4 курс / Акушерство и гинекология / Материалы_XI_Всероссийского_научного_форума_Мать_и_дитя_Москва_28

форма ПМС (преобладали нагрубание и болезненность молочных желёз), у 4 пациенток (28,57 %)— психовегетативная форма ПМС (отмечалась раздражительность, обидчивость и плаксивость), у 1 пациентки (7,14 %)— цефалгическая форма ПМС (головная боль напряжения за 2-4 дня до менструации). У женщин после родов ПМС обнаружен в 12,68 % случаев (9 пациенток), во всех случаях — компенсированная стадия. Отёчная форма ПМС

—у 7 женщин (77,78 %), психовегетативная форма

—у 2 пациенток (22,22 %). В контрольной группе ПМС встречался с частотой 13,33 % (4 пациентки).

При оценке гормонального статуса у женщин с ПМС нами не было выявлено достоверных различий в уровне эстрадиола, прогестерона, ФСГ, ЛГ, пролактина, ТТГ. Уровень сТ4 достоверно выше у пациенток с ПМС (р=0,024).

Врезультате проведённого исследования нами не получено достоверных данных о преобладании ПМС у женщин с репродуктивными потерями в анамнезе, следовательно, наличие ПМС не является индикатором предрасположенности к неблагоприятному исходу беременности.

МОЛЕКУЛЯРНЫЕ МАРКЕРЫ В ДИАГНОСТИКЕ ЦЕРВИКАЛЬНОЙ НЕОПЛАЗИИ

Сабдулаева Э.Х., Роговская С.И., Бурменская О.В., Непша О.С., Трофимов Д.Ю.

Россия, Москва, ФГУ «Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова» Минздравсоцразвития России

Кафедра акушерства, гинекологии, перинатологии и репродуктологии ФППОВ ММУ им И.М Сеченова, Москва

Большинство плоскоклеточных интраэпителиальных поражений (SIL), ассоциированных с ВПЧ, имеют благоприятный прогноз, но часть из них имеет риск прогрессии в рак шейки матки. Появление молекулярной диагностики дает возможность более точного прогноза течения инфекции. Идентифицирован ряд потенциальных маркеров, которые после клинической ратификации должны внести вклад в диагностику, прогноз и лечение цервикального поражения, в связи с чем продолжается их изучение. Цель исследования: Выявить закономерность изменения уровня экспрессии мРНК онкомаркеров: Ki 67, CCNB1, BIRC5, AURCA, CTSL2, MYBL2, P16INK4a, ESR1, PGR, BCL-2, BAX, BAG, TERT, NDRG1, GSTM1, CD68, COX-2, sCUBE, PTEN, у пациенток с LSIL и HSIL (внутриэпителиальные поражения плоского эпителия слабой и высокой степени) по сравнению со здоровыми женщинами.

Материал и методы: Обследовано 54 пациентки, которые разделены на группы: I-я группа — отсутствие патологии (12 женщин), II-я группа (16 пациенток) с LSIL и III-я группа (26 пациенток) с HSIL и верифицированным носительством ВПЧ. Комплексное обследование включало кольпоско-

пию, детекцию ВПЧ высокого онкогенного риска (ПЦР), морфологическое исследование с проведением гистологической и цитологической верификации SIL. Вирусная нагрузка определялась с использованием метода гибридного захвата (Digene test, США). Экспрессия мРНК вышеперечисленных генов определялась методом количественной ОТ-ПЦР в режиме реальном времени (ДНКТехнология, Россия). Для количественной оценки уровня экспрессии мРНК генов использовался метод ΔΔСq c нормировкой по 4 референсным генам HPRT1, TBP, GUSB и B2M. В качестве меры центральной тенденции использовалась медиана (Me). Достоверность межгрупповых различий определяли с помощью критерия Манна-Уитни. Результаты. У женщин с HSIL отмечено достоверное повышение экспрессии мРНК Р16ink4a в 7,7 раз (p=0,0037); маркеров пролиферации (MYBL2 в 14 раз (p=0,00092), Ki67 в 3,6 раза (p=0,00059); CCNB1, BIRC5, AURCA в 2 раза; (p=0,0054, p=0,018, р=0,0054 соответственно), маркера инвазии NDRG1 в 1,7 раза (р=0,05), TERT (p=0,037) и достоверное снижение маркеров апоптоза (BCL-2 в 1,8 раз (p=0,010); BAX в 1,5 раза (p=0,0033) по сравнению с контрольной группой.

У пациенток с LSIL достоверно повышена экспрессия мРНК Р16ink4a в 3,2 раза (p=0,035), MYBL2 в 4,7 раза (p=0,035), Ki67 в 2 раза (p=0,024); эстрагенового рецептора ESR1 в 2,1 раза (p=0,048); маркера инвазии СTSL2 в 7 раз (p=0,043) и снижен уровень экспрессии BCL-2 в 2,1 раза (p=0,0037) по сравнению с контрольной группой.

Выводы. Установлены различия в уровне экспрессии мРНК онкомаркеров в эпителии шейки матки у пациенток с различными вариантами SIL и здоровых женщин на фоне папилломавирусной инфекции. При HSIL достоверно повышены: MYBL2, Ki67, Р16ink4a, CCNB1, BIRC5, AURCA, TERT и снижены маркеры апоптоза: BCL-2 и BAX. При LSIL повышены: Ki67, СTSL2, ESR, MYBL2, Р16ink4a и снижен BCL-2. Уздоровых женщин повышены маркеры апоптоза: BCL-2 и BAX. Наблюдение продолжается.

