1 "Макбет" (акт V, сц 5) 2 "Король Лир" (акт IV, Сц 1) 3 "Мера за меру"

(акт III, сц 1)

Дикарь отступил к маяку и, как окруженный собакамн зверь, прижался

спиной к стене, в немом ужасе переводя взгляд с лица на лицо, словно лишась

рассудка.

Метко брошенная пачка секс-гормональной резинки ударила Дикаря в щеку.

Внезапная боль вывела его из оцепенения, он очнулся, гнев охватил его.

-- Уходите! -- крикнул он.

Обезьяна заговорила! Раздались аплодисменты, смех.

-- Молодец, Дикарь! Ура! Ура!

И сквозь разноголосицу донеслось:

-- Бичеванье покажи нам, бичеванье!

Показать? Он сдернул бич с гвоздя и потряс им, грозя своим мучителям.

Жест этот был встречен насмешливо одобрительным возгласом толпы.

Дикарь угрожающе двинулся вперед. Вскрикнула испуганно женщина. Кольцо

зрителей дрогнуло, качнулось перед Дикарем и опять застыло. Ощущенье своей

подавляющей численности и силы придало этим зевакам храбрости, которой

Дикарь от них не ожидал. Не зная, что делать, он остановился, огляделся.

-- Почему вы мне покоя не даете? -- В гневном этом вопросе прозвучала

почти жалобная нотка.

-- На вот миндаль с солями магния! -- сказал стоящий прямо перед

Дикарем мужчина, протягивая пакетик -- Ей-форду, очень вкусный, -- прибавил

он с неуверенной, умиротворительной улыбкой. -- А соли магния сохраняют

молодость.

Дикарь не взял пакетика.

-- Что вы от меня хотите? -- спросил он, обводя взглядом ухмыляющиеся

лица. -- Что вы от меня хотите?

-- Бича хотим, -- ответила нестройно сотня голосов.-- Бичеванье покажи

нам. Хотим бичеванья. -- Хотим бича, -- дружно начала группа поодаль,

неторопливо и твердо скандируя. -- Хо-тим би-ча.

Другие тут же подхватили, как попугаи, раскатывая фразу все громче, и

вскоре уже все кольцо ее твердило:

-- Хо-тим би-ча!

Кричали все как один; и, опьяненные криком, шумом, чувством

ритмического единения, они могли, казалось, скандировать так бесконечно. Но

на двадцать примерно пятом повторении случилась заминка. Из-за Хогсбэкской

гряды прилетел очередной вертоплан и, повисев над толпой, приземлился в

нескольких метрах от Дикаря, между зрителями и маяком. Рев воздушных винтов

на минуту заглушил скандирование; но, когда моторы стихли, снова зазвучало:

"Хотим би-ча, хо-тим би-ча", -- с той же громкостью, настойчивостью и

монотонностью.

Дверца вертоплана открылась, и вышел белокурый и румяный молодой

человек, а за ним -- девушка в зеленых шортах, белой блузке и жокейском

картузике.

При виде ее Дикарь вздрогнул, подался назад, побледнел.

Девушка стояла, улыбаясь ему -- улыбаясь робко, умоляюще, почти

униженно. Вот губы ее задвигались, она что-то говорит; но слов не слышно за

скандирующим хором.

-- Хо-тим би-ча! Хо-тим би-ча!

Девушка прижала обе руки к груди, слева, и на кукольно красивом,

нежно-персиковом ее лице выразилась горестная тоска, странно не вяжущаяся с

этим личиком. Синие глаза ее словно бы стали больше, ярче; и внезапно две

слезы скатились по щекам. Она опять проговорила что-то; затем быстро и пылко

протянула руки к Дикарю, шагнула.

-- Хо-тим би-ча! Хо-тим би...

И неожиданно зрители получили желаемое.

-- Распутница! -- Дикарь кинулся к ней, точно полоумный. -- Хорек

блудливый! -- И, точно полоумный, ударил ее бичом.

Перепуганная, она бросилась было бежать, споткнулась, упала в вереск.

-- Генри, Генри! -- закричала она. Но ее румяный спутник пулей метнулся

за вертоплан -- подальше от опасности.

Кольцо зрителей смялось, с радостным кличем бросились они все разом к

магнетическому центру притяжения. Боль ужасает людей -- и притягивает.

-- Жги, похоть, жги! -- Дикарь исступленно хлестнул бичом.

Алчно сгрудились зеваки вокруг, толкаясь и топчась, как свиньи у

корыта.

-- Умертвить эту плоть! -- Дикарь скрипнул зубами, ожег бичом

собственные плечи. -- Убить, убить!

Властно притянутые жутью зрелища, приученные к стадности, толкаемые

жаждой единения, неискоренимо в них внедренной, зрители невольно заразились

неистовством движений Дикаря и стали ударять друг друга -- в подражание ему.

-- Бей, бей, бей... -- кричал Дикарь, хлеща то свою мятежную плоть, то

корчащееся в траве гладкотелое воплощенье распутства.

Тут кто то затянул:

-- Бей гу-ляй-гу...

И вмиг все подхватили, запели и заплясали.

-- Бей гу-ляй-гу, -- пошли они хороводом, хлопая друг друга в такт, --

ве-се-лись..

Было за полночь, когда улетел последний вертоплан.

Изнуренный затянувшейся оргией чувственности, одурманенный сомой,

Дикарь лежал среди вереска, спал. Проснулся -- солнце уже высоко. Полежал,

щурясь, моргая по-совиному, не понимая; затем внезапно вспомнил все.

-- О Боже, Боже мой! -- Он закрыл лицо руками.

Под вечер из-за гряды показались вертопланы, летящие темной тучей

десятикилометровой длины. (Во всех газетах была описана вчерашняя оргия

единения.)

-- Дикарь! -- позвали лондонец и лондонка, приземлившиеся первыми. --

Мистер Дикарь!

Ответа нет.

Дверь маяка приоткрыта. Они толкнули ее, вошли в сумрак башни. В

глубине комнаты -- сводчатый выход на лестницу, ведущую в верхние этажи.

Высоко за аркой там виднеются две покачивающиеся ступни.

-- Мистер Дикарь!

Медленно медленно, подобно двум неторопливым стрелкам компаса, ступни

поворачиваются вправо -- с севера на северо-восток, восток, юго-восток, юг,

остановились, повисели и так же неспешно начали обратный поворот. Юг,

юго-восток, восток...

ПРИМЕЧАНИЯ

О ДИВНЫЙ НОВЫЙ МИР

Роман впервые опубликован в 1932 г. в нью-йоркском издательстве "Гарден

сити". На русском языке фрагменты романа (под названием "Прекрасный новый

мир") впервые опубликованы в журнале "Интернациональная литература" (1935, э