являются для атеиста какой-то terra incognita. Для науки, для человеческого познания нет в мире ничего принципиально непознаваемого. Религиозные явления – в любом их аспекте – не составляют исключения. А утверждения о невозможности неверующему понять чувствования верующего противоречат многочисленным фактам.

Религиозные чувства и представления – это вполне человеческие, хотя и превратные, переживания. А наука научилась разбираться и понимать не только психологию человека во всех ее многообразных – в том числе и патологических – проявлениях. Она научилась понимать даже психологию “бессловесных” животных.

Кстати, cкaжу о себе. Я был верующим человеком. Одно время (на протяжении 1945—1947 гг.) даже испытывал наслаждение от усиленных бдений, постов и молитв. Эти иллюзорные радости, хотя и с некоторыми оговорками, можно уподобить радостям опьяненного алкоголем человека. В 1952 г. я порвал с религией. И после этого мне много раз – то в шутку, то всерьез – приходилось делиться с атеистами воспоминаниями о своих былых “чувствах радости” от опьянения религиозными действиями. Я убедился, что не только можно рассказать о всех переживаниях верующего, но и каждому доступно

10

понять их. Правда, атеисту, чтобы разобраться во всей гамме чувств верующего, надо “приложить некоторое усилие”, как справедливо замечает бывший рабочий священник Жильбер Мюри¹³. Но ведь “некоторое усилие” нужно прилагать каждому человеку, если он хочет понять и изучить неизвестное еще ему явление. Кстати, такие выдающиеся атеисты прошлого, как Эпикур, Лукиан, Спиноза, Мелье, Дидро и многие другие, дали великолепные образцы трезвого, научного, объективного исследования различных сторон религиозной жизни и религиозных переживаний.

На первый взгляд может показаться странным тот факт, что большинство современных буржуазных религиоведов тоже настойчиво отстаивают тезис о невозможности научного изучения всего комплекса “религиозной жизни”. Виднейший представитель буржуазной социологии религии немецкий ученый Иоахим Вах пишет: “Те из нас, которые изучают социальные приложения религии, ошибутся, если вообразят, что наша работа раскроет природу и существо самой религии” ¹⁴. Поскольку религия связана с неподвластным науке трансцендентным богом, социология не может всесторонне изучить религию, говорят американские персоналисты ¹⁵.

“Метафизический аспект религии, – говорит представитель американского социально-психологического направления в социологии религии Дж. Инджер, – составляет законные области... теологии, только эмпирические аспекты религии являются собственно объектом науки” ¹⁶. А известный западногерманский религиовед Меншинг в полном созвучии с чистокровными богословами пишет, что подлинное постижение сущности религии предполагает в качестве предпосылки “внутреннее сопричастие” к самой религии ¹⁷. И действительно, как показывают факты, свои исследования буржуазные религиоведы ограничивают изучением и классификацией только внешних проявлений религии, отказываясь высказывать при этом “метафизические суждения” по существу.

Попытка буржуазных ученых уклониться от изучения существа религии объясняется не только их желанием блюсти классовый интерес, хотя это обстоятельство, несомненно, всегда нужно иметь в виду¹⁸. Их заявления – красноречивые свидетельства краха буржуазной науки, бессилия ее методологии.

11

Только марксизм, вскрыв подлинные корни любых идей, дал ключ к научному решению всех вопросов духовной жизни людей как в общих чертах, так и во всевозможных деталях. Марксизм доказал, что общественное сознание – в том числе и религия как одна из его форм – определяется общественным бытием. С этой точки зрения, вопреки утверждениям богословов и буржуазных ученых о “трансцендентной”, “сверхъестественной” сущности религии, ничего таинственного, непознаваемого, сверхъестественного в религии нет. “Ведь всякая религия, – писал Ф. Энгельс, – является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, – отражением, в котором земные силы принимают форму неземных”

19