ЭФФЕКТИВНОСТЬ ОРГАНСОХРАНЯЮЩИХ МЕТОДОВ ОПЕРАТИВНОГО ЛЕЧЕНИЯ

У БОЛЬНЫХ С МАТОЧНЫМИ КРОВОТЕЧЕНИЯМИ И АДЕНОМИОЗОМ

Савельева Г.М., Бреусенко В.Г., Голова Ю.А., Ваганов Е.Ф., Политова А.П.

ГОУ ВПО «Российский Государственный медицинский университет Росздрава»

Аденомиоз является одним из частых заболеваний, вызывающих маточные кровотечения, альгоменоррею, служит показанием к длительной гормонотерапии и гистерэктомии. Аденомиоз нередко является причиной неэффективности при лечении маточных кровотечений и гиперпластических про-

цессов эндометрия. Изучение щадящих и органсохраняющих методов оперативного лечения при аденомиозе остается актуальным.

Цель исследования: повысить эффективность лечения больных с аденомиозом и менометроррагиями, заинтересованных в сохранении матки и имеющих противопоказания к оперативному лечению абдоминальным доступом.

Материалы и методы исследования: на базе 31 ГКБ обследовано 212 пациенток репродуктивного и пременопаузального возраста с рецидивирующими маточными кровотечениями, обусловленными аденомиозом и/или его сочетанием с миомой матки и гиперпластическими процессами эндометрия -174, железистой гиперплазией эндометрия (ЖГЭ)- 38. Ранее всем пациенткам проводилась гистероскопия, выскабливание слизистой матки, гормонотерапия с непродолжительным эффектом. Возраст обследованных варьировал от 29 до 55 лет.

Больным, не заинтересованным в сохранении репродуктивной функции, имевшим диффузную или очаговую форму аденомиоза, в том числе в сочетании с миомой матки небольших размеров, была выполнена лазерная аблация эндометрия (29), баллонная (56) или электрохирургическая резекция (68). Пациенткам с более распространенным аденомиозом, узловой и диффузной формой, в сочетании с множественной миомой матки, имевшим маточные кровотечения, а так же заинтересованным в деторождении осуществляли ЭМА(59); при этом на втором этапе 18 больным с диагностированной при гистероскопии и гистологическом исследовании соскоба слизистой матки железистой гиперплазией после ЭМА назначали гормонотерапию эстрогенгестагенными препаратами.

. Период наблюдения составил от 1 года до 4,5 лет после ЭМА и от 1 года до 8 лет после аблации эндометрия, в динамике оценивали менструальную функцию, данные эхографии, по показаниям проводили гистероскопию.

Результаты: все больные хорошо перенесли аблацию эндометрия и ЭМА, ни у одной не было интра

—и послеоперационных осложнений, декомпенсации соматической патологии.

Эффективность аблации эндометрия при маточных кровотечениях у больных с ЖГЭ (без аденомиоза)составила вцелом 92,1%. Больным с рецидивом ЖГЭ была произведена гистерэктомия, показанием к которой у 2,6% явился рецидив маточных кровотечений, у 5,3% возникновение доброкачественных серозных эпителиальных опухолей яичников в ходе динамического наблюдения после аблации.

Эффективность аблации эндометрия у больных с аденомиозом вцелом была ниже, чем без аденомиоза

—83,5%., с учетом вида аблации она составила 85% при лазерной методике, 80,5% при баллонной термоаблации, 85,2% при биполярной гистерорезекции. В связи с рецидивом кровотечений и ЖГЭ, которые возникли через 1-7 лет после различных видов аблации 5,7% больных получали гормонотерапию, 3,6% подверглись повторной аблации электрохирургическим методом, 7,2% была выполнена гистерэктомия.

Клинический эффект у больных с менометроррагией после ЭМА был достигнут у 88% больных. У всех больных, имевших исходно альгодисменоррею менструации стали безболезненными, у 3 больных желавших забеременеть через 1,5-2 года после ЭМА наступила маточная беременность, закончившаяся своевременными родами без осложнений. Ни у одной больной, получавшей после ЭМА гормонотерапию по поводу ЖГЭ не было рецидива гиперпластического процесса эндометрия. У 6 пациенток после ЭМА наблюдалась центрипетальная миграция миоматозных узлов небольшого размера, что потребовало проведения миомэктомии.

Таким образом, аденомиоз снижает эффективность аблации эндометрия у больных с маточными кровотечениями и ЖГЭ до 83,5%. Использованные методы аблации эндометрия и ЭМА у больных с аденомиозом и маточными кровотечениями сопоставимы по эффективности и легко переносятся больными, преимущества ЭМА заключаются в возможности сохранения и восстановления репродуктивной функции.

ГОРМОНАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ В КОМПЛЕКСНОМ ЛЕЧЕНИИ

ВНУТРИМАТОЧНОЙ ПАТОЛОГИИ

Савельева Г.М., Бреусенко В.Г, Голова Ю.А, Сазонова Ю.М., Баисова Б.И., Политова А.П.

Кафедра акушерства и гинекологии педиатрического факультета ГОУ ВПО РГМУ

На современном этапе все более востребованными являются органосохраняющие подходы в лечении внутриматочной патологии как у молодых женщин так и у пациенток периода пре- и постменопаузы. Органсохраняющие подходы в лечении с использованием комбинации внутриматочной хирургии и гормонотерапии в репродуктивном периоде решают вопросы сохранения репродуктивного здоровья, менструальной функции, в пре- и постменопаузе являются щадящими малотравматичными методами лечения. Разработка дифференцированного подхода в лечении больных с внутриматочной патологией остается актуальной в любом возрасте.

Целью работы явилось оценить место гормонотерапии в лечении больных с внутриматочной патологией.

Нами обследованы и изучены отдаленные результаты лечения 290 больных репродуктивного и пременопаузального периода, 73 из них имели гиперпластические процессы эндометрия (ГПЭ)— полипы эндометрия (ПЭ) и железистую гиперплазию эндометрия (ЖГЭ), 217 сочетание ГПЭ с аденомиозом и момой матки малых размеров. Ни у одной больной по данным ультразвукового исследования не было патологии яичников. Возраст больных варьировал от 32 до 54 лет, 2/3 больных находились в пременопаузе.

В зависимости от метода лечения больные были распределены на 3 группы. Первую составили 64 пациентки, которым после гистероскопии и выска-

мого. Для коррекции выявленных нарушений применяли препарат Вагинорм-С, который назначали по 1 таблетке 1 раз в день вагинально в течение 6 дней через 10 дней после хирургического лечения. После отмены препарата проводили контрольное бактериологическое исследование. Результаты бактериологического исследования показали, что полипам шейки матки сопутствуют отклонения в вагинальном биоценозе, которые проявляются в достоверном (p<0,05) снижении частоты выделения основных кислотообразующих лактобацилл по сравнению со здоровыми женщинами. Только у 19 (43%) пациенток основной группы были выявлены лактобациллы в концентрации 6,2±1,2 lg КОЕ/мл,

вто время как у здоровых женщин лактобациллы были выявлены у 34 женщин, что составило 85 %, в средней концентрации 6,8±0,8 lg КОЕ/мл. Enterococcus sp. выявлены у 34 % женщин основной группы, причём в достаточно высокой концентрации — 5,3±1,67 lg КОЕ/мл. У 27,3 % пациенток высевались E. coli (5,5±1,08 lg КОЕ/мл lg КОЕ/мл). Staphylococcus sp. выявлены у 11,4% женщин с полипами цервикального канала, однако их концентрация не превышала 4,0±0,7 lg КОЕ/мл. Редко, но

ввысокой концентрации высевались Proteus sp. и γ-Streptococcus sp. (2,3% и 4,5%, в концентрации 7,0±0 lg КОЕ/мл и 5,0±0,7 lg КОЕ/мл, соответственно). Corynebacterium sp. в концентрации 4,0±0 выявлены в 2,3% случаев. Анаэробные микроорганизмы встречались редко, но в большом количестве, и были представлены Peptostreptococcus anaerobicus

вконцентрации 6,0±0 lg КОЕ/мл у 2,3 % пациентов. Спектр условно-патогенных микроорганизмов, выявленных во влагалище у женщин контрольной группы, был значительно беднее. У 36% пациенток определялись Enterococcus sp. в средней концентрации 3,8±0,78 lg КОЕ/мл, у 18,2% были выделены Streptococcus sp. в средней концентрации 2,8±1,1 lg КОЕ/мл. Анаэробные микроорганизмы были представлены так же, как и в основной группе, видами Peptostreptococcus в средней концентрации 3,8±1,15 lg КОЕ/мл у 27,3 % пациенток. Видовой состав микроорганизмов, полученных из цервикального канала как основной, так и контрольной группы, был несколько уже, чем во влагалище, а обсеменённость микроорганизмами была ниже. Проведённое исследование показало, что полипы цервикального канала ассоциированы с дисбиотическими нарушениями во влагалище и цервикальном канале — уменьшением лактобактерий на фоне повышения содержания представителей условно-патогенной флоры. Для коррекции микрофлоры влагалища, и, опосредованно, цервикального канала, в схему лечения был включён препарат Вагинорм-С. После лечения препаратом Вагинорм-С достоверно увеличилось количество пациенток, у которых определялись лактобациллы — до 78%, что сопоставимо с показателями контрольной группы. Средняя концентрация при этом составила 7,0±0,52 lg КОЕ/мл. Достоверно снизилась средняя концентрация условно-патогенных микроорганизмов и частота их выявления. Таким

образом, использование препарата Вагинорм — С для нормализации микрофлоры половых путей является не только важным компонентом лечения полипов цервикального канала, но и препятствует их возможному рецидивированию.

ДИАГНОСТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ОПРЕДЕЛЕНИЯ АНТИМЮЛЛЕРОВОГО ГОРМОНА И ИНГИБИНА В В ОЦЕНКЕ ОВАРИАЛЬНОГО РЕЗЕРВА У ПАЦИЕНТОК С БЕСПЛОДИЕМ

Сагамонова К.Ю., Ломтева С.В, Азарова Т.Е., Казанцева Т.А., Палиева Н.В.

Россия, г. Ростов-на-Дону, Центр репродукции человека и ЭКО

Овариальный резерв — это функциональный резерв яичников, который определяет способность последних к развитию здорового фолликула с полноценным ооцитом и возможность их адекватного ответа на гормональную стимуляцию (Боярский К.Ю., 2005, Назаренко Т.А. и соавт., 2005) Среди пассивных методов оценки овариального резерва наиболее высокой диагностической точностью обладают методы, основанные на определении уровня различных пептидов, вырабатываемых в яичнике (ингибин А и В, активин А, фоллистатин, антимюллеровый гормон (АМГ), белок про-α С). R. Fancin и соавт. (2003) обнаружили, что уровень антимюллерового гормона в большей степени коррелирует с числом антральных фолликулов, чем другие гормональные маркеры овариального резерва (такие как ингибин В, Е2, ФСГ). Причина этого феномена до конца не выяснена, но возможно она обусловлена различной регуляцией синтеза АМГ, ингибина В, Е2 и ФСГ.

Цель исследования: провести сравнительную характеристику диагностической значимости определения содержания АМГ и ингибина В в оценке овариального резерва пациенток, включенных в программу ЭКО.

Материалы и методы исследования. В исследование были включены 42 пациентки, включенные в программу ЭКО и условно разделенные на 2 клинические группы. Первую группу составили 19 обследуемых с бедным ответом яичников на гонадотропную стимуляцию (в результате пункции яичников аспирировано 1-4 ооцита). Во вторую группу были включены 23 пациентки с достаточным ответом яичников на гонадотропную стимуляцию (при пункции аспирировано 5 и более ооцитов). Средний возраст обследуемых 1 группы составил 35,1 года (26;43), 2 группы31,4 (24;42).

С целью оценки исходного гормонального состояния репродуктивной системы в 1-3 дни менструального цикла проводилось определение концентрации уровня гормонов в плазме крови иммунофлюоресцентным методом с использованием иммуноферментных тест-систем Delfia (Wallac Oy, Turku, Finland). Уровень ингибирующего вещества Мюллера и ин-

гибина В определяли тест-системамиDSL (USA). Измерения проводили на микропланшетном фотометре Sunrise (TECAN, Австрия).

Полученные результаты. При сравнительном анализе содержания фолликулостимулирующего гормона в сыворотке крови обследуемых было установлено, что в 1 группе концентрация ФСГ была достоверно выше — 10,7 (4,2;19) МЕ/л аналогичных показателей 2 группы — 6,0 (2,9;10,0) МЕ/л и нормативных значений (2,4-9,3) МЕ/л (р<0,05). В отличие от этого статистически значимых отличий в уровне лютеинизирующего гормона в обеих группах установлено не было (в 1 группе — 5,8 (0,7;7,4) МЕ/л, во 2 — 5,3 (2,9-10,0) МЕ/л. Наряду с этим, во 2 группе отмечалась более интенсивная продукция эстрадиола 49,5 (0,2;127) нмоль/л по сравнению с 1 группой — 41,4 (0,6;72), однако достоверных отличий выявлено не было.

Принципиальные различия были установлены при сравнительном анализе диагностической значимости АМГ и ингибина В у пациенток с нормальным и бедным ответом яичников. Концентрация АМГ у последних (1 группа) была в 3 раза меньше и составила 0,94 (0,15;2,54) нг/мл, в то время как у обследуемых с нормальной ответной реакцией яичников на гонадотропную стимуляцию была равна 2,98 (0,73;5,89) нг/мл (р<0,05). Интересным является тот факт, что содержание ингибина В у женщин со столь неравноценной функциональной активностью яичников (1 и 2 группы) не имело статистически значимых отличий ( в 1 группе — 125,0 (16;306) пг/мл, во 2 группе — 106,5 (2,4;225) пг/мл.

Закономерным на наш взгляд явился сравнительный анализ количества гонадотропных гормонов, используемых в протоколах стимуляции у обследуемых клинических групп. В 1 группе средняя потребность в гонадотропных гормонах составила 1470, 8 МЕ (1125,0;1725), во 2 группе — 1202,8 (575;1825) МЕ. При относительно меньшем количестве гонадотропинов, используемых во 2 группе, среднее количество яйцеклеток составило 9,1 (5;20) эмбрионов — 6,6 (2;14). В отличие от этого на фоне более значимой гонадотропной стимуляции в 1 группе количество аспирированных яйцеклеток было почти в 4 раза — 2,5 (1,0;4,0), а эмбрионов более чем в 3 раза меньше — 1,8 (1,0;4,0). Беременность в результате проведенной программы наступила у 5 (26,3%) женщин 1 группы и у 9 (39, 1%) пациенток 2 группы.

Заключение. Приведенные выше параметры оценки «овуляторного резерва», в некоторой степени свидетельствуют о том, что АМГ (в отличие от ингибина В) является более точным маркером репродуктивного потенциала женщины.

В то же время необходим дальнейший поиск более точных маркеров, способных оценить индивидуальные особенности старения репродуктивной системы женщины и определить биологический возраст и потенциал яичников.

К ВОПРОСУ ОБ ОПТИМИЗАЦИИ ПРИНЦИПОВ ЛЕЧЕНИЯ ЭНДОКРИННЫХ ФОРМ БЕСПЛОДИЯ У ЖЕНЩИН ПОЗДНЕГО РЕПРОДУКТИВНОГО ПЕРИОДА

Саидова Р.А., Воробьева Е.В., Першина Е.В.

Кафедра акушерства и гинекологии МПФ, Московская Медицинская академия им. И.М. Сеченова, Россия, г. Москва

Актуальность: Актуальность изучения проблемы эндокринного бесплодия и оптимизация принципов его лечения у женщин позднего репродуктивного возраста обусловлена тенденцией к увеличению в популяции доли женщин возраста от 35 лет и старше при одновременном уменьшении численности женщин среднего репродуктивного возраста от 25 до 34 лет. Вероятность бесплодия у женщин 35-44 лет вдвое выше, чем в возрасте 30 — 34 лет, потому как возраст уже сам по себе оказывает влияние на фертильность. Кроме того, у женщин позднего репродуктивного возраста увеличивается частота гинекологических заболеваний, последствий перенесенных воспалительных заболеваний и оперативных вмешательств на матке и придатках, а так же экстрагенитальных заболеваний, с преобладанием сердечнососудистых и эндокринопатий. Многие специалисты считают, что почти в половине случаев бесплодие в браке обусловлено нарушением репродуктивной функции обоих супругов. Поздний репродуктивный возраст женщины, наличие сопутствующих гинекологических заболеваний, состояние здоровья мужа, предполагает одномоментное наличие нескольких факторов бесплодия, а их комбинация приобретает зависимый характер и степень значимости определяет сложность выбора терапии.

Цель исследования: оптимизация и обоснование принципов лечения эндокринных форм бесплодия у женщин позднего репродуктивного возраста.

Материалы и методы исследования: нами проведена сравнительная характеристика 54 женщин позднего и среднего репродуктивного возраста, имеющих в анамнезе первичное или вторичное бесплодие: I группа — 28 больных (средний возраст 38,357±0,5 года) позднего репродуктивного возраста от 35 до 44 лет, II группа сравнения — 26 пациенток (средний возраст 29,385±0,5) среднего репродуктивного возраста от 25 до 34 лет. Было проведено полное клиническое обследование с оценкой гормонального профиля и проведением УЗИ в динамике менструального цикла. Проведена статистическая обработка полученных результатов.

Результаты: Сравнивая результаты обследования, было выявлено, что у пациенток I группы в 61% случаев причиной обращения явилось вторичное бесплодие, в то время как пациентки II группы

в58% случаев страдали от первичного бесплодия и

в77% случаев, оно было сочетанным. Наибольшее количество беременностей в анамнезе отмечалось у пациенток I группы, так у 60,7% больных зафиксировано от 1 до 5 беременностей во II группе у 42,3% пациенток была 1 - 3 беременности. У

больных I группы выявились: ДМК (46,4%), ИППП (75%), миома (42,8%), гиперпластические процессы

вэндометрии (28,5%), ФКМ (7%). Во II группе — опсоменорея (53,8%), сочетанная форма гиперандрогении в том числе СПКЯ (88%), ИППП (46%). При оценке соматического статуса, в обеих группах были выявлены хронические воспалительные заболевания (50% и 38,4% соответственно), с превалированием в I группе заболеваний, сердечно-сосуди- стой системы (35,7%), щитовидной железы (21,4%). Основными формами нарушения менструальной функции в I группе явились гиперэстрогенная ановуляция (25%) и гиперэстрогенная НЛФ (14,3%). Во II группе — нормоэстрогенная ановуляция (26,9%) и гипопрогестероновая НЛФ (23%). Таким образом,

вгруппе пациенток среднего репродуктивного возраста наиболее характерными являются дисфункциональные нарушения репродуктивной системы с превалированием относительной или абсолютной гиперандрогении. Проведение адекватной терапии с нормализацией метаболизма андрогенов (тестостерона, андростендиона, дигидротестостерона) позволяет достичь нормализации менструальной функции в 86-91%, овуляции в 83,8% и наступления беременности в 68,4%. У пациенток старшего репродуктивного возраста наиболее значимыми являются результаты возрастной перестройки репродуктивной системы. Тактика ведения таких больных зависит от превалирования типа нарушений

— преждевременный выбор доминантного фолликула или дефицит эстрогенов. Так, данные уровня эстрадиола на 5-7 день цикла превосходили в I группе больных, что составило 323,35±50,5пмоль/л и 207,7±18,3пмоль/л соответственно (р<0,05), а так же на 21 — 23 день цикла — 473,069±58,78пмоль/л и 428,2 ±43,68пмоль/л соответственно. По данным УЗИ средний размер фолликула на 5-7 день цикла у пациенток I группы был больше, чем у больных II группы — 13,84±1,38мм и 10,75±0,97мм (р<0,05).

Заключение: Таким образом, для пациенток позднего репродуктивного возраста с гиперэстрогенной формой нарушения репродуктивной функции характерны выраженные нарушения менструальной функции, развитие дисгормональных и прогрессирование соматических заболеваний, что определяет сложность адекватного выбора терапии. Оценка формы (НЛФ и ановуляция) и типа нарушения репродуктивной системы (гиперэстрогенная и гипоэстрогенная) позволяет оптимизировать принципы выбора терапии и тактику ведения для женщин с эндокринными формами бесплодия позднего репродуктивного возраста.

МЕДИКО — СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ГИПОТАЛАМИЧЕСКОГО СИНДРОМА ПЕРИОДА ПОЛОВОГО СОЗРЕВАНИЯ С НАРУШЕНИЯМИ РЕПРОДУКТИВНОЙ ФУНКЦИИ У ДЕВУШЕК-ПОДРОСТКОВ

Салий М.Г., Ткаченко Л.В., Григорян Н.В.

Россия, г. Астрахань, Медицинская Академия

Выраженные негативные сдвиги в состоянии здоровья детей подросткового возраста в настоящее время уже привели к ухудшению репродуктивного здоровья, и не могли не сказаться на демографической ситуации в нашей стране. Среди причин репродуктивных нарушений существенное место занимает гипоталамический пубертатный синдром. При этом быстрые перемены в государстве и обществе определили формирование у современных подростков стереотипов поведения не направленных на сохранение и укрепление здоровья.

Целью настоящего исследования явилось определение роли медико-социальных аспектов при гипоталамическом синдроме периода полового созревания с нарушением процессов становления репродуктивной функции у девушек-подростков.

Материалы и методы: Для оценки медико-соци- альных аспектов были изучены данные анамнеза, социально-бытовые условия, наследственности со стороны матери, течение анте-, перинатального периодов и периода детства, соматическое здоровье, данные объективного обследования с оценкой функционального состояния гипоталамо-гипофи- зарно-надпочечниково-яичниковой системы, вегетативного статуса у 57 девушек-подростков 10-17 лет с гипоталамическим синдромом периода полового созревания (ГСПП).

Результаты: В анамнезе у больных подростков были указания на неблагоприятные условия жизни (17,4%). Большая часть обследуемых (71,3%) воспитывались в полной семье и обучались в гимназиях или лицеях. Время пребывания в школе у этих детей составило в среднем 5,3±0,7 часа. Умственное переутомление отмечено более чем у половины пациентов. С 12 лет 27,5% подростков имели вредные привычки (курение, употребление алкоголя), с 14-15 лет 68,9% обследуемых. Начало половой жизни приходится на 15-16 лет в 20,2% наблюдений, 17 лет39,8%. Среди обследуемых девочек — подростков в возрасте 13-17 лет 39% обращались за медицинской помощью в женские консультации, кабинеты детских гинекологов и акушерско-гине- кологические стационары. Из них 17% для проведения медицинского аборта в сроке до 12 недель и 7% после 12 недель беременности. Причём у 30% из них начало сексуальных отношений отмечено ранее, чем через 3 месяца после знакомства. В 48 % случаев отсутствовала контрацепция при первом и последующих контактах.

Заслуживает особого внимания высокий процент (69,7%) психотравмирующих ситуаций в пубертатном и юношеском возрасте. При оценке внутрисемейных отношений имели место конфликтные

ситуации в виде не понимания интересов ребёнка матерью (25,1%) или отцом (27,7%). Разногласия в школьном коллективе отмечены у 39,2% детей.

Выявлены выраженные нейроэндокринные нарушения у матерей обследуемых девушек. Преобладали женщины с ожирением 51,2%, вегетососудистыми нарушениями-37,3%, гиперпластическими процессами и гормонозависимыми опухолями репродуктивной системы-23,4%. Анализ течения беременности и родов выявил наличие осложнений у 88,2% матерей, обследуемых девушек. При изучении перинатального периода значимыми оказались такие факторы как родовая травма новорожденного, ишемия головного мозга, внутричерепные кровоизлияния, и недоношенность, составившие 84,7%, что могло явиться первичным повреждающим фактором гипоталамо-гипофизарной системы. Оценка периода детства показала наибольшую заболеваемость и возрастание инфекционного индекса в 1,5- 2 раза. Особое внимание по развитию гипоталамического синдрома периода полового созревания и нарушений репродуктивной функции заслуживают девочки 3-группы здоровья. В препубертатном периоде неблагоприятными факторами могут служить аппендэктомии и тонзилэктоми.

Роль клинического эквивалента ранних отклонений пубертатного развития обследуемых может играть вегетативная дисфункция. Отмечены эмоционально-тревожный синдром-92,3%, асте- нический-39,8%, дезадаптационный-65,9%, периферическая вегетативная дисфункция-78,7%. В начальной стадии гипоталамического синдрома, в возрасте 12—14 лет, отмечалась функциональная гиперактивация высших регулирующих механизмов, в том числе центральных отделов симпатоадреналовой системы, с повышенным выделением катехоламинов (дофамин 647,5±18,2 нмоль/л, норадреналин — 140,8±1,8 нмоль/л, адреналин

— 97,7±3,4 нмоль/л). Выявлена повышенная секреция лютеинизирующего (р<0,05), фолликулостимулирующего гормонов (р<0,05), а также кортизола (р<0,001) и тестостерона (р<0,05). Наблюдалось снижение содержания Е2 и прогестерона (р<0,05). Указанные гормональные сдвиги обусловливали характерную клиническую картину: вегетативную дисфункцию, нарушения менструального цикла, ожирение, интенсивно окрашенные стрии. По данным объективного исследования при гипоталамическом синдроме периода полового созревания важнейшими в прогнозировании нарушений репродуктивной функции являются нарушения менструальной функции у значительного количества девочек (86,4%), сохраняющиеся к началу детородного периода, чаще по типу олигоменореи (43,5%) или опсоменореи (38,2%).

Вывод. Таким образом, неблагоприятный анамнез, переутомление, вредные привычки, психологическое состояние, отягощённая наследственность, осложнения перинатального периода, высокий инфекционный индекс являются неблагоприятным преморбидным фоном для развития гипоталамического синдрома периода полового созревания с фор-

мированием нарушений репродуктивной функции и усугубляют его течение.

ОСОБЕННОСТИ НЕЙРОФИЗИОЛОГИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ ПРИ ГИПОТАЛАМИЧЕСКОМ СИНДРОМЕ ПЕРИОДА ПОЛОВОГО СОЗРЕВАНИЯ С НАРУШЕНИЯМИ РЕПРОДУКТИВНОЙ ФУНКЦИИ У ДЕВУШЕК-ПОДРОСТКОВ

Салий М.Г., Мамиев О.Б., Селина Е.Г.

Россия, г. Астрахань, Медицинская академия

В период масштабных социально-экономических реформ, происходящих в нашей стране, охрана репродуктивного здоровья молодёжи приобретает особую ценность. Гипоталамический синдром пубертатного периода встречается у 13-15% девочек на этапе становления репродуктивной функции. За последние 10 лет отмечается рост этой патологии в несколько раз. Наличие изменений со стороны нервной системы у девочек с гипоталамическим синдромом периода полового созревания имеет большое значение в развитии нарушений репродуктивной функции.

Цель исследования — оценка нейрофизиологического состояния девушек-подростков при гипоталамическом синдроме периода полового созревания, его роль в развитии заболевания и формировании нарушений репродуктивной функции.

Материалы и методы. Для оценки нейрофизиологического состояния было обследовано 57 больных с гипоталамическим синдромом периода полового созревания (ГСПП) в возрасте от 10 до 17 лет (основная группа). Нейрофизиологические исследования пациенток включали электроэнцефалографию (ЭЭГ); эхоэнцефалографию (ЭХОЭГ); реоэнцефалографию (РЭГ) и кардиоинтервалографию (КИГ). Определение роли нейрофизиологического состояния в развитии заболевания и формировании нарушений репродуктивной функции проводилось путём изучения анамнеза, клинического течения заболевания, характера нарушений менструальной функции, объективного обследования с оценкой функционального состояния гипотала- мо-гипофизарно-надпочечниково-яичниковой системы. Контрольную группу составили 30 условно здоровых девушек-подростков того же возраста.

Результаты. У 84,7% девушек основной группы перинатальный анамнез был отягощён формированием церебральных нарушений: родовая травма ЦНС (37,8%), гипертензионно-гидроцефальный синдром (21,1%), недоношенность и минимальной церебральной дисфункции (17,8%), реже судороги (7,3%). В более позднем возрасте имели место случаи сотрясений головного мозга (13,3%). При оценке клинического течения ГСПП отмечены нарушения менструального цикла (96,7%) и сопутствующее ожирение (83,3%). Среди других вариантов клинической симптоматики имелась высокая частота го-

ловной боли (63,3%). В структуре нарушений менструального цикла преобладал гипоменструальный синдром (66,7%), затем ювенильные маточные кровотечения (13,3%), первичная и вторичная аменорея (16,7% и 13,3%), у каждой третьей пациентки наблюдалась альгоменорея (36,7%). Исследования с помощью электроэнцефалографии показали отсутствие изменений биоэлектрической активности у девочек контрольной группы. При ГСПП в 63,3% зарегистрированы общемозговые изменения биоэлектрической активности иритативного характера с признаками раздражения диэнцефальных отделов мозга (1 тип изменений), а выраженные по органическому типу с признаками дисфункции диэнцефальных отделов мозга (2 тип изменений) обнаружены у 26,7% обследованных. Анализ данных реоэнцефалографии, показал удовлетворительное пульсовое кровенаполнение в зоне васкуляризации arteria carotis interna у 46,7% пациенток с ГСПП, повышеное — в 33,3% и сниженое — в 20,0% случаев. В зоне васкуляризации arteria vertebralis удовлетворительное пульсовое кровенаполнение выявлено у 60,0% девушек; повышеное — у 33,3% и сниженое — лишь в единичных случаях (6,7%). Признаки ангиодистонии отмечены у большинства (93,3%) пациенток с ГСПП, а затруднение венозного оттока — лишь в 53,3% наблюдений. Данные ЭХОЭГ свидетельствовали о наличии расширения боковых и ІІІ желудочков у 3,3% больных. По результатам ЭХОЭГ в контрольной группе патологии не выявлено. Рентгенологическое обследование черепа в двух проекциях диагностировало повышение внутричерепного давления у 36,7% пациенток с ГСПП, у 13,3% обследованных определялись изменения в области турецкого седла. С помощью компьютерной томографии черепа органическое поражение гипофиза было исключено. Оценка вегетативного тонуса при ГСПП показала преимущественное смещение в сторону симпатических реакций (27,6%) и вегетативное обеспечение — парасимпатических (36,6%), сочетание симпатического характера вегетативного тонуса и избыточной парасимпатической вегетативной регуляции (55,8%). В результате патологической активации гипотала- мо-гипофизарно-надпочечниково-яичниковой системы выявлена повышенная секреция лютеинизирующего гормона (р<0,001), пролактина (р<0,05), фолликулостимулирующего гормона (р<0,05), а также кортизола (р<0,001) и тестостерона (р<0,05). Наблюдалось снижение содержания эстрадиола и прогестерона (р<0,05), повышение выделения дофамина (р<0,001), норадреналина (р<0,05), адреналина (р<0,001).

Вывод. Таким образом, нейрофизиологическое состояние девочек с гипоталамическим синдромом периода полового созревания характеризуется общемозговыми изменениями биоэлектрической активности ирритативного и органического характера с признаками раздражения и дисфункции диэнцефальных отделов мозга, ангиодистонии, затруднением венозного оттока, сочетанием симпатического характера вегетативного тонуса и избы-

точной парасимпатической вегетативной регуляцией. Одним из дополнительных патогенетических механизмов развития такого состояния является перинатальный анамнез, отягощённый формированием церебральных нарушений.

ЭКСТРАГЕНИТАЛЬНЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ У БОЛЬНЫХ ПЕРИМЕНОПАУЗАЛЬНОГО ВОЗРАСТА С ГИПЕРПЛАЗИЕЙ ЭНДОМЕТРИЯ

Сапрыкина Л.В., Доброхотова Ю.Э., Литвинова Н.А.

Россия, г. Москва, ГОУ ВПО РГМУ Росздрава, кафедра акушерства и гинекологии Московского факультета

Частота встречаемости гиперплазии эндометрия (ГЭ) у женщин в перименопаузальном периоде составляет 60-76% в структуре гинекологической патологии. Трудность лечения больных с ГЭ обусловлена не только различной чувствительностью к гормонотерапии, но и экстрагенитальной патологией женщин в перименопаузальном возрасте, ограничивающая использование гормонов при терапии ГЭ.

Цель исследования — изучение преморбидного фона у пациенток перименопаузального возраста с ГЭ.

Для этого был проведен анализ анамнестических данных и результатов объективного обследования 170 пациенток с ГЭ, находившихся на стационарном лечении в гинекологическом отделении Московской городской клинической больницы № 1.

Всем больным было проведено полное клиниколабораторное обследование. По показаниям были консультации смежных специалистов: терапевта, хирурга, эндокринолога.

Лидирующее положение в структуре экстрагенитальной заболеваемости занимала патология желу- дочно-кишечного тракта (хронический гастрит, холециститы, желчно-каменная болезнь) — у 35,29% больных. 13,53% пациенток указывали на патологию мочевыделительной системы (хронический пиелонефрит, цистит).

Из патологии сердечно-сосудистой системы наиболее часто выявлялась гипертоническая болезнь и симптоматическая артериальная гипертония (28,82%). Ишемическая болезнь сердца — у 10% пациенток (стенокардия покоя, неоднократные инфаркты миокарда в анамнезе). У 5,29% пациенток была посттромботическая болезнь нижних конечностей, осложнившаяся развитием ТЭЛА.

У 12,94% пациенток было диагностировано варикозное расширение вен нижних конечностей.

При изучении эндокринной патологии было выявлено, что у 12,94% имелась патология щитовидной железы. При этом 4,12% перенесли операцию по поводу узлового зоба.

Гипергликемия натощак была выявлена у 5,9% пациенток. Cахарный диабет I и II типа в стадию компенсации был у 8,82% больных, в стадию декомпенсации — у 5,88%.

Ожирение было у 28,82% пациенток (в т.ч. по андроидному типу у 17,65%). У 8,82% больных было ожирение III и IV степени (в т.ч., препятствующее оперативному лечению).

У 58,82% пациенток было сочетание 2-3 нозологических единиц (обменно-эндокринных и геронтологических нарушений).

Таким образом, проведенное исследование доказывает, что преморбидный фон у больных ГЭ отягощен наличием различных экстрагенитальных заболеваний. Данный факт необходимо учитывать при диспансерном наблюдении больных ГЭ, при проведении предоперационной подготовки и в последующем ведении больных.

КРИТЕРИИ ЭФФЕКТИВНОСТИ И ПРИЕМЛЕМОСТИ СОВРЕМЕННОЙ ГОРМОНАЛЬНОЙ КОНТРАЦЕПЦИИ ПРИ ПРЕДМЕНСТРУАЛЬНОМ СИНДРОМЕ

Сасунова Р.А., Иванова Е.В., Межевитинова Е.А.

Россия, Москва, ФГУ «Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова» Минздравсоцразвития России

Предменструальный синдром (ПМС) представляет собой многогранный симптомокомплекс различной степени выраженности, проявляющийся нервно-псхическими, вегето-сосудистыми и обмен- но-эндокринными нарушениями. В настоящее время ПМС является одной из наиболее актуальных проблем, в виду его распространенности и разноречивости представлений об этиологии и патогенезе.

Целью исследования явилась оценка контрацептивной и лечебной эффективности низкодозированного комбинированного орального контрацептива (КОК), содержащего в качестве гестагенного компонента дроспиренон у пациенток репродуктивного возраста с наличием симптомов ПМС различной степени тяжести.

Материалы и методы исследования.

Было обследовано 169 пациенток репродуктивного возраста с наличием симптомов ПМС различной степени тяжести, желающих использовать надежный метод контрацепции. Применялись общеклинический, клинико-лабораторный и инструментальный методы обследования, консультации психолога и психиатра. 118 женщин, соответствующие критериям включения и исключения (репродуктивный возраст, отсутствие противопоказаний к использованию гормональной контрацепции) были включены в исследование. Им был назначен препарат, содержащий 3мг дроспиренона и 20мкг этинилэстрадиола, на срок — 6 месяцев, с контрацептивной и лечебной целью, ежедневно по 1 таблетке по схеме 24+4. Оценка циклических симптомов проводилась с помощью анкетирования, позволяющего поставить диагноз ПМС и предварительно определить степень его тяжести. Кроме того, пациентки вели дневники наличия симптомов ПМС в течение 1-2 месяцев до начала применения КОК, а также

на фоне терапии. Эффективность терапевтического воздействия контрацептива на течение ПМС оценивалась с помощью этих дневников, психологических шкал оценки тревоги, депрессии и виды психологической защиты.

Результаты и обсуждение.

У 118 пациенток выявлен ПМС различной степени тяжести (у 18 пациенток — предменструальное дисфорическое расстройство (ПМДР), у 38 — средняя степень ПМС, а у 62 — легкая степень ПМС).

Из соматических симптомов наиболее часто встречались: мастодиния и масталгия (70,8%), вздутие живота (57,4%), отеки (44,3%), головные боли (27,5%); из психоэмоциональных симптомов: эмоциональная лабильность (65,6%), раздражительность (63,5%), плаксивость (55,3%), депрессия (40,4%), повышение аппетита (32,8%), утомляемость (32,5%), чувство тревоги (26%). На фоне проводимой терапии частота основных проявлений ПМС существенно снизилась.

Через 3 месяца лечение было эффективно у 70 пациенток (59,8%), частичная эффективность наблюдалась у 43 пациенток (36,6%), а у 5 пациенток препарат оказался неэффективен (4,6%), все эти пациентки относились к группепациенток с ПМДР. Благодаря применению дроспиренона наблюдается улучшение аффективного самочувствия пациенток, что отчетливо прослеживается по психологическим шкалам. Побочные эффекты наблюдались в первый месяц использования КОК (6 пациенток (5,7%) предъявляли жалобы на диспептические явления, 4 пациентки (3,42%) на головную боль, 2

— на межменструальные кровянистые выделения (2,28%). Все симптомы исчезли самостоятельно и не потребовали дополнительного назначения терапии или отмены препарата.

Контрацептивная эффективность составила 100%. Выводы.

Низкодозированный комбинированный оральный контрацептив, содержащий в качестве гестагенного компонента дроспиренон (3мг) и 20мкг этинилэстрадиола является эффективным и приемлемым методом контрацепции у женщин репродуктивного возраста.

Препарат благоприятно воздействует на симптомы ПМС, снижая их выраженность в среднем на 40%.

Дроспиренон-содержащий КОК является препаратом выбора для лечения ПМС и ПМДР.

ЦИТОТЕРАПИЯ ПРИ ЗАБОЛЕВАНИЯХ ШЕЙКИ МАТКИ У ВИЧ_ ИНФИЦИРОВАННЫХ ЖЕНЩИН

Свердлова Е.С., Дианова Т.В.

Россия, г. Иркутск, ГОУ ДПО Иркутский Государственный институт усовершенствования врачей, кафедра акушерства и гинекологии

До настоящего времени консервативному лечению ЗШМ у ВИЧ-инфицированных женщин уделяется недостаточно внимания: предложен только